- Как матушка? - приближаясь к нам, ехидно спросил блондин. - Не померла еще, слава Богу? А то мы уже по стольничку скинулись, на погребение рабы Божьей, как там ее...
- Заткнись, вошь лобковая, рано председателем себя почувствовал, прорычал Вассаров.
- Да уж так вот чувствуется, артель проголосовала за меня!
- В мое отсутствие? Хочешь, я дам тебе пять тысяч рублей?
- Зачем, Гошенька?
- Чтобы ты купил себе булку с маком и как можно глубже заткнул ее в свою поганую пасть. Нужно еще проверку пройти в ФСБ.
- Уже прошел, Гошенька, а вертушку я тебе не дам. Ты у меня вообще про нее забудь.
- Проверку ты еще не прошел. Она будет повторная, по моему заявлению и предоставлению некоторых фактов твоей коммерческой деятельности, связанной с валютными операциями, а если этого тебе мало, зайка моя, то о налоговой инспекции мы тоже вспомним. Чего это у тебя рожа прыщом пошла? Получил то, что хотел.
Физиономия Гнедых действительно стала пупырчатой и белесой, словно ощипанная куриная спина. Он вытянул тонкие губы в широкую обаятельную улыбку.
- Ты что, шуток не понимаешь? Точно говорят, мент - он и в Африке мент. Лети куда хочешь, я просто взглянуть на тебя хотел. Борт твой, надолго летишь?
- Не знаю, по коням. Дранг нах ост!
Уже захлопнулась дверь, залопотали лопасти, когда я заметил по уши закутанную фигуру, что жалась к пилотской переборке. Знаками я показал на нее сидящему рядом Вассарову. Ни слова не говоря, он поднялся к пилотам. Что-то им объясняя, он вдруг резко въехал загадочной фигуре в солнечное сплетение. Без звука фигура повалилась на пол, тряпье соскользнуло, и я увидел... Евдокию! Широко открытым ртом она пыталась поймать хоть глоток воздуха, но ничего не получалось. Все трое, плюс бортмеханик, мы кинулись к ней, бесполезно толкаясь и мешая друг другу.
- Ну и сволочь ты, Вассаров, - заметил я по этому поводу.
- Ублюдок, я тебя здесь же и положу, - верещал Димка, размахивая пистолетом.
- Ша, кретины, откуда мне было знать, кто тут сидит. Предупредил бы.
- Да я и сам не знал! - кричал Гранин.
Молчала только Евдокия. Молчала с открытым ртом, словно русалка, выброшенная из моря. Я с ужасом заметил, что широко открытые глаза начинают закатываться вверх, а щеки покрываются неправдоподобными белыми пятнами. Она умирала от удушья...
- Сашка, быстро вниз! - нашелся бортмеханик. - Ты у нас недавно курсы проходил по неотложной помощи.
- Чего надо? - заорал второй пилот Сашка, потому что из-за рева двигателя иначе говорить было невозможно.
- Вассаров бабу в живот долбанул, под ложечку ботинком.
- Значит, аминь! Сливай воду, приехали. Глуши мотор.
- Да ты погляди, дурак, она еще живая, дышать только не может.
- Попробую!
Нагнувшись, пилот застыл в долгом поцелуе. Неужели мы не могли догадаться до такой ерунды! Элементарное искусственное дыхание. Понемногу щеки ее начали розоветь, и глаза приняли осмысленное выражение. Пилот многозначительно посмотрел на Вассарова, покрутил пальцем у виска и вскарабкался назад в кабину. Обалдевшая Евдокия уже сидела, жадно вдыхая кислород, которого ее чуть было не лишили.
- Благодарю вас, джентльмены, - наконец проговорила она. - А вы, Георгий Георгиевич, отличились особо. Показали настоящую мужскую хватку.
- Дусенька, но я же не знал, кто скрывается под этой попоной.
- Мог бы посмотреть.
- Я смотрю потом, сначала бью. Как ты вообще здесь оказалась? Дмитрий, объясни. Почему на борту женщина?
Задрав задницу, вертолет косо полез вверх. На секунду все замолчали, понимая, что пути назад уже нет. И теперь мы - единое целое. Компания, бригада или банда, все одно. Ход е2 - е4 сделан.
- Так говори, Дмитрий, почему она здесь?
- Я откуда знаю, кто она мне, кум, брат, муж, сват, при чем тут Дима?
- Механик, может быть, вы объясните, почему на борту посторонние?
- Не знаю, я ее первый раз вижу.
- Может быть, вы, любезная Евдокиюшка, разъясните нам, как вы оказались на борту?
- Пожалуйста. Еще до отъезда Димы я залезла к нему в машину и спряталась за задним сиденьем. У него там матрац, подушка, одеяло. В общем, добралась отлично, даже поспать удалось. Когда он подъехал к вертолету и пошел к летчикам в вагончик, я залезла внутрь и накрылась чехлами. Вот и все. Еще я прихватила немного еды.
- Все гениальное просто! Но пора заняться делом. Дима, ты карты размножил? Раздай каждому и две пилотам. Пойди растолкуй им, что к чему. Все марш к иллюминаторам!
Вертолет резко залег в правый вираж, видимо руководствуясь указаниями Дмитрия. Теперь мы шли точно над руслом Лебедя. Минут через пятнадцать свернули в первый его небольшой приток. Еще через двадцать минут мы повернули назад, потому что ничего похожего обнаружить не удалось. Следующий приток тоже оказался пустым. И так несколько раз. Механик многозначительно постучал по циферблату, намекая на лимит бензина, а значит, и времени полета. Обследовав еще один приток, вертушка легла на обратный курс.
И тут-то Вассаров завопил так, что стало не слышно вертолетного грохота.
- Стой, растак-твою-перетак, нашел! Е-ка-лэ-мэ-нэ! Димка, вон тот проток, вот излучина! Видишь, пацан? Ниже командуй, ниже, где-то здесь твой гребаный скит. Да еще ниже! Делай левый бок, по кругу. Вот так. О-па! Вот они, голубчики, вот они, родимые. Димка, километров за пять выбирай полянку, будем садиться. Костя, тебе повезло с инструктором. Пойдешь с нами?
- Мне следовало бы спросить тебя: пойдешь ли ты с нами? Совсем ты обнаглел, Гоша. И вопросы задаешь глупые. Ты лучше пристегни Евдокию к скамейке, а то увяжется с нами.
- Дело говоришь, мы это сделаем профессионально и аккуратно.
Но аккуратно ему не удалось. Резко накренившись, вертолет пошел на снижение, и Вассаров начал падать на Евдокию. Такое движение она восприняла по-своему. Резко откинувшись назад, она с размаху погрузила шипастую подкову своего геологического ботинка в вассаровские гениталии... Когда мы сели, Вассаров все еще подвывал и успокаивал обиженный орган.
Сели мы на скошенную поляну, и одно это уже было странным. Сверху тайга казалась совершенно пустынной. На десяток километров вокруг простиралось однообразное зеленое море. Сумерки наступили неожиданно и будто торопливо. Освободившийся от нас вертолет стремительно ушел на запад вдогонку за солнцем, а нам предстояло встречать рассвет на этой подозрительной скошенной поляне. Итак, хотели мы того или нет, но нас было четверо. Два здоровых мужика, Евдокия и я, которого за мужика, тем более здорового, никак не примешь... Минут десять мы просто сидели на тюках, курили и обсуждали дальнейший план нашего авантюрного предприятия. А стрелка термометра на гранинских часах показывала ноль, а если сделать поправку на тепло его тела, то выходило минус пять.
- Как далеко мы от Тунчака? - ежась от холода, спросил я уныло.
- По прямой километров пятьдесят будет, - не очень бодро ответил Гранин.
- Выкладывайте свои ощущения насчет величины скита.
- Он большой, - категорично заявила Евдокия, - и мне показалось, что это не кержацкий скит.
- Почему ты так решила?
- Не могу сказать сразу, да и промелькнуло-то всего несколько зеленых крыш. Я бывала в нескольких монастырях и скитах, в некоторых даже останавливалась на несколько дней, но там было как-то по-другому. Не знаю, не могу объяснить. Благочестивости тут не видно, или.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25