Вы ведь с ними у одного государства на службе.
– Конечно, у одного. Но когда начинается «зачистка», я становлюсь просто чеченцем. А никакой для них не милиционер.
Сайд-Амин Алаев с улицы Нагорной – высокий крепкий молодой отец семейства. Если Рамзан подавлен всем случившимся, то Саид-Амин не скрывает своего глубокого презрения к федералам. На его губах – брезгливая полуулыбка всякий раз, когда он начинает рассказывать о «зачистке».
Саид-Амин Алаев – сосед Идиговых. 1 февраля, около одиннадцати утра, он заглянул к ним посмотреть новости по телевизору. И как раз в это время в дом заскочили «маски» и положили лицом вниз и его, и 16-летнего Магомеда. Оттуда – в КамАЗ. Из КамАЗа – в «птичник».
– Мы все просили не трогать пацана, – говорит Саид-Амин. – Очень просили. Но военные отвечали так: из школьников получаются хорошие подрывники. В «птичнике» нас поставили к стене с поднятыми руками, раздвинутыми ногами и опущенными головами. Шевелиться и разговаривать было нельзя. За нарушение сразу следовали удары сзади. Били ногами, руками, прикладами, кто чем хотел. Так мы простояли шесть-восемь часов. На ночь заперли в автозак. Утром 2 февраля вывели к стене опять и продержали в том же положении до вечера. В сумерках повели на допрос к следователю, который требовал назвать время и маршруты передвижения боевиков, их явки, адреса. 3 февраля утром опять стояли у стены, потом троих из нас зачем-то свозили в Новые Атаги, где тоже шла «зачистка». Вечером вернули в «птичник», заставили расписаться в какой-то книге, отдали паспорта и отпустили. Я так и не понял, зачем «фильтровали»? Какой смысл?
В эти дни по всем телеканалам страна видела Саид-Амина из Старых Атагов. Это генерал Молтенской, да-
вая интервью и стоя прямо посреди «птичника», на фоне арестованных, среди которых был и Саид-Амин, – заявлял, что, мол, задержали бандитов с оружием, а местная милиция их защищала.
– Вранье, – говорит Саид-Амин. – Никакого оружия у нас не было. Мы дома. Милиционеров тоже отпустили, потому что они только пытались вступиться за нас.
– А ваххабиты? Ваши староатагинские бандиты?
– Как всегда, настоящие бандиты отсиделись по домам.
Доллары и рубли
Мы живем в темные времена. Наш воздух отравлен ложью военных «верхов» и пряно пахнет купюрами – это безнаказанность «низов», самокомпенсирующихся за лживость «верхов». Так и крутится эта чеченская машина.
– В наш дом вломились человек 20, забрали паспорт сына, – рассказывает Раиса Арсамерзаева с улицы Школьной, – хотели увезти его на «птичник». Я дала сто долларов. Они заставили меня написать расписку, что у меня к военным никаких претензий нет. Уходя, забрали электрогенератор и белье моих дочерей.
На сей раз в Старых Атагах был в большом ходу коммерческий принцип. Забирали на «фильтропункт» в основном тех, кто не мог откупиться. Входя в дома, военные так прямо и требовали – денег за мужчин. Дал – фильтрации не подлежит, и, значит, нет подозрений в связях с членами воюющих отрядов. Не дал – подлежит и подозревается. Ставки на живой товар колебались от 500 рублей до 3-4 тысяч. В зависимости от возраста: чем моложе, тем дороже, – и от визуальной оценки дома силами военнослужащих.
Помимо расценок на мужчин, была на сей раз в Старых Атагах и калькуляция на женщин. Как водится в этих местах, «женские» цены оказались значительно ниже «мужских». Впрочем, и шкала требований была другой: откупались не по поводу «птичника», а чтобы не надругались. У одной семьи за «ненасилие» молодой девушки федералы взяли 300 рублей. У другой – 500. Взамен сексу-
ального удовлетворения принимались также серьги и цепочки – с женщин, отказывавших в минутах мародерской любви.
В конце концов люди вышли на улицы, разожгли костры и оставались так на все ночи. Думали, на миру не рискнут убивать и насильничать. Но и это помогло не всем.
Последние детали
К 4 февраля Старые Атаги представляли из себя гигантскую картину разбоя, совершенного силами членов законных бандформирований, осуществлявших «мероприятия по ловле членов незаконных бандформирований».
Тут и там на улицах, среди костров, сидели люди. В последний день федералы взорвали пустой дом Махмуда Эсамбаева. Знаменитый советский танцовщик был родом из этих мест и, следуя чеченской традиции, выстроил в Старых Атагах прекрасный особняк для своей семьи. Туда же, под тротил, пошел и другой богатый дом – Кадыровых, предварительно чудовищно разграбленный и только потом взорванный. Его хозяин давно живет в Германии, но, по традиции, построил…
Что еще? Военные и тут исполнили обязательную программу всех последних «зачисток», которая состоит в том, чтобы испражняться в мечети.
– Они уезжали из Старых Атагов 5 февраля, – рассказывает Имади Демельханов. – Торопились. К нам во двор на скорости заскочили двое в масках, потребовали 1000 рублей за мой КамАЗ. – Такое происходило уже в четвертый раз за эту «зачистку» – военные хотели денег за то, чтобы Имади оставили его КамАЗ «живым», а не взорвали. Два раза Имади отдал по 500 рублей, потом денег больше не было, и он расплатился двумя курицами. 5 февраля он опять предложил федералам кур. Или теленка… Но они настаивали: «Давай денег». – Я отказался идти к соседям, занимать, потому что мне было стыдно. Тогда они поставили меня лицом к стенке, прострелили кисть правой руки и сказали: «Теперь будешь просить?» И ушли.
На рассвете 5 февраля пошел сильный дождь. То рявкая, то всхлипывая, из Старых Атагов убирались БТРы, и вода с неба открыла людям хоть очень маленький, но все-таки клочочек правды о тех, кто их так мучал восемь суток подряд. «БТР № Е 403» – увидели люди на том, что замыкал колонну. 403-й подъехал к взорванному дому Кадыровых, военные в масках соскочили на землю и посоветовали староатагинцам быть осторожнее: «Там, внутри, могут быть мины…»
«Вот, бывают же и среди них нормальные…» – перекинулись между собой люди. И увидели, как, чуть отъехав, солдаты 403-го напоследок заскочили в пустые дома и вытащили еще какие-то вещи…
Если на что и годятся методы, которыми идет эта война, так на то, чтобы плодить терроризм и новых сопротивленцев, разжигать ненависть, взывать к крови и отмщению.
А как ваххабиты? В Старых Атагах – они на месте. И никуда после «зачисток» не исчезают. Более того, их по-уличное патрулирование позволяет селу жить без комендантского часа, что выглядит почти что неправдоподобно, если приезжаешь сюда, например, из Грозного или с гор. Это значит, порядок, о наведении которого так долго говорили федералы-генералы, в Старых Атагах действительно существует. Но только это тот же порядок, что накануне войны. И значит, годы мясорубки – с тысячными жертвами со всех сторон, с ранеными, искалеченными и измученными людьми – всего этого как будто и не было, все опять – как перед войной. Только разрушений прибавилось на порядок, да во власти – другие лица. Только из домов выметено все. Только полмиллиона озверевших людей. Только страна постарела еще на одну страшную войну.
Военные в Чечне очень не любят прокуроров: преследуют, запугивают и никуда не пускают. В Старых Атагах прокуроры тогда были и потом очень гордились, что сумели возбудить несколько уголовных дел, – объявляли об этом по телевизору, много раз отчитывались перед публикой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Конечно, у одного. Но когда начинается «зачистка», я становлюсь просто чеченцем. А никакой для них не милиционер.
Сайд-Амин Алаев с улицы Нагорной – высокий крепкий молодой отец семейства. Если Рамзан подавлен всем случившимся, то Саид-Амин не скрывает своего глубокого презрения к федералам. На его губах – брезгливая полуулыбка всякий раз, когда он начинает рассказывать о «зачистке».
Саид-Амин Алаев – сосед Идиговых. 1 февраля, около одиннадцати утра, он заглянул к ним посмотреть новости по телевизору. И как раз в это время в дом заскочили «маски» и положили лицом вниз и его, и 16-летнего Магомеда. Оттуда – в КамАЗ. Из КамАЗа – в «птичник».
– Мы все просили не трогать пацана, – говорит Саид-Амин. – Очень просили. Но военные отвечали так: из школьников получаются хорошие подрывники. В «птичнике» нас поставили к стене с поднятыми руками, раздвинутыми ногами и опущенными головами. Шевелиться и разговаривать было нельзя. За нарушение сразу следовали удары сзади. Били ногами, руками, прикладами, кто чем хотел. Так мы простояли шесть-восемь часов. На ночь заперли в автозак. Утром 2 февраля вывели к стене опять и продержали в том же положении до вечера. В сумерках повели на допрос к следователю, который требовал назвать время и маршруты передвижения боевиков, их явки, адреса. 3 февраля утром опять стояли у стены, потом троих из нас зачем-то свозили в Новые Атаги, где тоже шла «зачистка». Вечером вернули в «птичник», заставили расписаться в какой-то книге, отдали паспорта и отпустили. Я так и не понял, зачем «фильтровали»? Какой смысл?
В эти дни по всем телеканалам страна видела Саид-Амина из Старых Атагов. Это генерал Молтенской, да-
вая интервью и стоя прямо посреди «птичника», на фоне арестованных, среди которых был и Саид-Амин, – заявлял, что, мол, задержали бандитов с оружием, а местная милиция их защищала.
– Вранье, – говорит Саид-Амин. – Никакого оружия у нас не было. Мы дома. Милиционеров тоже отпустили, потому что они только пытались вступиться за нас.
– А ваххабиты? Ваши староатагинские бандиты?
– Как всегда, настоящие бандиты отсиделись по домам.
Доллары и рубли
Мы живем в темные времена. Наш воздух отравлен ложью военных «верхов» и пряно пахнет купюрами – это безнаказанность «низов», самокомпенсирующихся за лживость «верхов». Так и крутится эта чеченская машина.
– В наш дом вломились человек 20, забрали паспорт сына, – рассказывает Раиса Арсамерзаева с улицы Школьной, – хотели увезти его на «птичник». Я дала сто долларов. Они заставили меня написать расписку, что у меня к военным никаких претензий нет. Уходя, забрали электрогенератор и белье моих дочерей.
На сей раз в Старых Атагах был в большом ходу коммерческий принцип. Забирали на «фильтропункт» в основном тех, кто не мог откупиться. Входя в дома, военные так прямо и требовали – денег за мужчин. Дал – фильтрации не подлежит, и, значит, нет подозрений в связях с членами воюющих отрядов. Не дал – подлежит и подозревается. Ставки на живой товар колебались от 500 рублей до 3-4 тысяч. В зависимости от возраста: чем моложе, тем дороже, – и от визуальной оценки дома силами военнослужащих.
Помимо расценок на мужчин, была на сей раз в Старых Атагах и калькуляция на женщин. Как водится в этих местах, «женские» цены оказались значительно ниже «мужских». Впрочем, и шкала требований была другой: откупались не по поводу «птичника», а чтобы не надругались. У одной семьи за «ненасилие» молодой девушки федералы взяли 300 рублей. У другой – 500. Взамен сексу-
ального удовлетворения принимались также серьги и цепочки – с женщин, отказывавших в минутах мародерской любви.
В конце концов люди вышли на улицы, разожгли костры и оставались так на все ночи. Думали, на миру не рискнут убивать и насильничать. Но и это помогло не всем.
Последние детали
К 4 февраля Старые Атаги представляли из себя гигантскую картину разбоя, совершенного силами членов законных бандформирований, осуществлявших «мероприятия по ловле членов незаконных бандформирований».
Тут и там на улицах, среди костров, сидели люди. В последний день федералы взорвали пустой дом Махмуда Эсамбаева. Знаменитый советский танцовщик был родом из этих мест и, следуя чеченской традиции, выстроил в Старых Атагах прекрасный особняк для своей семьи. Туда же, под тротил, пошел и другой богатый дом – Кадыровых, предварительно чудовищно разграбленный и только потом взорванный. Его хозяин давно живет в Германии, но, по традиции, построил…
Что еще? Военные и тут исполнили обязательную программу всех последних «зачисток», которая состоит в том, чтобы испражняться в мечети.
– Они уезжали из Старых Атагов 5 февраля, – рассказывает Имади Демельханов. – Торопились. К нам во двор на скорости заскочили двое в масках, потребовали 1000 рублей за мой КамАЗ. – Такое происходило уже в четвертый раз за эту «зачистку» – военные хотели денег за то, чтобы Имади оставили его КамАЗ «живым», а не взорвали. Два раза Имади отдал по 500 рублей, потом денег больше не было, и он расплатился двумя курицами. 5 февраля он опять предложил федералам кур. Или теленка… Но они настаивали: «Давай денег». – Я отказался идти к соседям, занимать, потому что мне было стыдно. Тогда они поставили меня лицом к стенке, прострелили кисть правой руки и сказали: «Теперь будешь просить?» И ушли.
На рассвете 5 февраля пошел сильный дождь. То рявкая, то всхлипывая, из Старых Атагов убирались БТРы, и вода с неба открыла людям хоть очень маленький, но все-таки клочочек правды о тех, кто их так мучал восемь суток подряд. «БТР № Е 403» – увидели люди на том, что замыкал колонну. 403-й подъехал к взорванному дому Кадыровых, военные в масках соскочили на землю и посоветовали староатагинцам быть осторожнее: «Там, внутри, могут быть мины…»
«Вот, бывают же и среди них нормальные…» – перекинулись между собой люди. И увидели, как, чуть отъехав, солдаты 403-го напоследок заскочили в пустые дома и вытащили еще какие-то вещи…
Если на что и годятся методы, которыми идет эта война, так на то, чтобы плодить терроризм и новых сопротивленцев, разжигать ненависть, взывать к крови и отмщению.
А как ваххабиты? В Старых Атагах – они на месте. И никуда после «зачисток» не исчезают. Более того, их по-уличное патрулирование позволяет селу жить без комендантского часа, что выглядит почти что неправдоподобно, если приезжаешь сюда, например, из Грозного или с гор. Это значит, порядок, о наведении которого так долго говорили федералы-генералы, в Старых Атагах действительно существует. Но только это тот же порядок, что накануне войны. И значит, годы мясорубки – с тысячными жертвами со всех сторон, с ранеными, искалеченными и измученными людьми – всего этого как будто и не было, все опять – как перед войной. Только разрушений прибавилось на порядок, да во власти – другие лица. Только из домов выметено все. Только полмиллиона озверевших людей. Только страна постарела еще на одну страшную войну.
Военные в Чечне очень не любят прокуроров: преследуют, запугивают и никуда не пускают. В Старых Атагах прокуроры тогда были и потом очень гордились, что сумели возбудить несколько уголовных дел, – объявляли об этом по телевизору, много раз отчитывались перед публикой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68