казалось, она плывет из комнаты в комнату, из кабинета на галерею, из зала в спальню, по пустой и разоренной древней резиденции столь многих монархов. Ни один часовой не поднял тревогу, когда музыка разнеслась по замку, никто из многочисленных обитателей, проводивших неприятную и беспокойную ночь в этой старинной крепости, словно не осмеливался сказать другому о причине своих опасений.
Возбуждение не давало Эверарду дольше пребывать в бездействии. Звуки приблизились настолько, что, казалось, в соседней комнате служат панихиду.
Тогда Эверард поднял тревогу и громко позвал своего верного помощника и друга Уайлдрейка, крепко спавшего в соседней комнате за дверью, настежь открытой с вечера;; — Уайлдрейк! Уайлдрейк! Вставай! Вставай! Ты что, ничего не слышишь?
Уайлдрейк не отвечал, хотя одной музыки было бы достаточно, чтобы разбудить спящего и без криков его друга и покровителя. Казалось, музыка гремит в самой комнате н музыканты находятся здесь же.
— Тревога, Роджер Уайлдрейк, тревога! — опять. закричал Эверард, спрыгнув с постели и схватившись за оружие. — Добудь огня и подними стражу!
Ответа не было. Его голос замер; затихли, казалось, и звуки музыки. Вдруг тот же мягкий и нежный голос, который походил на голос Алисы Ли, зазвучал, как ему послышалось, совсем рядом с ним.
— Твой приятель не ответит, — произнес он, — у кого совесть чиста, тот не услышит тревоги.
«Опять те же проделки! — подумал Эверард. — На этот раз я вооружен получше; не будь это женский голос, собеседник мой дорого заплатил бы за свои шутки».
Интересно заметить, что всякий раз, когда Эверард ясно слышал человеческий голос, мысли о сверхъестественном улетучивались и чары, сковывавшие его, рассеивались; влияние воображения или суеверного страха на человека проявляется только тогда, когда он попадает в таинственную обстановку (так, во всяком случае, обстоит дело у людей рассудительных), но достаточно прозвучать ясному звуку или произойти знакомому явлению, как мысли человека возвращаются к действительности.
Между тем тот же голос ответил не только на слова, но и на мысли Эверарда:
— Ты думаешь, твое оружие нас устрашит? Мы его не боимся! Оно не имеет власти над стражами Вудстока. Стреляй, если хочешь, испробуй свое оружие. Но знай, мы не намерены тебе вредить — ты из соколиного племени, ты благороден по природе, только плохо обучен и воспитан, потому и водишься с ястребами и воронами. Улетай завтра отсюда. Если же останешься с летучими мышами, совами, стервятниками и воронами, которые задумали свить здесь гнездо, то неминуемо разделишь их участь. Уходи же, чтобы этот замок можно было очистить и подготовить к приему более достойных обитателей.
Эверард отвечал громким голосом:
— Еще раз предупреждаю вас — не надейтесь меня запугать. Я не ребенок, чтобы бояться страшных сказок, и не трус, чтобы пугаться угроз разбойников, когда у меня при себе оружие. Если я и даю вам временную поблажку, то только ради моих дорогих заблуждающихся друзей: может быть, они тоже втянуты в эти опасные проделки. Знайте, я могу оцепить замок солдатами, они обыщут каждый потайной уголок и найдут зачинщиков этих дерзких проделок; если же и этого будет мало, достаточно нескольких бочек с порохом, чтобы превратить замок в развалины и похоронить под ними всех охотников до таких безрассудных выходок.
— Вы слишком надменно разговариваете, полковник, — ответил другой голос, похожий на тот грубы;»! и резкий, который говорил с ним на галерее. — Попробуйте-ка испытать свою храбрость на мне!
— Вам не пришлось бы вызывать меня дважды, — отвечал полковник Эверард, — если бы здесь было посветлее и я мог бы прицелиться.
Стоило ему произнести эти слова, как яркий, почти ослепительный свет вырвал из мрака фигуру, похожую на Виктора Ли; одной рукой этот человек поддерживал женщину, закутанную в густую вуаль, в другой держал маршальский жезл. То были живые люди, они стояли в шести футах от него.
— Если бы не эта женщина, — воскликнул Эверард, — я бы не оставил ваш вызов без ответа.
— Не щади женщину, дерись как можешь, — отвечал тот же голос, — я тебя вызываю!
— Повтори свой вызов, когда я досчитаю до трех, — потребовал Эверард, — и ты будешь наказан за свою дерзость… Раз.., взвожу курок пистолета. Два… я всегда стреляю без промаха… Клянусь небом, я выстрелю, если вы сейчас же не уберетесь! Когда произнесу три — пристрелю вас на месте. Я не любитель кровь проливать, даю вам еще возможность скрыться.
Раз.., два.., три!
Эверард прицелился в грудь незнакомца и выстрел лил. Тот с презрением помахал ему рукой, раздался. громкий хохот, свет стал слабеть, потом вспыхнул, в последний раз осветив фигуру старого рыцаря, и померк. У Эверарда кровь застыла в жилах. «Если бы рыцарь был простым смертным, — подумал он, — пуля сразила бы его. Но биться со сверхъестественными существами я не хочу и не могу».
Все происшедшее так поразило Эверарда, что ему чуть не стало дурно. Однако он ощупью добрался до камина, разгреб тлеющие угли и подбросил не-. сколько сухих поленьев. Огонь быстро разгорелся и. осветил всю комнату. Эверард внимательно, хоть и не без робости, осмотрелся, как будто ожидая увидеть страшный призрак; но он разглядел только старинную мебель, письменный стол да кое-какие предметы, оставленные на тех же местах, где они находились до отъезда сэра Генри Ли. Непреодолимое желание, смешанное с отвращением, влекло его взглянуть на портрет покойного рыцаря, который так поразил его сходством с призраком. Он колебался между противоречивыми чувствами, потом с отчаянной решимостью схватил свечу и зажег ее от потухающего пламени камина. Затем поднес свечу к портрету Виктора Ли и стал всматриваться в него с любопытством, хотя и не без страха. В его душе пробудилось чувство, похожее на ужас, испытанный в детстве, когда ему чудилось, будто суровый взор старого воина всюду следует за ним, недовольный и осуждающий.
Он быстро отогнал эти нелепые мысли, но смутные чувства, затаенные в глубине души, выразились в словах, наполовину обращенных к старинному портрету.
— Дух предка моей матери, — произнес он, — кто бы ни тревожил эти древние стены, друзья или враги, заговорщики или нечистая сила, я решил утром покинуть замок.
— Искренне рад услышать об этом, — раздался голос позади.
…Эверард обернулся и увидел длинную фигуру в белом с чем-то вроде тюрбана на голове. Свеча выпала у него из рук, он кинулся к призраку со Словами:
— Ты-то, уж во всяком случае, из плоти и крови!
— Из плоти и крови! — отвечал тот, кого он схватил в охапку. — Ты, черт возьми, мог бы убедиться в этом и без того, чтобы душить меня! Отпусти сейчас же, не то я покажу тебе, как я умею бороться!
— Роджер Уайлдрейк! — закричал Эверард, выпустив роялиста и отступив назад.
— Конечно, Роджер Уайлдрейк. А ты думал, это Роджер Бэкон пришел помочь тебе выкуривать дьявола? Здесь в самом деле серой попахивает.
— Это я стрелял из пистолета. Разве ты не слышал?
— Конечно, слышал! От этого и проснулся. Выпил на ночь и спал как сурок. Ух, до сих пор голова кружится!
— А чего ж ты сразу не пришел? Мне так нужна была твоя помощь.
— Пришел, как только смог подняться, — ответил Уайлдрейк. — Я должен был сначала очухаться, потому что мне снилась проклятая битва при Нейзби;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Возбуждение не давало Эверарду дольше пребывать в бездействии. Звуки приблизились настолько, что, казалось, в соседней комнате служат панихиду.
Тогда Эверард поднял тревогу и громко позвал своего верного помощника и друга Уайлдрейка, крепко спавшего в соседней комнате за дверью, настежь открытой с вечера;; — Уайлдрейк! Уайлдрейк! Вставай! Вставай! Ты что, ничего не слышишь?
Уайлдрейк не отвечал, хотя одной музыки было бы достаточно, чтобы разбудить спящего и без криков его друга и покровителя. Казалось, музыка гремит в самой комнате н музыканты находятся здесь же.
— Тревога, Роджер Уайлдрейк, тревога! — опять. закричал Эверард, спрыгнув с постели и схватившись за оружие. — Добудь огня и подними стражу!
Ответа не было. Его голос замер; затихли, казалось, и звуки музыки. Вдруг тот же мягкий и нежный голос, который походил на голос Алисы Ли, зазвучал, как ему послышалось, совсем рядом с ним.
— Твой приятель не ответит, — произнес он, — у кого совесть чиста, тот не услышит тревоги.
«Опять те же проделки! — подумал Эверард. — На этот раз я вооружен получше; не будь это женский голос, собеседник мой дорого заплатил бы за свои шутки».
Интересно заметить, что всякий раз, когда Эверард ясно слышал человеческий голос, мысли о сверхъестественном улетучивались и чары, сковывавшие его, рассеивались; влияние воображения или суеверного страха на человека проявляется только тогда, когда он попадает в таинственную обстановку (так, во всяком случае, обстоит дело у людей рассудительных), но достаточно прозвучать ясному звуку или произойти знакомому явлению, как мысли человека возвращаются к действительности.
Между тем тот же голос ответил не только на слова, но и на мысли Эверарда:
— Ты думаешь, твое оружие нас устрашит? Мы его не боимся! Оно не имеет власти над стражами Вудстока. Стреляй, если хочешь, испробуй свое оружие. Но знай, мы не намерены тебе вредить — ты из соколиного племени, ты благороден по природе, только плохо обучен и воспитан, потому и водишься с ястребами и воронами. Улетай завтра отсюда. Если же останешься с летучими мышами, совами, стервятниками и воронами, которые задумали свить здесь гнездо, то неминуемо разделишь их участь. Уходи же, чтобы этот замок можно было очистить и подготовить к приему более достойных обитателей.
Эверард отвечал громким голосом:
— Еще раз предупреждаю вас — не надейтесь меня запугать. Я не ребенок, чтобы бояться страшных сказок, и не трус, чтобы пугаться угроз разбойников, когда у меня при себе оружие. Если я и даю вам временную поблажку, то только ради моих дорогих заблуждающихся друзей: может быть, они тоже втянуты в эти опасные проделки. Знайте, я могу оцепить замок солдатами, они обыщут каждый потайной уголок и найдут зачинщиков этих дерзких проделок; если же и этого будет мало, достаточно нескольких бочек с порохом, чтобы превратить замок в развалины и похоронить под ними всех охотников до таких безрассудных выходок.
— Вы слишком надменно разговариваете, полковник, — ответил другой голос, похожий на тот грубы;»! и резкий, который говорил с ним на галерее. — Попробуйте-ка испытать свою храбрость на мне!
— Вам не пришлось бы вызывать меня дважды, — отвечал полковник Эверард, — если бы здесь было посветлее и я мог бы прицелиться.
Стоило ему произнести эти слова, как яркий, почти ослепительный свет вырвал из мрака фигуру, похожую на Виктора Ли; одной рукой этот человек поддерживал женщину, закутанную в густую вуаль, в другой держал маршальский жезл. То были живые люди, они стояли в шести футах от него.
— Если бы не эта женщина, — воскликнул Эверард, — я бы не оставил ваш вызов без ответа.
— Не щади женщину, дерись как можешь, — отвечал тот же голос, — я тебя вызываю!
— Повтори свой вызов, когда я досчитаю до трех, — потребовал Эверард, — и ты будешь наказан за свою дерзость… Раз.., взвожу курок пистолета. Два… я всегда стреляю без промаха… Клянусь небом, я выстрелю, если вы сейчас же не уберетесь! Когда произнесу три — пристрелю вас на месте. Я не любитель кровь проливать, даю вам еще возможность скрыться.
Раз.., два.., три!
Эверард прицелился в грудь незнакомца и выстрел лил. Тот с презрением помахал ему рукой, раздался. громкий хохот, свет стал слабеть, потом вспыхнул, в последний раз осветив фигуру старого рыцаря, и померк. У Эверарда кровь застыла в жилах. «Если бы рыцарь был простым смертным, — подумал он, — пуля сразила бы его. Но биться со сверхъестественными существами я не хочу и не могу».
Все происшедшее так поразило Эверарда, что ему чуть не стало дурно. Однако он ощупью добрался до камина, разгреб тлеющие угли и подбросил не-. сколько сухих поленьев. Огонь быстро разгорелся и. осветил всю комнату. Эверард внимательно, хоть и не без робости, осмотрелся, как будто ожидая увидеть страшный призрак; но он разглядел только старинную мебель, письменный стол да кое-какие предметы, оставленные на тех же местах, где они находились до отъезда сэра Генри Ли. Непреодолимое желание, смешанное с отвращением, влекло его взглянуть на портрет покойного рыцаря, который так поразил его сходством с призраком. Он колебался между противоречивыми чувствами, потом с отчаянной решимостью схватил свечу и зажег ее от потухающего пламени камина. Затем поднес свечу к портрету Виктора Ли и стал всматриваться в него с любопытством, хотя и не без страха. В его душе пробудилось чувство, похожее на ужас, испытанный в детстве, когда ему чудилось, будто суровый взор старого воина всюду следует за ним, недовольный и осуждающий.
Он быстро отогнал эти нелепые мысли, но смутные чувства, затаенные в глубине души, выразились в словах, наполовину обращенных к старинному портрету.
— Дух предка моей матери, — произнес он, — кто бы ни тревожил эти древние стены, друзья или враги, заговорщики или нечистая сила, я решил утром покинуть замок.
— Искренне рад услышать об этом, — раздался голос позади.
…Эверард обернулся и увидел длинную фигуру в белом с чем-то вроде тюрбана на голове. Свеча выпала у него из рук, он кинулся к призраку со Словами:
— Ты-то, уж во всяком случае, из плоти и крови!
— Из плоти и крови! — отвечал тот, кого он схватил в охапку. — Ты, черт возьми, мог бы убедиться в этом и без того, чтобы душить меня! Отпусти сейчас же, не то я покажу тебе, как я умею бороться!
— Роджер Уайлдрейк! — закричал Эверард, выпустив роялиста и отступив назад.
— Конечно, Роджер Уайлдрейк. А ты думал, это Роджер Бэкон пришел помочь тебе выкуривать дьявола? Здесь в самом деле серой попахивает.
— Это я стрелял из пистолета. Разве ты не слышал?
— Конечно, слышал! От этого и проснулся. Выпил на ночь и спал как сурок. Ух, до сих пор голова кружится!
— А чего ж ты сразу не пришел? Мне так нужна была твоя помощь.
— Пришел, как только смог подняться, — ответил Уайлдрейк. — Я должен был сначала очухаться, потому что мне снилась проклятая битва при Нейзби;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144