Как знать, вероятность нашего существования практически была равна нулю, но вот мы здесь. Попробую заставить себя считать, что никогда не видел того несчастного фильма, да и других тоже, что все случившееся было долгим мучительным кошмаром, в конце концов, я докажу себе, что в факте существования двух одинаковых людей нет ничего особенного, единственное, что меня сейчас беспокоит, так это предположение, что если мы родились в один день, то в один день и умрем. Не понимаю, с какой стати вы обеспокоились этим именно сейчас. Смерть всегда кстати. Вам, видимо, не дает покоя какая-то болезненная навязчивая идея, когда вы мне позвонили, вы сказали то же самое, и тоже некстати. Тогда я сказал, не подумав, у меня само собой вырвалось, так бывает. Но сейчас не тот случай. Вас это беспокоит. Нисколько. Но, может быть, вы станете беспокоиться, если я поделюсь с вами мыслью, которая только что пришла мне в голову. Какая еще мысль. А вот какая, если мы такие одинаковые, как мы теперь убедились, то, согласно соединившей нас таким образом логике, вы должны умереть ровно на двадцать девять минут раньше меня, и в течение тридцати одной минуты копия займет место оригинала, сама станет оригиналом. Желаю вам счастливо прожить тридцать одну минуту абсолютной и исключительной личной неповторимости, другого времени у вас для этого просто не будет. Спасибо за такое милое пожелание, поблагодарил его Тертулиано Максимо Афонсо. Он аккуратно приложил бороду, осторожно прижал ее кончиками пальцев, руки у него уже не дрожали, он попрощался и направился к выходу. Вдруг он остановился, обернулся и сказал: простите, я забыл нечто очень важное, мы сравнили все, кроме одного. Чего же, спросил Антонио Кларо. Анализа ДНК, идентичности нашего генетического кода, чтобы не оставалось уже никаких сомнений. Об этом нечего и думать. Да, вы правы, ведь тогда нам пришлось бы вдвоем явиться в генетическую лабораторию, чтобы у нас отрезали кусочек ногтя или взяли капельку крови, но зато мы бы точно узнали, является ли наше сходство случайным совпадением внешней формы, или же мы действительно представляем собой оригинал и его дубликат, положительный результат такого анализа лишил бы нас последней иллюзии. Нас бы сочли тератологическим казусом. Или ярмарочной диковиной. Это было бы невыносимо для нас обоих. Конечно. Хорошо, что мы оба так думаем. Что мы хоть в чем-то согласны. Всего доброго. Всего доброго.
Солнце уже спряталось за холмами, замыкавшими горизонт по другую сторону реки, но сияющий свет все еще лился с безоблачного неба, нестерпимо яркая голубизна которого постепенно скрадывалась легкой бледно-розовой дымкой, постепенно заволакивающей его. Тертулиано Максимо Афонсо завел машину и повернул баранку руля, чтобы выехать на пересекавшее поселок шоссе. Взглянув на дом, он увидел, что Антонио Кларо стоит в дверях, но спокойно продолжил свой путь. Ни один ни другой не сделали никакого прощального знака. Ты все еще не снял эту дурацкую бороду, сказал здравый смысл. Я сниму ее перед тем, как выехать на автостраду, ты в последний раз видишь меня с бородой, теперь я буду жить с открытым лицом, пусть маскируется кто хочет. Как знаешь. Знать-то я как раз и не знаю, это только предположение, идея, предчувствие. Откровенно говоря, я от тебя такого не ожидал, ты вел себя как настоящий мужчина. Я и есть мужчина. Согласен, но обычно твои слабости берут верх над твоими сильными сторонами. Значит, настоящий мужчина тот, у кого нет слабостей. Тот, кто умеет с ними бороться, преодолевать их. В таком случае женщина, сумевшая побороть свою женскую слабость, становится как бы мужчиной. В определенном смысле да. Ну тогда позволь тебе сказать, здравый смысл превозносит мужчин и недооценивает женщин. Я не виноват, меня таким сделали. Это не самое лучшее оправдание для того, кто живет тем, что дает советы. Я иногда ошибаюсь. Тебе к лицу такая внезапная скромность. Я был бы лучше, если бы вы помогали мне. Кто именно. Вы все, мужчины, женщины, здравый смысл это не более чем среднее арифметическое, оно увеличивается или уменьшается в зависимости от обстоятельств. Значит, его величину можно предсказать. Конечно, я самое предсказуемое, что только существует в мире. И поэтому ты дожидался меня в машине. Пора было мне появиться, я чуть не опоздал. Ты все слышал, так. Все. Ты думаешь, я поступил плохо, приехав на встречу с ним. Это зависит от того, какое содержание мы вкладываем в такие понятия, как хорошо и плохо, впрочем, в сложившихся обстоятельствах другого выхода не было. Не было, я хотел поставить на этом точку. Какую точку. Мы с ним решили, что не будем больше встречаться. Ты хочешь сказать, что все, что ты тут нагородил, так просто и закончится, ты вернешься к своей работе и к своей связи с Марией да Пас, пока она еще продолжается, а он к своей Элене, кажется, ее так зовут, и знать я тебя не знаю, ты действительно так думаешь. Для другого развития событий нет никакого повода. Для другого развития событий есть масса поводов, поверь моему слову здравого смысла. Достаточно того, что мы этого не хотим. Если ты выключишь мотор, машина будет еще какое-то время ехать. Сейчас мы спускаемся вниз по склону. На горизонтальной поверхности она тоже еще проедет, хоть и меньше, данное явление называется силой инерции, как ты обязан знать, хотя сие и не принадлежит к области истории. Не берись судить о том, чего не знаешь, шахматную партию можно прервать в любой момент. Я говорю об истории. А я о шахматах. Прекрасно, пусть осла седлают, как его хозяин желает, кто-то из игроков может продолжить игру в одиночестве, если он того пожелает, и он обязательно выиграет, играя как черными, так и белыми фигурами, потому что он один играет всеми. Я встал из-за стола и вышел из комнаты, меня там уже нет. Но трое игроков остались. Ты имеешь в виду Антонио Кларо. А также его жену и Марию да Пас. А она-то какое имеет к этому отношение. Какая у тебя короткая память, мой дорогой, ты забыл, что воспользовался ее именем для своих изысканий, рано или поздно от тебя или от других она узнает, в какую интригу она оказалась втянутой, не подозревая об этом, а что касается жены актера, то, даже если мы допустим, что Она еще не взяла в руки какую-нибудь фигуру, завтра она может оказаться победившей королевой. У тебя слишком живое воображение для здравого смысла. Вспомни, что я говорил тебе пару недель назад, только здравый смысл, наделенный воображением поэта, мог изобрести колесо. Тогда ты выразился не совсем так. Не важно, так я говорю сейчас. Ты был бы более приятным собеседником, если бы не считал, что всегда прав. Я никогда не считал, что всегда прав, но если и ошибался, то сам протягивал руки, чтобы меня по ним ударили. Возможно, но при этом у тебя на физиономии было написано, что ты стал жертвой скандальной судебной ошибки. А подкова. Какая подкова. Я, здравый смысл, изобрел также и подкову. При помощи поэтического воображения. Лошади готовы в этом поклясться, что ли. Прощай, мы уже летим на крыльях фантазии. Что ты теперь намереваешься делать. Пару раз позвонить по телефону, сначала матери, чтобы сказать, что приеду к ней послезавтра, а потом Марии да Пас, чтобы сказать ей, что послезавтра еду на недельку к матери, все очень просто, по-семейному, по-домашнему. Тут его на большой скорости обогнал какой-то автомобиль, водитель помахал ему правой рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75