(…) И в скорби есть доля тщеславия!
Для меня думать об умерших друзьях отрадно и сладко. Когда они были со мной, я знал, что я их утрачу, когда я их утратил, я знаю, что они были со мной.
Перестань дурно истолковывать милость фортуны. То, что ею отнято, она прежде дала!
Кто не мог любить больше, чем одного, тот и одного не слишком любил.
Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! (…) Предки установили для женщин один год скорби - не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше.
[Об умерших:] Те, кого мним мы исчезнувшими, только ушли вперед.
Сочинения иных ничем не блещут, кроме имени.
Что такое смерть? Либо конец, либо переселенье. Я не боюсь перестать быть - ведь это все равно что не быть совсем; я не боюсь переселяться - ведь нигде не буду я в такой тесноте.
Что можно добавить к совершенному? Ничего; а если можно, значит, не было и совершенства.
Способность расти есть признак несовершенства.
Одиссей спешил к камням своей Итаки не меньше, чем Агамемнон - к гордым стенам Микен, - ведь любят родину не за то, что она велика, а за то, что она родина.
Если что перед глазами, оно не ценится; открытую дверь взломщик минует. Таков же обычай (…) У всех невежд: каждый хочет ворваться туда, где заперто.
Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! (…) Предки установили для женщин один год скорби - не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше.
[Об умерших:] Те, кого мним мы исчезнувшими, только ушли вперед.
Сочинения иных ничем не блещут, кроме имени.
Что такое смерть? Либо конец, либо переселенье. Я не боюсь перестать быть - ведь это все равно что не быть совсем; я не боюсь переселяться - ведь нигде не буду я в такой тесноте.
Что можно добавить к совершенному? Ничего; а если можно, значит, не было и совершенства.
Способность расти есть признак несовершенства.
Одиссей спешил к камням своей Итаки не меньше, чем Агамемнон - к гордым стенам Микен, - ведь любят родину не за то, что она велика, а за то, что она родина.
Если что перед глазами, оно не ценится; открытую дверь взломщик минует. Таков же обычай (…) У всех невежд: каждый хочет ворваться туда, где заперто.
Как распрямляется сжатое силой, так возвращается к своему началу все, что не движется непрерывно вперед.
Не так радостно видеть многих у себя за спиной, как горько глядеть хоть на одного, бегущего впереди.
Боги не привередливы и не завистливы; они пускают к себе и протягивают руку поднимающимся. Ты удивляешься, что человек идет к богам? Но и бог приходит к людям и даже - чего уж больше? - входит в людей.
Мы сетуем, что все достается нам и не всегда, и помалу, и не наверняка, и ненадолго. Поэтому ни жить, ни умирать мы не хотим: жизнь нам ненавистна, смерть страшна.
Немногим удается мягко сложить с плеч бремя счастья; большинство падает вместе с тем, что их вознесло, и гибнет под обломками рухнувших опор.
Пусть будет нашей высшей целью одно, говорить, как чувствуем, и жить, как говорим.
Век живи - век учись тому, как следует жить.
Почему он кажется великим? Ты меришь его вместе с подставкой.
Мы слышим иногда от невежд такие слова: «Знал ли я, что меня ждет такое?» - Мудрец знает, что его ждет все; что бы ни случилось, он говорит: «Я знал».
Разве не счел бы ты глупцом из глупцов человека, слезно жалующегося на то, что он еще не жил тысячу лет назад? Не менее глуп и жалующийся на то, что через тысячу лет он не будет жить.
Сатия (…) приказала написать на своем памятнике, что прожила девяносто девять лет. Ты видишь, старуха хвастается долгой старостью; а проживи она полных сто лет, кто мог бы ее вытерпеть?
Жизнь - как пьеса: не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна.
Самое жалкое - это потерять мужество умереть и не иметь мужества жить.
Умрешь ты не потому, что хвораешь, а потому, что живешь.
Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.
Кто из нас не преувеличивает своих страданий и не обманывает самого себя?
Болезнь можно одолеть или хотя бы вынести. (…) Не только с оружьем и в строю можно доказать, что дух бодр и не укрощен крайними опасностями; и под одеялом [больного] видно, что человек мужествен.
Слава - тень добродетели.
Чтобы найти благодарного, стоит попытать счастье и с неблагодарными. Не может быть у благодетеля столь верная рука, чтобы он никогда не промахивался.
Мы ничего не ценим выше благодеянья, покуда его домогаемся, и ниже - когда получим.
Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неотплаченное благодеянье.
Римский вождь (…), посылая солдат пробиться сквозь огромное вражеское войско и захватить некое место, сказал им: «Дойти туда, соратники, необходимо, а вернуться оттуда необходимости нет».
Усталость - цель всяких упражнений.
Луций Писон как однажды начал пить, так с тех пор и был пьян.
Опьяненье - не что иное, как добровольное безумье. Продли это состояние на несколько дней - кто усомнится, что человек сошел с ума? Но и так безумье не меньше, а только короче.
Велика ли слава - много в себя вмещать? Когда первенство почти что у тебя в руках, и спящие вповалку или блюющие сотрапезники не в силах поднимать с тобою кубки, когда из всего застолья на ногах стоишь ты один, когда ты всех одолел блистательной доблестью и никто не смог вместить больше вина, чем ты, - все равно тебя побеждает бочка.
Напившись вином, он [Марк Антоний] жаждал крови. Мерзко было то, что он пьянел, когда творил все это, но еще мерзостнее то, что он творил все это пьяным.
Так называемые наслаждения, едва перейдут меру, становятся муками.
Тот, кому завидуют, завидует тоже.
На чьей земле ты поселенец? Если все будет с тобою благополучно - у собственного наследника.
Стремиться знать больше, чем требуется, - это тоже род невоздержности. (…) Заучив лишнее, (…) из-за этого неспособны выучить необходимое.
Достоверно (…) только то, что нет ничего достоверного.
[В нынешних] книгах исследуется, (…) кто истинная мать Энея, (…) чему больше предавался Анакреонт, похоти или пьянству, (…) была ли Сафо продажной распутницей, и прочие вещи, которые, знай мы их, следовало бы забыть.
Все (…) познается легче, если (…) расчленено на части не слишком мелкие (…). У чрезмерной дробности тот же порок, что у нерасчлененности. Что измельчено в пыль, то лишено порядка.
Вы [чревоугодники] несчастны, ибо (…) голод ваш больше вашей же утробы!
Говори (…), чтобы (…) услышать и самому; пиши, чтобы самому читать, когда пишешь.
Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье, самый полновластный - тот, кто властвует собою.
Природа не дает добродетели: достичь ее - это искусство. (…) [Древние] были невинны по неведенью; а это большая разница, не хочет человек грешить или не умеет.
Безопасного времени нет. В разгаре наслаждений зарождаются причины боли; в мирную пору начинается война.
Судьба городов, как и судьба людей, вертится колесом.
Беда не так велика, как гласят о ней слухи.
Прах всех уравнивает: рождаемся мы неравными, умираем равными.
Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны.
Наслажденье - это благо для скотов.
Наполнять надо душу, а не мошну.
Много ли радости прожить восемьдесят лет в праздности? (…) Прожил восемьдесят лет! Но дело-то в том, с какого дня считать его мертвым.
По-твоему, счастливее тот, кого убивают в день [гладиаторских] игр на закате, а не в полдень?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392
Для меня думать об умерших друзьях отрадно и сладко. Когда они были со мной, я знал, что я их утрачу, когда я их утратил, я знаю, что они были со мной.
Перестань дурно истолковывать милость фортуны. То, что ею отнято, она прежде дала!
Кто не мог любить больше, чем одного, тот и одного не слишком любил.
Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! (…) Предки установили для женщин один год скорби - не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше.
[Об умерших:] Те, кого мним мы исчезнувшими, только ушли вперед.
Сочинения иных ничем не блещут, кроме имени.
Что такое смерть? Либо конец, либо переселенье. Я не боюсь перестать быть - ведь это все равно что не быть совсем; я не боюсь переселяться - ведь нигде не буду я в такой тесноте.
Что можно добавить к совершенному? Ничего; а если можно, значит, не было и совершенства.
Способность расти есть признак несовершенства.
Одиссей спешил к камням своей Итаки не меньше, чем Агамемнон - к гордым стенам Микен, - ведь любят родину не за то, что она велика, а за то, что она родина.
Если что перед глазами, оно не ценится; открытую дверь взломщик минует. Таков же обычай (…) У всех невежд: каждый хочет ворваться туда, где заперто.
Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! (…) Предки установили для женщин один год скорби - не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше.
[Об умерших:] Те, кого мним мы исчезнувшими, только ушли вперед.
Сочинения иных ничем не блещут, кроме имени.
Что такое смерть? Либо конец, либо переселенье. Я не боюсь перестать быть - ведь это все равно что не быть совсем; я не боюсь переселяться - ведь нигде не буду я в такой тесноте.
Что можно добавить к совершенному? Ничего; а если можно, значит, не было и совершенства.
Способность расти есть признак несовершенства.
Одиссей спешил к камням своей Итаки не меньше, чем Агамемнон - к гордым стенам Микен, - ведь любят родину не за то, что она велика, а за то, что она родина.
Если что перед глазами, оно не ценится; открытую дверь взломщик минует. Таков же обычай (…) У всех невежд: каждый хочет ворваться туда, где заперто.
Как распрямляется сжатое силой, так возвращается к своему началу все, что не движется непрерывно вперед.
Не так радостно видеть многих у себя за спиной, как горько глядеть хоть на одного, бегущего впереди.
Боги не привередливы и не завистливы; они пускают к себе и протягивают руку поднимающимся. Ты удивляешься, что человек идет к богам? Но и бог приходит к людям и даже - чего уж больше? - входит в людей.
Мы сетуем, что все достается нам и не всегда, и помалу, и не наверняка, и ненадолго. Поэтому ни жить, ни умирать мы не хотим: жизнь нам ненавистна, смерть страшна.
Немногим удается мягко сложить с плеч бремя счастья; большинство падает вместе с тем, что их вознесло, и гибнет под обломками рухнувших опор.
Пусть будет нашей высшей целью одно, говорить, как чувствуем, и жить, как говорим.
Век живи - век учись тому, как следует жить.
Почему он кажется великим? Ты меришь его вместе с подставкой.
Мы слышим иногда от невежд такие слова: «Знал ли я, что меня ждет такое?» - Мудрец знает, что его ждет все; что бы ни случилось, он говорит: «Я знал».
Разве не счел бы ты глупцом из глупцов человека, слезно жалующегося на то, что он еще не жил тысячу лет назад? Не менее глуп и жалующийся на то, что через тысячу лет он не будет жить.
Сатия (…) приказала написать на своем памятнике, что прожила девяносто девять лет. Ты видишь, старуха хвастается долгой старостью; а проживи она полных сто лет, кто мог бы ее вытерпеть?
Жизнь - как пьеса: не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна.
Самое жалкое - это потерять мужество умереть и не иметь мужества жить.
Умрешь ты не потому, что хвораешь, а потому, что живешь.
Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.
Кто из нас не преувеличивает своих страданий и не обманывает самого себя?
Болезнь можно одолеть или хотя бы вынести. (…) Не только с оружьем и в строю можно доказать, что дух бодр и не укрощен крайними опасностями; и под одеялом [больного] видно, что человек мужествен.
Слава - тень добродетели.
Чтобы найти благодарного, стоит попытать счастье и с неблагодарными. Не может быть у благодетеля столь верная рука, чтобы он никогда не промахивался.
Мы ничего не ценим выше благодеянья, покуда его домогаемся, и ниже - когда получим.
Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неотплаченное благодеянье.
Римский вождь (…), посылая солдат пробиться сквозь огромное вражеское войско и захватить некое место, сказал им: «Дойти туда, соратники, необходимо, а вернуться оттуда необходимости нет».
Усталость - цель всяких упражнений.
Луций Писон как однажды начал пить, так с тех пор и был пьян.
Опьяненье - не что иное, как добровольное безумье. Продли это состояние на несколько дней - кто усомнится, что человек сошел с ума? Но и так безумье не меньше, а только короче.
Велика ли слава - много в себя вмещать? Когда первенство почти что у тебя в руках, и спящие вповалку или блюющие сотрапезники не в силах поднимать с тобою кубки, когда из всего застолья на ногах стоишь ты один, когда ты всех одолел блистательной доблестью и никто не смог вместить больше вина, чем ты, - все равно тебя побеждает бочка.
Напившись вином, он [Марк Антоний] жаждал крови. Мерзко было то, что он пьянел, когда творил все это, но еще мерзостнее то, что он творил все это пьяным.
Так называемые наслаждения, едва перейдут меру, становятся муками.
Тот, кому завидуют, завидует тоже.
На чьей земле ты поселенец? Если все будет с тобою благополучно - у собственного наследника.
Стремиться знать больше, чем требуется, - это тоже род невоздержности. (…) Заучив лишнее, (…) из-за этого неспособны выучить необходимое.
Достоверно (…) только то, что нет ничего достоверного.
[В нынешних] книгах исследуется, (…) кто истинная мать Энея, (…) чему больше предавался Анакреонт, похоти или пьянству, (…) была ли Сафо продажной распутницей, и прочие вещи, которые, знай мы их, следовало бы забыть.
Все (…) познается легче, если (…) расчленено на части не слишком мелкие (…). У чрезмерной дробности тот же порок, что у нерасчлененности. Что измельчено в пыль, то лишено порядка.
Вы [чревоугодники] несчастны, ибо (…) голод ваш больше вашей же утробы!
Говори (…), чтобы (…) услышать и самому; пиши, чтобы самому читать, когда пишешь.
Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье, самый полновластный - тот, кто властвует собою.
Природа не дает добродетели: достичь ее - это искусство. (…) [Древние] были невинны по неведенью; а это большая разница, не хочет человек грешить или не умеет.
Безопасного времени нет. В разгаре наслаждений зарождаются причины боли; в мирную пору начинается война.
Судьба городов, как и судьба людей, вертится колесом.
Беда не так велика, как гласят о ней слухи.
Прах всех уравнивает: рождаемся мы неравными, умираем равными.
Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны.
Наслажденье - это благо для скотов.
Наполнять надо душу, а не мошну.
Много ли радости прожить восемьдесят лет в праздности? (…) Прожил восемьдесят лет! Но дело-то в том, с какого дня считать его мертвым.
По-твоему, счастливее тот, кого убивают в день [гладиаторских] игр на закате, а не в полдень?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392