Ночь стояла тихая. Она напрягла слух, ловя звуки дыхания или малейшего движения. Кто-то там действительно стоял... Близко. Она переступила на правую ногу, готовясь оттолкнуться и дать тягу.
– Я знаю, что вы стоите здесь. Что вам нужно? – неожиданно она услышала свой вопрошающий голос.
Прошли пять секунд... десять.
– П-п-п-ожалуйста, н-не уб-б-бегайте, – произнес мужчина шепотом, сильно заикаясь.
Машинально Сара отпрянула, хотя и прислушалась к голосу. Мужчина, теперь обретший форму силуэта, вышел из скрывавшей его темноты. Он был не выше ее, очень хрупкого телосложения. Сара могла различить лишь узкий контур его лица.
– Д-д-октор Б-б-олдуин. Я с-с-лежу за в-вами м-м-ного д-д-ней. Д-должен п-поговорить...
– Сара, это вы?
Сара резко повернулась. В десяти шагах стояла Роза Суарес. При звуке постороннего голоса мужчина пустился бежать. Пригнув голову, он промчался мимо Розы. Она отпрянула, потеряв равновесие, чуть не упала.
– Пожалуйста, остановитесь! – крикнула Сара.
Но мужчина уже несся по лужайке двора, на всех парах устремившись к главным воротам. Со все еще колотящимся сердцем Сара поспешила к Розе.
– С вами все в порядке?
– Думаю, нормально, – ответила Роза, тяжело дыша и всматриваясь в безлюдный двор, куда убежал мужчина. Она провела рукой по груди. – Кто это такой?
– Не знаю. Он обратился ко мне по фамилии и сказал, что должен со мной поговорить. Потом, когда вы меня окликнули, он убежал.
– Очень странно.
– Он страшно заикается... сильнее, чем кто-либо, кого я знала. И он сказал, что следил за мной. Знаете, теперь мне кажется, что я его видела... Он ездит на синей иностранной машине... возможно, на «хонде». Господи, какие чудеса. Мне просто не верится, что я там стояла и не убежала. Теперь вся дрожу.
Роза взяла руки Сары в свои. Почти мгновенно дрожь стала ослабевать. Сара отперла ключом цепь, прикреплявшую велосипед, и покатила его по направлению к главным воротам, куда они с Розой направились вместе.
– Извините, что не могла поддержать вас на этом совещании, – заметила Роза. – Как оно прошло?
– Думаю, довольно хорошо. Адвокат Лизы получил распоряжение суда проверить завтра утром моего специалиста по травам и взять образцы.
– Вас беспокоит это?
– Честно говоря, я отношусь к этому с облегчением. Чем быстрее проверят образцы, тем скорее адвокат убедится, что я ни в чем не виновата.
Роза остановилась и посмотрела на нее. Сара не сомневалась, что у нее что-то на уме. Что-то, о чем она хотела поговорить.
– Сара, не... не проводите ли вы меня до дома, – наконец попросила она. – До моего пансионата всего несколько кварталов. Хочу объяснить вам, почему я предпочла не излагать свои выводы и соображения на вашем совещании.
– Это совсем не обязательно.
– Меня беспокоит то, что за вами следят. Думаю, то, что я обнаружила, может иметь большое значение... особенно если только что случившееся имеет какое-то отношение к этому делу.
– Продолжайте.
– Хочу начать с того, что у себя на родине, на Кубе, я работала врачом...
Сара с огромным вниманием слушала сжатый, красноречивый рассказ Розы Суарес о своей жизни. Политическая эмигрантка с Кубы, она прошла через различные лагеря для беженцев, почти не зная английского языка, мучительно осознав, что никогда не сможет документально подтвердить свое медицинское образование и специальность в США. Сменив ряд мест, преимущественно не требовавших никакой квалификации, ей удалось поступить техническим работником в ЦББ. Ее муж, поэт и просветитель на родине, устроился на работу переплетчиком и оставался там вплоть до ухода на пенсию.
Сообразительность и медицинские познания позволили Розе всего на несколько лет переместиться в область эпидемиологии. Саре приходилось слышать о некоторых ее успехах... о ее важной роли в обнаружении вспышки эпидемии среди легионеров в Филадельфии, она выявила, что рост смертельных случаев в одном из районов Техаса вызывался радиоактивными стоками. А потом наступил пик многообещающей карьеры – Розу направляют расследовать сообщения о появлении, необычной инфекции, которая стала разрастаться в различных местах Сан-Франциско. Неизвестный микроб уже отправил на тот свет многих пациентов с ослабленным иммунитетом или другими медицинскими осложнениями.
Более чем за год она собрала массу данных, провела сотни бесед и опытов по выращиванию бактерий, и все эти данные прямо показывали на виновников – армию США. Она утверждала, что армия использовала, по ее мнению, биологически активные маркирующие бактерии для проверки современных теорий бактериологической войны в атмосфере на примере туннелей БАРТ – скоростной системы транзита через залив, ССТЗ. Из-за щекотливого характера этих обвинений Роза не раскрывала свои выводы до тех пор, рока все не было абсолютно доказано. Но все же какая-то информация просочилась.
По решению конгресса создали авторитетную комиссию из наиболее известных эпидемиологов и специалистов по инфекционным заболеваниям, чтобы проверить ее выводы. Но вместо этого комиссия выявляет мелкие погрешности в сборе данных, отмечает некачественность разработанных самой Розой программ для компьютеров, неточность подсчетов вероятностей, что позволило выводы Розы приравнять к гипотезе, не более. Сотрудники лаборатории заявили, что они вообще не получали образцы, которые, как она божилась, посылала им. И наконец, что было самым постыдным, один из экспертов комиссии легко обнаружил источник появления бактерий – свалку у черты города. Директора предприятий, ответственные за опасные сбросы, с готовностью признали свою ошибку. Их оштрафовали, но вскоре после этого, как узнала Роза, им предложили военный контракт на порядочную сумму.
– И вот, – закончила она свой рассказ, – свалку убрали, и, конечно, уровень инфекции стал снижаться. Меня отстранили от дел. А на это расследование я попала только потому, что под рукой не оказалось никого другого.
– Это был саботаж по отношению к вашей работе. Трудно в это поверить, – сказала Сара. – Впрочем, хочу поправиться. В душе я верю, что так оно и было.
– Ну вот, хотя бы теперь вы можете понять, почему я держалась ото всех в стороне, ото всех, имеющих к этому делу отношение... включая вас.
– Пожалуйста, Роза, не беспокойтесь об этом. Просто делайте свое дело.
– Завтра утром я возвращаюсь на некоторое время в Атланту. Мое расследование все еще находится в самой начальной стадии. Но кое на что я наткнулась, и это вызывает мое беспокойство. Мне хотелось бы предупредить вас.
– Предупредить меня?
– Не в том смысле, как вы думаете, – пояснила Роза, похлопав ее по руке. – Фактически вот уже несколько дней, как мне хочется сказать вам, что мои первоначальные расследования указывают на какой-то вид инфекции, а не, на токсические вещества или яд. Но я... я воздерживаюсь от того, чтобы кому-либо рассказывать о своих предположениях.
Они подошли к парадной двери отштукатуренного дома, где остановилась Роза.
– Тогда, о чем же вы хотите меня предупредить?
– Сара, вы добрый и заботливый человек... ценные качества в вашей профессии. Я вижу боль, которую причиняют вам обвинения. Не хочу пока что вдаваться в детали, но у меня есть основания подозревать, что кое-кто пытается помешать мне узнать истинное положение вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Я знаю, что вы стоите здесь. Что вам нужно? – неожиданно она услышала свой вопрошающий голос.
Прошли пять секунд... десять.
– П-п-п-ожалуйста, н-не уб-б-бегайте, – произнес мужчина шепотом, сильно заикаясь.
Машинально Сара отпрянула, хотя и прислушалась к голосу. Мужчина, теперь обретший форму силуэта, вышел из скрывавшей его темноты. Он был не выше ее, очень хрупкого телосложения. Сара могла различить лишь узкий контур его лица.
– Д-д-октор Б-б-олдуин. Я с-с-лежу за в-вами м-м-ного д-д-ней. Д-должен п-поговорить...
– Сара, это вы?
Сара резко повернулась. В десяти шагах стояла Роза Суарес. При звуке постороннего голоса мужчина пустился бежать. Пригнув голову, он промчался мимо Розы. Она отпрянула, потеряв равновесие, чуть не упала.
– Пожалуйста, остановитесь! – крикнула Сара.
Но мужчина уже несся по лужайке двора, на всех парах устремившись к главным воротам. Со все еще колотящимся сердцем Сара поспешила к Розе.
– С вами все в порядке?
– Думаю, нормально, – ответила Роза, тяжело дыша и всматриваясь в безлюдный двор, куда убежал мужчина. Она провела рукой по груди. – Кто это такой?
– Не знаю. Он обратился ко мне по фамилии и сказал, что должен со мной поговорить. Потом, когда вы меня окликнули, он убежал.
– Очень странно.
– Он страшно заикается... сильнее, чем кто-либо, кого я знала. И он сказал, что следил за мной. Знаете, теперь мне кажется, что я его видела... Он ездит на синей иностранной машине... возможно, на «хонде». Господи, какие чудеса. Мне просто не верится, что я там стояла и не убежала. Теперь вся дрожу.
Роза взяла руки Сары в свои. Почти мгновенно дрожь стала ослабевать. Сара отперла ключом цепь, прикреплявшую велосипед, и покатила его по направлению к главным воротам, куда они с Розой направились вместе.
– Извините, что не могла поддержать вас на этом совещании, – заметила Роза. – Как оно прошло?
– Думаю, довольно хорошо. Адвокат Лизы получил распоряжение суда проверить завтра утром моего специалиста по травам и взять образцы.
– Вас беспокоит это?
– Честно говоря, я отношусь к этому с облегчением. Чем быстрее проверят образцы, тем скорее адвокат убедится, что я ни в чем не виновата.
Роза остановилась и посмотрела на нее. Сара не сомневалась, что у нее что-то на уме. Что-то, о чем она хотела поговорить.
– Сара, не... не проводите ли вы меня до дома, – наконец попросила она. – До моего пансионата всего несколько кварталов. Хочу объяснить вам, почему я предпочла не излагать свои выводы и соображения на вашем совещании.
– Это совсем не обязательно.
– Меня беспокоит то, что за вами следят. Думаю, то, что я обнаружила, может иметь большое значение... особенно если только что случившееся имеет какое-то отношение к этому делу.
– Продолжайте.
– Хочу начать с того, что у себя на родине, на Кубе, я работала врачом...
Сара с огромным вниманием слушала сжатый, красноречивый рассказ Розы Суарес о своей жизни. Политическая эмигрантка с Кубы, она прошла через различные лагеря для беженцев, почти не зная английского языка, мучительно осознав, что никогда не сможет документально подтвердить свое медицинское образование и специальность в США. Сменив ряд мест, преимущественно не требовавших никакой квалификации, ей удалось поступить техническим работником в ЦББ. Ее муж, поэт и просветитель на родине, устроился на работу переплетчиком и оставался там вплоть до ухода на пенсию.
Сообразительность и медицинские познания позволили Розе всего на несколько лет переместиться в область эпидемиологии. Саре приходилось слышать о некоторых ее успехах... о ее важной роли в обнаружении вспышки эпидемии среди легионеров в Филадельфии, она выявила, что рост смертельных случаев в одном из районов Техаса вызывался радиоактивными стоками. А потом наступил пик многообещающей карьеры – Розу направляют расследовать сообщения о появлении, необычной инфекции, которая стала разрастаться в различных местах Сан-Франциско. Неизвестный микроб уже отправил на тот свет многих пациентов с ослабленным иммунитетом или другими медицинскими осложнениями.
Более чем за год она собрала массу данных, провела сотни бесед и опытов по выращиванию бактерий, и все эти данные прямо показывали на виновников – армию США. Она утверждала, что армия использовала, по ее мнению, биологически активные маркирующие бактерии для проверки современных теорий бактериологической войны в атмосфере на примере туннелей БАРТ – скоростной системы транзита через залив, ССТЗ. Из-за щекотливого характера этих обвинений Роза не раскрывала свои выводы до тех пор, рока все не было абсолютно доказано. Но все же какая-то информация просочилась.
По решению конгресса создали авторитетную комиссию из наиболее известных эпидемиологов и специалистов по инфекционным заболеваниям, чтобы проверить ее выводы. Но вместо этого комиссия выявляет мелкие погрешности в сборе данных, отмечает некачественность разработанных самой Розой программ для компьютеров, неточность подсчетов вероятностей, что позволило выводы Розы приравнять к гипотезе, не более. Сотрудники лаборатории заявили, что они вообще не получали образцы, которые, как она божилась, посылала им. И наконец, что было самым постыдным, один из экспертов комиссии легко обнаружил источник появления бактерий – свалку у черты города. Директора предприятий, ответственные за опасные сбросы, с готовностью признали свою ошибку. Их оштрафовали, но вскоре после этого, как узнала Роза, им предложили военный контракт на порядочную сумму.
– И вот, – закончила она свой рассказ, – свалку убрали, и, конечно, уровень инфекции стал снижаться. Меня отстранили от дел. А на это расследование я попала только потому, что под рукой не оказалось никого другого.
– Это был саботаж по отношению к вашей работе. Трудно в это поверить, – сказала Сара. – Впрочем, хочу поправиться. В душе я верю, что так оно и было.
– Ну вот, хотя бы теперь вы можете понять, почему я держалась ото всех в стороне, ото всех, имеющих к этому делу отношение... включая вас.
– Пожалуйста, Роза, не беспокойтесь об этом. Просто делайте свое дело.
– Завтра утром я возвращаюсь на некоторое время в Атланту. Мое расследование все еще находится в самой начальной стадии. Но кое на что я наткнулась, и это вызывает мое беспокойство. Мне хотелось бы предупредить вас.
– Предупредить меня?
– Не в том смысле, как вы думаете, – пояснила Роза, похлопав ее по руке. – Фактически вот уже несколько дней, как мне хочется сказать вам, что мои первоначальные расследования указывают на какой-то вид инфекции, а не, на токсические вещества или яд. Но я... я воздерживаюсь от того, чтобы кому-либо рассказывать о своих предположениях.
Они подошли к парадной двери отштукатуренного дома, где остановилась Роза.
– Тогда, о чем же вы хотите меня предупредить?
– Сара, вы добрый и заботливый человек... ценные качества в вашей профессии. Я вижу боль, которую причиняют вам обвинения. Не хочу пока что вдаваться в детали, но у меня есть основания подозревать, что кое-кто пытается помешать мне узнать истинное положение вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108