Но ведь не приняли! И он в полной тоске аккуратно уложил свой сундучок и присоединился к остальным выпускникам военной школы, ожидавшим отправки на службу.
И вот тут у него зародилась надежда, что все-таки его назначение, может быть (о, если бы это было возможно!), не станет ссылкой в полную неизвестность. Он сидел в главном вестибюле школьного вокзала, размышляя о своем несчастном назначении, когда на скамейку рядом с ним бухнулась Джинджер Льюис.
Джинджер, как и Обри, была техником по гравитационной аппаратуре. Хорошенькая рыжеволосая девушка стояла девятнадцатой из сотни в списке выпускников его класса (а он-то, он-то – вторым!), но она была старше на двенадцать лет, и он всегда втайне побаивался ее. По сравнению с ним она была не сильна в теории, но обладала сверхъестественным чутьем на отыскание неисправностей, как будто бы на самом деле могла ощущать, где и в чем заключается проблема. Возраст добавлял ей авторитета, а исключительная внешняя привлекательность окончательно затрудняла Обри общение с ней. И уж тем более не помогало прозвище, которым она его наградила, – Вундеркинд. Он понимал, что это всего лишь игра слов, объединяющих его фамилию и оценки, но это не прибавляло ему ловкости в ее присутствии.
– А, вот ты где, Вундеркинд! – радостно приветствовала она. – Тебя тоже назначили в шестидесятую команду?
– Да, – мрачно подтвердил он.
Она удивленно подняла свои огненно-рыжие брови:
– Ну и что, и по какому поводу траур?
Он вымученно улыбнулся ее шутливому тону, но ведь насмешка была не так уж далека от истины.
– Извини, – пробормотал он и отвернулся. – Меня сначала назначили на «Беллерофонт», – вздохнул он. – Старшина Гарнер показывал мне бумаги. А потом они сунули меня на вспомогательный крейсер .
На последних двух словах губы его задрожали, но он совершенно не ожидал реакции Джинджер на это сообщение. Она не выразила сочувствия. Она даже не пожалела его, как следовало бы поступить чуткому товарищу. Она просто расхохоталась!
Обри резко повернул к ней голову, и она засмеялась даже громче, увидев выражение его лица. Затем покачала головой и похлопала его по плечу, совсем как мама когда-то – когда десятилетний Обри разбил свой гравискутер.
– Вундеркинд, ты, я вижу, не в курсе. Конечно, они послали тебя на вспомогательный крейсер, но – тебе совсем не интересно, кто капитан этого вспомогательного крейсера?
– А что тут интересного? – фыркнул Обри. – Это либо старая развалина-резервист, либо полный осел, которому не могут доверить настоящий боевой корабль!
– Ну, ты даешь! Ты что, совсем ничего не слышал? Лопух, твоя «старая развалина-резервист», представь себе, зовется Хонор Харрингтон.
– Харрингтон?
Джинджер энергично кивнула, и он с отвисшей челюстью секунд пятнадцать глазел на девушку, прежде чем смог заговорить снова.
– Ты имеешь в виду ту самую Харрингтон? Леди Харрингтон?
– Ее и только ее.
– Но ведь… но она еще на Ельцине!
– Ты и впрямь, должно быть, слишком редко читаешь инфошки, – сделала вывод Джинджер. – Она вернулась почти неделю назад. А некоторые хорошо информированные источники, которые всегда заслуживают доверия, и по вполне понятным причинам, – она игриво скосила глаза на Обри, – сообщили мне, что ее назначили старшим офицером нашей новой эскадры.
– О боже, – прошептал Обри, боясь показаться слишком возбужденным.
Действительно, леди Харрингтон была почти насильно выслана после двух скандальных дуэлей. И конечно, совершенно логично, если ей даровали как раз такую амнистию, вроде этого странного назначения, о котором печалился Обри, но он никак не мог поверить. Женщина, которую молва окрестила «саламандрой» за ее манеру оказываться всегда в самых горячих точках, была слишком хороша для командования такой военной операцией. И уж конечно, это не флотские придумали запихнуть ее в такое место, чтобы возобновить карьеру. Если бы флот распоряжался ее возвращением самостоятельно, ей бы нашли самое лучшее применение!
– Думаю, может, это тебя немного утешит, Вундеркинд? – сказала Джинджер. – Ты ведь всегда жаждал славы, а? – От смущения Обри стал огненно-красным, но она только усмехнулась и снова потрепала его по плечу. – Я уверена, что как только леди Харрингтон поймет, какой ты ценный кадр, она возьмет тебя в свою команду на капитанский мостик.
– Ну хватит, Джинджер! – сказал он, еле удерживаясь от смеха, и она показала ему язык.
– Вот так-то лучше! И… – она замолчала и наклонила голову набок, – мне кажется, объявляют наш шаттл.
Все это произошло четырнадцать часов назад, и вот теперь Обри благодарно вздохнул, втаскивая свой сундучок на антиграве в назначенный ему пассажирский отсек. С тех пор как он поступил на флот, таких отсеков он насмотрелся с лихвой, но в этом ему не придется оставаться долго. Старшина второй статьи, встречавший их команду на «Вулкане», предупредил, что до перевода на борт корабля осталось не более шести дней, – и Обри, несмотря на прежнее отчаяние, понял, что с нетерпением ждет прибытия на борт своего корабля.
Распределение по отсекам производилось по алфавиту, и Обри обнаружил, что оказался отдельно от своей группы. Он уже привык постоянно оказываться в конце списка note 10, но в отсеке, куда его привела схема размещения, никого больше не было. Он втащил в отсек сундучок, рассмотрел на панели схему расположения мест, и вдруг глаза его посветлели. Две нижние койки еще оставались свободными, и он вставил в прорезь панели электронное удостоверение личности, забронировав одну из них для себя. Сзади послышался звук шагов. В отсек вошла группка военных, Обри вытащил электронную карту и отступил назад, чтобы освободить схему для вновь прибывших. Он подтащил сундук к своему месту, засунул его под койку и сел, с удовольствием вытянув уставшие ноги.
– Ты слышал, кто командует этой дерьмовой эскадрой? – спросил кто-то незнакомый.
Обри, удивившись сердитому тону вопроса, взглянул на людей, столпившихся у схемы.
– Ну да, – ответил другой голос с явным отвращением. – Харрингтон.
– О господи! – простонал первый голос. – Мы все подохнем, – продолжал он с омерзительной уверенностью. – Ты видел ее обычный список потерь?
– А то! – согласился второй голос. – Она всех нас загонит прямо в дерьмо, а сама получит еще одну медаль за то, что сунула туда наши задницы.
– Ну уж нет, – проворчал третий голос. – Она будет играть в героев, отлично, а у меня найдется занятие поинтереснее, чем…
Сосредоточенность Обри на ворчливом разговоре внезапно была прервана – кто-то сильно ударил по спинке его койки.
– Эй, сопляк! – произнес чей-то низкий голос. – Убери свою задницу с моего места.
Обри в изумлении поднял глаза, и говоривший уперся в него нехорошим взглядом. Огромный темноволосый мужчина с грубыми чертами лица и разбитыми костяшками, был намного старше Обри. На его обшлаге виднелись пять маленьких золотых значков, каждый из которых означал три мантикорских года (почти пять стандартных лет) службы, но при этом он был всего лишь энерготехником второго разряда. Это означало, что Обри в данный момент старше его по званию, однако, глядя в презрительные холодные карие глаза, чувствовал он все что угодно, только не превосходство в чине.
– Я думаю, вы ошиблись, – ответил он как можно спокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
И вот тут у него зародилась надежда, что все-таки его назначение, может быть (о, если бы это было возможно!), не станет ссылкой в полную неизвестность. Он сидел в главном вестибюле школьного вокзала, размышляя о своем несчастном назначении, когда на скамейку рядом с ним бухнулась Джинджер Льюис.
Джинджер, как и Обри, была техником по гравитационной аппаратуре. Хорошенькая рыжеволосая девушка стояла девятнадцатой из сотни в списке выпускников его класса (а он-то, он-то – вторым!), но она была старше на двенадцать лет, и он всегда втайне побаивался ее. По сравнению с ним она была не сильна в теории, но обладала сверхъестественным чутьем на отыскание неисправностей, как будто бы на самом деле могла ощущать, где и в чем заключается проблема. Возраст добавлял ей авторитета, а исключительная внешняя привлекательность окончательно затрудняла Обри общение с ней. И уж тем более не помогало прозвище, которым она его наградила, – Вундеркинд. Он понимал, что это всего лишь игра слов, объединяющих его фамилию и оценки, но это не прибавляло ему ловкости в ее присутствии.
– А, вот ты где, Вундеркинд! – радостно приветствовала она. – Тебя тоже назначили в шестидесятую команду?
– Да, – мрачно подтвердил он.
Она удивленно подняла свои огненно-рыжие брови:
– Ну и что, и по какому поводу траур?
Он вымученно улыбнулся ее шутливому тону, но ведь насмешка была не так уж далека от истины.
– Извини, – пробормотал он и отвернулся. – Меня сначала назначили на «Беллерофонт», – вздохнул он. – Старшина Гарнер показывал мне бумаги. А потом они сунули меня на вспомогательный крейсер .
На последних двух словах губы его задрожали, но он совершенно не ожидал реакции Джинджер на это сообщение. Она не выразила сочувствия. Она даже не пожалела его, как следовало бы поступить чуткому товарищу. Она просто расхохоталась!
Обри резко повернул к ней голову, и она засмеялась даже громче, увидев выражение его лица. Затем покачала головой и похлопала его по плечу, совсем как мама когда-то – когда десятилетний Обри разбил свой гравискутер.
– Вундеркинд, ты, я вижу, не в курсе. Конечно, они послали тебя на вспомогательный крейсер, но – тебе совсем не интересно, кто капитан этого вспомогательного крейсера?
– А что тут интересного? – фыркнул Обри. – Это либо старая развалина-резервист, либо полный осел, которому не могут доверить настоящий боевой корабль!
– Ну, ты даешь! Ты что, совсем ничего не слышал? Лопух, твоя «старая развалина-резервист», представь себе, зовется Хонор Харрингтон.
– Харрингтон?
Джинджер энергично кивнула, и он с отвисшей челюстью секунд пятнадцать глазел на девушку, прежде чем смог заговорить снова.
– Ты имеешь в виду ту самую Харрингтон? Леди Харрингтон?
– Ее и только ее.
– Но ведь… но она еще на Ельцине!
– Ты и впрямь, должно быть, слишком редко читаешь инфошки, – сделала вывод Джинджер. – Она вернулась почти неделю назад. А некоторые хорошо информированные источники, которые всегда заслуживают доверия, и по вполне понятным причинам, – она игриво скосила глаза на Обри, – сообщили мне, что ее назначили старшим офицером нашей новой эскадры.
– О боже, – прошептал Обри, боясь показаться слишком возбужденным.
Действительно, леди Харрингтон была почти насильно выслана после двух скандальных дуэлей. И конечно, совершенно логично, если ей даровали как раз такую амнистию, вроде этого странного назначения, о котором печалился Обри, но он никак не мог поверить. Женщина, которую молва окрестила «саламандрой» за ее манеру оказываться всегда в самых горячих точках, была слишком хороша для командования такой военной операцией. И уж конечно, это не флотские придумали запихнуть ее в такое место, чтобы возобновить карьеру. Если бы флот распоряжался ее возвращением самостоятельно, ей бы нашли самое лучшее применение!
– Думаю, может, это тебя немного утешит, Вундеркинд? – сказала Джинджер. – Ты ведь всегда жаждал славы, а? – От смущения Обри стал огненно-красным, но она только усмехнулась и снова потрепала его по плечу. – Я уверена, что как только леди Харрингтон поймет, какой ты ценный кадр, она возьмет тебя в свою команду на капитанский мостик.
– Ну хватит, Джинджер! – сказал он, еле удерживаясь от смеха, и она показала ему язык.
– Вот так-то лучше! И… – она замолчала и наклонила голову набок, – мне кажется, объявляют наш шаттл.
Все это произошло четырнадцать часов назад, и вот теперь Обри благодарно вздохнул, втаскивая свой сундучок на антиграве в назначенный ему пассажирский отсек. С тех пор как он поступил на флот, таких отсеков он насмотрелся с лихвой, но в этом ему не придется оставаться долго. Старшина второй статьи, встречавший их команду на «Вулкане», предупредил, что до перевода на борт корабля осталось не более шести дней, – и Обри, несмотря на прежнее отчаяние, понял, что с нетерпением ждет прибытия на борт своего корабля.
Распределение по отсекам производилось по алфавиту, и Обри обнаружил, что оказался отдельно от своей группы. Он уже привык постоянно оказываться в конце списка note 10, но в отсеке, куда его привела схема размещения, никого больше не было. Он втащил в отсек сундучок, рассмотрел на панели схему расположения мест, и вдруг глаза его посветлели. Две нижние койки еще оставались свободными, и он вставил в прорезь панели электронное удостоверение личности, забронировав одну из них для себя. Сзади послышался звук шагов. В отсек вошла группка военных, Обри вытащил электронную карту и отступил назад, чтобы освободить схему для вновь прибывших. Он подтащил сундук к своему месту, засунул его под койку и сел, с удовольствием вытянув уставшие ноги.
– Ты слышал, кто командует этой дерьмовой эскадрой? – спросил кто-то незнакомый.
Обри, удивившись сердитому тону вопроса, взглянул на людей, столпившихся у схемы.
– Ну да, – ответил другой голос с явным отвращением. – Харрингтон.
– О господи! – простонал первый голос. – Мы все подохнем, – продолжал он с омерзительной уверенностью. – Ты видел ее обычный список потерь?
– А то! – согласился второй голос. – Она всех нас загонит прямо в дерьмо, а сама получит еще одну медаль за то, что сунула туда наши задницы.
– Ну уж нет, – проворчал третий голос. – Она будет играть в героев, отлично, а у меня найдется занятие поинтереснее, чем…
Сосредоточенность Обри на ворчливом разговоре внезапно была прервана – кто-то сильно ударил по спинке его койки.
– Эй, сопляк! – произнес чей-то низкий голос. – Убери свою задницу с моего места.
Обри в изумлении поднял глаза, и говоривший уперся в него нехорошим взглядом. Огромный темноволосый мужчина с грубыми чертами лица и разбитыми костяшками, был намного старше Обри. На его обшлаге виднелись пять маленьких золотых значков, каждый из которых означал три мантикорских года (почти пять стандартных лет) службы, но при этом он был всего лишь энерготехником второго разряда. Это означало, что Обри в данный момент старше его по званию, однако, глядя в презрительные холодные карие глаза, чувствовал он все что угодно, только не превосходство в чине.
– Я думаю, вы ошиблись, – ответил он как можно спокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152