Ещё одним серьезным показателем является отсутствие у них на вооружении НЛАКов, а поскольку эффективность использования новых ЛАКов неприятель испытал на себе, было бы странно, если бы он не пытался всеми силами наверстать свое отставание в этом классе. Надо полагать, такие попытки пока не увенчались успехом, иначе Тейсман не преминул бы похвастаться и этим достижением. Замечу, что многие технологии, требующиеся для производства “Призрачного Всадника”, применяются и для производства новых ЛАК. Поэтому, если у них нет одного, то резонно будет предположить, что нет и другого.
Он пожал плечами.
— Не знаю, как лучше довести это до сведения обывателя, но для нас в Адмиралтействе очевидно, что их хваленый “новый флот” — просто бумажная гексапума.
— Вы в этом уверены? — Голос Декруа уже не звучал язвительно, и на Яначека она смотрела с неподдельной симпатией.
— Разумеется, ничего обещать я не могу, Элен. Как я уже сказал, в отсутствие возможности осмотреть их вооружение всё, что мы можем, — это задавать соответствующие вопросы и делать выводы. С такой оговоркой — да, уверен. По моему глубокому убеждению, военный министр Тейсман существенно преувеличил — а точнее, побудил некоторых наших так называемых военных экспертов преувеличить — боевые возможности своего нового флота.
— Понятно.
Опершись локтем о левый подлокотник и положив подбородок на ладонь, Декруа задумчиво помолчала, а потом пожала плечами.
— Понятно, — повторила она. — Я понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите, что разъяснить столь сложные соображения простому избирателю будет не так-то просто. Особенно с учётом того, что люди вроде Белой Гавани бьют в набат.
— Именно, — мрачно согласился Яначек. — Публика до сих пор смотрит ему в рот. Кто будет прислушиваться к простым доводам рассудка или к такой ерунде, как реальные факты, когда этот сукин сын на каждом углу кричит о приближении катастрофы!
Вообще-то, во всем, что касалось Хэмиша Александера, суждения сэра Эдварда Яначека едва ли можно было счесть беспристрастными, подумал Высокий Хребет. Тем не менее он совершенно точно обрисовал, как портил им кровь граф Белой Гавани, начиная с того момента, когда заявление Тейсмана стало достоянием общественности Звездного Королевства.
— Боюсь, что так оно и есть, — согласилась Декруа. Голос её звучал почти ровно, сердитое выражение лица сменилось задумчивым. — Но если решить эту проблему нам не под силу, то, может быть, не стоит напрасно терять время на бесплодные усилия.
— Что вы имеете в виду? — спросил Высокий Хребет.
— Я хочу сказать, что мы, конечно, должны продолжать успокаивать общественное мнение, делая упор на энергичность наших ответных мер. Надо побольше говорить о возобновлении строительства и, хотя подчеркнутое умаление возможностей республиканцев кажется мне не лучшей идеей, о нашем техническом превосходстве. Давайте напоминать избирателям, что мы с самого начала опережали и продолжаем опережать вероятного противника по уровню развития. Если мы будем говорить об этом с достаточной уверенностью, то по крайней мере часть их сделает правильные выводы. Но, по моему разумению, то, как мы поставим себя в новых условиях, ничуть не менее важно, чем содержание наших заявлений. Будем выглядеть напуганными — и все наши попытки успокоить общественность пойдут прахом. А вот если покажем, что не боимся, — что по-прежнему уверены в своей готовности справиться с Республикой как на дипломатическом, так и, при необходимости, на военном поприще, — многие граждане проникнутся нашей уверенностью.
— Что конкретно вы предлагаете? — спросил барон Высокого Хребта.
— Я предлагаю ясно и недвусмысленно заявить — и нашим согражданам, и Новому Парижу, — что запугать себя Звездное Королевство не позволит, — прямо сказала Декруа. — Если Причарт желает конфронтации, мы должны проявить по отношению к ней такую же твердость, как она по отношению к нам. Судя по тому, что сказал Эдвард, она, похоже, собирается блефовать.
— О блефе я не говорил, — тут же подал голос Яначек. — Нельзя отрицать, что они действительно добились определенных успехов в наращивании своей боеспособности.
— Да, но вы сказали, что при всех их достижениях наше превосходство остается неоспоримым.
Эта фраза прозвучала как вопрос, и Первый Лорд кивнул.
— Вот и прекрасно, — продолжала напирать Декруа. — Если вы в этом уверены, не видев в глаза ни одного их корабля, то уж они-то сами наверняка об этом знают. Уж им-то точно известно, чем они располагают и что с ними сделал Восьмой Флот до начала перемирия. Сказав, что Причарт блефует, я имела в виду именно это. Вряд ли она настолько глупа, чтобы действительно желать возобновления военных действий, не будучи уверенной в победе. А мы её блеф разоблачим.
— Я не предлагаю выдвигать ультиматумы, — торопливо добавила она, заметив на лицах коллег тревогу. — Я просто предлагаю занять твердую позицию. Мы не станем требовать от них новых уступок, мы просто не допустим паники и не пойдем на уступки, которых они требуют от нас . Когда народ почувствует, что мы достаточно уверены в себе и твердо придерживаемся своей позиции, и поймет, что мы готовы терпеливо ждать, пока у Причарт закончится дипломатическая истерика, тогда паранойя, которую усиленно раздувают граф Белой Гавани и Вильям Александер, умрёт естественной смертью.
Она сделала пренебрежительный жест.
— Может быть, вы и правы, — отозвался Высокий Хребет. — Скорее всего, вы действительно правы. Но в ближайшее время, что бы мы ни предприняли, нас ждет немало неприятностей.
— Мишель, а не от вас ли мы совсем недавно слышали, что в политике бывают приливы и отливы? До тех пор, пока Зеленая Долина и другие партийные координаторы обеспечивают нам большинство в Палате Лордов, Александер и его приспешники ничего не смогут поделать, кроме как сидеть и с тревогой наблюдать за происходящим. А когда станет ясно, что “кризис” миновал и Армагеддон отменяется, в глазах населения их паникерство обернется против них же самих. И вот тогда, — сказала она с холодной тонкой улыбкой, — все наши усилия оправдаются.
Глава 36
— Астроконтроль, “Радость жатвы” просит обеспечить свободный вход и дать вектор прибытия. “Радость жатвы”, прием.
Откинувшись в кресле, Хосефа Захари широко улыбнулась Джордену Кару, который, улыбнувшись в ответ, старинным торжествующим жестом поднял вверх большой палец правой руки.
После нескольких мгновений тишины в рубке зазвучал голос дежурного офицера Астроконтроля.
— “Радость жатвы”, добро пожаловать домой! Мы вас ждали. Сектор чист, принимайте вектор.
* * *
— Я, например, считаю, что это прекрасная новость, — твердо сказал известный финансист Абрахам Спенсер, обводя взглядом сидящих за круглым столом перед голографическими камерами коллег — виднейших финансовых аналитиков Звездного Королевства. Сам Спенсер, бессменный председатель Совета Финансовых Консультантов Короны, доверенное лицо и советник богатейших людей Королевства, включая Клауса Гауптмана, был среди них, пожалуй, самым известным и уважаемым. Он и сам владел одним из крупнейших состояний, и в свои почти сто стандартных лет был красив, седовлас и почти так же фотогеничен, как и богат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259
Он пожал плечами.
— Не знаю, как лучше довести это до сведения обывателя, но для нас в Адмиралтействе очевидно, что их хваленый “новый флот” — просто бумажная гексапума.
— Вы в этом уверены? — Голос Декруа уже не звучал язвительно, и на Яначека она смотрела с неподдельной симпатией.
— Разумеется, ничего обещать я не могу, Элен. Как я уже сказал, в отсутствие возможности осмотреть их вооружение всё, что мы можем, — это задавать соответствующие вопросы и делать выводы. С такой оговоркой — да, уверен. По моему глубокому убеждению, военный министр Тейсман существенно преувеличил — а точнее, побудил некоторых наших так называемых военных экспертов преувеличить — боевые возможности своего нового флота.
— Понятно.
Опершись локтем о левый подлокотник и положив подбородок на ладонь, Декруа задумчиво помолчала, а потом пожала плечами.
— Понятно, — повторила она. — Я понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите, что разъяснить столь сложные соображения простому избирателю будет не так-то просто. Особенно с учётом того, что люди вроде Белой Гавани бьют в набат.
— Именно, — мрачно согласился Яначек. — Публика до сих пор смотрит ему в рот. Кто будет прислушиваться к простым доводам рассудка или к такой ерунде, как реальные факты, когда этот сукин сын на каждом углу кричит о приближении катастрофы!
Вообще-то, во всем, что касалось Хэмиша Александера, суждения сэра Эдварда Яначека едва ли можно было счесть беспристрастными, подумал Высокий Хребет. Тем не менее он совершенно точно обрисовал, как портил им кровь граф Белой Гавани, начиная с того момента, когда заявление Тейсмана стало достоянием общественности Звездного Королевства.
— Боюсь, что так оно и есть, — согласилась Декруа. Голос её звучал почти ровно, сердитое выражение лица сменилось задумчивым. — Но если решить эту проблему нам не под силу, то, может быть, не стоит напрасно терять время на бесплодные усилия.
— Что вы имеете в виду? — спросил Высокий Хребет.
— Я хочу сказать, что мы, конечно, должны продолжать успокаивать общественное мнение, делая упор на энергичность наших ответных мер. Надо побольше говорить о возобновлении строительства и, хотя подчеркнутое умаление возможностей республиканцев кажется мне не лучшей идеей, о нашем техническом превосходстве. Давайте напоминать избирателям, что мы с самого начала опережали и продолжаем опережать вероятного противника по уровню развития. Если мы будем говорить об этом с достаточной уверенностью, то по крайней мере часть их сделает правильные выводы. Но, по моему разумению, то, как мы поставим себя в новых условиях, ничуть не менее важно, чем содержание наших заявлений. Будем выглядеть напуганными — и все наши попытки успокоить общественность пойдут прахом. А вот если покажем, что не боимся, — что по-прежнему уверены в своей готовности справиться с Республикой как на дипломатическом, так и, при необходимости, на военном поприще, — многие граждане проникнутся нашей уверенностью.
— Что конкретно вы предлагаете? — спросил барон Высокого Хребта.
— Я предлагаю ясно и недвусмысленно заявить — и нашим согражданам, и Новому Парижу, — что запугать себя Звездное Королевство не позволит, — прямо сказала Декруа. — Если Причарт желает конфронтации, мы должны проявить по отношению к ней такую же твердость, как она по отношению к нам. Судя по тому, что сказал Эдвард, она, похоже, собирается блефовать.
— О блефе я не говорил, — тут же подал голос Яначек. — Нельзя отрицать, что они действительно добились определенных успехов в наращивании своей боеспособности.
— Да, но вы сказали, что при всех их достижениях наше превосходство остается неоспоримым.
Эта фраза прозвучала как вопрос, и Первый Лорд кивнул.
— Вот и прекрасно, — продолжала напирать Декруа. — Если вы в этом уверены, не видев в глаза ни одного их корабля, то уж они-то сами наверняка об этом знают. Уж им-то точно известно, чем они располагают и что с ними сделал Восьмой Флот до начала перемирия. Сказав, что Причарт блефует, я имела в виду именно это. Вряд ли она настолько глупа, чтобы действительно желать возобновления военных действий, не будучи уверенной в победе. А мы её блеф разоблачим.
— Я не предлагаю выдвигать ультиматумы, — торопливо добавила она, заметив на лицах коллег тревогу. — Я просто предлагаю занять твердую позицию. Мы не станем требовать от них новых уступок, мы просто не допустим паники и не пойдем на уступки, которых они требуют от нас . Когда народ почувствует, что мы достаточно уверены в себе и твердо придерживаемся своей позиции, и поймет, что мы готовы терпеливо ждать, пока у Причарт закончится дипломатическая истерика, тогда паранойя, которую усиленно раздувают граф Белой Гавани и Вильям Александер, умрёт естественной смертью.
Она сделала пренебрежительный жест.
— Может быть, вы и правы, — отозвался Высокий Хребет. — Скорее всего, вы действительно правы. Но в ближайшее время, что бы мы ни предприняли, нас ждет немало неприятностей.
— Мишель, а не от вас ли мы совсем недавно слышали, что в политике бывают приливы и отливы? До тех пор, пока Зеленая Долина и другие партийные координаторы обеспечивают нам большинство в Палате Лордов, Александер и его приспешники ничего не смогут поделать, кроме как сидеть и с тревогой наблюдать за происходящим. А когда станет ясно, что “кризис” миновал и Армагеддон отменяется, в глазах населения их паникерство обернется против них же самих. И вот тогда, — сказала она с холодной тонкой улыбкой, — все наши усилия оправдаются.
Глава 36
— Астроконтроль, “Радость жатвы” просит обеспечить свободный вход и дать вектор прибытия. “Радость жатвы”, прием.
Откинувшись в кресле, Хосефа Захари широко улыбнулась Джордену Кару, который, улыбнувшись в ответ, старинным торжествующим жестом поднял вверх большой палец правой руки.
После нескольких мгновений тишины в рубке зазвучал голос дежурного офицера Астроконтроля.
— “Радость жатвы”, добро пожаловать домой! Мы вас ждали. Сектор чист, принимайте вектор.
* * *
— Я, например, считаю, что это прекрасная новость, — твердо сказал известный финансист Абрахам Спенсер, обводя взглядом сидящих за круглым столом перед голографическими камерами коллег — виднейших финансовых аналитиков Звездного Королевства. Сам Спенсер, бессменный председатель Совета Финансовых Консультантов Короны, доверенное лицо и советник богатейших людей Королевства, включая Клауса Гауптмана, был среди них, пожалуй, самым известным и уважаемым. Он и сам владел одним из крупнейших состояний, и в свои почти сто стандартных лет был красив, седовлас и почти так же фотогеничен, как и богат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259