Все вы видели, что это за человек: распущенный, пьяница, предатель своей страны. Он никогда не встречался с Хейханеном… Он никогда не встречался с подсудимым. В то же время он подробно рассказал нам о своей жизни в Москве, о том, что всех нас продавал за деньги. А какое это имеет отношение к подсудимому?..
И вот на основе такого рода свидетельских показаний нам предлагают вынести в отношении этого человека обвинительный приговор. Возможно, отправить в камеру смертников… Прошу вас помнить об этом, когда будете обдумывать ваш вердикт…»
Присяжные признали Абеля виновным. По американским законам теперь дело было за судьёй. Между вердиктом присяжных и вынесением приговора иногда проходит довольно длительный срок.
15 ноября 1957 года Донован, обращаясь к судье, попросил не прибегать к смертной казни, поскольку, помимо прочих причин, «вполне возможно, что в обозримом будущем американец подобного ранга будет схвачен Советской Россией или союзной ей страной; в этом случае обмен заключёнными, организованный по дипломатическим каналам, мог бы быть признан соответствующим национальным интересам Соединённых Штатов».
И Донован, и судья, приговоривший Абеля к тридцати годам тюремного заключения, оказались людьми дальновидными.
Самым трудным в тюрьме для него был запрет на переписку с семьёй. Её разрешили (при условии строгой цензуры) лишь после личного свидания Абеля с шефом ЦРУ Алленом Даллесом, который, попрощавшись с Абелем и обращаясь к адвокату Доновану, мечтательно сказал: «Я хотел бы, чтобы мы имели трёх-четырёх таких людей, как Абель, в Москве».
Началась борьба за освобождение Абеля. В Дрездене сотрудники разведки нашли женщину, якобы родственницу Абеля, и на адрес этой фрау Марк начал писать из тюрьмы, но внезапно, без объяснения причин, американцы в переписке отказали. Тогда в дело вступил «двоюродный брат Р. И. Абеля», некий Ю. Дривс, мелкий служащий, проживавший в ГДР. Его роль исполнял молодой тогда сотрудник внешней разведки, Ю. И. Дроздов, будущий руководитель нелегальной разведки. Кропотливая работа шла несколько лет. Дривс переписывался с Донованом через адвоката в Восточном Берлине, переписывались члены семьи Абеля. Американцы вели себя очень осторожно, проверяли адреса «родственника» и адвоката. Во всяком случае, не спешили.
События стали развёртываться более ускоренным темпом лишь после 1 мая 1960 года, когда в районе Свердловска был сбит американский разведывательный самолёт У-2 и захвачен его пилот Фрэнсис Гарри Пауэрс.
В ответ на обвинение СССР в том, что США осуществляет шпионские действия, президент Эйзенхауэр предложил русским вспомнить дело Абеля. Газета «Нью-Йорк дейли ньюс» в своей редакционной статье первой предложила обменять Абеля на Пауэрса.
Таким образом, фамилия Абеля вновь оказалась в центре внимания. На Эйзенхауэра давили и семья Пауэрса, и общественное мнение. Активизировались адвокаты. В результате стороны пришли к соглашению.
10 февраля 1962 года к мосту Глинике, на границе между Западным Берлином и Потсдамом, с двух сторон подъехали несколько машин. Из американской вышел Абель, из советской Пауэрс. Они направились навстречу друг другу, на секунду остановились, обменявшись взглядами и быстрыми шагами пошли к своим машинам.
Очевидцы вспоминают, что Пауэрса передали американцам в хорошем пальто, зимней пыжиковой шапке, физически крепким, здоровым. Абель же оказался в серо-зелёном тюремном балахоне и кепочке, и, по словам Донована, «выглядел худым, усталым и сильно постаревшим».
Через час Абель встретился в Берлине с женой и дочерью, а на следующее утро счастливая семья улетела в Москву.
Последние годы жизни Вильям Генрихович Фишер, он же Рудольф Иванович Абель, он же «Марк», работал во внешней разведке. Один раз снялся в кино со вступительным словом к фильму «Мёртвый сезон». Выезжал в ГДР, Румынию, Венгрию. Часто выступал перед молодыми работниками, занимался их подготовкой, инструктажем.
Он умер в возрасте шестидесяти восьми лет в 1971 году.
О его похоронах дочь Эвелина рассказывала журналисту Н. Долгополову: «Это был такой скандал, когда решалось, где папу похоронить. Если на Новодевичьем кладбище, то только как Абеля. Мама отрезала: „Нет!“ Я тут тоже выступала. И мы настояли на том, чтобы папа был похоронен под своим именем на Донском кладбище… Я полагаю, что именем Вильяма Генриховича Фишера всегда могу гордиться».
ФРЭНСИС ГЭРИ ПАУЭРС (1929–1977)
1 мая 1960 года. В Москве первомайская демонстрация. На трибуне Мавзолея — Никита Сергеевич Хрущёв. У него непривычно хмурое лицо. Стоящие справа от него маршалы и генералы о чём-то озабоченно шепчутся. И вдруг кто-то подходит к Хрущёву, что-то говорит ему на ухо. И тут всё меняется. Никита Сергеевич расплывается в улыбке, начинает радостно махать рукой людям, идущим в колоннах. Расслабились и генералы…
А дело было в том, что Хрущёву сообщили: «Самолёт сбит!» Речь шла об американском самолёте-разведчике У-2, который пересёк южную границу СССР и летел в сторону Норвегии на высоте более двадцати километров. В районе Свердловска он был сбит. В нашу задачу не входит обсуждать, как это произошло: по официальной версии его сбила ракета, выпущенная дивизионом капитана Н. Воронова, по другой, неофициальной, его сбил лётчик Игорь Ментюков, пилотировавший истребитель-перехватчик Су-9, который в то время именовался Т-3. Пусть в этом разбираются историки и специалисты. Нас же интересуют шпионский самолёт У-2 и его пилот.
Самолёт-разведчик, изготовленный по распоряжению Даллеса, имел необычный вид: всего 15 метров длиной при размахе крыльев 25 метров, причём их поверхность достигла до 56 кв. метров. Это был своего рода гибрид одноместного истребителя и планера. Корпус был покрыт специальной эмалью, затруднявшей обнаружение самолёта радарами. Он был зарегистрирован как гражданский научно-исследовательский, принадлежащий НАСА.
Созданный в 1955 году, У-2 начал систематические разведывательные полёты над советской территорией. Но, летя на высоте двадцать — двадцать два километра, был недосягаем для зенитных ракет. 9 апреля 1960 года один из У-2 безнаказанно пролетел над советской территорией от Норвегии до Ирана, отснял Капустин Яр, Байконур, ещё один ракетный полигон. Но сбить его не смогли.
Новый полёт, назначенный на 1 мая 1960 года, был поручен опытному лётчику, сотруднику ЦРУ Фрэнсису Гэри Пауэрсу. Он родился в штате Кентукки, в семье сапожника, смолоду увлёкся авиацией. Был смелым, находчивым и весьма надёжным пилотом.
1 мая ему предстояло пролететь с аэродрома в Пешаваре (Пакистан) через район Свердловска в Норвегию. Его снабдили, как это было принято, пакетом «для подкупа», в котором находились семь с половиной тысяч рублей, лиры, франки, марки, две пары золотых часов и два женских кольца. Он получил и ещё один, особый предмет — в маленькой коробочке находилась иголка с ядом «на всякий случай».
В 5 часов 56 минут самолёт достиг советской границы, после чего ему было запрещено пользоваться радио. Беззвучно работала фотоаппаратура, действовали автоматы с магнитными лентами. Самолёт пересёк Аральское море, сделал круг над сверхсекретным объектом Челябинск-40 и в 8 часов 55 минут по московскому времени в районе Свердловска был сбит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
И вот на основе такого рода свидетельских показаний нам предлагают вынести в отношении этого человека обвинительный приговор. Возможно, отправить в камеру смертников… Прошу вас помнить об этом, когда будете обдумывать ваш вердикт…»
Присяжные признали Абеля виновным. По американским законам теперь дело было за судьёй. Между вердиктом присяжных и вынесением приговора иногда проходит довольно длительный срок.
15 ноября 1957 года Донован, обращаясь к судье, попросил не прибегать к смертной казни, поскольку, помимо прочих причин, «вполне возможно, что в обозримом будущем американец подобного ранга будет схвачен Советской Россией или союзной ей страной; в этом случае обмен заключёнными, организованный по дипломатическим каналам, мог бы быть признан соответствующим национальным интересам Соединённых Штатов».
И Донован, и судья, приговоривший Абеля к тридцати годам тюремного заключения, оказались людьми дальновидными.
Самым трудным в тюрьме для него был запрет на переписку с семьёй. Её разрешили (при условии строгой цензуры) лишь после личного свидания Абеля с шефом ЦРУ Алленом Даллесом, который, попрощавшись с Абелем и обращаясь к адвокату Доновану, мечтательно сказал: «Я хотел бы, чтобы мы имели трёх-четырёх таких людей, как Абель, в Москве».
Началась борьба за освобождение Абеля. В Дрездене сотрудники разведки нашли женщину, якобы родственницу Абеля, и на адрес этой фрау Марк начал писать из тюрьмы, но внезапно, без объяснения причин, американцы в переписке отказали. Тогда в дело вступил «двоюродный брат Р. И. Абеля», некий Ю. Дривс, мелкий служащий, проживавший в ГДР. Его роль исполнял молодой тогда сотрудник внешней разведки, Ю. И. Дроздов, будущий руководитель нелегальной разведки. Кропотливая работа шла несколько лет. Дривс переписывался с Донованом через адвоката в Восточном Берлине, переписывались члены семьи Абеля. Американцы вели себя очень осторожно, проверяли адреса «родственника» и адвоката. Во всяком случае, не спешили.
События стали развёртываться более ускоренным темпом лишь после 1 мая 1960 года, когда в районе Свердловска был сбит американский разведывательный самолёт У-2 и захвачен его пилот Фрэнсис Гарри Пауэрс.
В ответ на обвинение СССР в том, что США осуществляет шпионские действия, президент Эйзенхауэр предложил русским вспомнить дело Абеля. Газета «Нью-Йорк дейли ньюс» в своей редакционной статье первой предложила обменять Абеля на Пауэрса.
Таким образом, фамилия Абеля вновь оказалась в центре внимания. На Эйзенхауэра давили и семья Пауэрса, и общественное мнение. Активизировались адвокаты. В результате стороны пришли к соглашению.
10 февраля 1962 года к мосту Глинике, на границе между Западным Берлином и Потсдамом, с двух сторон подъехали несколько машин. Из американской вышел Абель, из советской Пауэрс. Они направились навстречу друг другу, на секунду остановились, обменявшись взглядами и быстрыми шагами пошли к своим машинам.
Очевидцы вспоминают, что Пауэрса передали американцам в хорошем пальто, зимней пыжиковой шапке, физически крепким, здоровым. Абель же оказался в серо-зелёном тюремном балахоне и кепочке, и, по словам Донована, «выглядел худым, усталым и сильно постаревшим».
Через час Абель встретился в Берлине с женой и дочерью, а на следующее утро счастливая семья улетела в Москву.
Последние годы жизни Вильям Генрихович Фишер, он же Рудольф Иванович Абель, он же «Марк», работал во внешней разведке. Один раз снялся в кино со вступительным словом к фильму «Мёртвый сезон». Выезжал в ГДР, Румынию, Венгрию. Часто выступал перед молодыми работниками, занимался их подготовкой, инструктажем.
Он умер в возрасте шестидесяти восьми лет в 1971 году.
О его похоронах дочь Эвелина рассказывала журналисту Н. Долгополову: «Это был такой скандал, когда решалось, где папу похоронить. Если на Новодевичьем кладбище, то только как Абеля. Мама отрезала: „Нет!“ Я тут тоже выступала. И мы настояли на том, чтобы папа был похоронен под своим именем на Донском кладбище… Я полагаю, что именем Вильяма Генриховича Фишера всегда могу гордиться».
ФРЭНСИС ГЭРИ ПАУЭРС (1929–1977)
1 мая 1960 года. В Москве первомайская демонстрация. На трибуне Мавзолея — Никита Сергеевич Хрущёв. У него непривычно хмурое лицо. Стоящие справа от него маршалы и генералы о чём-то озабоченно шепчутся. И вдруг кто-то подходит к Хрущёву, что-то говорит ему на ухо. И тут всё меняется. Никита Сергеевич расплывается в улыбке, начинает радостно махать рукой людям, идущим в колоннах. Расслабились и генералы…
А дело было в том, что Хрущёву сообщили: «Самолёт сбит!» Речь шла об американском самолёте-разведчике У-2, который пересёк южную границу СССР и летел в сторону Норвегии на высоте более двадцати километров. В районе Свердловска он был сбит. В нашу задачу не входит обсуждать, как это произошло: по официальной версии его сбила ракета, выпущенная дивизионом капитана Н. Воронова, по другой, неофициальной, его сбил лётчик Игорь Ментюков, пилотировавший истребитель-перехватчик Су-9, который в то время именовался Т-3. Пусть в этом разбираются историки и специалисты. Нас же интересуют шпионский самолёт У-2 и его пилот.
Самолёт-разведчик, изготовленный по распоряжению Даллеса, имел необычный вид: всего 15 метров длиной при размахе крыльев 25 метров, причём их поверхность достигла до 56 кв. метров. Это был своего рода гибрид одноместного истребителя и планера. Корпус был покрыт специальной эмалью, затруднявшей обнаружение самолёта радарами. Он был зарегистрирован как гражданский научно-исследовательский, принадлежащий НАСА.
Созданный в 1955 году, У-2 начал систематические разведывательные полёты над советской территорией. Но, летя на высоте двадцать — двадцать два километра, был недосягаем для зенитных ракет. 9 апреля 1960 года один из У-2 безнаказанно пролетел над советской территорией от Норвегии до Ирана, отснял Капустин Яр, Байконур, ещё один ракетный полигон. Но сбить его не смогли.
Новый полёт, назначенный на 1 мая 1960 года, был поручен опытному лётчику, сотруднику ЦРУ Фрэнсису Гэри Пауэрсу. Он родился в штате Кентукки, в семье сапожника, смолоду увлёкся авиацией. Был смелым, находчивым и весьма надёжным пилотом.
1 мая ему предстояло пролететь с аэродрома в Пешаваре (Пакистан) через район Свердловска в Норвегию. Его снабдили, как это было принято, пакетом «для подкупа», в котором находились семь с половиной тысяч рублей, лиры, франки, марки, две пары золотых часов и два женских кольца. Он получил и ещё один, особый предмет — в маленькой коробочке находилась иголка с ядом «на всякий случай».
В 5 часов 56 минут самолёт достиг советской границы, после чего ему было запрещено пользоваться радио. Беззвучно работала фотоаппаратура, действовали автоматы с магнитными лентами. Самолёт пересёк Аральское море, сделал круг над сверхсекретным объектом Челябинск-40 и в 8 часов 55 минут по московскому времени в районе Свердловска был сбит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204