И тем не менее, дела его шли в гору. Я тоже не блистал: по
успеваемости в классе был седьмым, а Крыс поднялся до девятнадцатого
места, но нас обоих приняли в университет штата Мэн, только я получил
место в кампусе [студенческий городок] Ороно, а Крис - в Портленде.
Представляете, он пошел на юридический, туда, где вообще сплошная латынь!
Ни я, ни он практически не общались с девочками, не назначали
свиданий. Очевидно, большинство наших знакомых, включая и Тедди с Верном,
считали нас гомиками, однако наши с Крисом отношения были, по-моему,
гораздо ближе. Нас тянуло друг к другу, словно магнитом. Что касается
Криса, причину этого, по-моему, объяснять не надо, со мною же все было
несколько сложнее. Его жгучее желание вырваться из Касл-рока, из болота,
что его затягивало, стало для меня частицей моего собственного "я", причем
лучшей частицей. Я просто-напросто не мог оставить Криса в этом болоте,
иначе вместе с ним в нем бы погибла вот эта самая, лучшая часть моего
естества.
Шел к концу 1971 год. Крис вышел из общежития перекусить в
гриль-баре. В очереди, прямо перед ним, стояли двое, между ними вспыхнула
ссора по поводу того, который из них первый. Один из них вытащил нож.
Крис, этот вечный миротворец, стал их разнимать и получил удар в горло.
Умер он практически моментально. Позднее выяснилось, что его убийца имел
четыре судимости и лишь за неделю до того был освобожден из тюрьмы по
истечении срока заключения.
Я прочел об этом в газетах. Крис к тому времени только что поступил в
аспирантуру, я же преподавал английский в средней школе, был уже в-течение
полутора лет женат, супруга вскоре должна была родить, и я тоже пытался
родить свою первую книгу. Когда мне на глаза попался заголовок "Аспирант
убит кинжалом в ресторане Портленда", я сказал жене, что сбегаю ей за
молочным коктейлем, а сам сел в машину, выехал на окраину города,
припарковался и проплакал навзрыд, наверное, с полчаса. Я очень люблю свою
жену, но рыдать при ней, конечно, было невозможно. Уж слишком это дело
интимное...

34
Теперь, наверное, нужно сказать немного о себе.
Как вы уже знаете, я стал писателем. Многие критики считают, что все
мои писания - дерьмо, и иногда мне кажется, что они правы, однако мне все
же доставляет удовольствие вписывать "свободный литератор" в графу "род
занятий" многочисленных анкет, который приходится заполнять, скажем, при
получении кредита в банке или в конторе медицинского страхования.
Как это началось? Вполне обычная история: моя первая книга неплохо
разошлась, по ней сняли фильм, который неожиданно стал суперхитом, к тому
же получил неплохие отзывы критики. Тогда мне было только двадцать шесть.
Затем последовала вторая книга и фильм по ней, потом третья и еще один
фильм. Маразм, короче... В то же время жена вполне довольна моими
успехами, у нас свой дом и трое детишек, все они - отличные ребята, в
общем, я могу считать, что жизнь удалась и что, пожалуй, у меня есть все
для счастья.
С другой стороны, как мне уже приходилось отмечать, писательский труд
перестал мне приносить прежнюю радость. Эти бесконечный звонки, визиты...
Иногда у меня жутко болит голова, и тогда приходится запираться в темной
комнате, ложиться ничком и ждать, пока боль стихнет. Врачи утверждают, что
это не классическая мигрень, а результат постоянного стресса, и
уговаривают меня сменить образ жизни, работать менее напряженно, и все
такое прочее. Какая глупость... Как будто это от меня зависит. Впрочем,
время от времени я сам за себя беспокоюсь, но, что гораздо хуже, начинаю
сомневаться, а нужно ли кому-нибудь то, что я делаю.
Забавно, но я не так давно вновь повстречался с "Тузом" Меррилом. Вот
ведь как вышло: друзья мои мертвы, а "Туз" жив-здоров. Я видел, как он
отъезжал с фабричной стоянки по окончании трехчасовой смены, когда в
последний раз мы с ребятами навещали дедушку, то есть моего старика.
У него и сейчас был "форд", только не 1952-го, а 1977 года, с
наклейкой "Рейган/Буш-1980" на заднем бампере. Он сильно располнел и
полысел, его некогда красивое, с тонкими чертами лицо превратилось в
упитанную харю. Он равнодушно скользнул по мне взглядом, не узнавая в
тридцатидвухлетнем мужчине мальчишку, которому когда-то сломал нос.
Я решил понаблюдать за ним. "Форд" подкатил к замусоренной стоянке
рядом с "Похмельным тигром", Меррил вылез из машины и, подтягивая на ходу
брюки, заковылял к бару. Дальнейшее я мог вполне себе представить: вот он
открывает дверь и под приветственные крики остальных завсегдатаев,
усаживается на табурет, который протирает ежедневно, кроме воскресений, по
меньшей мере часа по три кряду с тех пор, как ему исполнился двадцать один
год, вот залпом выпивает первую кружку...
"Так вот ты каким стал, "Туз", - подумал я, трогаясь с места.
Слева, за фабрикой, виднелась Касл-ривер, не такая широкая, как
тогда, но и не такая грязная. Железнодорожного моста уже не было, а река
осталась. Как и я сам.
г========================================================================¬
¦ Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory ¦
¦ в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" ¦
¦------------------------------------------------------------------------¦
¦ Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент ¦
¦ (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov ¦
L========================================================================-

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43