В нем отображена душа Индии во всей ее утонченности, возвышенности… Исконная любовь и мудрость Востока нашли свое претворение в трогательное созвучие в убеждающих словах поэта».
«О Тагоре в России знали лишь урывками». Но то, что становилось известным из отрывочных сообщений, в сознании Рериха сближало образ индийского писателя с другим, бесконечно дорогим ему, — образом Льва Николаевича Толстого. «Индии ведомы такие лица», — говорил художник о Толстом. Думается, что он имел в виду Рабиндраната Тагора.
Поразительно похожи судьбы двух великих мыслителей. Писатели с мировой известностью — и русский и индийский — подчиняют всю свою жизнь бескомпромиссному нравственному поиску. Их духовные орбиты пересекаются во множестве точек. Как в свое время Лев Толстой в Ясной Поляне, так и Тагор в поместье отца в Шантанекетане основывает школу, где ведет преподавание по методам, разработанным им самим. Как и Толстой, он создает специально для учеников своей школы литературные произведения. Дети с увлечением играют в пьесах, где роли написаны для них. Как и Толстой, и, по всей вероятности, захваченный его живым примером, Тагор становится сторонником теориий практики ненасилия. Правда, как и Толстой, здесь он не всегда последователен: он часто почеловечески (когда события принимают жесткий оборот) забывает о своей позиции невмешательства. В 1919 году под влиянием русской революции в Амритсаре вспыхнули волнения. Английские войска хладнокровно, в упор расстреляли безоружную толпу. «Массовое убийство» — так назвал Ленин амритсарское кровопролитие. Вести из Амритсара превращают философа и лирического поэта в политического трибуна. Тагор пытается организовать митинг протеста. Он пишет гневное письмо вице-королю, в котором отказывается от титула баронета, пожалованного ему британским правительством (присуждение Тагору Нобелевской премии по литературе предопределило в свое время этот акт).
Во всех подробностях целеустремленной и самоотверженной жизни Тагора Рерих с полным основанием видит знак толстовского служения человечеству.
«Для внешнего наблюдения различны Толстой и Тагор. Кто-то досужий до взысканий, противоречий, наверное, закопошится в желании еще что-либо разъединить. Но если мы пытливо и доброжелательно посмотрим в существо, то каждый из нас пожалеет, почему у него нет портретов Толстого и Тагора, снятых вместе — в углубленной беседе, в седине мудрости и в желании добра человечеству».
В индийском доме Рериха на его письменном столе стоит открытка с изображением Толстого (один из последних снимков писателя в 1910 году). Художник часто вглядывается в черты лица, столь знакомые и столь дорогие, и не глубокой ассоциативной связи перед его внутренним взором возникает другой великий образ. И он опять повторяет мысль, что вместе, на одном изображении хотел бы видеть эти два прекрасных облика.
Воспоминания Рериха о Тагоре возвращают нас в 1920 год. Лондон. Мастерская художника на Квинсгэт-Террас. Здесь впервые встретились Рабиндранат Тагор и Рерих. Тагор впоследствии признавался, что, наслышанный о художнике, он хотел увидеть русские картины. Но как раз в это время Рерих работал над индийскими сюжетами. Он писал панно «Сны Востока». «Помню удивление поэта при виде такого совпадения. Помним, как прекрасно вошел он, и духовный облик его заставил затрепетать наши сердца. Ведь недаром говорится, что первое впечатление самое верное. Именно самое первое впечатление сразу дало полное и глубокое отображение сущности Тагора».
«Ваши картины глубоко тронули меня, — пишет Тагор, еще не остыв от первого впечатления („первое впечатление самое верное“). — Картины ваши ясны и все же не выразимы словами, — ваше искусство ограждает свою независимость, потому что оно велико».
Письмо Николая Рериха:
"27 декабря 1929 года. Доктору Рабиндранату Тагору Болъпур, Шантанекетан Бенгалия, Индия.
Мой дорогой Друг!
Мы были счастливы вчера получить Ваш бесценный подарок. Вашу прекрасную фотографию с автографом. Для нас это было знаком не только Вашей личной дружбы, но также и символом связи между Востоком и Западом, когда без всяких предрассудков и ненависти мы можем обнять друг друга во имя Красоты и Культуры.
Это небольшое письмо Вы получите уж после нового года. Накануне нового года я шлю Вам свои наилучшие приветствия и пожелания, чтобы Ваш духовный облик Человека с большой буквы еще долго вел человечество к высотам великой правды и красоты…
Посылаю Вам свою последнюю книгу: «Flame in Chalice».
«Духовное сродство с Индией», — говорит о Рерихе Тагор. Но то же самое, лишь заменив одно слово, можно сказать и о Тагоре: «Духовное сродство с Россией». Соединить два великих истока — Россию и Индию — эта мысль по-своему владела и Рерихом, и Тагором. В те времена она была, пожалуй, пугающе необычной. Недаром Ромен Роллан называет ее парадоксальной. Но она была верна устремленностью, она точно определяла направление движения взаимно тяготеющих народов. И во всяком случае, за нею было грядущее.
В 1930 году, накануне своего семидесятилетия, Рабиндранат Тагор приезжает в Москву. «Наконец-то я в России, и то, что вижу, чудесно, непохоже на другие страны, в корне отлично». В «Письмах о России», опубликованных сразу после возвращения в бенгальском журнале «Пробаши», он с восхищением пишет о вдохновенно-преобразующей работе коммунистов: «Они разбудили здесь весь народ… Не увидев собственными глазами, я никогда бы не поверил, что они всего лишь за десять лет смогли поднять со дна невежества и угнетения сотни тысяч людей и не только научить их грамоте, но и привить им чувство собственного достоинства».
Публицистическое выступление великого писателя получило широкий общественный резонанс, на который колониальные власти реагировали весьма нервно. Они запрещают переводить книгу на английский. Журнал, осмелившийся нарушить запрет, был оштрафован на крупную сумму. Всемирно известное имя ограждало писателя от больших неприятностей, но постоянный полицейский надзор за ним был усилен.
В то же, самое время Рерих ведет борьбу с британской администрацией, которая делает все от нее зависящее, чтоб не разрешить художнику поселиться на территории английской колонии. Рерих хотел приобрести землю в долине Кулу. Акт купли-продажи с юридической точки зрения дело простое и ясное, но английские чиновники устраивают проволочки, придираются к любому поводу, чтоб затруднить сделку, а по возможности и сорвать ее. Но, наконец уведомление, санкционирующее покупку земельного участка в Гималаях, получено. Рерих спешит сообщить о победе Рабиндранату Тагору. «Таким образом, наша мирная созидательная и культурная работа может продолжаться».
Отношения между русским художником и индийским писателем, не теряя постоянства возвышенной ноты, приобретают деловой и конкретный характер. Они стараются объединить усилия созданных ими культурных центров — гималайского института «Урусвати» и университета в Шантанекетане. На базе экспериментальной школы вырос непохожий на другие университет. По словам Рабиндраната Тагора, он основал его «как место, где могли бы учиться вместе люди раз-ньк цивилизаций и традиций». Проблемы культурного наследия Индии и Востока и проблемы европейской культуры увязываются здесь в единый комплекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
«О Тагоре в России знали лишь урывками». Но то, что становилось известным из отрывочных сообщений, в сознании Рериха сближало образ индийского писателя с другим, бесконечно дорогим ему, — образом Льва Николаевича Толстого. «Индии ведомы такие лица», — говорил художник о Толстом. Думается, что он имел в виду Рабиндраната Тагора.
Поразительно похожи судьбы двух великих мыслителей. Писатели с мировой известностью — и русский и индийский — подчиняют всю свою жизнь бескомпромиссному нравственному поиску. Их духовные орбиты пересекаются во множестве точек. Как в свое время Лев Толстой в Ясной Поляне, так и Тагор в поместье отца в Шантанекетане основывает школу, где ведет преподавание по методам, разработанным им самим. Как и Толстой, он создает специально для учеников своей школы литературные произведения. Дети с увлечением играют в пьесах, где роли написаны для них. Как и Толстой, и, по всей вероятности, захваченный его живым примером, Тагор становится сторонником теориий практики ненасилия. Правда, как и Толстой, здесь он не всегда последователен: он часто почеловечески (когда события принимают жесткий оборот) забывает о своей позиции невмешательства. В 1919 году под влиянием русской революции в Амритсаре вспыхнули волнения. Английские войска хладнокровно, в упор расстреляли безоружную толпу. «Массовое убийство» — так назвал Ленин амритсарское кровопролитие. Вести из Амритсара превращают философа и лирического поэта в политического трибуна. Тагор пытается организовать митинг протеста. Он пишет гневное письмо вице-королю, в котором отказывается от титула баронета, пожалованного ему британским правительством (присуждение Тагору Нобелевской премии по литературе предопределило в свое время этот акт).
Во всех подробностях целеустремленной и самоотверженной жизни Тагора Рерих с полным основанием видит знак толстовского служения человечеству.
«Для внешнего наблюдения различны Толстой и Тагор. Кто-то досужий до взысканий, противоречий, наверное, закопошится в желании еще что-либо разъединить. Но если мы пытливо и доброжелательно посмотрим в существо, то каждый из нас пожалеет, почему у него нет портретов Толстого и Тагора, снятых вместе — в углубленной беседе, в седине мудрости и в желании добра человечеству».
В индийском доме Рериха на его письменном столе стоит открытка с изображением Толстого (один из последних снимков писателя в 1910 году). Художник часто вглядывается в черты лица, столь знакомые и столь дорогие, и не глубокой ассоциативной связи перед его внутренним взором возникает другой великий образ. И он опять повторяет мысль, что вместе, на одном изображении хотел бы видеть эти два прекрасных облика.
Воспоминания Рериха о Тагоре возвращают нас в 1920 год. Лондон. Мастерская художника на Квинсгэт-Террас. Здесь впервые встретились Рабиндранат Тагор и Рерих. Тагор впоследствии признавался, что, наслышанный о художнике, он хотел увидеть русские картины. Но как раз в это время Рерих работал над индийскими сюжетами. Он писал панно «Сны Востока». «Помню удивление поэта при виде такого совпадения. Помним, как прекрасно вошел он, и духовный облик его заставил затрепетать наши сердца. Ведь недаром говорится, что первое впечатление самое верное. Именно самое первое впечатление сразу дало полное и глубокое отображение сущности Тагора».
«Ваши картины глубоко тронули меня, — пишет Тагор, еще не остыв от первого впечатления („первое впечатление самое верное“). — Картины ваши ясны и все же не выразимы словами, — ваше искусство ограждает свою независимость, потому что оно велико».
Письмо Николая Рериха:
"27 декабря 1929 года. Доктору Рабиндранату Тагору Болъпур, Шантанекетан Бенгалия, Индия.
Мой дорогой Друг!
Мы были счастливы вчера получить Ваш бесценный подарок. Вашу прекрасную фотографию с автографом. Для нас это было знаком не только Вашей личной дружбы, но также и символом связи между Востоком и Западом, когда без всяких предрассудков и ненависти мы можем обнять друг друга во имя Красоты и Культуры.
Это небольшое письмо Вы получите уж после нового года. Накануне нового года я шлю Вам свои наилучшие приветствия и пожелания, чтобы Ваш духовный облик Человека с большой буквы еще долго вел человечество к высотам великой правды и красоты…
Посылаю Вам свою последнюю книгу: «Flame in Chalice».
«Духовное сродство с Индией», — говорит о Рерихе Тагор. Но то же самое, лишь заменив одно слово, можно сказать и о Тагоре: «Духовное сродство с Россией». Соединить два великих истока — Россию и Индию — эта мысль по-своему владела и Рерихом, и Тагором. В те времена она была, пожалуй, пугающе необычной. Недаром Ромен Роллан называет ее парадоксальной. Но она была верна устремленностью, она точно определяла направление движения взаимно тяготеющих народов. И во всяком случае, за нею было грядущее.
В 1930 году, накануне своего семидесятилетия, Рабиндранат Тагор приезжает в Москву. «Наконец-то я в России, и то, что вижу, чудесно, непохоже на другие страны, в корне отлично». В «Письмах о России», опубликованных сразу после возвращения в бенгальском журнале «Пробаши», он с восхищением пишет о вдохновенно-преобразующей работе коммунистов: «Они разбудили здесь весь народ… Не увидев собственными глазами, я никогда бы не поверил, что они всего лишь за десять лет смогли поднять со дна невежества и угнетения сотни тысяч людей и не только научить их грамоте, но и привить им чувство собственного достоинства».
Публицистическое выступление великого писателя получило широкий общественный резонанс, на который колониальные власти реагировали весьма нервно. Они запрещают переводить книгу на английский. Журнал, осмелившийся нарушить запрет, был оштрафован на крупную сумму. Всемирно известное имя ограждало писателя от больших неприятностей, но постоянный полицейский надзор за ним был усилен.
В то же, самое время Рерих ведет борьбу с британской администрацией, которая делает все от нее зависящее, чтоб не разрешить художнику поселиться на территории английской колонии. Рерих хотел приобрести землю в долине Кулу. Акт купли-продажи с юридической точки зрения дело простое и ясное, но английские чиновники устраивают проволочки, придираются к любому поводу, чтоб затруднить сделку, а по возможности и сорвать ее. Но, наконец уведомление, санкционирующее покупку земельного участка в Гималаях, получено. Рерих спешит сообщить о победе Рабиндранату Тагору. «Таким образом, наша мирная созидательная и культурная работа может продолжаться».
Отношения между русским художником и индийским писателем, не теряя постоянства возвышенной ноты, приобретают деловой и конкретный характер. Они стараются объединить усилия созданных ими культурных центров — гималайского института «Урусвати» и университета в Шантанекетане. На базе экспериментальной школы вырос непохожий на другие университет. По словам Рабиндраната Тагора, он основал его «как место, где могли бы учиться вместе люди раз-ньк цивилизаций и традиций». Проблемы культурного наследия Индии и Востока и проблемы европейской культуры увязываются здесь в единый комплекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112