..
- Помолчи, - почти грустно сказал лейтенант и стал заполнять бумаги,
- видишь, тут люди работают.
Наверное, участковый знал о Летягине больше, чем сам Летягин, поэтому
задал первый вопрос после того, как исписал полстраницы.
- Давно пьешь?
- Товарищ лейтенант, какое-то недоразумение, я - Летягин Георгий
Тимофеевич, никогда у вас, так сказать, на учете не стоял.
- Вот это и плохо, вот это упущение с нашей стороны, - оживился
лейтенант. - Взяли бы мы тебя на контроль раньше, сегодня бы ты не пытался
у нас витрину разбить и, может быть, вообще находился в другом месте...
Постой! Летягин, говоришь, тебя зовут...
Медленно, но верно закрутились колеса, и телега лейтенантской памяти
проследовала до остановок под названием "Потыкин" и "Дубилова". Так,
Летягин, потыкинский дружок, плохой квартиросъемщик, вредящий соседке -
миленькой пампушке Дубиловой.
Лейтенант внезапно встал и скрылся за дверью. Появился он только
через психологически тяжелых для Летягина полчаса.
- Есть у меня сомнения, гражданин хороший, на законных ли основаниях
были вы прописаны на занимаемой вами жилплощади. Где вы находились 25
апреля 19... года?
Летягин опешил, но загадка далась ему сравнительно легко.
- Скорее всего, в рейсе.
- А прописаны вы были именно 25-го апреля.
Что мог сказать Летягин - ордер не мог ждать, и все операции за него
проделал Потыкин.
- Сколько вы ему заплатили?
- За что? Мог он, конечно, пятерку стрельнуть. А потом, в основном, я
у него.
- А не был ли вызван ваш визит к Потыкину 10 сентября, накануне его
смерти, неурегулированными денежными спорами? Поссорились ли вы в тот
вечер? - не обращая внимания на возражения соцвреда продолжал лейтенант.
Он так вошел в роль, что речь его стала напоминать звуковую дорожку
какого-то кинофильма.
Летягин пугался, пугался и вдруг понял, что пугаться дальше некуда.
Вдруг страшно захотелось, чтобы жирный боров лейтенант лежал полуживой
тушей, как привидевшийся у витрины телец. "И пусть все уроды хлебают - не
жалко. Потом перевязать и на поправку".
- Вы очень тонко ведете следствие, - вдруг заявил Летягин - это у
вас, конечно, прирожденное. Как жаль, что ничего уголовного я не содеял и
не могу дать проявиться вашему таланту в полной мере. Даже совершенные
мною административные нарушения не могут быть покараны, в чем виноваты
бюрократическая гниль в порочном союзе с так называемым бардаком. Я ведь
вам принесу любую справку, что был здесь или, допустим, на Луне. Все
схвачено. Честному милиционеру связаны руки и ноги...
Летягин говорил и удивлялся, откуда в нем способности к лести и
вранью. Порой он не находил новых фраз и повторял старые, но лейтенант
только кивал, а потом и кивать перестал, а клюнул носом и замер. Летягин
уже растерялся, гипнотический дар и поэзия заклинаний никогда не числились
за ним, скорее, наоборот.
- Учтите, товарищ угомонился ненадолго, но если сотворить то, что
велит ваша совесть, сделается он тихий и послушный, - сказал издалека, а
может, изнутри очень резонный голос, - вокруг ведь никого. Отличный
момент.
- Цапай мента, цапай, пока не поздно, - возник еще один невидимый
собеседник, весьма истеричный и злой.
- Кто вы? - простодушно спросил Летягин.
- Мы - твоя совесть, - слаженным дуэтом ответили голоса.
Летягин всполошился - псих-заболевание стремительно прогрессировало.
Но хлопот и так хватало, поэтому он решил не придавать голосам никакого
особого значения. "Попробовал бы кто-нибудь Жанну Д'Арк придурочной
назвать - крестьяне сразу бы за нее пасть порвали. А ведь у девки и не
такие нашептывания случались. Может, у нас с Жанной просто совесть
говорливая".
- Ты вооружен, ты отлично вооружен, - не отвязывался резонный голос.
А Летягину ненадолго показалось, как будто его подхватила ВОЛНА и
покачала на себе, заодно что-то полезло из челюстей, а язык стал пухнуть.
Георгий ткнул пальцем в рот и чуть не поцарапался - клыки уже оснастили
его кусательно-жевательный аппарат. Опущенные глаза увидели, что язык
свисает теперь ниже подбородка и вдобавок заострился.
Страшное ночное видение, годившееся только на роль вакхического
сна-кошмара, переходило в разряд реальностей и требовало себе места.
"Чудовищем быть нельзя - лучше в тюрьму", - лихорадочно прикинул
вспотевший Летягин.
"Может, лучше чудовищем - не накладно ведь. А там и до чудотворца
один шаг. В тюрягу пусть другие топают", - сказал злой голос.
"Но это не по-человечески", - гаркнул вовнутрь Летягин.
"Человек многогранен. Пора изживать стереотипы... Впрочем поздно, в
следующий раз изживешь. Проходит оцепенение у товарища", - резонный
собеседник заволновался.
И, действительно, лейтенант уже расправлял, как крылья, плечи с
погонами и пялился на Летягина яснеющими глазами.
- Что это у вас там? - запинаясь и теряя пивной румянец со щек
прошептал он; задержанный только пожал плечами. - Нет... подождите в
коридоре...
Летягин тут же испарился, а участковый стал думать о нем, потирая
виски впервые в жизни заболевшей головы.
"Если соединить вместе так называемые укусы клопа на шее Потыкина,
визит к нему Летягина, мотивы, которые всегда удается найти, возможно
имеющиеся у Летягина специальные приспособления для убийства и
гипнотические способности, то получится совершенно неплохая версия. И
можно подавать рапорт начальству о переводе на следственную работу, уже с
начатым делом, очень неплохим делом. Пожалуй, разговор с Летягиным еще не
окончен".
Пока лейтенант Батищев предавался таким приятным мыслям, Летягин
беседовал со своей новой "совестью". Ведь сражаться с тем, что сидело в
нем так прочно, было под силу разве что нейрохирургу. По договоренности
один из голосов стал отзываться на кличку Резон, а второй удовольствовался
прозвищем Красноглаз.
- Раз вы возникли, так не мешайте мне хотя бы, - говорил Летягин, -
все же вы не заморские генералы, а своя родная шизия.
- Кто мешает? - захлебывался Красноглаз. - Мы же твои маленькие
друзья. Одни тебя и любим. Во-первых, с нами не пропадешь. Во-вторых,
убить, полюбить, а особенно выпить кровь - всегда поможем. Будем
обслуживать регулярно, по расписанию - чтобы ни дня без этого дела.
- Как это кровь? - обомлел Летягин.
- Сядь да покак, - нагрубил в первый раз Красноглаз.
- Домой вам возвращаться нельзя, - талдычил свое Резон, - лейтенанта
вспугнули, он сейчас звонит в РУВД. А там запросто вытребуют ордер на
арест. Попадете в следственный изолятор, и уж признаетесь во всем...
- ...В чем был и не был виноват, - закончил Красноглаз.
- Чего же делать? - растерянно спрашивал Летягин.
- Для начала сходить в прокуратуру. Поинтересуйтесь там насчет
клыков, и вообще, - в словах Резона сквозил ощутимый намек на что-то
понятное им всем.

4
Помощник прокурора оказался симпатичной молодой женщиной Екатериной
Марковной. Чем-то она даже была похожа на одноклассницу Любу, наверное,
поэтому забывшийся Летягин вывалил ворох своих жилищных переживаний, глядя
ей прямо в глаза - как учил Потыкин - а не на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20