Рассказ о встрече с оленем вертелся у меня на языке, но что-то
подсказало мне, что говорить им ничего не надо - пусть это останется моей
тайной. И действительно, до настоящего момента я об этом случае нигде ни
словом не обмолвился, а описав ту встречу, почувствовал, что на бумаге мои
ощущения в тот момент передать просто невозможно. В общем, это был не
только самый запоминающийся, но и - как бы это выразить? - самый чистый
эпизод всей моей жизни. Воспоминания о нем как-то смягчают последующие
довольно жуткие события, которых мне довелось пережить немало. Ну,
например, мой первый день в джунглях Вьетнама, когда один из моих
сослуживцев лишь на какое-то мгновение высунулся из окопа и тут же
повалился навзничь, зажимая ладонями место, где у него только что был нос.
Или тот день, когда доктор объявил, что наш младший сын может родиться
гидроцефалом (слава Богу, появился он на свет почти нормальным, только с
немного увеличенной головой). Или те долгие, кошмарные недели, когда,
агонизируя до бесконечности, умирала мать... В такие вот моменты я
вспоминал тот предрассветный час, бархатисто-карие глаза и маленькие,
замшевые ушки великолепного, совершенно не пугающегося меня животного,
настоящего чуда природы... Впрочем, кто это способен понять? Ведь
посторонним нет дела до потайных уголков нашей души. Помните, ведь именно
с этих слов я начал свой рассказ?

21
Рельсы поворачивали теперь на юго-запад и шли через настоящий
бурелом. Лес тут был преимущественно хвойным, с густым, практически
непроходимым подлеском. Прежде чем двинуться в путь, мы позавтракали
собранной в этом подлеске черникой. Ее здесь было видимо-невидимо, но,
несмотря на это, желудки наши лишь наполнились слегка, а через полчаса
принялись требовать более солидной пищи. Не только губы и пальцы, но даже
наши обнаженные до пояса тела (было только восемь, но жара уже заставила
нас скинуть рубашки) стали синими от черники. Верн принялся мечтать вслух
о яичнице с беконом, из-за чего чуть не схлопотал по шее.
Это был действительно последний из долгой серии поразительно жарких
дней и, думаю, худший из всех. Тучки, появившиеся было на горизонте,
растаяли без следа уже к девяти часам, небо приобрело стальной оттенок,
усугубляя уже и так невыносимое пекло, струйки пота скатывались вниз,
оставляя следы-дорожки на покрытых пылью спинах и груди, над головой
вились оводы и слепни - в общем, ощущение было пренеприятнейшим, а
понимание того, что путь до цели предстоял еще довольно долгий, отнюдь не
добавляло энтузиазма. И тем не менее, двигались мы быстро, принимая во
внимание жару: всем нам не терпелось увидеть, наконец, мертвое тело, даже
если при этом нам не поздоровится - черт его знает, недаром же говорят,
что с мертвецами дела лучше не иметь. Но, несмотря ни на что, мы были
преисполнены решимости добраться до конечной цели - в конце концов, мы это
з_а_с_л_у_ж_и_л_и_.
Где-то в половине десятого Крис с Тедди, шедшие впереди, заметили
воду, о чем и прокричали нам с Верном. Мы тут же подбежали к ним. Крис,
радостно смеясь, показывал куда-то пальцем:
- Смотрите! Это бобры соорудили!
Чуть впереди под насыпью пролегала широкая дренажная труба. Бобры
заткнули ее правый конец, соорудив нечто вроде небольшой плотины из палок
и сучьев, скрепленных листьями, ветками и глиной. В результате
образовалось маленькое водохранилище, наполненное чистой, сверкающей на
солнце водой, над поверхностью которой в нескольких местах возвышались
домики зверьков с острыми крышами, напоминающими эскимосские чумы. В пруд
впадал ручеек, деревья вокруг которого были лишены коры почти до
трехфутовой высоты.
- Ремонтная служба быстренько все это ликвидирует, - заявил Крис.
- Это почему же?
- А для чего, как вы думаете, здесь проложена труба? Чтобы вода не
подмывала драгоценную насыпь. Так что пруд здесь не потерпят ни в коем
случае. Бобров частично перестреляют, остальные уйдут сами, а плотину их
разрушат, после чего на этом месте останется трясина, которая тут, скорее
всего, была и раньше.
- А бобры как же? - спросил Тедди.
- Это их проблемы, - пожал плечами Крис. - По крайней мере,
управлению железных дорог на такие мелочи плевать.
- Интересно, можно ли здесь искупаться? - Верн жадно смотрел на воду.
- Глубины хватит?
- Чтобы узнать, надо попробовать, - резонно ответил Тедди.
- Кто будет первым?
- Я! - вызвался Крис.
Он бросился вниз, на бегу скидывая кроссовки. Одним движением он
стянул с себя джинсы вместе с трусами, затем поочередно снял носки и
ласточкой прыгнул в воду. Через несколько мгновений голова его со
слипшимися волосами показалась на поверхности, и он закричал:
- Отлично, мужики! Здесь просто здорово!
- Глубоко? - осведомился Тедди: плавать он так и не научился.
Крис встал на дно, плечи его поднялись над поверхностью. На одном из
них я заметил что-то серовато-черное. "Наверное, грязь", подумал я.
Немного погодя я пожалел, что не вгляделся повнимателънее...
- Давайте сюда, вы, трусишки! - кричал нам Крис.
Повернувшись, он поплыл саженками к противоположному берегу, затем
обратно, но к тому времени мы уже скидывали с себя одежду. Верн прыгнул
первым, за ним я.
Вода была просто потрясающей - прохладной, чистой и какой-то
ласково-шелковистой. Подплыв к Крису, я встал на дно, и мы, счастливо
улыбаясь, посмотрели друг на друга. Крик ужаса вырвался у нас
одновременно: серовато-черное пятно у Криса на плече оказалось громадной,
жирной пиявкой. Такая же, очевидно, присосалась и ко мне, поскольку
челюсть у Криса отвисла, а оказавшийся рядом Тедди заверещал на манер
подсвинка под ножом мясника. Мы все втроем очертя голову бросились на
берег.
Теперь я знаю о пресноводных пиявках гораздо больше, нежели тогда, и
тем не менее эти, в общем-то, совершенно безобидные существа продолжают
вселять в меня чуть ли не мистический ужас. Как известно, их слюна
содержит анестезирующие и противосвертывающие вещества, присасываясь, они
не причиняют никакой боли, поэтому если их не видеть, то ничего и не
заметишь, пока они сами не отвалятся, насытившись, или же не лопнут.
Оказалось, что в пруду этих тварей полным-полно. Когда мы выскочили
на берег и Тедди посмотрел на собственное тело, его чуть кондрашка не
хватила.
Один лишь Верн пока ни о чем не подозревал, с удивлением наблюдая за
нами из воды:
- Да что там такое? Что за вопли-сопли?
- П_и_я_в_к_и_! - взвизгнул Тедди, дрожащими пальцами отдирая тварей
от ляжек и отшвыривая их как можно дальше от себя. - Кровопийцы гребаные!
- А-а-а! - заорал Верн, выскакивая из воды, словно ошпаренный.
Меня всего трясло, будто от холода, хотя жара стояла невыносимая.
Сдирая пиявок с груди и рук, я всеми силами старался удержаться и не
зареветь белугой.
- Посмотри-ка, Горди, - Крис повернулся ко мне спиной, - много их там
еще? Ради всего святого, Горди, сними с меня эту гадость!
Я отодрал от спины Криса штук пять или шесть, после чего он мне помог
таким же образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43