В действительности, хотя она ни за что на свете не сказала бы об этом Крису Холлу, погибшие бактерии пока что не привели к несчастью, которое могло бы произойти. Из-за ССТЗ (БАРТ) она стала чуть ли не фанатиком копий, запасных материалов. Дубликаты она направила Кену Малхолланду, своему старому приятелю в ЦББ в Атланте. Во время последней проверки, примерно неделю назад, он ничего не обнаружил.
– Надеюсь, что другие отнесутся с таким же пониманием, как вы, – вздохнул Крис.
– О, уверена, что так и будет. Нет ли у вас журнала с перечислением бактерий, которые вы выращивали для меня?
Он подал ей обычный блокнот в картонном переплете, на котором было написано: «Р.Суарес». Роза открыла свой атташе-кейс и положила этот блокнот поверх дневника Конни Идальго. Приняв таблетку телонола и вздремнув немного, она займется этим дневником.
– Не говорил ли я вам о том, что в паре ваших мензурок что-то появилось? – спросил Крис.
– Нет, не говорили.
– Я отметил эти образцы звездочкой на полях в вашем блокноте записей для того, чтобы почаще проверять их. Ничего особенного, просто некоторая шероховатость на полоске ткани, которую мы иногда видим на начальной стадии инфекции. Такие же изменения происходят, когда сами клетки ткани лишаются газа. Это подсказывает нам, что надо растопить новую порцию.
– Спасибо, Крис. Я расшифрую код, когда вернусь домой и посмотрю, какие образцы были в тех мензурках.
– Если те бактерии и начали что-то рождать, а я, честно говоря, в этом сомневаюсь, то, что бы там ни было, они были самые медленно развивающиеся вирусы из всех встречавшихся мне.
– Возможно, это пустяки. Признательна за все, что вы мне сказали, Крис. И за вашу услужливость. Я пошлю записочку доктору Бленкеншипу, в которой укажу то же самое.
– Спасибо. После такого несчастья она не помешает.
Роза достала из своей сумочки две таблетки тиленола повышенного воздействия, проглотила их, запила водой из одной из больших стеклянных емкостей с питьевой водой и ушла из больницы. Знойная послеобеденная жара, горячие мостовые и стволы деревьев напоминали ей о родном городе. Никто – ни ее босс, ни ее дети, ни муж – не хотел, чтобы она возвращалась в Бостон. Никто этого не хотел, кроме самой Розы. Теперь, несмотря на неудачу с бактериями, она чувствовала, что, вполне возможно, ее тяжелый труд начнет окупаться.
Ранее не виденный ею дневник и журнал записей, который, возможно, отразил позитивные результаты выращивания микробов. Не так много, но, конечно, больше, чем она располагала всего несколькими часами назад.
Пока она дошла до своего пансионата, ее платье под мышками и на воротнике взмокло от пота. Как всегда, она поговорила ради приличия с миссис Фруманян, ответив на ее вопросы еще более сдержанно и лаконично, чем всегда. Потом поплелась вверх по лестнице в свою комнату – к счастью, хозяйка не забрала небольшой вентилятор, стоявший на подоконнике.
Переодевшись в шорты и майку, Роза проверила закодированные бактерии, которые отметил звездочкой Крис Холл. Их было два вида – 172А и 172Б, оба выращенные на микробах ткани фиброцитных клеток. Расшифровка кода, которую она хранила в одной из своих научных книг, показывала на источник обоих образцов – на сыворотку из небольшого оставшегося количества крови, которую взяли для анализов у Лизы Грейсон. Роза перелистала остальные страницы журнала, после чего позвонила Кену Малхолланду в Атланту. Вирусолог сообщил, что не отмечено никакого роста на всех присланных ею образцах, на фиброцитах или других видах клеток. Тупик.
Роза положила ноги на спинку кровати, выше туловища, закрыла глаза и попыталась задремать. Но через несколько минут отказалась от этой затеи. Она вдоволь сможет отоспаться, когда вся эта история закончится. Положив на кровати возле себя картонную подставку для письма и ручку, опять водрузила свои большие очки на нос с покрасневшей полоской и раскрыла дневник Констанции Идальго.
Дневник, который охватывал пятилетний период, содержал почти ежедневные записи. Иногда всего несколько слов. В других местах к соответствующим дням были приколоты напечатанные страницы. Некоторые имена были обозначены только инициалами или стенографическими знаками. И по всему дневнику были разбросаны зарисовки, преимущественно лица, – небольшие наброски, довольно неплохо сделанные.
Конни начала свои записи, когда ей исполнилось семнадцать лет, и закончила их почти вдвадцать два года. Тональность первой записи позволяла думать, что это была вторая книжка дневника. Роза тут же погрузилась в безрадостную жизнь и болезненные фантазии застенчивой, малообразованной девушки, жившей с матерью, которая мало уделяла ей времени, и с отчимом, который в течение многих лет приставал к ней. По мере чтения дневника Роза поклялась ни за что не показывать эту исповедь Марии Барахона. Но все же Конни как-то удалось защититься от большинства приставаний Фреди Барахены. А к двадцати годам уже больше не стало упоминаний об этом. Если Мария не знала обо всем этом при жизни Конни, то не было причин обрекать ее на такие страдания теперь.
Изредка упоминалось о посещении различных врачей в Медицинском, центре Бостона. Были случаи простуды и головных болей, как и упоминала Мария Барахона. Был также случай гонореи в возрасте восемнадцати лет. Лечили в отделении «скорой помощи», кто-то по имени Т.Г., который «обманул меня, когда сказал, что любит меня, но я знала, что он врет. Наплевать». В конце этой записи Конни написала: «...было приятно, пока это продолжалось. А побирушки не выбирают».
Роза опять начинала уставать и уже хотела отложить в сторону дневник, когда увидела еще одно упоминание о посещении. МЦБ. В это время Конни исполнилось девятнадцать лет.
"3 апреля.
Сегодня ходила в МЦБ по поводу головной боли. Чудной маленький доктор С. подошел ко мне... думаю, араб или в этом роде. Сказал, что я могу избавиться от полноты. Я ему объяснила, что диета мне не помогает, но он сказал, что мне не надо будет садиться на диету, лишь чуть-чуть воздержаться в еде. Он предложил мне прийти к нему через неделю. Не думаю, что пойду. А может быть, пойду. Он вроде ничего".
Сонливость у Розы как рукой сняло. Последовало много других посещений доктора С. Изредка упоминался какой-то диетический порошок. И самое потрясающее – всего за четыре месяца Конни Идальго похудела почти на пятьдесят фунтов! В общей сложности она сбросила за полгода семьдесят, оставшись при ста восьми. Такая трансформация сама по себе производила впечатление. Но еще больше Розу заинтриговал тот факт, что даты первого и последующего посещения доктора С. совпали с датами вырванных страниц из истории болезни Конни. Ничто, кроме этих пропавших страниц, не связывало посещение Конни доктора С. – кто бы он ни был – с ее насильственной смертью. Но если такая связь была, то Роза не сомневалась, что докопается до нее.
Она продолжала просматривать оставшуюся часть дневника, когда из Атланты позвонил Кен Малхолланд.
– Роза, я надеюсь, что не разбудил вас, – извинился он. – Мне показалось по вашему голосу, что вы устали.
– Устала, Кен, но я несколько воспрянула. То опускаю нос, то вздергиваю его вверх. Вы знаете, как это бывает со старыми дамами.
– Мы все подойдем к вашему возрасту, если сможем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Надеюсь, что другие отнесутся с таким же пониманием, как вы, – вздохнул Крис.
– О, уверена, что так и будет. Нет ли у вас журнала с перечислением бактерий, которые вы выращивали для меня?
Он подал ей обычный блокнот в картонном переплете, на котором было написано: «Р.Суарес». Роза открыла свой атташе-кейс и положила этот блокнот поверх дневника Конни Идальго. Приняв таблетку телонола и вздремнув немного, она займется этим дневником.
– Не говорил ли я вам о том, что в паре ваших мензурок что-то появилось? – спросил Крис.
– Нет, не говорили.
– Я отметил эти образцы звездочкой на полях в вашем блокноте записей для того, чтобы почаще проверять их. Ничего особенного, просто некоторая шероховатость на полоске ткани, которую мы иногда видим на начальной стадии инфекции. Такие же изменения происходят, когда сами клетки ткани лишаются газа. Это подсказывает нам, что надо растопить новую порцию.
– Спасибо, Крис. Я расшифрую код, когда вернусь домой и посмотрю, какие образцы были в тех мензурках.
– Если те бактерии и начали что-то рождать, а я, честно говоря, в этом сомневаюсь, то, что бы там ни было, они были самые медленно развивающиеся вирусы из всех встречавшихся мне.
– Возможно, это пустяки. Признательна за все, что вы мне сказали, Крис. И за вашу услужливость. Я пошлю записочку доктору Бленкеншипу, в которой укажу то же самое.
– Спасибо. После такого несчастья она не помешает.
Роза достала из своей сумочки две таблетки тиленола повышенного воздействия, проглотила их, запила водой из одной из больших стеклянных емкостей с питьевой водой и ушла из больницы. Знойная послеобеденная жара, горячие мостовые и стволы деревьев напоминали ей о родном городе. Никто – ни ее босс, ни ее дети, ни муж – не хотел, чтобы она возвращалась в Бостон. Никто этого не хотел, кроме самой Розы. Теперь, несмотря на неудачу с бактериями, она чувствовала, что, вполне возможно, ее тяжелый труд начнет окупаться.
Ранее не виденный ею дневник и журнал записей, который, возможно, отразил позитивные результаты выращивания микробов. Не так много, но, конечно, больше, чем она располагала всего несколькими часами назад.
Пока она дошла до своего пансионата, ее платье под мышками и на воротнике взмокло от пота. Как всегда, она поговорила ради приличия с миссис Фруманян, ответив на ее вопросы еще более сдержанно и лаконично, чем всегда. Потом поплелась вверх по лестнице в свою комнату – к счастью, хозяйка не забрала небольшой вентилятор, стоявший на подоконнике.
Переодевшись в шорты и майку, Роза проверила закодированные бактерии, которые отметил звездочкой Крис Холл. Их было два вида – 172А и 172Б, оба выращенные на микробах ткани фиброцитных клеток. Расшифровка кода, которую она хранила в одной из своих научных книг, показывала на источник обоих образцов – на сыворотку из небольшого оставшегося количества крови, которую взяли для анализов у Лизы Грейсон. Роза перелистала остальные страницы журнала, после чего позвонила Кену Малхолланду в Атланту. Вирусолог сообщил, что не отмечено никакого роста на всех присланных ею образцах, на фиброцитах или других видах клеток. Тупик.
Роза положила ноги на спинку кровати, выше туловища, закрыла глаза и попыталась задремать. Но через несколько минут отказалась от этой затеи. Она вдоволь сможет отоспаться, когда вся эта история закончится. Положив на кровати возле себя картонную подставку для письма и ручку, опять водрузила свои большие очки на нос с покрасневшей полоской и раскрыла дневник Констанции Идальго.
Дневник, который охватывал пятилетний период, содержал почти ежедневные записи. Иногда всего несколько слов. В других местах к соответствующим дням были приколоты напечатанные страницы. Некоторые имена были обозначены только инициалами или стенографическими знаками. И по всему дневнику были разбросаны зарисовки, преимущественно лица, – небольшие наброски, довольно неплохо сделанные.
Конни начала свои записи, когда ей исполнилось семнадцать лет, и закончила их почти вдвадцать два года. Тональность первой записи позволяла думать, что это была вторая книжка дневника. Роза тут же погрузилась в безрадостную жизнь и болезненные фантазии застенчивой, малообразованной девушки, жившей с матерью, которая мало уделяла ей времени, и с отчимом, который в течение многих лет приставал к ней. По мере чтения дневника Роза поклялась ни за что не показывать эту исповедь Марии Барахона. Но все же Конни как-то удалось защититься от большинства приставаний Фреди Барахены. А к двадцати годам уже больше не стало упоминаний об этом. Если Мария не знала обо всем этом при жизни Конни, то не было причин обрекать ее на такие страдания теперь.
Изредка упоминалось о посещении различных врачей в Медицинском, центре Бостона. Были случаи простуды и головных болей, как и упоминала Мария Барахона. Был также случай гонореи в возрасте восемнадцати лет. Лечили в отделении «скорой помощи», кто-то по имени Т.Г., который «обманул меня, когда сказал, что любит меня, но я знала, что он врет. Наплевать». В конце этой записи Конни написала: «...было приятно, пока это продолжалось. А побирушки не выбирают».
Роза опять начинала уставать и уже хотела отложить в сторону дневник, когда увидела еще одно упоминание о посещении. МЦБ. В это время Конни исполнилось девятнадцать лет.
"3 апреля.
Сегодня ходила в МЦБ по поводу головной боли. Чудной маленький доктор С. подошел ко мне... думаю, араб или в этом роде. Сказал, что я могу избавиться от полноты. Я ему объяснила, что диета мне не помогает, но он сказал, что мне не надо будет садиться на диету, лишь чуть-чуть воздержаться в еде. Он предложил мне прийти к нему через неделю. Не думаю, что пойду. А может быть, пойду. Он вроде ничего".
Сонливость у Розы как рукой сняло. Последовало много других посещений доктора С. Изредка упоминался какой-то диетический порошок. И самое потрясающее – всего за четыре месяца Конни Идальго похудела почти на пятьдесят фунтов! В общей сложности она сбросила за полгода семьдесят, оставшись при ста восьми. Такая трансформация сама по себе производила впечатление. Но еще больше Розу заинтриговал тот факт, что даты первого и последующего посещения доктора С. совпали с датами вырванных страниц из истории болезни Конни. Ничто, кроме этих пропавших страниц, не связывало посещение Конни доктора С. – кто бы он ни был – с ее насильственной смертью. Но если такая связь была, то Роза не сомневалась, что докопается до нее.
Она продолжала просматривать оставшуюся часть дневника, когда из Атланты позвонил Кен Малхолланд.
– Роза, я надеюсь, что не разбудил вас, – извинился он. – Мне показалось по вашему голосу, что вы устали.
– Устала, Кен, но я несколько воспрянула. То опускаю нос, то вздергиваю его вверх. Вы знаете, как это бывает со старыми дамами.
– Мы все подойдем к вашему возрасту, если сможем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108