..
- Может, и в кольчуге, не видно, - недовольно сказала я. - Надо было
взять фонарик. У вас был фонарик...
Михал беспомощно оглянулся. Фонарик у него был, но куда-то подевался.
Должен был лежать здесь. В спешке, торопясь, мы забыли про фонарик, хотя в
комнате их было целых два. Некоторое время мы бестолково шарили между
камнями, после чего опять заглянули в колодец. На дне точно лежала черная
масса, не известно - живая или мертвая. Ситуация было отчаянной.
- Матерь божья, что же теперь будет?.. - прошептал сломленный Михал.
- А, собственно говоря, зачем ты его убивал, сынок? - вдруг
поинтересовалась Люцина. - Тебе надо было только испугать его и с криком
убежать.
- Не знаю, - нервно ответил Михал. - Он на меня вдруг набросился.
Сверху, с этих камней. Я забыл, что должен убежать. Потому что... Не
знаю... Возможно, я вздремнул...
Со всей искренностью он рассказал нам о своих переживаниях на посту.
Мы проявили понимание. Пистолет перестал лаять в колодец и загавкал в
сторону дороги. Мы втроем стояли над ямой и не знали, что делать.
К счастью, в этот момент из мрака появился Марек.
- Ради бога, что вы здесь делаете? - раздраженно спросил он. - Чем вы
тут занимаетесь?
Перебивая друг друга мы объяснили ему, что Михал убил человека в
черной кольчуге, причем убил его для самообороны. Описание обстоятельств
получилось у нас немного расплывчатым. Марек молча выслушал нас, заглянул
в колодец, после чего опять посмотрел на нас.
- Здесь не было никакого человека, - холодно уведомил он.
- Он же лежит там! - обиделась Люцина.
Марек опять заглянул в колодец. Он приглядывался довольно долго, с
каменным выражением на лице. Присел, посветил вниз, у него одного был
фонарик. Мы напряженно ждали, не осмеливаясь заглянуть вместе с ним.
- Не может быть, - наконец сказал он и выпрямился. - Ждите здесь, я
принесу лестницу.
По неизвестной причине я отправилась за ним к сеновалу, потеряв по
дороге тапочки. Моя помощь для переноски лестницы не понадобилась. На
обратном пути я наткнулась на Терезу и тетю Ядю, которых сразу же
осчастливила информацией о новом убийстве. У Терезы перехватило голос,
тетя Ядя обо что-то споткнулась и рухнула на меня. Марек, как то не очень
осторожно, опустил лестницу в колодец.
- Ты ее не на труп ставишь? - с беспокойством спросила я. - Даже если
это убийца, и даже если он умер, лучше этого не делать...
- Лучше возьми фонарик и посвети мне сверху, - ответил он и спустился
в колодец.
Тетя Ядя и Тереза шептались в стороне с Люциной, издавая вполголоса
драматические восклицания. Михал уселся возле колодца, как символ отчаяния
и печали. Марек старательно обследовал покойника внизу. Те трое перестали
шептаться и приблизились к яме. Марек как раз вылезал наружу, когда Тереза
торжественно начала:
- Да упокой господь его душу...
Марек вежливо дождался окончания молитвы. Выражение его лица было
таким, что я начала что-то подозревать. С преступлением Михала Ольшевского
было что-то не так...
- Исключительный экземпляр, - обратился он к Михалу, когда Тереза
закончила. - Поздравляю, с одного удара! Я же говорил, что никакого
человека здесь не было.
- Что?.. - спросила тетя Ядя после минуты удивленного молчания. - Что
он говорит?..
- В таком случае, кто там лежит? - поинтересовалась Люцина.
Михал смотрел на Марека с выражением тупого отчаяния.
- Кабан, - сказал Марек. - Прекрасный экземпляр, килограмм двести
пятьдесят. Удивительно, как он мог ходить при таком весе...
Больше ему ничего не удалось сказать. С Люциной случились какие-то
конвульсии. Михал чуть не свалился головой в колодец, тетя Ядя, пытаясь
заглянуть поглубже, упустила вниз фонарик. Я спустилась за ним и,
воспользовавшись случаем, рассмотрела поближе щетину злодея. Тереза ругала
Марека, не желая прощать ему то, что он разрешил ей прочитать молитву над
трупом кабана. В конце-концов, Марек получил слово.
- Ничего хорошего из этого не получится, - пророчески произнес он. -
Лучше всего было бы вытащить его из колодца и где-нибудь бросить, прежде
чем рассветет. Иначе, уже утром, нам на шею сядет милиция.
- Начнем сейчас! - предложил заново родившийся Михал. - Боже, какое
счастье!.. Ни за какие сокровища, я никого больше не убью! Что нам
понадобится? Веревки?..
Процесс извлечения кабана по трудоемкости превзошел все наши
предыдущие начинания. Участие в нем приняли все, даже моя мамуся. Франек и
Ендрек подключились на рассвете. Кабан упорно сопротивлялся, если бы не
вера в лежащие под ним сокровища, все бы кончилось тем, что мы воздвигли
над ним небольшой курган.
Франеку было достаточно одного взгляда:
- О, боже! Черная свинья Пачореков! - расстроился он. - Ну, это нам
даром не пройдет, Пачорек своего не упустит. Сколько я ему говорил: "Не
отпускай свинью". Так нет! Вечно она по деревне шаталась...
Нам так и не удалось достичь поставленной цели. С рассветом на ногах
было уже все село, и у нас появились не только многочисленные зрители, но
и помощники. Кто предупредил милицию, неизвестно, но в тот момент, когда
добытый из колодца труп лег на траву, рядом появился и представитель
властей. Он подошел энергичным шагом, тщательно и молча осмотрел кабана...
- Ну что ж, братец, - наконец сказал он со смесью угрозы и
удовлетворения. - Как пить дать, нелегальный забой. Что ж вы, пан
Влукневский?..
- Это не мой, - горячо воспротивился Франек. - Я его не забивал. Он
не мой, и я за него не отвечаю!
- А чей?
- Пачореков.
- Так я и думал, братец. Значит Пачорек забил?
- Нет.
- А кто?
- Прежде чем мы успели его остановить, вперед вышел Михал Ольшевский:
- Я, - мужественно объявил он.
Сержант недоуменно уставился на него:
- Вы? Как же?.. Это ваш?
- Нет. Вы же слышали. Пачореков.
- Пачорек согласился?
- Не знаю. Скорее всего нет. Я не знаком с Пачореком.
- А если вы, братец, не знаете Пачорека, то зачем же вы забили его
свинью? Украли?
Михал Ольшевский поперхнулся и покраснел.
- Ну что вы!.. Я не забивал... Это того... вообще ошибка! Я вовсе не
хотел убивать эту свинью!
- А если вы, браток, не хотели, то зачем забили?
- Потому что я думал, что это человек...
Тут начались Содом и Гомора. Михал Ольшевский пытался объяснить
причину, по которой вместо свиньи он хотел убить человека. Прибыл владелец
трупа, который начал скандалить, утверждая, что его свинью убили из мести.
Милое животное постоянно кому-то мешало!.. Милиционер упорно трактовал
происшедшее, как классический случай нелегального забоя. Загвоздка
состояла в том, на кого возложить ответственность за преступление.
Одновременно он попытался провести следствие по делу о покушении на
убийство человека. Прибыла милиция из Венгрова и собрала комиссию по
оценке профессиональности забоя. Единогласно было признано, что свинья
убита абсолютно правильным мясницким ударом, стали искать нож. Информации
о том, что орудием преступления была алебарда, никто всерьез не воспринял.
Пачорек перестал скандалить, поскольку возникли подозрения в преступном
сговоре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62