— Что за черт, кого это он сюда привел? Да это мертвец в саване, клянусь своей королевской особой!
— Осмелюсь просить ваше величество обращаться с ней вежливо, — сказал Ричи, — так как с сегодняшнего дня она моя законная жена, мистрис Марта Мониплайз.
— Клянусь честью, любезный, она у тебя чересчур свирепого вида. Ты уверен, что она не была в свое время придворной дамой у нашей родственницы, кровавой памяти королевы Марии?
— Я уверен в одном, если угодно вашему величеству: она принесла мне в приданое пятьдесят тысяч добрых фунтов, а может, и еще больше, и это дало мне возможность быть полезным вашему величеству и некоторым другим людям.
— Незачем напоминать нам об этом, любезный, — проговорил король, — мы сами помним об оказанном тобой небольшом одолжении и очень рады, что твоя суровая супруга вверила свое состояние такому человеку, который умеет использовать его для блага короля и государства. Но где ты ее откопал, любезный?
— Я добыл ее старинным шотландским способом, мой государь: с помощью копья и лука. У нас был уговор, что она выйдет за меня, если я отомщу за смерть ее отца. Я расправился с убийцей и завладел добычей.
— Это дочь старика Трапбуа, которая так долго пропадала, — вмешался Лоустоф. — В каком дьявольском месте вы ее держали, дружище Ричи?
— Мейстер Ричард, если позволите, — отрезал Ричи, — или мейстер Ричард Мониплайз, если вам так больше нравится. Где я ее держал? Я с самыми честными намерениями поселил ее в доме одного моего почтенного земляка. А такую строгую тайну я сохранял из чистой осторожности, зная, что в городе полно беспутных шалопаев вроде вас, мейстер Лоустоф.
Высокомерный ответ Ричи вызвал смех у всех присутствующих, кроме его супруги, которая нетерпеливо оборвала его, сказав по обыкновению отрывисто и сурово:
— Довольно, довольно! Прошу тебя, замолчи. Сделаем то, ради чего мы пришли сюда.
С этими словами она достала сверток документов и, протянув лорду Гленварлоху, громко добавила:
— Беру в свидетели его величество короля и всех присутствующих, что я возвращаю выкупленное поместье Гленварлохов его законному владельцу в свободное пользование, безо всяких ограничений, как владели им все предки Гленварлохов.
— Я был свидетелем при выкупе закладной, — сказал Лоустоф, — но не имел понятия о том, кто выкупает поместье.
— И незачем вам было знать, — вставил Ричи, — глупо раньше времени хвастаться удачей.
— Да замолчишь ли ты! — прикрикнула на него жена. — Эта бумага, — продолжала она, подавая лорду Гленварлоху еще один документ, — тоже принадлежит вам. Примите ее от меня, но не спрашивайте, как она попала в мои руки.
Король поспешно подошел к лорду Гленварлоху и, с любопытством бросив взгляд на бумагу, воскликнул:
— Клянусь нашей королевской властью, это тот самый подписанный нами приказ о выдаче денег, который давно считался потерянным! Как он у вас очутился, госпожа новобрачная?
— Это тайна, — сухо ответила Марта.
— Тайна, которую мой язык никогда не выдаст, если только король не прикажет мне, как своему подданному, — твердо сказал Ричи.
— Я тебе приказываю, приказываю, — проговорил Иаков, заикаясь и дрожа от нетерпения и любопытства, как заядлая сплетница.
Сэр Манго, также снедаемый любопытством, а еще больше злорадным желанием дознаться до сути чужой тайны, перегнул вперед свое длинное, тощее туловище наподобие согнутого удилища, убрал редкие седые волосы за ухо и приложил к нему ладонь, дабы не проронить ни одного звука из ожидаемого сообщения. И хотя Марта угрожающе нахмурилась, Ричи безбоязненно продолжал объяснять королю, что «его покойный тесть, в общем человек славный и очень осторожный, отличался излишним запасом житейской мудрости, которая временами несколько искривляла прямоту его пути: он любил рыться в чужих вещах, и порою кое-что прилипало к его пальцам».
— Стыдись, Ричард! — воскликнула Марта. — Если уж предавать огласке его позор, будь по крайней мере краток. Да, милорд, — добавила она, обращаясь к Найджелу, — золотая монета была не единственной приманкой, которая тянула несчастного старика в вашу комнату той злополучной ночью. Он хотел похитить у вас этот документ и осуществил свое намерение. Подлый стряпчий был в то утро у него, и для меня нет сомнений, что именно он подбил впавшего в детство старика на этот гнусный поступок, чтобы создать еще одну помеху к выкупу вашего поместья. Если вдохновителем постыдного заговора было некое более важное лицо, то да простит ему бог, ибо он сейчас там, где держат ответ за свои преступления.
— Аминь! — произнес лорд Гленварлох, и все повторили за ним это слово.
— Мой отец, — продолжала Марта, и суровое лицо ее на миг исказила невольная судорога, — мой отец поплатился жизнью за свое преступление и безумие. Я твердо убеждена, что негодяй, который был у него поутру и подстрекал к краже королевского приказа, снял с окна болты, чтобы в него могли проникнуть убийцы.
Несколько мгновений все хранили молчание. Король первый нарушил его, приказав немедленно начать поиски преступного стряпчего.
— I, lictor, — закончил он, — colliga manus — caput obnubito — infelici suspendite arbori. note 207
Лоустоф с должной почтительностью сообщил, что стряпчий скрылся в день убийства лорда Дэлгарно и с тех пор о нем ничего не слышно.
— Пусть его ищут, — сказал король. — А теперь поговорим о другом — от подобных историй кровь стынет в жилах, они совсем не подходят для свадебного торжества. О, Гимен, Гименей! — добавил он, щелкнув пальцами. — Лорд Гленварлох, что вы скажете мистрис Мониплайз, нашей славной новобрачной, которая в день вашей свадьбы вернула вам отцовское поместье?
— Пусть не говорит ничего, мой государь, — возразила Марта. — Это будет больше соответствовать его и моим чувствам.
— Во всяком случае, я должен отдать вам деньги, истраченные на выкуп закладной, — сказал лорд Гленварлох, — я не могу оставаться вашим должником.
— Мы после поговорим об этом, — сказала Марта, — моим должником вы никак быть не можете.
И она решительно сжала губы, показывая, что разговор на эту тему исчерпан.
Однако сэр Манго не склонен был расстаться с этой темой и, воспользовавшись непринужденностью обстановки, обратился к Ричи:
— Странная история с вашим тестем, почтенный. Ваша жена, кажется, не очень-то благодарна вам за то, что вы все разболтали.
— Я поставил себе за правило, сэр Манго, всегда рассказывать сам все дурное, что я знаю о своем семействе, — ответил Ричи. — Если я этого не сделаю, сделают другие.
— Смотрите, Ричи, похоже, что жена возьмет верх в вашем супружеском союзе.
— Если она прибегнет к словам, то я, хвала небу, умею, подобно некоторым, притвориться глухим, а если она перейдет к тумакам, то у меня обе руки целы, чтобы справиться с ней.
— Опять-таки хорошо сказано, Ричи, — заметил король. — Он нанес вам двойной удар, сэр Манго. Право, госпожа новобрачная, для дурака ваш муженек довольно сметлив.
— Есть дураки, которые наделены сметливостью, государь, — ответила Марта, — есть дураки, которые наделены храбростью, бывают даже дураки образованные, но от этого они не перестают быть дураками. Я выбрала этого человека, потому что он был моим защитником в трудное для меня время, а вовсе не за ум или остроумие. Он по-настоящему честен, и его доброе сердце и крепкая рука искупают некоторое чудачество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153