- Ароша... Лево руля градусов на пятнадцать-двадцать. Как говорят в
Одессе - теперь это без разницы. Этот мыс - Рас-эль-Курум все равно
обходить. - Заход в порт со стороны бухты Акко. А здесь у них главная
набережная. Здесь ни рыбы не половишь, ни на якорь не станешь. Сплошные
запреты!.. Как у нас...
Арон молча довернул и повел "Опричник" параллельно берегу. Минуты
через три откашлялся и неуверенно сказал:
- Знаешь, Васька... А может, не будем продавать яхту?.. Я чего-то к
ней так уже привык... Да и насобачились мы на ней вроде. Неужели мы с
тобой без этих миллионов на житуху не заработаем? А по первости на ней
даже жить можно...
Василий отложил в сторону карту и лоцию, уселся на банку кокпита и
уставился на Арона. Покачал головой удивленно и сказал:
- Телепат хренов...

КАК АРОН И ВАСЯ БРОСИЛИ ЯКОРЯ В ТЕПЛЫЕ
ПРИБРЕЖНЫЕ ИЗРАИЛЬСКИЕ ВОДЫ НА ГЛАЗАХ У ВСЕЙ ХАЙФЫ
А еще через минуту от мыса Рас-эль-Курум к ним наперерез примчался
большой белый катер, в котором были три человека - двое в незнакомой Арону
и Василию форме, а третий - лет пятидесяти, в белых брюках и белой рубашке
без воротничка.
Он так темпераментно махал руками и что-то кричал, что Арон невольно
сбросил газ и вопросительно уставился на него. А Василий сплюнул в сердцах
и уже отработанно гаркнул:
- Ай гоу ту Хайфа!!!
- А это что?! - простонал человек в рубашке и показал на мыс
Рас-эль-Курум. - Господин Рабинович и господин Иванов!..
Я - Шапиро из Мелитополя! Я пока буду ваш переводчик!.. Немедленно
повертайте к набережной!!! Вас же там вся Хайфа ждет!..
- Но там нет причала!.. - крикнул Арон.
- Для кого?! Для вас?! Мишугине! Следуйте за мной! - распорядился
Шапиро и что-то на иврите сказал людям в форме.
Те рассмеялись, развернули катер и, стараясь не уходить далеко от
"Опричника", неторопко повели катер к берегу - туда, где виднелся белый
госпиталь, золотой купол храма, элеватор и гостиница на горе.
Арон прибавил обороты двигателю и повел яхту за катером с Шапиро из
Мелитополя на борту.
Когда до набережной оставалось метров сто пятьдесят, Василий и Арон
увидели огромную толпу встречающих - человек триста, не меньше!
Над набережной висел длинный белый транспарант, на котором
по-английски было написано метровыми буквами:
"АЙ ГОУ ТУ ХАЙФА!"
- Ничего себе... - пробормотал Василий. - Мамочка родная!..
- Попали!.. - сказал Арон и резко замедлил ход яхты, переведя
двигатель на реверсивный режим.
- Ты что?.. Ты что?! - испугался Василий.
- Ничего! - отрезал Арон. - Я пока себя в порядок не приведу, близко
не подойду к берегу!
- Неудобно, Арончик... - прошептал Василий, поглядывая на
рукоплещущую толпу.
- Неудобно в таком виде на глаза людям показываться, - сказал Арон. -
Ты на себя посмотри! Это же кошмар какой-то!..
Арон оглядел Василия с головы до ног и будто увидел его впервые:
обросшего длинными неопрятными космами, с двухнедельной щетиной, грязного,
измученного, в пропотевшей и уже продранной тельняшке, в разорванных
шортах, сделанных из обычных старых рабочих брюк при помощи одного взмаха
ножниц, с грязными заскорузлыми руками, колени в ссадинах, черная
пиратская шапочка смотрела сломанным козырьком куда-то вбок, на ногах
вместо бывших баскетбольных кедов чудовищные опорки...
- Ужас... - сказал Арон. - Просто тихий ужас!.. А теперь посмотри на
меня. Что ты видишь?
Василий пожал плечами:
- Наверное, то же самое... Только в два раза больше.
- Тем более! - сказал Арон. - Вали на бок, убирай стаксель к чертовой
матери и становись на носовой якорь. А я отдам второй якорь с кормы.
Шапиро из Мелитополя углядел, что "Опричник" остановился и в панике
закричал с катера:
- Что случилось, господин Иванов?! Что такое, господин Рабинович?!
Ловко и очень профессионально Василий убирал стаксель. Арон выключил
двигатель и крикнул в ответ Шапиро:
- Не волнуйтесь! Сейчас встанем на якорь, а через тридцать минут
подойдем к стенке! О'кей?
- Никакого "о'кея"!.. - в ужасе закричал Шапиро из Мелитополя. - Вы
сошли с ума! Люди уже второй час ждут встречи с вами!
- Подождут еще полчаса, - ответил ему Арон. - Мы почти пятьдесят лет
ждали встречи с ними!..
Шапиро в отчаянии схватился за голову, а катер умчался к причальной
стенке набережной, где стояла толпа местных жителей в ожидании героев
всемирной прессы, радио и телевидения - легендарных Василия Рабиновича и
Арона Иванова. Цветы, оркестр, восторженные крики!..
На "Опричнике" Василий уже отпустил стаксель и даже успел аккуратно
сложить его в мешок. И теперь, охая и кряхтя, подтаскивал тяжеленный якорь
с толстой железной цепью к носовому релингу.
Точно то же самое, но на корме делал Арон. Только без оханья и
кряхтения. Он просто поднял стокилограммовый якорь с провисающей цепью и
теперь держал его в руках в ожидании, когда Василий будет в состоянии
опрокинуть свой якорь за борт.
- Держись, Васюся! Сейчас мы им покажем, как это делается! - крикнул
Арон. Готов?
- Готов!.. - сдавленным от налряжения голосом откликнулся Василий.
- Отдать якоря!!! - прогремел Арон.
Оба якоря с носа и кормы упали в воду одновременно.
Толпа на берегу зааплодировала!
Загрохотали якорные цепи...
По мере погружения якорей в пучину Средиземного моря грохот цепей все
усиливался и усиливался, становился почему-то все громче, все страшнее!..
Затихла на берегу толпа...
Арон и Василий недоуменно переглянулись и вдруг почувствовали, как
"Опричник" затрясло, залихорадило!..
Вибрация стала такой мощной, что им поневоле пришлось уцепиться за
что попало, чтобы не свалиться в воду!
Жутко грохотали якорные цепи!.. Тряска достигла невероятного предела
и вдруг...
...БЕДНАЯ СТАРАЯ ЯХТА С НЕЛЕПЫМ И НЕЗАСЛУЖЕННЫМ НАЗВАНИЕМ, ПОСТРОЙКИ
ОДНА ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОГО ГОДА, СОРОК ПЯТЬ ЛЕТ ПРОЛЕЖАВШАЯ В
СЫРОЙ ЛЕНИНГРАДСКОЙ ЗЕМЛЕ, КУПЛЕННАЯ АРОНОМ И ВАСИЛИЕМ ЗА ПЯТЬ ТЫСЯЧ
РУБЛЕЙ, ВОССТАНОВЛЕННАЯ ЗА ДВАДЦАТЬ, ЛЕТАВШАЯ ПО ВОЗДУХУ ИЗ ЛЕНИНГРАДА В
ОДЕССУ, НЕ ПОТОПЛЕННАЯ БОЕВЫМИ РАКЕТАМИ РОССИИ И АМЕРИКИ, ПРОШЕДШАЯ ПО
МНОГИМ МОРЯМ ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ МОРСКИХ МИЛЬ, ВЫСУШЕННАЯ БЕЗЖАЛОСТНЫМ СОЛНЦЕМ,
ИСТРЕПАННАЯ БЕСПОЩАДНЫМИ ШТОРМАМИ, НЕ ВЫДЕРЖАЛА ОБЫЧНОЙ ЯКОРНОЙ ВИБРАЦИИ И
НА ГЛАЗАХ У ИЗУМЛЕННОЙ ХАЙФЫ РАЗВАЛИЛАСЬ НА МЕЛКИЕ ЩЕПКИ!..
Несчастный "Опричник" рассыпался просто в прах!..
В прах рассыпалась и мечта о десяти миллионах долларов...
Мечта проплыла по теплой прибрежной израильской воде обломками досок,
обрывками парусов, кусками мачты, каюты, карт, вырезками из газет всего
мира и фотографией Марксена Ивановича Муравича.
Набережная застонала, закричала, зарыдала!..
- Васька... Где ты?.. - захлебывался тонущий Арон и беспомощно бил
своими сильными руками по воде...
- Арончик!.. - Василий уже наглотался воды и с выпученными глазами
пытался ухватиться за что-то, выныривал и снова погружался в воду...
От причальной стенки уже мчались спасательные катера, уже летели в
воду пробковые круги...
Теряя сознание, Арон ухватился за спасательный круг и вдруг совсем
рядом услышал захлебывающийся голос Василия:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45