Карло и Кэл...
Я поскакал галопом прямо через поле, где разрешается только кентер. Бешеные крики и ругань наездников со всех сторон меня не смущали. Я надеялся, у Ланкета хватит ума не налететь на другую лошадь, — моей единственной, поглотившей все мои чувства, все мое существо мыслью было догнать Алессандро прежде, чем это успеет сделать пуля.
Только одна миля... бесконечная миля. Ланкет начал уставать... затрачивал на бег все больше усилий... стал спотыкаться... потеряет форму на несколько месяцев... Я требовал от Ланкета невозможного, последних сил... и он благородно отдавал их.
Я выбрал не правильный угол... Ланкет скакал все медленнее... он не успеет... Алессандро промчится мимо... Я взял чуть правее, покачнулся в седле... чуть не выпустил поводьев из левой руки... хорошо бы взяться правой за гриву... и только бы не упасть, ведь осталось совсем немного.
Кусты и деревья впереди — где-то там спрятались Кэл и Карло... если Энсо не знает точного места, он ни за что не найдет их. Не будут же они ждать на виду у всех. Кэлу придется лечь на землю в любом случае, иначе можно промахнуться. У «Ли Энсфилда» очень точный прицел, если стрелять лежа и с упора, и слишком велика отдача, когда стоишь.
Энсо не найдет. Разве что увидит «Мерседес» Алессандро. Но и тогда он не обнаружит Карло и Кэла до тех пор, пока не услышит выстрела... и никто, кроме Энсо, не сможет их найти — все столпятся вокруг Алессандро... Алессандро — в коричневом свитере и голубой рубашке, совсем как у Томми Хойлэйка, с огромной дырой в груди.
Карло и Кэл знают Алессандро... они хорошо его знают... но они уверены, что он послушался отца и остался в гостинице... а жокеи очень похожи друг на друга, в особенности издалека, в особенности на скачущей лошади...
«Алессандро, — подумал я, — мчащийся галопом сквозь золотой майский день навстречу своей гибели».
Я не мог заставить Ланкета скакать быстрее. Не знаю, что сказать о его дыхании, но сам я жадно хватал ртом воздух. Это походило на рыдания. Мне действительно лучше было остаться дома.
Я взял еще чуть правее и пришпорил Ланкета. Очень слабо пришпорил. В скорости он не прибавил.
Счастливчик Линдсей вошел в поворот перед той самой прямой, в конце которой ждали Карло и Кэл... Кэл не сможет промахнуться в скачущего прямо на него всадника... проще мишени и быть не может.
«Они наверняка меня видят, — подумал я. — Но если Кэл взял Алессандро на мушку и видит в прицел его коричневый свитер и низко склоненную черную голову, он может не обратить на меня внимания... мало ли кто еще скачет галопом по полю».
Ланкет по своей собственной воле повернул к Счастливчику Линдсею и стал его нагонять... прирожденный рысак — даже на исходе сил, он упрямо рвался вперед, чтобы стать первым.
Десять ярдов, десять футов... почти вплотную...
Алессандро скакал на два корпуса впереди лошадей, с которыми начал проездку. На два корпуса впереди, и совершенно один.
Ланкет догнал Счастливчика Линдсея сбоку, под углом, и резко вскинул голову, чтобы избежать столкновения... Алессандро повернулся, глядя на меня с изумлением... я хотел крикнуть, чтобы он прыгал с лошади и лежал смирно, пока его отец не найдет Карло с Кэлом... Но произошло непредвиденное.
Ланкет поднялся на дыбы и сбросил меня прямо на Счастливчика Линдсея, а я, обхватив Алессандро одной рукой за плечи, вместе с ним упал на траву. Ланкет тоже упал и улегся у наших ног, потому что храбрый, быстрый, упорный Ланкет больше никуда не мог скакать. Шея скакуна была разорвана пополам, и его кровь, вместе с жизнью, вытекала на ярко-зеленое поле.
Алессандро попытался освободиться из моих объятий и встать на ноги.
— Лежите спокойно! — свирепо прикрикнул я. — Делайте, что вам говорят!
— Мне больно, — ответил он.
— Не смешите меня.
— Но у меня действительно болит нога!
— Если вы встанете, у вас будет дырка в сердце!
— Вы сошли с ума!
— Посмотрите на Ланкета... Как вы думаете, что с ним? Может, он улегся ради забавы? — Я не мог да и не пытался сдержать своей горечи. — Это — дело рук Кэла и его проклятого ружья. Они собирались убить Томми Хойлэйка, а вместо него на Счастливчике Линдсее оказались вы, и они не смогли вас отличить, так что радуйтесь... но если вы встанете, второй раз они не промахнутся.
Алессандро лежал спокойно. Не в состоянии вымолвить ни слова, даже не шевелясь.
Я перекатился по полю в сторону и засунул в рот кулак: никогда не думал, что может быть так больно. Сломанная ключица раздирала мое плечо.
Вокруг нас начали раздаваться голоса. Когда кольцо потрясенных зрителей сомкнулось, я позволил Алессандро подняться, но он лишь встал на колени перед Ланкетом, пачкая брюки и свитер в крови.
— Ланкет, — произнес он безнадежным голосом, в котором слышалось дыхание смерти. Алессандро смотрел, как мне помогают встать, и отчаяние на его лице нельзя было передать словами. — Зачем? — спросил он. — Зачем он это сделал?
Я не ответил ему. К чему? Он сам прекрасно все знал.
— Я ненавижу его! — сказал Алессандро.
Нам начали задавать вопросы, но ни я, ни Алессандро не стали отвечать.
Неподалеку раздался еще один громкий хлопок, который ни с чем нельзя было спутать. Половина присутствующих, и я вместе с ними, невольно бросились на землю, но пуля давно бы нашла мишень, будь она направлена в нашу сторону.
Один выстрел, следом за ним — тишина. Эхо быстро замерло, прокатившись над Уотерхоллом, но навсегда осталось в памяти Алессандро.
Глава 16
Энсо нашел Карло и Кэла в кустах, неподалеку от могилы мальчика.
Мы тоже их там нашли, но прежде вышли на дорогу, остановили легковую машину и попросили шофера отвезти Этти в Ньюмаркет. Этти, тут же примчавшаяся на место происшествия, сначала была твердо убеждена, впрочем, как и все остальные, что в результате случайного выстрела произошел несчастный случай. Преступная халатность в обращении с огнестрельным оружием.
Однако я увидел сомнение на ее лице, когда она поняла, что я прискакал на Ланкете, а не приехал в «Лендровере». Но я спокойно попросил ее отправиться в Ньюмаркет и позвонить в агентство по перевозке лошадиных трупов, а затем вернуться обратно. Она отослала Энди заканчивать тренировку и укатила на первом же остановившемся автомобиле.
Ошеломленный Алессандро вышел на дорогу и застыл в трех шагах от меня. Он держал под уздцы Счастливчика Линдсея.
— Что мне делать? — спросил Алессандро тихим, безнадежным голосом. Вид у него был безжизненный, лицо — каменное. Я не успел ответить, потому что мы неожиданно услышали чей-то голос.
Кто-то звал нас, но слова были неразборчивы.
Вздрогнув от неожиданности, я пошел по дороге, свернул к кустам и там обнаружил всех троих: Энсо, Карло и Кэла.
Позвал нас Кэл. Больше было некому. Карло лежал на спине, раскинув руки и удивленно раскрыв глаза, почти запекшаяся кровь темнела вокруг пулевого отверстия в центре его лба.
У Кэла пятно крови расплывалось на груди, постепенно становясь все больше и больше. Он дышал быстро и часто и, кажется, израсходовал последние силы, позвав нас на помощь. «Ли Энсфилд» лежал поперек его коленей. Рука Кэла конвульсивно дернулась, пытаясь стиснуть приклад, но пальцы тут же разжались.
А Энсо... Кэл выстрелил в Энсо с шести футов. С такого расстояния даже не пуля, а ударная волна проделала в Энсо отверстие величиной с тарелку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45