Казалось, времени было достаточно, чтобы максимально полно исследовать эти сложные и противоречивые страницы в истории советско-польских отношений. Но, к сожалению, ни наша, ни польская официальная историография вплоть до последних лет не отреклись от закостенелых стереотипов, которые сформировались в период сталинизма. Советская военная акция в Польше 17 сентября 1939 г. была представлена лишь как освобождение западных украинцев и западных белорусов. Советские и польские историки, к сожалению, оставляли в стороне вопрос о том, что это достигнуто в результате предварительных советско-германских секретных договоренностей, боевого взаимодействия советских и германских войск на территории Польши.
Что же привело нашу армию к такой противоестественной для нее акции? Какие события предшествовали ей, какой политический характер имели действия правительства Польши и советского руководства во главе со Сталиным в те трагические дни?
Конечно, при ответе на эти непростые вопросы нельзя игнорировать тот факт, что русско-польские отношения на протяжении веков развивались весьма сложно. Войны с переменным успехом были обычным явлением в отношениях между нашими странами. После ряда успешных войн с Россией в XVI – XVII вв. в следующем столетии Речь Посполита оказалась в состоянии глубокого упадка, чем не преминули воспользоваться окрепшие и поэтому ставшие неспокойными ее соседи – Пруссия, Австрия и Россия. Во второй половине XVIII и начале XIX в. они трижды делили территорию польского государства. Казалось, Польше пришел конец (finis Polonie). Но в 1918 г. она все же возродилась. Более того, ее реакционные круги развязали войну против молодой Советской России.
В 20–30-е годы советско-польские отношения также не имели стабильного характера – по-прежнему сказывались старые предрассудки и стереотипы. Однако в 1932 г. между СССР и Польшей все же был подписан договор о ненападении, который признавал, что мирный договор 1921 г. по-прежнему остается основой их взаимных отношений и обязательств. Стороны отказывались от войны как орудия национальной политики, обязывались воздерживаться от агрессивных действий или нападения друг на друга отдельно или совместно с другими державами. Такими действиями признавался «всякий акт насилия, нарушающий целостность и неприкосновенность территории или политическую независимость другой стороны»[].
23 сентября 1938 г. советское правительство вынуждено было сделать польскому правительству предупреждение в связи с подготовкой Польшей акта агрессии против Чехословакии. В тот же день Москва получила следующий ответ: «1. Меры, принимаемые в связи с обороной польского государства, зависят исключительно от правительства Польской Республики, которое ни перед кем не обязано давать объяснения. 2. Правительство Польской Республики точно знает тексты договоров, которые оно заключало»[].
Вместе с тем в конце 1938 г. оба правительства признали, что основой мирных отношений между их странами является договор о ненападении от 1932 г., продленный до 1945 г. Было достигнуто соглашение о расширении торговых отношений и ликвидации возникших пограничных инцидентов[]. Несмотря на враждебное отношение к Советскому Союзу, польское правительство все же отвергло предложение Германии присоединиться 25 ноября 1936 г. к Антикоминтерновскому пакту[].
В начале 1939 г. в очередной раз Гитлер предпринял попытку привлечь Польшу к запланированному им «крестовому походу» против Советского Союза. 5 января 1939 г. министр иностранных дел Польши И. Бек с большой помпой был принят Гитлером в Берхтесгадене. Беку было сказано, что, мол, существует «единство интересов Германии и Польши в отношении Советского Союза».
Германия заинтересована в сильной Польше, ибо, как заявил Гитлер, каждая использованная против СССР польская дивизия означает экономию одной немецкой дивизии. Но договоренность на антисоветской основе как в Берхтесгадене, так и позже в Варшаве достигнута не была. Гитлеру было лишь сказано, что Польша согласна изъять Данциг из ведения Лиги Наций и передать под совместное немецко-польское управление. Бек не согласился участвовать в какой-либо антисоветской акции[].
Необходимость существенного улучшения советско-польских отношений приобрела особую актуальность с весны 1939 г. В апреле, как позже стало известно, Гитлер принял решение о военном способе удовлетворения своих агрессивных намерений в отношении Польши. Польское правительство в то время было в целом удовлетворено советско-польскими отношениями. Так, И. Бек 13 мая 1939 г. сообщал польскому послу в Париже, что недавние переговоры Потемкина в Варшаве свидетельствуют о понимании советским правительством точки зрения Польши на характер советско-польских отношений. Бек с удовлетворением отмечал заверение Потемкина в том, что в случае польско-германского вооруженного конфликта Советский Союз будет соблюдать в отношении Польши «благожелательную позицию»[].
Но в этот роковой для Польши год позиция ее правящих кругов в отношении Советского Союза была не только явно непоследовательной, но и недобрососедской. Это особенно наглядно проявилось в ходе англо-французско-советских военных переговоров, когда Польша категорически воспротивилась возможности прохода советских войск через ее территорию в случае агрессии Германии. Как известно, эта позиция явилась одной из причин срыва трехсторонних переговоров. Подписанные затем в августе – сентябре 1939 г. советско-германские договоренности имели прямое отношение к судьбам польского государства. В них отмечалось, что граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарев – Висла – Сан. А вопрос о существовании независимого польского государства оба правительства будут решать в порядке дружественного обоюдного согласия[].
Как видно, сказано ясно и недвусмысленно: СССР и Германия присвоили себе право решать судьбу Польши.
Предвоенная республика Польша была крупным европейским государством. Ее территория составляла 389 тыс. кв. км с населением почти 35 млн. человек, из них около 69% составляли поляки[]. Польский народ, который первым в Европе 1 сентября 1939 г. подвергся вооруженной агрессии гитлеровской Германии и, не получив обещанной поддержки от своих западных союзников, вынужден был в одиночестве и, как сказал английский историк Дж. Фуллер, «мужественно до донкихотства»[], сражаться за свою свободу и независимость, оказался в особо трудной ситуации. Перед польским государством возникла опасность нового раздела.
Какова же была в эти трагические для польского народа дни позиция Советского Союза?
Как отмечалось выше, воеводства Польши, расположенные восточнее линии рек Нарев – Висла – Сан, в соответствии с секретным протоколом от 23 августа включались в сферу интересов СССР, что, естественно, предполагало вступление на эту территорию советских войск. Дату вступления этих войск определяла советская сторона. Но германская сторона была заинтересована в совместных действиях с войсками Красной Армии с самого начала войны против Польши. В связи с этим приведем один факт для размышлений.
В конце августа 1939 г. в западную прессу просочились сведения о том, что в связи с обострившимся германо-польским конфликтом советские войска отодвигаются от границы с Польшей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Что же привело нашу армию к такой противоестественной для нее акции? Какие события предшествовали ей, какой политический характер имели действия правительства Польши и советского руководства во главе со Сталиным в те трагические дни?
Конечно, при ответе на эти непростые вопросы нельзя игнорировать тот факт, что русско-польские отношения на протяжении веков развивались весьма сложно. Войны с переменным успехом были обычным явлением в отношениях между нашими странами. После ряда успешных войн с Россией в XVI – XVII вв. в следующем столетии Речь Посполита оказалась в состоянии глубокого упадка, чем не преминули воспользоваться окрепшие и поэтому ставшие неспокойными ее соседи – Пруссия, Австрия и Россия. Во второй половине XVIII и начале XIX в. они трижды делили территорию польского государства. Казалось, Польше пришел конец (finis Polonie). Но в 1918 г. она все же возродилась. Более того, ее реакционные круги развязали войну против молодой Советской России.
В 20–30-е годы советско-польские отношения также не имели стабильного характера – по-прежнему сказывались старые предрассудки и стереотипы. Однако в 1932 г. между СССР и Польшей все же был подписан договор о ненападении, который признавал, что мирный договор 1921 г. по-прежнему остается основой их взаимных отношений и обязательств. Стороны отказывались от войны как орудия национальной политики, обязывались воздерживаться от агрессивных действий или нападения друг на друга отдельно или совместно с другими державами. Такими действиями признавался «всякий акт насилия, нарушающий целостность и неприкосновенность территории или политическую независимость другой стороны»[].
23 сентября 1938 г. советское правительство вынуждено было сделать польскому правительству предупреждение в связи с подготовкой Польшей акта агрессии против Чехословакии. В тот же день Москва получила следующий ответ: «1. Меры, принимаемые в связи с обороной польского государства, зависят исключительно от правительства Польской Республики, которое ни перед кем не обязано давать объяснения. 2. Правительство Польской Республики точно знает тексты договоров, которые оно заключало»[].
Вместе с тем в конце 1938 г. оба правительства признали, что основой мирных отношений между их странами является договор о ненападении от 1932 г., продленный до 1945 г. Было достигнуто соглашение о расширении торговых отношений и ликвидации возникших пограничных инцидентов[]. Несмотря на враждебное отношение к Советскому Союзу, польское правительство все же отвергло предложение Германии присоединиться 25 ноября 1936 г. к Антикоминтерновскому пакту[].
В начале 1939 г. в очередной раз Гитлер предпринял попытку привлечь Польшу к запланированному им «крестовому походу» против Советского Союза. 5 января 1939 г. министр иностранных дел Польши И. Бек с большой помпой был принят Гитлером в Берхтесгадене. Беку было сказано, что, мол, существует «единство интересов Германии и Польши в отношении Советского Союза».
Германия заинтересована в сильной Польше, ибо, как заявил Гитлер, каждая использованная против СССР польская дивизия означает экономию одной немецкой дивизии. Но договоренность на антисоветской основе как в Берхтесгадене, так и позже в Варшаве достигнута не была. Гитлеру было лишь сказано, что Польша согласна изъять Данциг из ведения Лиги Наций и передать под совместное немецко-польское управление. Бек не согласился участвовать в какой-либо антисоветской акции[].
Необходимость существенного улучшения советско-польских отношений приобрела особую актуальность с весны 1939 г. В апреле, как позже стало известно, Гитлер принял решение о военном способе удовлетворения своих агрессивных намерений в отношении Польши. Польское правительство в то время было в целом удовлетворено советско-польскими отношениями. Так, И. Бек 13 мая 1939 г. сообщал польскому послу в Париже, что недавние переговоры Потемкина в Варшаве свидетельствуют о понимании советским правительством точки зрения Польши на характер советско-польских отношений. Бек с удовлетворением отмечал заверение Потемкина в том, что в случае польско-германского вооруженного конфликта Советский Союз будет соблюдать в отношении Польши «благожелательную позицию»[].
Но в этот роковой для Польши год позиция ее правящих кругов в отношении Советского Союза была не только явно непоследовательной, но и недобрососедской. Это особенно наглядно проявилось в ходе англо-французско-советских военных переговоров, когда Польша категорически воспротивилась возможности прохода советских войск через ее территорию в случае агрессии Германии. Как известно, эта позиция явилась одной из причин срыва трехсторонних переговоров. Подписанные затем в августе – сентябре 1939 г. советско-германские договоренности имели прямое отношение к судьбам польского государства. В них отмечалось, что граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарев – Висла – Сан. А вопрос о существовании независимого польского государства оба правительства будут решать в порядке дружественного обоюдного согласия[].
Как видно, сказано ясно и недвусмысленно: СССР и Германия присвоили себе право решать судьбу Польши.
Предвоенная республика Польша была крупным европейским государством. Ее территория составляла 389 тыс. кв. км с населением почти 35 млн. человек, из них около 69% составляли поляки[]. Польский народ, который первым в Европе 1 сентября 1939 г. подвергся вооруженной агрессии гитлеровской Германии и, не получив обещанной поддержки от своих западных союзников, вынужден был в одиночестве и, как сказал английский историк Дж. Фуллер, «мужественно до донкихотства»[], сражаться за свою свободу и независимость, оказался в особо трудной ситуации. Перед польским государством возникла опасность нового раздела.
Какова же была в эти трагические для польского народа дни позиция Советского Союза?
Как отмечалось выше, воеводства Польши, расположенные восточнее линии рек Нарев – Висла – Сан, в соответствии с секретным протоколом от 23 августа включались в сферу интересов СССР, что, естественно, предполагало вступление на эту территорию советских войск. Дату вступления этих войск определяла советская сторона. Но германская сторона была заинтересована в совместных действиях с войсками Красной Армии с самого начала войны против Польши. В связи с этим приведем один факт для размышлений.
В конце августа 1939 г. в западную прессу просочились сведения о том, что в связи с обострившимся германо-польским конфликтом советские войска отодвигаются от границы с Польшей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103