Арон!.. Ты смотришь на экран
радиолокатора?
- А как же! Не отрываюсь... - пробормотал Арон, расклепывая
самодельный крючок на "теле" блесны.
- Думаешь, что-нибудь поймаем?..
- А хрен его знает... - Арон взялся привязывать к блесне конец
тонкого капронового шнура, намотанного на большую катушку.
- "К особым явлениям, которые следует учитывать при плавании в
Эгейском море, следует отнести сейсмическую и вулканическую деятельность и
миражи..." - читал Василий.
- Только этого нам еще не хватало!.. - Арон безуспешно пытался
совладать с премудростями морского узла. - Васька! Помоги завязать
беседочный узел... Я с голодухи все позабыл.
- Подержи баранку... - Василий передал штурвал Арону и ловко зазязал
узел на блесне. - Только затяни потуже. У меня сил нет... Откуда такой
шнур?
- Нашел среди вещей Марксена Ивановича.
- Он нам даже после смерти ворожит... - тихо сказал Василий.
Арон туго затянул изготовленный Василием узел, раскрутил блесну,
словно пращу, над головой, и с криком:
- Помоги, Господи, жрать же хочется!.. - далеко забросил блесну в
море.
Сел лицом к корме и уставился на воду. В одну точку. Туда, куда
уходит белый капроновый шнур Марксена Ивановича Муравича...
- "...в Греции следующие нерабочие (праздничные) дни"... - снова
читал Василий. - "Первого января - Новый год; шестого января - Крещение;
двадцать пятого марта - День независимости..." Ну, как там, Арон?..
- Не клюет, стерва. Читай дальше...
- "Двадцать первого мая - День святого Константина; пятнадцатого
августа - Успенье..." Ну, и так далее. И во все эти праздничные и выходные
во всех портах Греции - полная халява! Представляешь? Вода, электричество,
стоянка - все бесплатно! Ай да греки!.. Надо же!
Арона вдруг рвануло к корме, шнур врезался ему в руку и он истошно
закричал, наматывая шнур на швартовую утку:
- Есть!.. Есть, Васюся!.. Здоровая, падла!!!
Срывая с шеи пюпитр с лоцией, Василий бросил штурвал и кинулся к
Арону.
Но "Опричник" не простил такого предательства! Из стороны в сторону
резко качнулся гик, заполоскал, захлопал большой парус, застрелял
стаксель, и яхту стало опасно разворачивать носом к ветру.
- Марш на место, Васька!.. - крикнул Арон. - Держи судно по курсу!
В панике Василий снова ухватился за штурвал, с невероятным трудом
вернул яхту в прежнее положение, а сизый от натуги Арон все подтягивал и
подтягивал к корме что-то мощное, тяжелое, яростно сопротивляющееся!..
- Ох, здоровая, блядюга! На неделю хватит, не меньше!.. - хрипя,
приговаривал Арон. - Ну, иди ко мне, рыбка... Иди, миленькая.
- Держи ее, Арончик!.. - кричал Василий и все время поворачивался к
корме, стараясь не упустить ни одного момента борьбы Арона с рыбиной.
Аккуратненько!.. По малу, по малу!.. Не дергай только!.. Тяни, тяни ее!..
- Не каркай под руку! - огрызнулся Арон, и сладким до приторности
голосом взывал к рыбе: - Ну, иди ко мне, моя лапочка!.. Сладенькая моя...
Рыбонька моя любименькая!.. Что же ты дергаешься, сучка?! Мы же двое суток
крошки во рту не имели... Совесть у тебя есть?! Рыбочка!.. Ну,
пожалуйста...
А рыба была все ближе и ближе к корме, мокрый шнур спутанными петлями
ложился на решетку кокпита, Арон хрипел от натуги, Василий с вывернутой к
корме головой истерически выплясывал у штурвала и приговаривал с какой-то
сумасшедшинкой в голосе:
- Если так долго не везет, то ведь должно повезти?.. Правильно? Мы же
никому ничего плохого не сделали?.. Мы себе плывем и плывем. Нам
немножечко, хотя бы немножечко покушать, и мы поплывем дальше. А что
консулы нас не признали - так это ничего... Их тоже понять можно... И
потом, консулы - не народ... А народ... Простые люди нас поймут... Арон!!!
Смотри!!! - неожиданно завизжал Василий.
Но Арон и сам видел, как из воды, прямо в синее небо взлетела
огромная, метра в полтора, толщенная рыбина, на мгновение зависла в
воздухе и шумно шлепнулась обратно в воду!
Последовал страшный рывок, Арон чудом не перелетел через корму и упал
на настил кокпита с ослабевшим, вялым шнуром в изрезанных руках...
Еще не веря в произошедшее, он вытащил из воды шнур с оборванным
крючком, поднял глаза к небу и тихо спросил:
- Боженька... Что же ты над нами так измываешься, мать твою
богородицу в душу так?!

КАК ВЫГЛЯДИТ УЛЫБКА СУДЬБЫ
Вблизи какого-то нежилого островка свежий ветер сменился почти полным
штилем. Паруса повисли, изредка слабо вспухая под угасающим дуновением
теплого, вяло струящегося воздуха.
Яхта двигалась, повинуясь только течению.
С биноклем на груди, забросив ноги на форлюк рубки, головой на
жестком якорном ящике, на носу яхты лежал недвижимый Василий. Глаза его
из-под козырька черной пиратской шапочки были бессмысленно и отрешенно
устремлены в небо...
- Вась!.. А, Вась... - негромко позвал его Арон.
Василий не ответил. Молчал, смотрел в голубое Эгейское небо.
- Ну, очнись, Вась... - мягко сказал Арон. - Сел хотя бы. А то кровь
к голове прильет - совсем чокнешься. Вредно лежать так...
Молча Василий снял ноги с форлюка.
- Ну, чего уж так убиваться-то, Вась?.. Ты вспомни, когда в лагере мы
блатным пиздюлей накидали, как нас тогда вертухали, в зоне отметелили и в
штрафной изолятор запхнули... Что, лучше было, что ли? А мы с тобой им
тогда еще на зло песни пели! Ты еще стихи читал: "Я волком бы выгрыз
бюрократизм..." Как сейчас помню! Неделю жрать не давали... И ничего,
оклемались. Помнишь?
Василий прикрыл глаза, качнул головой из стороны в сторону, словно
отгоняя от себя эти воспоминания, и надвинул длинный козырек черной
шапочки на лицо.
- И ведь не я тебя тогда из изолятора вытаскивал, а ты меня!..
Вспомни. Я, дурак здоровый, на девятые сутки сломался, а ты был еще
ого-го!..
Молчал Василий... Над его головой бессильно висел стаксель, под ним в
борт яхты тихонько плескала слабенькая волна, поскрипывали снасти.
- А тут ты вдруг малость подраскис... А я без тебя - как без рук.
Вот, к примеру, где мы сейчас? Я лично понятия не имею! - искренне сказал
Арон.
Вася с трудом разомкнул пересохшие губы - хотел ответить. Но голоса
не было. Он проглотил комок, откашлялся, отперхался и глухо сказал:
- Я тоже...
Арон обрадовался, что Василий хоть разомкнул уста, заговорил ласково,
с фальшиво-бодрыми интонациями, как с маленьким капризным ребенком:
- Вот и хорошо! Вот и возьми лоцию, карту... Посчитай время,
примерную скорость... Определись, дай мне точный курс!.. А то, не дай бог,
погодка переменится - нам с тобой некогда будет на карту глянуть...
Василий снова замкнулся, лежал, не шевелясь, на носу яхты.
Арон совсем было пришел в отчаяние:
- Хоть бы вокруг огляделся!.. Что же тебе Марксен зря бинокль
подарил?! Приставил бы ты его к своим глазкам - вон островишко какой-то
рядом... А вдруг мы там чего-нибудь прожрать бы нашли?
При слове "пожрать" Василий тяжело и судорожно вздохнул, медленно
приподнялся, сел и сдвинул козырек пиратской шапочки набок. Увидел
неподалеку островок и нехотя поднял бинокль к глазам...
В окулярах бинокля остров резко приблизился, все на нем сильно
увеличилось, и первое, что заполнило поле зрения Василия, была большая
белая коза с огромным тяжелым выменем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45