В папке находились какие-то бумаги, стенограмма допроса и личная карточка офицера охраны Горюнова с его фотографией…
А через пятнадцать минут дверь опять распахнулась, и в комнату ввели человека в наручниках.
– Арестованный Горюнов доставлен, – отрапортовал конвоир, затем усадил арестованного на стул в углу и замер в ожидании дальнейших распоряжений.
Перед Лешкой сидел молодой парень с сильно исхудавшим лицом. Форма на нем висела мешком: сказывалось отсутствие ремней. Глаза запали и выражали лишь апатию к происходящему. Распухшие губа и нос свидетельствовали о недавнем допросе с пристрастием.
– Снимите, пожалуйста, наручники, – попросил вежливо Казарин. Он еще не привык раздавать команды и поэтому несколько робел. Конвоир повиновался.
– Вы свободны.
Сержант отдал честь и вышел.
– Давайте знакомиться. Меня зовут Алексей… Вспомнив, что он теперь лицо официальное, Лешка добавил:
– …Алексей Владимирович Казарин. Моя задача – разобраться в этом запутанном деле. Я ясно излагаю?
Арестованный Горюнов испуганно заморгал слезящимися от яркого света лампы глазами.
– Я во всем признаюсь. Только скажите, что подписать? Слезы покатились по его щекам. От неожиданности Алексей опустил глаза и тихо произнес:
– Успокойтесь, успокойтесь, Горюнов. В чем вы признаетесь?
– Во всем. Вам лучше знать.
Лешка подошел к арестованному, заметил, как тот в испуге вжал голову в плечи, и протянул ему папиросы. Горюнов дрожащими руками взял одну, закурил, после чего немного успокоился.
– Давайте обо всем по порядку. Что входило в ваши обязанности как помощника Панина?
Горюнов испуганно глядел на молодого следователя.
– Так сразу и не скажешь… Да, в общем, все. Бумаги, машину заказать, отвезти-привезти чего-нибудь. Все не упомнишь.
– В тот день в 22.50 вы вышли с Паниным с совещания и направились в его кабинет. Так?
Горюнов напрягся, вспоминая.
– Так.
– Примерно в 22.55 вы оказались в приемной. Что было дальше?
– В том-то и дело, что ничего…
Горюнов попытался пододвинуть табурет поближе к столу, но не смог этого сделать: он был намертво прикручен к полу.
– Панин, Сергей Порфирьевич, встретился с товарищем Шапилиным, получил от него какую-то папку, и мы пошли к себе. Ну, вы понимаете?
Лешка кивнул.
– Потом Сергей Порфирьевич приказал распорядиться насчет машины. Он собирался работать на даче. Затем зашел в кабинет и… все.
Казарин вновь кивнул.
– Вот вы мне не верите, а так все и было, честное слово.
Лешка улыбнулся.
– Верю. Я даже знаю, почему вы ничего не слышали. Горюнов удивленно посмотрел на странного следователя.
– Меня интересует другое: выходили ли вы из приемной с того момента, как вошли в нее с Паниным, до того момента, когда обнаружили тело?
Горюнов заволновался.
– А как надо ответить? Лешка опешил.
– Что значит «как»? Правдиво. Горюнов опять заморгал глазами.
– У вчерашнего следователя своя правда, у вас – своя. Казарин вздохнул и сел на стул.
– Горюнов, я не собираюсь вас бить. Мне нужно знать, отходили ли вы, скажем, по нужде. Ведь могло такое быть?
Арестованный отрицательно замотал головой.
– Детьми клянусь: сидел, как пес на цепи, и ждал… Лешка устало затушил окурок.
– Когда вошли, что-нибудь необычное заметили? Ну, кроме трупа, конечно.
Горюнов замотал головой.
– Нет, мертвая тишина… Одно скажу точно, – неожиданно зашептал арестованный, – как будто досками гнилыми пахло…
– Досками? – переспросил Казарин.
– Угу. Гнилыми…
Перейдя ночную площадь, Казарин подошел к Арсеналу, где в уцелевшей после бомбежки части продолжал размещаться Кремлевский полк. Дорогу ему преградил дежурный офицер.
– Что надо, лейтенант?
Лешка показал удостоверение, которое выписал ему Шапилин. Изучив его, офицер коротко отдал честь. Лешка в ответ улыбнулся.
– Послушай, некогда церемонится. Где у вас тут караульный журнал?
– А чего ищешь-то, лейтенант Казарин?
– Мне нужен развод, дежуривший на стене со стороны Никольских ворот в ночь с 10-го на 11-е.
Офицер зевнул.
– Чего их искать? Это мое дежурство и было. Иди в казарму. Третья койка у окна – рядовой Рясков. Койка сверху – рядовой Яновский. Да пойдем, я тебе их сам разбужу. Случилось чего? – уже на ходу спросил дежурный.
– Да нет! Кое-что узнать у них надо.
Они зашли в казарму, где в темноте раздавался молодецкий храп. Найдя положенные койки, дежурный растолкал спящих.
Рядовые, увидев офицеров, вскочили и вытянулись по струнке.
– Вольно, вольно, бойцы…
Дежурный внимательно посмотрел на перепуганных солдат, затем перевел взгляд умных глаз на Казарина.
– Ну чего, я пошел?
Лешка кивнул и, сняв фуражку, приказал солдатам:
– Садитесь.
Оба парня опустились на нижнюю койку и сонными глазами уставились на Казарина. Он присел на подоконник.
– Значит, так, орлы. Я буду вам задавать вопросы, а ваше дело вспоминать и отвечать ясно и прямо. Договорились?
– Так точно, товарищ старший лейтенант. Лешка пригладил взъерошенный чуб.
– Вы дежурили с десятого на одиннадцатое. Так?
– Так…
– Что-нибудь было необычного в ту ночь?
Оба курсанта насторожились, но отрицательно замотали головами.
– Ну же, братцы, напрягитесь.
– Да нет… Ничего такого…
– Точно? Ну же!
Парни только сопели и молчали. Лешка вздохнул:
– Ладно, мужики, ложитесь спать.
Взяв фуражку, он поднялся и медленно направился к выходу. Курсанты переглянулись, и один из них шепотом окликнул Казарина:
– Товарищ старший лейтенант, а вы смеяться не будете? Лешка тут же вернулся назад.
– Слово офицера.
– Ну, тогда, дело было так… Сидели мы, значит, на точке – рядом с зубцами. Ну и от нечего делать развлекали друг друга байками всякими, страшилками. А Саня возьми и вспомни ту самую легенду о монахе, которого Малюта Скуратов замуровал и который все бродит и не может успокоиться. В общем, довели друг друга… Ну а тут, как водится, шорохи какие-то донеслись и скрип двери железной… Глядим, а на стене Первого корпуса тень в капюшоне. Да так ясно – прямо как живая. Одно-то мгновение и видели. Но страху натерпелись. Жуть, одним словом. Ну, мы с Саней хоть и комсомольцы, но честно скажу – начали креститься истошно. Это уж потом друг над другом потешались, когда из караула возвращались. Лешка выслушал рассказ.
– И это все?
– Все, – парень с обидой посмотрел на Казарина. – Вот вы улыбаетесь, а мы такого натерпелись…
Из казармы Лешка шел разочарованный. Уж кто-кто, а он легенду о замурованном Монахе знал наизусть…
Глава 5
Утром Казарин направился в морг, чтобы поговорить с судмедэкспертами, обследовавшими тело Панина. Не успев далеко отойти от Боровицких ворот, Алексей столкнулся со странным человеком. Мужчина держал в руках три трубы, очень похожие на граммофонные. Он периодически прикладывал их к ушам и прислушивался к тому, что творится вокруг. Лешку поразил забавный вид чудака. Он не сразу понял, что это и есть один из «слухачей». Люди эти через свои звукоуловители обнаруживали приближение немецких самолетов.
– Эй, друг, дай послушать! – попросил Лешка акустика. «Слухач» медленно повернул голову в его сторону и что есть силы заорал:
– Вали отсюда! Сейчас начнется!!!
Лешка даже не успел обидеться. В воздухе послышался прерывистый звук электросирен, усиленный короткими гудками фабрик и заводов Замоскворечья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
А через пятнадцать минут дверь опять распахнулась, и в комнату ввели человека в наручниках.
– Арестованный Горюнов доставлен, – отрапортовал конвоир, затем усадил арестованного на стул в углу и замер в ожидании дальнейших распоряжений.
Перед Лешкой сидел молодой парень с сильно исхудавшим лицом. Форма на нем висела мешком: сказывалось отсутствие ремней. Глаза запали и выражали лишь апатию к происходящему. Распухшие губа и нос свидетельствовали о недавнем допросе с пристрастием.
– Снимите, пожалуйста, наручники, – попросил вежливо Казарин. Он еще не привык раздавать команды и поэтому несколько робел. Конвоир повиновался.
– Вы свободны.
Сержант отдал честь и вышел.
– Давайте знакомиться. Меня зовут Алексей… Вспомнив, что он теперь лицо официальное, Лешка добавил:
– …Алексей Владимирович Казарин. Моя задача – разобраться в этом запутанном деле. Я ясно излагаю?
Арестованный Горюнов испуганно заморгал слезящимися от яркого света лампы глазами.
– Я во всем признаюсь. Только скажите, что подписать? Слезы покатились по его щекам. От неожиданности Алексей опустил глаза и тихо произнес:
– Успокойтесь, успокойтесь, Горюнов. В чем вы признаетесь?
– Во всем. Вам лучше знать.
Лешка подошел к арестованному, заметил, как тот в испуге вжал голову в плечи, и протянул ему папиросы. Горюнов дрожащими руками взял одну, закурил, после чего немного успокоился.
– Давайте обо всем по порядку. Что входило в ваши обязанности как помощника Панина?
Горюнов испуганно глядел на молодого следователя.
– Так сразу и не скажешь… Да, в общем, все. Бумаги, машину заказать, отвезти-привезти чего-нибудь. Все не упомнишь.
– В тот день в 22.50 вы вышли с Паниным с совещания и направились в его кабинет. Так?
Горюнов напрягся, вспоминая.
– Так.
– Примерно в 22.55 вы оказались в приемной. Что было дальше?
– В том-то и дело, что ничего…
Горюнов попытался пододвинуть табурет поближе к столу, но не смог этого сделать: он был намертво прикручен к полу.
– Панин, Сергей Порфирьевич, встретился с товарищем Шапилиным, получил от него какую-то папку, и мы пошли к себе. Ну, вы понимаете?
Лешка кивнул.
– Потом Сергей Порфирьевич приказал распорядиться насчет машины. Он собирался работать на даче. Затем зашел в кабинет и… все.
Казарин вновь кивнул.
– Вот вы мне не верите, а так все и было, честное слово.
Лешка улыбнулся.
– Верю. Я даже знаю, почему вы ничего не слышали. Горюнов удивленно посмотрел на странного следователя.
– Меня интересует другое: выходили ли вы из приемной с того момента, как вошли в нее с Паниным, до того момента, когда обнаружили тело?
Горюнов заволновался.
– А как надо ответить? Лешка опешил.
– Что значит «как»? Правдиво. Горюнов опять заморгал глазами.
– У вчерашнего следователя своя правда, у вас – своя. Казарин вздохнул и сел на стул.
– Горюнов, я не собираюсь вас бить. Мне нужно знать, отходили ли вы, скажем, по нужде. Ведь могло такое быть?
Арестованный отрицательно замотал головой.
– Детьми клянусь: сидел, как пес на цепи, и ждал… Лешка устало затушил окурок.
– Когда вошли, что-нибудь необычное заметили? Ну, кроме трупа, конечно.
Горюнов замотал головой.
– Нет, мертвая тишина… Одно скажу точно, – неожиданно зашептал арестованный, – как будто досками гнилыми пахло…
– Досками? – переспросил Казарин.
– Угу. Гнилыми…
Перейдя ночную площадь, Казарин подошел к Арсеналу, где в уцелевшей после бомбежки части продолжал размещаться Кремлевский полк. Дорогу ему преградил дежурный офицер.
– Что надо, лейтенант?
Лешка показал удостоверение, которое выписал ему Шапилин. Изучив его, офицер коротко отдал честь. Лешка в ответ улыбнулся.
– Послушай, некогда церемонится. Где у вас тут караульный журнал?
– А чего ищешь-то, лейтенант Казарин?
– Мне нужен развод, дежуривший на стене со стороны Никольских ворот в ночь с 10-го на 11-е.
Офицер зевнул.
– Чего их искать? Это мое дежурство и было. Иди в казарму. Третья койка у окна – рядовой Рясков. Койка сверху – рядовой Яновский. Да пойдем, я тебе их сам разбужу. Случилось чего? – уже на ходу спросил дежурный.
– Да нет! Кое-что узнать у них надо.
Они зашли в казарму, где в темноте раздавался молодецкий храп. Найдя положенные койки, дежурный растолкал спящих.
Рядовые, увидев офицеров, вскочили и вытянулись по струнке.
– Вольно, вольно, бойцы…
Дежурный внимательно посмотрел на перепуганных солдат, затем перевел взгляд умных глаз на Казарина.
– Ну чего, я пошел?
Лешка кивнул и, сняв фуражку, приказал солдатам:
– Садитесь.
Оба парня опустились на нижнюю койку и сонными глазами уставились на Казарина. Он присел на подоконник.
– Значит, так, орлы. Я буду вам задавать вопросы, а ваше дело вспоминать и отвечать ясно и прямо. Договорились?
– Так точно, товарищ старший лейтенант. Лешка пригладил взъерошенный чуб.
– Вы дежурили с десятого на одиннадцатое. Так?
– Так…
– Что-нибудь было необычного в ту ночь?
Оба курсанта насторожились, но отрицательно замотали головами.
– Ну же, братцы, напрягитесь.
– Да нет… Ничего такого…
– Точно? Ну же!
Парни только сопели и молчали. Лешка вздохнул:
– Ладно, мужики, ложитесь спать.
Взяв фуражку, он поднялся и медленно направился к выходу. Курсанты переглянулись, и один из них шепотом окликнул Казарина:
– Товарищ старший лейтенант, а вы смеяться не будете? Лешка тут же вернулся назад.
– Слово офицера.
– Ну, тогда, дело было так… Сидели мы, значит, на точке – рядом с зубцами. Ну и от нечего делать развлекали друг друга байками всякими, страшилками. А Саня возьми и вспомни ту самую легенду о монахе, которого Малюта Скуратов замуровал и который все бродит и не может успокоиться. В общем, довели друг друга… Ну а тут, как водится, шорохи какие-то донеслись и скрип двери железной… Глядим, а на стене Первого корпуса тень в капюшоне. Да так ясно – прямо как живая. Одно-то мгновение и видели. Но страху натерпелись. Жуть, одним словом. Ну, мы с Саней хоть и комсомольцы, но честно скажу – начали креститься истошно. Это уж потом друг над другом потешались, когда из караула возвращались. Лешка выслушал рассказ.
– И это все?
– Все, – парень с обидой посмотрел на Казарина. – Вот вы улыбаетесь, а мы такого натерпелись…
Из казармы Лешка шел разочарованный. Уж кто-кто, а он легенду о замурованном Монахе знал наизусть…
Глава 5
Утром Казарин направился в морг, чтобы поговорить с судмедэкспертами, обследовавшими тело Панина. Не успев далеко отойти от Боровицких ворот, Алексей столкнулся со странным человеком. Мужчина держал в руках три трубы, очень похожие на граммофонные. Он периодически прикладывал их к ушам и прислушивался к тому, что творится вокруг. Лешку поразил забавный вид чудака. Он не сразу понял, что это и есть один из «слухачей». Люди эти через свои звукоуловители обнаруживали приближение немецких самолетов.
– Эй, друг, дай послушать! – попросил Лешка акустика. «Слухач» медленно повернул голову в его сторону и что есть силы заорал:
– Вали отсюда! Сейчас начнется!!!
Лешка даже не успел обидеться. В воздухе послышался прерывистый звук электросирен, усиленный короткими гудками фабрик и заводов Замоскворечья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78