Как хорошо, как чудесно, думает Оскар умиленно, что Наташка спаслась, выросла и теперь лежит рядом с ним на другой подушке, такая миленькая, и медовая прядка спала ей на глаза. Как чудесно! Оскар шмыгает носом и, привстав на локте, смотрит на Наташку с болезненным умилением.
— Ты что, Оскар? — От взгляда Оскара Наташка медленно открывает глаза. — Ой, ты плачешь… Ты чего плачешь, О? Не плачь…
Сил у Наташки мало, потому она долго тянет руку к волосам Оскара, и, наконец достигнув их, теплая рука ложится на волосы, и Наташка так же медленно поглаживает волосы Оскара.
— Не плачь…
— Я люблю тебя… — всхлипывает Оскар… — Я очень тебя люблю… Ты моя девочка. Как хорошо, что ты есть… — И Оскар, вдруг глубоко и уже не сдерживаясь, плачет, не пряча лица. — О-о-ой! — стонет он.
— Эй, — Наташка как бы очнулась от сна, — чего же ты плачешь, если ты меня любишь? Разве плакать нужно, глупый? Нужно улыбаться…
— Я… Я не знаю как-к…
— Раскрываешь чуть-чуть рот и растягиваешь углы рта в стороны — получается улыбка.
Оскар старается последовать совету Наташки, но углы рта сползают у него вниз — опять в плачущую гримасу, и слезы текут не останавливаясь.
— Ооооо-ой!
— Оскар! — Наташка как будто начинает над ним смеяться. — Ты зальешь слезами всю мою постель. Перестань, глупый!
Оскар глядит неотрывно на Наташку — в джинсах и маленькой тишотке с надписью «Поверти сакс», и ему кажется чудом, как такая тоненькая и нежная Наташка умудряется спасаться в мире, полном страшных каменных зданий и твердых металлических машин. Оскар чувствует, как новая волна теплых слез надвигается ему на глаза, и, когда глаза так щиплет, что уже нет сил сдерживаться дальше, Оскар опять разражается приступом слез…
— О-ооо-ой!
— Эй, — Наташка внезапно привстает с постели, — О, ты перебрал героина, я же тебя предупреждала. Видишь, что происходит.
— Я люблю тебя больше всего на свете… — шепчет Оскар и чувствует, как ему необыкновенно приятно опять сползти в бессилие, слезы, вселюбовь и всепрощение… — Я люблю тебя, ты моя девочка… Моя девочка, — повторяет он, и уже не взрыв, но теплый кисель слез мягко поглощает его и он счастливо хнычет в этом болотце. — Поцелуй меня, бэйби, — просит он Наташку. — Поцелуй…
— Оскар, я буду злиться, перестань сейчас же плакать…
Наташка, немилосердно вытащенная Оскаром из мира ее — Наташкиных — грез, приподымается и садится в постели. Берет сигарету и закуривает. Выпускает дым…
— Но я не могу, — хнычет Оскар. — Не могу остановиться. Мне приятно плакать. Мне очень хочется плакать… Мне стыдно, но я не могу…
— А впрочем, плачь, — вдруг философски решает Наташка в пользу Оскаровых слез, — Все великие люди плакали. Франциск Ассизский тоже плакал… В экстазе…
Получив разрешение, Оскар ревет уже громко и безостановочно, перевалившись только на бок, для того чтобы найти в кровати и целовать Наташкины узенькие ступни, голые ступни, жалко торчащие из джинсов…
4
— Не могу тебе дозвониться уже несколько дней, Оскар. Таинственные похождения? Любовная история?
— Любовная история… — смеется Оскар. Два дня он провел вместе с Наташкой и ушел только потому, что Наташкин уик-энд все еще принадлежал ее официальному любовнику Джоэлу.
— Во-первых, я хочу сказать тебе спасибо, Оскар. Парти получилось великолепным. Великолепным… Не говоря уже об оргии… — Довольный Стив в трех блоках от Оскара издает в телефонную трубку смущенный гоготок… — Кстати, где ты взял Артура? Я ничего подобного в моей жизни не видел. Присутствие Артура, следует сказать, несколько поперчило наш секс… — Опять гоготок. — Я не представлял себе, что такое возможно…
— Все возможно в великом городе Багдаде — Нью-Йорке. За Артура, Стив, следует благодарить Габриэл, это был ее сюрприз.
— Конфиденциально, ты можешь мне объяснить, как это делается?.. Габриэл Крониадис, без сомнения, могущественная женщина, но труп… Не скажешь же ты, Оскар, что ее люди специально убили молодого человека, чтобы сделать тебе и твоим гостям сюрприз…
— Ну нет, — смеется Оскар. — Я, безусловно, был бы польщен, если бы было так. Нет, Габи просто-напросто взяла труп в рент.
— Труп в рент?
— Если можно взять в рент квартиру, или автомобиль, или Ти-Ви, то почему нельзя взять в рент труп? — Оскар доволен возможностью блеснуть перед Стивом своими знаниями тайного Нью-Йорка. — Я услышал впервые об этом еще лет шесть назад, Стив. Клиенты в «Адонисе» говорили, что за очень большие деньги можно арендовать под оргию специально оборудованное помещение… И одним из аксессуаров, мол, служит свеженький труп…
— Хорошо, но откуда «они» берут труп?
— В госпитале, Стив. Некто умирает вдруг в госпитале, и «они» заимствуют труп из морга всего на несколько часов, обычно ночью, после чего труп водворяется обратно в морг. «Они» — это целая сеть, объединяющая санитаров, служащих моргов, гардов и даже, может быть, докторов больших госпиталей…
— Ой, ой, ой, — пораженно гудит Стив в телефоне, — но могут же остаться следы, знаки того, что труп употребляли… — Он запинается.
— Стив, — Оскар снисходительно улыбается, — ты не станешь ебать труп, и я, признаюсь тебе, никогда не имел такого рода желаний. Для этого нужно быть очень специальным человеком… Обыкновенно «Артуров» употребляют для возбуждения, как аксессуар. Ну, случается, его хлещут кнутом или мастурбируют на него — это все. На мертвом следы порки не видны, и не так много некрофилов разгуливает по миру. В основном же труп стимулирует сексуальность… Ты сам сказал, что присутствие «Артура» поперчило твой секс.
— Да, — подтвердил Стив, все еще смущаясь. — До чего же мы в нашем Нью-Йорке дошли, Оскар… нравы у нас римские, как в имперском Риме эпохи упадка. Не хватает только боев гладиаторов.
— Я думаю, Габриэл сумела бы организовать и бой гладиаторов, — смеется Оскар. — Если ее страсть ко мне продержится до следующего моего дня рождения, может быть, она это сделает…
— А что, есть знаки, что страсть проходит? — осторожно спрашивает Стив.
Оскар понимает, что сболтнул лишнего.
— Подлинная страсть, Стив, не проходит никогда. Она лишь принимает другие формы. Надеюсь, у Габриэл именно такая страсть ко мне.
— Да-да, — торопливо согласился Стив. — Тебе был бы не полезен разрыв с нею.
Оскара умилило определение «не полезен». Он еще раз подумал, что в вялом с виду авторе бестселлеров он приобрел Друга. Интересно, почему Стив всегда выбирает сторону Оскара. Может быть, Стив всегда хотел быть Оскаром, а вместо этого стал Стивом Бароном. Может быть, он хотел бы действовать, а вынужден писать о том, как другие действуют…
— Я звоню тебе еще и по другой причине, Оскар. Тобой очень интересуется Джерри Гольдсмит, ты знаешь, кто это такой?
— Никогда не слышал этого имени.
— Джерри Гольдсмит — издатель и главный редактор ежемесячника «Риал Мэн». О «Риал Мэн» ты, конечно, слышал?
Да, Оскар видел несколько номеров журнала, издающегося уже три года и, кажется, успешно конкурирующего в настоящее время с «Плейбоем» и «Пентхаузом». «Риал Мэн» ориентируется на куда более современную аудиторию, его читатель — куда более декадентский и женственный, чем читатель «Плейбоя», основанного и сложившегося в другую эпоху. Читатель «Плейбоя» — грубый мужлан в сравнении с читателем и героем «Риал Мэн».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
— Ты что, Оскар? — От взгляда Оскара Наташка медленно открывает глаза. — Ой, ты плачешь… Ты чего плачешь, О? Не плачь…
Сил у Наташки мало, потому она долго тянет руку к волосам Оскара, и, наконец достигнув их, теплая рука ложится на волосы, и Наташка так же медленно поглаживает волосы Оскара.
— Не плачь…
— Я люблю тебя… — всхлипывает Оскар… — Я очень тебя люблю… Ты моя девочка. Как хорошо, что ты есть… — И Оскар, вдруг глубоко и уже не сдерживаясь, плачет, не пряча лица. — О-о-ой! — стонет он.
— Эй, — Наташка как бы очнулась от сна, — чего же ты плачешь, если ты меня любишь? Разве плакать нужно, глупый? Нужно улыбаться…
— Я… Я не знаю как-к…
— Раскрываешь чуть-чуть рот и растягиваешь углы рта в стороны — получается улыбка.
Оскар старается последовать совету Наташки, но углы рта сползают у него вниз — опять в плачущую гримасу, и слезы текут не останавливаясь.
— Ооооо-ой!
— Оскар! — Наташка как будто начинает над ним смеяться. — Ты зальешь слезами всю мою постель. Перестань, глупый!
Оскар глядит неотрывно на Наташку — в джинсах и маленькой тишотке с надписью «Поверти сакс», и ему кажется чудом, как такая тоненькая и нежная Наташка умудряется спасаться в мире, полном страшных каменных зданий и твердых металлических машин. Оскар чувствует, как новая волна теплых слез надвигается ему на глаза, и, когда глаза так щиплет, что уже нет сил сдерживаться дальше, Оскар опять разражается приступом слез…
— О-ооо-ой!
— Эй, — Наташка внезапно привстает с постели, — О, ты перебрал героина, я же тебя предупреждала. Видишь, что происходит.
— Я люблю тебя больше всего на свете… — шепчет Оскар и чувствует, как ему необыкновенно приятно опять сползти в бессилие, слезы, вселюбовь и всепрощение… — Я люблю тебя, ты моя девочка… Моя девочка, — повторяет он, и уже не взрыв, но теплый кисель слез мягко поглощает его и он счастливо хнычет в этом болотце. — Поцелуй меня, бэйби, — просит он Наташку. — Поцелуй…
— Оскар, я буду злиться, перестань сейчас же плакать…
Наташка, немилосердно вытащенная Оскаром из мира ее — Наташкиных — грез, приподымается и садится в постели. Берет сигарету и закуривает. Выпускает дым…
— Но я не могу, — хнычет Оскар. — Не могу остановиться. Мне приятно плакать. Мне очень хочется плакать… Мне стыдно, но я не могу…
— А впрочем, плачь, — вдруг философски решает Наташка в пользу Оскаровых слез, — Все великие люди плакали. Франциск Ассизский тоже плакал… В экстазе…
Получив разрешение, Оскар ревет уже громко и безостановочно, перевалившись только на бок, для того чтобы найти в кровати и целовать Наташкины узенькие ступни, голые ступни, жалко торчащие из джинсов…
4
— Не могу тебе дозвониться уже несколько дней, Оскар. Таинственные похождения? Любовная история?
— Любовная история… — смеется Оскар. Два дня он провел вместе с Наташкой и ушел только потому, что Наташкин уик-энд все еще принадлежал ее официальному любовнику Джоэлу.
— Во-первых, я хочу сказать тебе спасибо, Оскар. Парти получилось великолепным. Великолепным… Не говоря уже об оргии… — Довольный Стив в трех блоках от Оскара издает в телефонную трубку смущенный гоготок… — Кстати, где ты взял Артура? Я ничего подобного в моей жизни не видел. Присутствие Артура, следует сказать, несколько поперчило наш секс… — Опять гоготок. — Я не представлял себе, что такое возможно…
— Все возможно в великом городе Багдаде — Нью-Йорке. За Артура, Стив, следует благодарить Габриэл, это был ее сюрприз.
— Конфиденциально, ты можешь мне объяснить, как это делается?.. Габриэл Крониадис, без сомнения, могущественная женщина, но труп… Не скажешь же ты, Оскар, что ее люди специально убили молодого человека, чтобы сделать тебе и твоим гостям сюрприз…
— Ну нет, — смеется Оскар. — Я, безусловно, был бы польщен, если бы было так. Нет, Габи просто-напросто взяла труп в рент.
— Труп в рент?
— Если можно взять в рент квартиру, или автомобиль, или Ти-Ви, то почему нельзя взять в рент труп? — Оскар доволен возможностью блеснуть перед Стивом своими знаниями тайного Нью-Йорка. — Я услышал впервые об этом еще лет шесть назад, Стив. Клиенты в «Адонисе» говорили, что за очень большие деньги можно арендовать под оргию специально оборудованное помещение… И одним из аксессуаров, мол, служит свеженький труп…
— Хорошо, но откуда «они» берут труп?
— В госпитале, Стив. Некто умирает вдруг в госпитале, и «они» заимствуют труп из морга всего на несколько часов, обычно ночью, после чего труп водворяется обратно в морг. «Они» — это целая сеть, объединяющая санитаров, служащих моргов, гардов и даже, может быть, докторов больших госпиталей…
— Ой, ой, ой, — пораженно гудит Стив в телефоне, — но могут же остаться следы, знаки того, что труп употребляли… — Он запинается.
— Стив, — Оскар снисходительно улыбается, — ты не станешь ебать труп, и я, признаюсь тебе, никогда не имел такого рода желаний. Для этого нужно быть очень специальным человеком… Обыкновенно «Артуров» употребляют для возбуждения, как аксессуар. Ну, случается, его хлещут кнутом или мастурбируют на него — это все. На мертвом следы порки не видны, и не так много некрофилов разгуливает по миру. В основном же труп стимулирует сексуальность… Ты сам сказал, что присутствие «Артура» поперчило твой секс.
— Да, — подтвердил Стив, все еще смущаясь. — До чего же мы в нашем Нью-Йорке дошли, Оскар… нравы у нас римские, как в имперском Риме эпохи упадка. Не хватает только боев гладиаторов.
— Я думаю, Габриэл сумела бы организовать и бой гладиаторов, — смеется Оскар. — Если ее страсть ко мне продержится до следующего моего дня рождения, может быть, она это сделает…
— А что, есть знаки, что страсть проходит? — осторожно спрашивает Стив.
Оскар понимает, что сболтнул лишнего.
— Подлинная страсть, Стив, не проходит никогда. Она лишь принимает другие формы. Надеюсь, у Габриэл именно такая страсть ко мне.
— Да-да, — торопливо согласился Стив. — Тебе был бы не полезен разрыв с нею.
Оскара умилило определение «не полезен». Он еще раз подумал, что в вялом с виду авторе бестселлеров он приобрел Друга. Интересно, почему Стив всегда выбирает сторону Оскара. Может быть, Стив всегда хотел быть Оскаром, а вместо этого стал Стивом Бароном. Может быть, он хотел бы действовать, а вынужден писать о том, как другие действуют…
— Я звоню тебе еще и по другой причине, Оскар. Тобой очень интересуется Джерри Гольдсмит, ты знаешь, кто это такой?
— Никогда не слышал этого имени.
— Джерри Гольдсмит — издатель и главный редактор ежемесячника «Риал Мэн». О «Риал Мэн» ты, конечно, слышал?
Да, Оскар видел несколько номеров журнала, издающегося уже три года и, кажется, успешно конкурирующего в настоящее время с «Плейбоем» и «Пентхаузом». «Риал Мэн» ориентируется на куда более современную аудиторию, его читатель — куда более декадентский и женственный, чем читатель «Плейбоя», основанного и сложившегося в другую эпоху. Читатель «Плейбоя» — грубый мужлан в сравнении с читателем и героем «Риал Мэн».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75