повесть
ГЛАВА 1
Квартира была современная. Обстановка в комнате - тоже современная: квадратные кресла, угловатые стулья с прямыми спинками. У самого окна стоял современный письменный стол, за которым сидел пожилой человек маленького роста. Его голова яйцеобразной формы была, чуть ли не единственной неугловатой вещью в комнате.
Месье Эркюль Пуаро читал письмо:
«Станция: Уимперли Хэмборо-Клоус
Для телеграмм: Хэмборо-Сент-Мэри
Хэмборо-Сент-Джон Уэстшир,
24 сентября 1936 г. Месье Эркюлю Пуаро
Уважаемый сэр!
Возникло одно дело, требующее исключительно деликатного и осторожного обращения. Я весьма о вас наслышан и решил препоручить это дело вам. У меня есть основания полагать, что я стал жертвой мошенничества, однако, по соображениям семейного характера, я не желаю прибегать к помощи полиции. Я и сам принимаю кое-какие меры, чтобы справиться с этим делом, и все же будьте готовы по получении телеграммы немедленно прибыть сюда. Буду весьма признателен, если это письмо вы оставите без ответа.
Преданный вам
Джервас Чевеникс-Гор».
Брови месье Эркюля Пуаро медленно поползли вверх, пока чуть не коснулись его волос.
- А кто же, в таком случае, — ни к кому не обращаясь, произнес он, — этот самый Джервас Чевеникс-Гор?
Пересекши комнату, он открыл книжный шкаф и извлек оттуда толстенный фолиант.
Нужную информацию он отыскал довольно легко:
«Чевеникс-Гор, сэр Джервас Фрэнсис Ксавьер, 10-й баронет короны 1694: бывший капитан 17-го уланского полка: род. 18 мая 1878; ст. сын сэра Гая Чевеникс-Гора, 0-го баронета, и леди Клаудии Бретертон, 2-й дочери 8-го графа Уоллингфордского. Стал наследником в 1911; в 1912 сочетался браком с (Вадно) Элизабет, ст. доч. полковника Фредерика Арбатнота (см.); образование — Итон. Участвовал в Европ. войне 1914—1918 гг. Увлечения: путешествия, охота на крупную дичь. Адрес; Хэмборо-Сент-Мэри, Уэстшир, и Паундс-сквер, 218, Ю.-З., 1. Клубы: Кавалерийский, Путешественников».
Пуаро недовольно покачал головой. С минуту-другую он оставался погруженным в размышления, затем прошел к столу и вытащил из ящика небольшую стопку пригласительных билетов.
Его лицо просветлело.
— В добрый час! Весьма кстати! Он наверняка там будет.
Герцогиня приветствовала месье Эркюля Пуаро довольно величаво.
— Значит, все же сумели выбраться, мосье Пуаро! Боже, как здорово!
— Это вы оказали мне честь, мадам, — пробормотал Пуаро, кланяясь.
Он избежал нескольких важных и удивительных персон — знаменитого дипломата, не менее именитой актрисы и хорошо известного пэра, заядлого спортсмена -и отыскал, наконец, человека, ради которого пришел, — мистера Сэттертуэйта, этого завсегдатая светских раутов.
Мистер Сэттертуэйт дружелюбно щебетал:
— Милая герцогиня, ее приемы для меня всегда сплошное удовольствие... Такая личность, если вы понимаете, о чем я говорю. Несколько лет назад мы частенько встречались с ней на Корсике.
Речь мистера Сэттертуэйта обыкновенно бывала сверх меры перегружена фамилиями его титулованных знакомых. Если он порой и находил удовольствие в обществе ничем не примечательных господ Джонса, Брауна или Робинсона, то он, во всяком случае, об этом не упоминал. И все же назвать мистера Сэттертуэйта обыкновенным снобом и поставить на этом точку — значило бы поступить с ним несправедливо. Он был страстный наблюдатель человеческой натуры, и, если справедливо утверждение, будто зритель хорошо разбирается в игре, получается, что мистер Сэттертуэйт не зря слыл знатоком.
— Добрый мой приятель, не видел вас целую вечность. Я считаю, вы оказали мне большую честь, когда, работая над этим делом в «Вороньем гнезде», позволили мне находиться рядом с вами. С тех пор мне кажется, что я, так сказать, постоянно в курсе. Кстати, не далее как на прошлой неделе я встретил леди Мэри. Очаровательное создание!
Походя коснувшись одного-двух текущих скандалов — опрометчивость дочери графа и достойное сожаления поведение одного виконта, — Пуаро сумел-таки упомянуть имя Джерваса Чевеникс-Гора.
Отреагировал мистер Сэттертуэйт незамедлительно.
— Как же, как же, вот это тип, доложу я вам! Последний баронет — так его называют за глаза.
— Простите, не понял?!
Мистер Сэттертуэйт снизошел до разъяснения — перед ним как-никак стоял иностранец.
— Да это шутка такая, понимаете? Шутка. Разумеется, он вовсе не последний баронет в Англии, но с его смертью действительно уйдет целая эпоха. Эдакий отчаянный забияка — беззаботный и бесшабашный баронет, столь популярный в романах прошлого века, из тех, кто держал немыслимые пари и непременно их выигрывал.
Он продолжал распространяться о том, что имеет в виду. В молодые годы Джервас Чевеникс-Гор совершил кругосветное путешествие на парусном судне. Участвовал в экспедиции на Полюс. Дрался на дуэли с одним пэром-лошадником. На спор въехал на своей любимой кобыле по лестнице одного герцогского дома. А однажды даже прыгнул из ложи на сцену и умыкнул хорошо известную актрису, не дав ей доиграть роль.
Анекдотов о нем ходило бесчисленное множество
— Это старинный род, — продолжал мистер Сэттертуэйт. — Сэр Гай де Чевеникс участвовал в первом крестовом походе. И вот — увы! — ветвь подходит к концу. Старый Джервас — последний представитель рода.
— А поместье, оно обеднело?
— Как бы не так! Джервас сказочно богат. Ему принадлежат доходные дома, угольные бассейны. Кроме того, будучи еще молодым человеком, он застолбил какую-то шахту в Перу или где-то в Южной Америке, которая принесла ему целое состояние. Удивительный человек. Чтобы он ни предпринимал, ему всегда сопутствовала удача.
— Сейчас он, разумеется, уже в возрасте?
— Да, бедный старина Джервас. — Мистер Сэттертуэйт вздохнул и покачал головой. — Многие говорят, что он совершенно выжил из ума. Отчасти это правда. Он и впрямь чокнутый — только не в том смысле, что его можно назвать невменяемым или что у него там какая-то мания, нет: просто он совершенно не такой, как другие люди. Он всегда выделялся оригинальностью характера.-
— А оригинальность с годами переходит в эксцентричность? — подбросил Пуаро.
— Истинная правда. Именно так и произошло с бедным стариной Джервасом.
— У него, вероятно, весьма преувеличенное представление о важности собственной персоны?
— Абсолютно. Я бы нисколько не удивился, узнав, что, по мнению Джерваса, мир всегда делился на две части: с одной стороны Чевеникс-Горы, с другой — остальные люди.
— Гипертрофированное чувство рода!
— Все члены семьи Чевеникс-Горов отъявленные гордецы. Закон для них не писан. Особенно это проявляется у Джерваса — ведь он последний из них. Он... нет, право, вы знаете, послушать его, так получается, что он... ээ... сам Господь Бог.
Пуаро неторопливо кивнул.
— Да, так я и думал. Видите ли, я получил от него письмо, необычное письмо. Причем в нем содержалась не настоятельная просьба, а самый настоящий вызов.
— Королевский указ,— хихикнул Сэттертуэйт.
— Вот именно. Похоже, этому сэру Джервасу даже в голову не пришло, что я, Эркюль Пуаро, весьма важная персона, человек, у которого уйма всяких дел! Чтобы я бросил все и помчался к нему со всех ног, как послушный пес, как обыкновенный никто, радующийся тому, что ему бросили кость, ну уж нет!
Мистер Сэттертуэйт прикусил губу в попытке сдержать улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
ГЛАВА 1
Квартира была современная. Обстановка в комнате - тоже современная: квадратные кресла, угловатые стулья с прямыми спинками. У самого окна стоял современный письменный стол, за которым сидел пожилой человек маленького роста. Его голова яйцеобразной формы была, чуть ли не единственной неугловатой вещью в комнате.
Месье Эркюль Пуаро читал письмо:
«Станция: Уимперли Хэмборо-Клоус
Для телеграмм: Хэмборо-Сент-Мэри
Хэмборо-Сент-Джон Уэстшир,
24 сентября 1936 г. Месье Эркюлю Пуаро
Уважаемый сэр!
Возникло одно дело, требующее исключительно деликатного и осторожного обращения. Я весьма о вас наслышан и решил препоручить это дело вам. У меня есть основания полагать, что я стал жертвой мошенничества, однако, по соображениям семейного характера, я не желаю прибегать к помощи полиции. Я и сам принимаю кое-какие меры, чтобы справиться с этим делом, и все же будьте готовы по получении телеграммы немедленно прибыть сюда. Буду весьма признателен, если это письмо вы оставите без ответа.
Преданный вам
Джервас Чевеникс-Гор».
Брови месье Эркюля Пуаро медленно поползли вверх, пока чуть не коснулись его волос.
- А кто же, в таком случае, — ни к кому не обращаясь, произнес он, — этот самый Джервас Чевеникс-Гор?
Пересекши комнату, он открыл книжный шкаф и извлек оттуда толстенный фолиант.
Нужную информацию он отыскал довольно легко:
«Чевеникс-Гор, сэр Джервас Фрэнсис Ксавьер, 10-й баронет короны 1694: бывший капитан 17-го уланского полка: род. 18 мая 1878; ст. сын сэра Гая Чевеникс-Гора, 0-го баронета, и леди Клаудии Бретертон, 2-й дочери 8-го графа Уоллингфордского. Стал наследником в 1911; в 1912 сочетался браком с (Вадно) Элизабет, ст. доч. полковника Фредерика Арбатнота (см.); образование — Итон. Участвовал в Европ. войне 1914—1918 гг. Увлечения: путешествия, охота на крупную дичь. Адрес; Хэмборо-Сент-Мэри, Уэстшир, и Паундс-сквер, 218, Ю.-З., 1. Клубы: Кавалерийский, Путешественников».
Пуаро недовольно покачал головой. С минуту-другую он оставался погруженным в размышления, затем прошел к столу и вытащил из ящика небольшую стопку пригласительных билетов.
Его лицо просветлело.
— В добрый час! Весьма кстати! Он наверняка там будет.
Герцогиня приветствовала месье Эркюля Пуаро довольно величаво.
— Значит, все же сумели выбраться, мосье Пуаро! Боже, как здорово!
— Это вы оказали мне честь, мадам, — пробормотал Пуаро, кланяясь.
Он избежал нескольких важных и удивительных персон — знаменитого дипломата, не менее именитой актрисы и хорошо известного пэра, заядлого спортсмена -и отыскал, наконец, человека, ради которого пришел, — мистера Сэттертуэйта, этого завсегдатая светских раутов.
Мистер Сэттертуэйт дружелюбно щебетал:
— Милая герцогиня, ее приемы для меня всегда сплошное удовольствие... Такая личность, если вы понимаете, о чем я говорю. Несколько лет назад мы частенько встречались с ней на Корсике.
Речь мистера Сэттертуэйта обыкновенно бывала сверх меры перегружена фамилиями его титулованных знакомых. Если он порой и находил удовольствие в обществе ничем не примечательных господ Джонса, Брауна или Робинсона, то он, во всяком случае, об этом не упоминал. И все же назвать мистера Сэттертуэйта обыкновенным снобом и поставить на этом точку — значило бы поступить с ним несправедливо. Он был страстный наблюдатель человеческой натуры, и, если справедливо утверждение, будто зритель хорошо разбирается в игре, получается, что мистер Сэттертуэйт не зря слыл знатоком.
— Добрый мой приятель, не видел вас целую вечность. Я считаю, вы оказали мне большую честь, когда, работая над этим делом в «Вороньем гнезде», позволили мне находиться рядом с вами. С тех пор мне кажется, что я, так сказать, постоянно в курсе. Кстати, не далее как на прошлой неделе я встретил леди Мэри. Очаровательное создание!
Походя коснувшись одного-двух текущих скандалов — опрометчивость дочери графа и достойное сожаления поведение одного виконта, — Пуаро сумел-таки упомянуть имя Джерваса Чевеникс-Гора.
Отреагировал мистер Сэттертуэйт незамедлительно.
— Как же, как же, вот это тип, доложу я вам! Последний баронет — так его называют за глаза.
— Простите, не понял?!
Мистер Сэттертуэйт снизошел до разъяснения — перед ним как-никак стоял иностранец.
— Да это шутка такая, понимаете? Шутка. Разумеется, он вовсе не последний баронет в Англии, но с его смертью действительно уйдет целая эпоха. Эдакий отчаянный забияка — беззаботный и бесшабашный баронет, столь популярный в романах прошлого века, из тех, кто держал немыслимые пари и непременно их выигрывал.
Он продолжал распространяться о том, что имеет в виду. В молодые годы Джервас Чевеникс-Гор совершил кругосветное путешествие на парусном судне. Участвовал в экспедиции на Полюс. Дрался на дуэли с одним пэром-лошадником. На спор въехал на своей любимой кобыле по лестнице одного герцогского дома. А однажды даже прыгнул из ложи на сцену и умыкнул хорошо известную актрису, не дав ей доиграть роль.
Анекдотов о нем ходило бесчисленное множество
— Это старинный род, — продолжал мистер Сэттертуэйт. — Сэр Гай де Чевеникс участвовал в первом крестовом походе. И вот — увы! — ветвь подходит к концу. Старый Джервас — последний представитель рода.
— А поместье, оно обеднело?
— Как бы не так! Джервас сказочно богат. Ему принадлежат доходные дома, угольные бассейны. Кроме того, будучи еще молодым человеком, он застолбил какую-то шахту в Перу или где-то в Южной Америке, которая принесла ему целое состояние. Удивительный человек. Чтобы он ни предпринимал, ему всегда сопутствовала удача.
— Сейчас он, разумеется, уже в возрасте?
— Да, бедный старина Джервас. — Мистер Сэттертуэйт вздохнул и покачал головой. — Многие говорят, что он совершенно выжил из ума. Отчасти это правда. Он и впрямь чокнутый — только не в том смысле, что его можно назвать невменяемым или что у него там какая-то мания, нет: просто он совершенно не такой, как другие люди. Он всегда выделялся оригинальностью характера.-
— А оригинальность с годами переходит в эксцентричность? — подбросил Пуаро.
— Истинная правда. Именно так и произошло с бедным стариной Джервасом.
— У него, вероятно, весьма преувеличенное представление о важности собственной персоны?
— Абсолютно. Я бы нисколько не удивился, узнав, что, по мнению Джерваса, мир всегда делился на две части: с одной стороны Чевеникс-Горы, с другой — остальные люди.
— Гипертрофированное чувство рода!
— Все члены семьи Чевеникс-Горов отъявленные гордецы. Закон для них не писан. Особенно это проявляется у Джерваса — ведь он последний из них. Он... нет, право, вы знаете, послушать его, так получается, что он... ээ... сам Господь Бог.
Пуаро неторопливо кивнул.
— Да, так я и думал. Видите ли, я получил от него письмо, необычное письмо. Причем в нем содержалась не настоятельная просьба, а самый настоящий вызов.
— Королевский указ,— хихикнул Сэттертуэйт.
— Вот именно. Похоже, этому сэру Джервасу даже в голову не пришло, что я, Эркюль Пуаро, весьма важная персона, человек, у которого уйма всяких дел! Чтобы я бросил все и помчался к нему со всех ног, как послушный пес, как обыкновенный никто, радующийся тому, что ему бросили кость, ну уж нет!
Мистер Сэттертуэйт прикусил губу в попытке сдержать улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19