Через час пути я оказался в самой неровной и изрезанной
местности, какую только можно себе представить. Со всех сторон
вздымались к небу отвесные стены скал и изломанные утесы, порой
настолько растрескавшиеся, что их вершины могли в любой момент
с грохотом рухнуть, похоронив под собой случайно оказавшегося
по соседству человека. Повсюду выходила на поверхность коренная
порода -- какой-то красноватого цвета каменный монолит.
Растительность была небогатой: лишь невысокие, кряжистые
деревья, размах веток которых чуть не превышал высоту ствола,
да несколько разновидностей колючих кустов, на части которых
росли странные по цвету и форме плоды, напоминающие орехи.
Расколов несколько этих плодов, я принюхался к содержимому, но,
хотя запах и был приятен, не осмелился попробовать неизвестное
растение, даже несмотря на все увеличивающееся чувство голода.
Сильнее, чем голод, мучила меня жажда. Но, по крайней
мере, ее я мог утолить, даже не подозревая, что это могло
стоить мне жизни. Пробираясь вперед, я зашел в узкое ущелье
между двумя поросшими кустарником склонами скальных гряд. В
глубине ущелья виднелось небольшое озеро, наполняемое, без
сомнения, подземным источником: в центре озера вода била
ключом, а с одного из берегов стекал вниз по ущелью тоненький
ручеек.
Подойдя к озерцу, я лег на поросший мягкой травой берег и
опустил лицо в кристально чистую воду. Прекрасно понимая, что
эта жидкость может оказаться вовсе не живительной влагой, а
смертельным для землянина ядом, я все же, мучимый жаждой, решил
рискнуть. У воды оказался какой-то странный привкус, не
перебивавший, однако, ее основных достоинств -- способности
освежить кожу и утолить жажду. Напившись, я так и остался
лежать, касаясь губами ледяной воды, наслаждаясь тишиной и
спокойствием. Это было ошибкой. Ешь быстро, пей быстро, спи
неглубоко и не засиживайся на одном месте -- вот первые правила
жизни в дикой природе, и короток век того, кто не следует им.
Теплые лучи солнца, бульканье воды, блаженное чувство
расслабленности и отдыха после долгого бега и драки -- все это
подействовало на меня, как наркотик, и погрузило в приятную
полудрему. Должно быть, какой-то первобытный инстинкт
предупредил меня об опасности, когда до моего слуха донесся
легкий шорох, явно не имеющий отношения к журчанию ручья и
шелесту травы. Прежде, чем мой разум определил его, как звук
крадущегося тяжелого тела, я уже перекатился на бок, вынимая из
ножен кинжал.
В тот же миг огромная тень, взметнувшись над травой,
оглашая все вокруг диким ревом, мягко приземлилась прямо на том
месте, где еще мгновений назад лежал я. К сожалению, я не успел
отскочить достаточно далеко, и одна из лап с выпущенными
когтями прошлась по моему бедру, здорово расцарапав его. Судя
по манере движения, напавший на меня хищник был чем-то вроде
огромной дикой кошки. В мгновение ока чудовищный хищник
сориентировался и набросился на меня. Я отшатнулся, увидев, как
метнулись к моему горлу оскаленные клыки, и вдруг почувствовал,
что лечу в воду. Одновременно раздался похожий на кошачий вой
хищника, оборвавшийся, когда зверь тоже влетел мордой в ледяную
воду, подняв фонтан брызг. На какое-то время я потерял
ориентировку и, вынырнув, увидел лишь большую тень, исчезнувшую
в кустах у подножия скал. Что это было -- я точно сказать не
мог, но больше всего этот зверь походил на леопарда, только
намного крупнее и тяжелее любого леопарда с Земли.
Внимательно оглядев берега, я не увидел других хищников и
вылез из озера, дрожа от холода. Мой кинжал так и остался в
ножнах. У меня не хватило времени выхватить его. Спасло меня
лишь то, что эта гигантская кошка, наподобие ее земных
сородичей, не питала любви к водным процедурам.
Я обнаружил большой порез на бедре и четыре, поменьше, на
плече -- там, где меня коснулись когтистые лапы. Большая рана
сильно кровоточила, и я опустил ногу в воду, вздрогнув, когда
ледяная влага коснулась рваного разреза. Лишь когда нога совсем
онемела от холода, кровь перестала идти.
Поразмыслив, я пришел к выводу, что попал в весьма
затруднительное положение. Меня мучил голод, вот-вот должно
было начать темнеть; где-то по соседству ошивается огромная
рассерженная кошка, да и неизвестно еще какие хищники. К тому
же я был ранен. Цивилизованный человек здорово изнежен. С той
раной, которую я получил, меня упрятали бы в больницу и
несколько недель не давали бы вставать с постели. Уж на что я
всегда с презрением относился к боли и травмам, но здорово
приуныл, осмотрев рану и поняв, что мне нечем перевязать и
смазать ее. Похоже, ситуация полностью выходила из-под моего
контроля.
x x x
Я направился к скальной гряде, рассчитывая найти там
что-то вроде пещеры, чтобы провести ночь, которая, судя по
всему, обещала быть не такой теплой и приятной, как день. Вдруг
за моей спиной послышался какой-то дьявольский лай.
Оглянувшись, я увидел приближающихся ко мне со стороны входа в
ущелье неизвестных животных, похожих на гиен. Пожалуй, их вой
был еще более жутким и отвратительным, чем у земных гиен. У
меня не было сомнений в цели их следования -- эти зверюги
охотились за мной.
Необходимость не признает самоограничений. Еще минуту
назад я медленно ковылял, постанывая от боли. И вот я уже
несусь во весь дух к скалам, словно не был измучен и изранен.
Каждый шаг отдавался дикой болью в бедре; рана снова раскрылась
и начала кровоточить, но, сжав зубы, я продолжал бежать.
Мои преследователи прибавили скорость, и я уже почти не
надеялся добраться раньше них до деревьев, росших у подножия
скал. Они почти наступали мне на пятки, когда я радостно
подтянулся и вскарабкался на нижний сук, выше человеческого
роста. К моему ужасу, гиены стали карабкаться по стволу дерева
вверх за мной. Бросив отчаянный взгляд вниз, я понял, что эти
твари здорово отличались от земных гиен, как и все на Альмарике
отличалось от самого похожего на Земле. У этих зверей были
когтистые, почти кошачьи лапы, да и само тело, достаточно
гибкое, позволяло им лазать по деревьям, почти как рыси.
Я уже приготовился принять последний бой, когда заметил
нависший над головой выступ скалы, в который упирались ветви
дерева. Обдирая колени и локти, я вскарабкался по каменной
стене и, перевалившись через грань обрыва, лег на скалу, глядя
на своих преследователей. Они повисли на верхних ветвях дерева
и выли, словно души непогребенных покойников. Видимо, их
способность к лазанию ограничивалась деревьями. После одной
попытки перепрыгнуть на скалу и взобраться по ней, в результате
чего одна из гиен рухнула вниз с душераздирающим воплем, они
прекратили преследование.
Но уходить эти твари тоже не стали. Стемнело, на небе
появились незнакомые мне звезды, вышла большая, золотистого
цвета луна, но мои преследователи все сидели на ветках и на
земле под деревом, отвратительно завывая на луну, видимо,
жалуясь на неудачную охоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48