Они - первые ткачи во всей стране, и большая часть шелка и сукна в Сурате производитсяихруками» (Ovington, 1929, с. 219). Тем не менее эти люди не утратили зороастрийской склонности к развлечениям и стали большими любителями тодди , заменив этим возбуждающим напитком вино своей родной страны.
Когда европейцы (с разрешения Моголов) основали в Гуджарате торговые фактории, то индусы и парсы охотно нанялись к ним на работу. В 1620 г. служащий-парс английской фактории в Сурате был переводчиком между жрецом своей веры и одним любопытствующим английским священником, неким Генри Лордом, который записал то, что ему удалось узнать (Lord, 1630 с. 29 и сл.). Жрец-парс, описывая общину, сказал, что на мирянина, «отвлеченного мирскими заботами от богослужений, накладываются менее тяжелые предписания». Однако ему следует всегда опасаться, как бы не лишиться райского блаженства, и, «когда бы он ни делал что-нибудь, он должен думать о том, хорошо или плохо то, что он собирается совершить».
Обыкновенный священнослужитель, «называемый ими эрбуд», должен знать, «как молиться богу, соблюдая обряды, предписанные в книге „Зандавастав“, потому что богу больше нравятся те виды молений, которые он дал в своей книге». Священнослужители должны быть внутренне дисциплинированны, правдивы, «известны только по своей профессии и не могут интересоваться мирскими делами; лишь им приличествует учить других тому, что угодно богу. Вследствие этого бехдин должен следить, чтобы он [священнослужитель] ни в чем не нуждался, и предоставить ему все, и он не будет просить лишнего». Наконец, он обязан «хранить себя чистым и неоскверненным… потому что чист бог, которому он служит, и от него ожидается то же». Что касается верховного жреца, то, «поскольку он выше остальных достоинством, он обязан быть выше других и по святости… Он никогда не имеет права прикасаться к кому-либо из чужой касты или секты… и даже к кому-либо из рядовых приверженцев своей веры, и ему следует омываться… Он должен делать все, что ему подобает, своими собственными руками… чтобы лучше сохранять чистоту… Он не может пользоваться роскошью или излишествовать, так, чтобы те большие доходы, которые он ежегодно получает, не накапливались бы в конце года, но тратились бы на благие нужды - либо на благотворительные пожертвования для бедных, либо на строительство храмов богу… Дом, в котором он постоянно живет, должен примыкать к церкви… Дастур должен знать все учения, содержащиеся в «Зандавастав»… Ему не следует бояться никого, кроме бога, и ничего, кроме греха… так, чтобы… если кто-либо согрешит, он сказал бы этому человеку о его грехе, как бы ни был велик этот человек».
Относительно обычаев парсов Г. Лорд узнал (Lord, 1630, с. 46-47), что через некоторое время после рождения родители приносят ребенка в храм, где жрец дает ему немного хома, «произнося следующую молитву: „Пусть бог очистит его от нечистоты его отца и от месячного осквернения его матери“». В возрасте около семи лет (вместо традиционных пятнадцати, несомненно, под влиянием брахманизма) жрец учит ребенка «произносить некоторые молитвы и обучает его религии». Затем над ребенком совершается полное ритуальное омовение, и жрец надевает ему священную рубашку и пояс, «который он с тех пор носит на себе, сплетенный… самим проповедником». О праздниках Лорд сообщает (Lord, 1630, с. 41-42), что есть только гахамбары, «празднуемые пять дней подряд, и каждый из них посвящен одному из шести творений». Празднование гахамбаров было уменьшено до пяти дней по образцу «пяти дней Гат» в начале исламского периода.
Джон Овингтон, посетивший парсов после Лорда, наблюдал в 1689 г., что «на их торжественных празднествах, куда собираются иногда сто или двести человек, каждый приносит с собой, по своему вкусу и достатку, яства, которые делят поровну и вкушают сообща все присутствующие» (Ovington, 1929, с. 218). Лорд далее сообщает, что «их закон допускает большую свободу в еде и питье… Когда они едят что-либо из дичи или мяса, то немного несут в агиари , т. е. в храм, в качестве приношения для умиротворения бога за то, что ради пропитания они вынуждены отнимать жизнь у его тварей» (Lord, 1630, с. 40). Здесь, несомненно, упоминается приношение огню - аташ-зохр.
Молодому немецкому аристократу де Манделсло, побившему Сурат в 1638 г., приписывается знакомство, возможно косвенное, с парсийскими учениями.Он записал, что парсы верят «только в одного бога, хранится мира», но «весьма почитают» также и «семь служителей бога», которые имеют «более низкое назначение». Помимо этих «подчиненных духов… обладающих очень высоким положением, у бога есть двадцать шесть других прислужников, каждый из которых имеет свои особые обязанности» - и автор перечисляет по именам календарные божества-язад. Парсы верят, пишет он, что эти существа обладают полной властью над тем, чем бог поручил им управлять, поэтому они беспрепятственно и поклоняются им» (Mandelslo, 1669, с. 59-60). Из свидетельств этих независимых очевидцев явствует что верования парсов и иранских зороастрийцев были в то время идентичными и традиционными.
Лорд описывает две дахмы, построенные около Сурата на земле, пожалованной Акбаром, - «круглые, довольно высоко возвышавшиеся над землей, достаточно вместительные и большие; изнутри они были вымощены камнем». Ученые парсы исследовали несколько старых башен и сумели проследить их постепенные усовершенствования, такие, как устройство с внешней стороны каменных лестниц, разделение внутренней каменной площадки специальными перегородками на три концентрических кольца. В плодородном Гуджарате трудно было найти пустынные местности для устройства башен, но парсы делали все возможное, используя удаленные от домов и дорог возвышенности.
В начале XVII в. колония парсов в Камбее исчезла, возможно в 1606 г., когда там расположился последний музаффаридский султан. Торговое процветание старого порта перешло к Сурату, и в течение последующих полутора столетий Сурат стал крупнейшим зороастрийским центром в мире. В 1774 г. голландский мореплаватель Ставоринус оценил количество парсов в Сурате в сто тысяч душ, что составляло одну пятую всего населения, и заметил, что «они умножаются числом изо дня в день и построили и населили целые кварталы в пригородах» (Stavorinus, 1798, с. 494).
У парсов были, в общем, прекрасные отношения с индусами, но веротерпимость Акбара не пережила его царствования. Его преемник вновь ввел подушный налог-джизйа, и с тех пор мусульмане «получили преимущество перед остальными благодаря своей религии» (Ovington, 1929, с. 139). Иногда это приводило к насилию. Примером насилия в отношении парсов является происшествие с одним ткачом из Броача, неким Кама-Хома, которого какой-то мусульманин обозвал кафиром («неверным»). Кама дерзко возразил ему, назвав самого обидчика кафиром. Мусульманин пожаловался на это оскорбление местному судье, который постановил, что никто из иноверцев не смеет так обращаться с поклонниками Аллаха, а потому Кама сам должен либо принять ислам, либо умереть. Кама предпочел смерть и был обезглавлен в 1702 г.
Несмотря на подобные сообщения о религиозном пыле и отваге парсов, в целом в описаниях путешественников они предстают такими же, как и иранские зороастрийцы, - добрыми, спокойными и трудолюбивыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Когда европейцы (с разрешения Моголов) основали в Гуджарате торговые фактории, то индусы и парсы охотно нанялись к ним на работу. В 1620 г. служащий-парс английской фактории в Сурате был переводчиком между жрецом своей веры и одним любопытствующим английским священником, неким Генри Лордом, который записал то, что ему удалось узнать (Lord, 1630 с. 29 и сл.). Жрец-парс, описывая общину, сказал, что на мирянина, «отвлеченного мирскими заботами от богослужений, накладываются менее тяжелые предписания». Однако ему следует всегда опасаться, как бы не лишиться райского блаженства, и, «когда бы он ни делал что-нибудь, он должен думать о том, хорошо или плохо то, что он собирается совершить».
Обыкновенный священнослужитель, «называемый ими эрбуд», должен знать, «как молиться богу, соблюдая обряды, предписанные в книге „Зандавастав“, потому что богу больше нравятся те виды молений, которые он дал в своей книге». Священнослужители должны быть внутренне дисциплинированны, правдивы, «известны только по своей профессии и не могут интересоваться мирскими делами; лишь им приличествует учить других тому, что угодно богу. Вследствие этого бехдин должен следить, чтобы он [священнослужитель] ни в чем не нуждался, и предоставить ему все, и он не будет просить лишнего». Наконец, он обязан «хранить себя чистым и неоскверненным… потому что чист бог, которому он служит, и от него ожидается то же». Что касается верховного жреца, то, «поскольку он выше остальных достоинством, он обязан быть выше других и по святости… Он никогда не имеет права прикасаться к кому-либо из чужой касты или секты… и даже к кому-либо из рядовых приверженцев своей веры, и ему следует омываться… Он должен делать все, что ему подобает, своими собственными руками… чтобы лучше сохранять чистоту… Он не может пользоваться роскошью или излишествовать, так, чтобы те большие доходы, которые он ежегодно получает, не накапливались бы в конце года, но тратились бы на благие нужды - либо на благотворительные пожертвования для бедных, либо на строительство храмов богу… Дом, в котором он постоянно живет, должен примыкать к церкви… Дастур должен знать все учения, содержащиеся в «Зандавастав»… Ему не следует бояться никого, кроме бога, и ничего, кроме греха… так, чтобы… если кто-либо согрешит, он сказал бы этому человеку о его грехе, как бы ни был велик этот человек».
Относительно обычаев парсов Г. Лорд узнал (Lord, 1630, с. 46-47), что через некоторое время после рождения родители приносят ребенка в храм, где жрец дает ему немного хома, «произнося следующую молитву: „Пусть бог очистит его от нечистоты его отца и от месячного осквернения его матери“». В возрасте около семи лет (вместо традиционных пятнадцати, несомненно, под влиянием брахманизма) жрец учит ребенка «произносить некоторые молитвы и обучает его религии». Затем над ребенком совершается полное ритуальное омовение, и жрец надевает ему священную рубашку и пояс, «который он с тех пор носит на себе, сплетенный… самим проповедником». О праздниках Лорд сообщает (Lord, 1630, с. 41-42), что есть только гахамбары, «празднуемые пять дней подряд, и каждый из них посвящен одному из шести творений». Празднование гахамбаров было уменьшено до пяти дней по образцу «пяти дней Гат» в начале исламского периода.
Джон Овингтон, посетивший парсов после Лорда, наблюдал в 1689 г., что «на их торжественных празднествах, куда собираются иногда сто или двести человек, каждый приносит с собой, по своему вкусу и достатку, яства, которые делят поровну и вкушают сообща все присутствующие» (Ovington, 1929, с. 218). Лорд далее сообщает, что «их закон допускает большую свободу в еде и питье… Когда они едят что-либо из дичи или мяса, то немного несут в агиари , т. е. в храм, в качестве приношения для умиротворения бога за то, что ради пропитания они вынуждены отнимать жизнь у его тварей» (Lord, 1630, с. 40). Здесь, несомненно, упоминается приношение огню - аташ-зохр.
Молодому немецкому аристократу де Манделсло, побившему Сурат в 1638 г., приписывается знакомство, возможно косвенное, с парсийскими учениями.Он записал, что парсы верят «только в одного бога, хранится мира», но «весьма почитают» также и «семь служителей бога», которые имеют «более низкое назначение». Помимо этих «подчиненных духов… обладающих очень высоким положением, у бога есть двадцать шесть других прислужников, каждый из которых имеет свои особые обязанности» - и автор перечисляет по именам календарные божества-язад. Парсы верят, пишет он, что эти существа обладают полной властью над тем, чем бог поручил им управлять, поэтому они беспрепятственно и поклоняются им» (Mandelslo, 1669, с. 59-60). Из свидетельств этих независимых очевидцев явствует что верования парсов и иранских зороастрийцев были в то время идентичными и традиционными.
Лорд описывает две дахмы, построенные около Сурата на земле, пожалованной Акбаром, - «круглые, довольно высоко возвышавшиеся над землей, достаточно вместительные и большие; изнутри они были вымощены камнем». Ученые парсы исследовали несколько старых башен и сумели проследить их постепенные усовершенствования, такие, как устройство с внешней стороны каменных лестниц, разделение внутренней каменной площадки специальными перегородками на три концентрических кольца. В плодородном Гуджарате трудно было найти пустынные местности для устройства башен, но парсы делали все возможное, используя удаленные от домов и дорог возвышенности.
В начале XVII в. колония парсов в Камбее исчезла, возможно в 1606 г., когда там расположился последний музаффаридский султан. Торговое процветание старого порта перешло к Сурату, и в течение последующих полутора столетий Сурат стал крупнейшим зороастрийским центром в мире. В 1774 г. голландский мореплаватель Ставоринус оценил количество парсов в Сурате в сто тысяч душ, что составляло одну пятую всего населения, и заметил, что «они умножаются числом изо дня в день и построили и населили целые кварталы в пригородах» (Stavorinus, 1798, с. 494).
У парсов были, в общем, прекрасные отношения с индусами, но веротерпимость Акбара не пережила его царствования. Его преемник вновь ввел подушный налог-джизйа, и с тех пор мусульмане «получили преимущество перед остальными благодаря своей религии» (Ovington, 1929, с. 139). Иногда это приводило к насилию. Примером насилия в отношении парсов является происшествие с одним ткачом из Броача, неким Кама-Хома, которого какой-то мусульманин обозвал кафиром («неверным»). Кама дерзко возразил ему, назвав самого обидчика кафиром. Мусульманин пожаловался на это оскорбление местному судье, который постановил, что никто из иноверцев не смеет так обращаться с поклонниками Аллаха, а потому Кама сам должен либо принять ислам, либо умереть. Кама предпочел смерть и был обезглавлен в 1702 г.
Несмотря на подобные сообщения о религиозном пыле и отваге парсов, в целом в описаниях путешественников они предстают такими же, как и иранские зороастрийцы, - добрыми, спокойными и трудолюбивыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87