Более того, я приветствую то, что они хотят
начать перевоспитание несогласных с этим еще в полете,
введя соответствующий режим на корабле. Но дискуссий на эту
тему у нас дома все еще хватает, причем большинство не на
нашей стороне.
Я почувствовал горькое сожаление в ее мыслях. Она нем-
ного помолчала и добавила:
- Это большинство - "Общество братьев Кандида", мое
общество. И мне придется выйти из него, так как переменить
свою точку зрения я не смогу.
Она замолчала и я снова почувствовал в ее мыслях
теперь уже смесь горечи и злобы.
Я взглянул на Петру. Она, очевидно, не вдумывалась в
эти трудные для нее рассуждения, а просто следила за прек-
расным лицом женщины. Ряд воспоминаний проплыл у меня перед
глазами: лицо тети Гэррист в воде и ее струящиеся волосы,
бедная Энни, свисающая с притолоки, Салли, сжавшая руки от
боли за Катрин и в ужасе за себя. Софи, превратившаяся в
дикарку, и мертвая Софи, лежащая в пыли со стрелой в шее...
Любая из этих картин могла стать будущим Петры. Но
ведь эти картины были порождением нашего "примитвного" об-
щества, как его называла женщина из Цей-лон. Почему же ее
новый мир должен идти по тому же пути, пусть даже используя
более совершенные и "гуманные" средства, но по сути ничего
не меняя? Я почувствовал, что этот вопрос становится вопро-
сом моей совести, что мне придется его решать, может быть,
всю мою жизнь.
Я обнял сестру за плечи.
Во время длинной речи женщины из Цей-лон, Майкл смот-
рел наружу, его глаза завистливо следили за машиной в цен-
тре поляны. Когда она кончила, он еще минуту или две рас-
сматривал машину, потом вздохнул и отвернулся. Несколько
мгновений он смотрел на каменный пол перед собой, потом
поднял голову.
- Петра, - сказал он, - ты можешь связать меня с Рэ-
чел?
Петра послала вопрос, несколько оглушивший нас.
- Да. Она слушает. Она хочет узнать, что происходит, -
сказала она Майклу.
- Прежде всего скажи ей, что мы все живы, и все в
порядке.
- Да, - через некоторое время сообщила Петра, - она
поняла это.
- Теперь я хочу, чтобы ты передала ей следующее. Она
должна быть храброй и осторожной, а вскоре, через три - че-
тыре дня, я приду за ней и заберу ее с собой. Ты можешь
сказать ей это?
Петра энергично послала ей мысль и подождала ответа.
- Бедная, - сказала она. - Рэчел плачет, и я ее не
понимаю...
Все смотрели на Майкла молча.
- Что ж, - сказал он. - Вы об_явлены вне закона, и вам
придется улететь.
- Но Майкл... - Начала Розалинда.
- Она одна, - сказал он жестко. - Ты бы оставила Дэви-
да одного? Он бы оставили тебя? Я не знаю, какие есть пра-
вила борьбы видов, но я точно знаю, какие есть правила для
индивида, называющего себя человеком земли.
Никто ничего не сказал.
- Ты сказал "возьму ее с собой", - через некоторое
время отметила Розалинда.
- Да. Я так и хотел сказать. Мы переждем какое-то вре-
мя в Вакнуке, а потом пойдем искать... Рэчел заслуживает
этого, как и все мы. Поскольку машина не сможет взять ее,
то кто-то должен остаться с ней.
Женщина из Цей-лона подалась вперед, к Майклу. Она
пристально глядела на него, и в ее глазах было восхищение.
Потом оно погасло, и она мягко покачала головой.
- Это долгий путь, и между нами лежат непроходимые
земли, - напомнила она ему.
- Я знаю, - ответил он. - Но земля круглая, и должен
быть другой путь.
- Это будет трудно и очень опасно, - сказала она.
- Не более опасно, чем оставаться в Вакнуке. Да и как
мы можем в нем оставаться, зная, что есть другой мир, ваш
мир? Это знание и является теперь самым важным. Знание
того, что мы не просто бесцельный каприз, уродство, откло-
нение, надеящееся спрятаться и уберечься от гибели. Это
большая разница - между стремлением выжить и жизнью для
большой цели.
Женщина из Цей-лона несколько мгновений размышляла,
опустив голову, потом встретилась взглядом с Майклом.
- Когда ты доберешься до нас, Майкл, - сказала она
печально, - ты займешь достойное место, но я никогда не
найду с тобой общего языка.
..........
Дверь с шумом закрылась. Машина задрожала и подняла
сильный ветер на поляне. Сквозь окна мы видели, как Майкл
борется с ветром. Одежда его развевалась. Даже отклонившие-
ся деревья задрожали в коконах из белых нитей. Пол под но-
гами наклонился. Земля начала удаляться, и мы все быстрее и
быстрее поднимались в вечернее небо. Вскоре машина выровня-
лась и устремилась на юго-запад.
Петра возбужденно и чересчур энергично заявила:
- Как интересно! Я могу видеть на много миль! О,
Майкл, ты кажешься таким забавным и крошечным внизу.
Одинокая фигура на поляне помахала нам рукой.
- Это верно, - услышали мы мысль Майкла. - Я сам ка-
жусь себе смешным и крошечным, Петра. Но это пройдет. Мы
пойдем вслед за вами.
..........
Все было как в моих снах. Солнце гораздо более яркое,
чем в Вакнуке, освещало широкий голубой залив. Белые вер-
хушки волн медленно двигались к берегу. Небольшие лодки,
многие с разноцветными парусами, направлялись в залив, пол-
ный кораблей. Протянувшись вдоль берега, лежал город с
большими белыми домами, разбросанными среди парков и садов.
Я мог различить даже движение маленьких повозок вдоль окай-
мленных деревьями улиц. В глубине, за зеленым квадратом,
яркий луч целился с башни, и крылатая машина устремилась
вниз.
Все было так знакомо, что я испытал дурное чувство,
на мгновение представив, что сейчас проснусь и окажусь в
своей постели в Вакнуке. Чтобы убедиться в реальности, я
взял Розалинду за руку.
- Это все на самом деле? Ты тоже видишь это?
- Это прекрасно, Дэвид! Я никогда не думала, что может
существовать такая красота... И еще кое-что.
- Что? - Спросил я.
- Прислушайся, разве ты не слышишь? Раскрой свой
мозг... Петра, дорогая, если ты хоть на секунду перестанешь
болтать...
Я услышал, как инженер нашей машины с кем-то болтает,
а затем появилось что-то новое и незнакомое. В звуковых
терминах это было бы похоже на жужжание пчел в улье.
- Что это? - Удивленно спросил я.
- Разве ты не догадываешься, Дэвид - это люди. Множес-
тво людей... Таких же, как мы...
Я понял, что она права, и начал внимательно слушать,
но тут меня ударило возбуждение Петры, и я вынужден был
защититься.
Мы уже были над самой землей и смотрели на приближаю-
щийся город.
- Я начинаю верить, что все это на самом деле, - ска-
зал я Розалинде. - И ты никогда не была со мной такой.
Она повернулась ко мне. Это было лицо второй, внутрен-
ней Розалинды, улыбающееся и со сверкающими глазами. Броня
спала, она пустила меня внутрь. Она была как раскрывшийся
цветок.
- Теперь, Дэвид... - Начала она.
Но тут мы пошатнулись и схватились за головы. Каза-
лось, что даже пол начал проваливаться от волны возбуждения
Петры.
Со всех сторон донеслись удивленные и негодующие
мысли.
- Простите, - сказала Петра экипажу и всему городу, -
но это так интересно.
- На этот раз, дорогая, мы простим тебя, - сказала ей
Розалинда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
начать перевоспитание несогласных с этим еще в полете,
введя соответствующий режим на корабле. Но дискуссий на эту
тему у нас дома все еще хватает, причем большинство не на
нашей стороне.
Я почувствовал горькое сожаление в ее мыслях. Она нем-
ного помолчала и добавила:
- Это большинство - "Общество братьев Кандида", мое
общество. И мне придется выйти из него, так как переменить
свою точку зрения я не смогу.
Она замолчала и я снова почувствовал в ее мыслях
теперь уже смесь горечи и злобы.
Я взглянул на Петру. Она, очевидно, не вдумывалась в
эти трудные для нее рассуждения, а просто следила за прек-
расным лицом женщины. Ряд воспоминаний проплыл у меня перед
глазами: лицо тети Гэррист в воде и ее струящиеся волосы,
бедная Энни, свисающая с притолоки, Салли, сжавшая руки от
боли за Катрин и в ужасе за себя. Софи, превратившаяся в
дикарку, и мертвая Софи, лежащая в пыли со стрелой в шее...
Любая из этих картин могла стать будущим Петры. Но
ведь эти картины были порождением нашего "примитвного" об-
щества, как его называла женщина из Цей-лон. Почему же ее
новый мир должен идти по тому же пути, пусть даже используя
более совершенные и "гуманные" средства, но по сути ничего
не меняя? Я почувствовал, что этот вопрос становится вопро-
сом моей совести, что мне придется его решать, может быть,
всю мою жизнь.
Я обнял сестру за плечи.
Во время длинной речи женщины из Цей-лон, Майкл смот-
рел наружу, его глаза завистливо следили за машиной в цен-
тре поляны. Когда она кончила, он еще минуту или две рас-
сматривал машину, потом вздохнул и отвернулся. Несколько
мгновений он смотрел на каменный пол перед собой, потом
поднял голову.
- Петра, - сказал он, - ты можешь связать меня с Рэ-
чел?
Петра послала вопрос, несколько оглушивший нас.
- Да. Она слушает. Она хочет узнать, что происходит, -
сказала она Майклу.
- Прежде всего скажи ей, что мы все живы, и все в
порядке.
- Да, - через некоторое время сообщила Петра, - она
поняла это.
- Теперь я хочу, чтобы ты передала ей следующее. Она
должна быть храброй и осторожной, а вскоре, через три - че-
тыре дня, я приду за ней и заберу ее с собой. Ты можешь
сказать ей это?
Петра энергично послала ей мысль и подождала ответа.
- Бедная, - сказала она. - Рэчел плачет, и я ее не
понимаю...
Все смотрели на Майкла молча.
- Что ж, - сказал он. - Вы об_явлены вне закона, и вам
придется улететь.
- Но Майкл... - Начала Розалинда.
- Она одна, - сказал он жестко. - Ты бы оставила Дэви-
да одного? Он бы оставили тебя? Я не знаю, какие есть пра-
вила борьбы видов, но я точно знаю, какие есть правила для
индивида, называющего себя человеком земли.
Никто ничего не сказал.
- Ты сказал "возьму ее с собой", - через некоторое
время отметила Розалинда.
- Да. Я так и хотел сказать. Мы переждем какое-то вре-
мя в Вакнуке, а потом пойдем искать... Рэчел заслуживает
этого, как и все мы. Поскольку машина не сможет взять ее,
то кто-то должен остаться с ней.
Женщина из Цей-лона подалась вперед, к Майклу. Она
пристально глядела на него, и в ее глазах было восхищение.
Потом оно погасло, и она мягко покачала головой.
- Это долгий путь, и между нами лежат непроходимые
земли, - напомнила она ему.
- Я знаю, - ответил он. - Но земля круглая, и должен
быть другой путь.
- Это будет трудно и очень опасно, - сказала она.
- Не более опасно, чем оставаться в Вакнуке. Да и как
мы можем в нем оставаться, зная, что есть другой мир, ваш
мир? Это знание и является теперь самым важным. Знание
того, что мы не просто бесцельный каприз, уродство, откло-
нение, надеящееся спрятаться и уберечься от гибели. Это
большая разница - между стремлением выжить и жизнью для
большой цели.
Женщина из Цей-лона несколько мгновений размышляла,
опустив голову, потом встретилась взглядом с Майклом.
- Когда ты доберешься до нас, Майкл, - сказала она
печально, - ты займешь достойное место, но я никогда не
найду с тобой общего языка.
..........
Дверь с шумом закрылась. Машина задрожала и подняла
сильный ветер на поляне. Сквозь окна мы видели, как Майкл
борется с ветром. Одежда его развевалась. Даже отклонившие-
ся деревья задрожали в коконах из белых нитей. Пол под но-
гами наклонился. Земля начала удаляться, и мы все быстрее и
быстрее поднимались в вечернее небо. Вскоре машина выровня-
лась и устремилась на юго-запад.
Петра возбужденно и чересчур энергично заявила:
- Как интересно! Я могу видеть на много миль! О,
Майкл, ты кажешься таким забавным и крошечным внизу.
Одинокая фигура на поляне помахала нам рукой.
- Это верно, - услышали мы мысль Майкла. - Я сам ка-
жусь себе смешным и крошечным, Петра. Но это пройдет. Мы
пойдем вслед за вами.
..........
Все было как в моих снах. Солнце гораздо более яркое,
чем в Вакнуке, освещало широкий голубой залив. Белые вер-
хушки волн медленно двигались к берегу. Небольшие лодки,
многие с разноцветными парусами, направлялись в залив, пол-
ный кораблей. Протянувшись вдоль берега, лежал город с
большими белыми домами, разбросанными среди парков и садов.
Я мог различить даже движение маленьких повозок вдоль окай-
мленных деревьями улиц. В глубине, за зеленым квадратом,
яркий луч целился с башни, и крылатая машина устремилась
вниз.
Все было так знакомо, что я испытал дурное чувство,
на мгновение представив, что сейчас проснусь и окажусь в
своей постели в Вакнуке. Чтобы убедиться в реальности, я
взял Розалинду за руку.
- Это все на самом деле? Ты тоже видишь это?
- Это прекрасно, Дэвид! Я никогда не думала, что может
существовать такая красота... И еще кое-что.
- Что? - Спросил я.
- Прислушайся, разве ты не слышишь? Раскрой свой
мозг... Петра, дорогая, если ты хоть на секунду перестанешь
болтать...
Я услышал, как инженер нашей машины с кем-то болтает,
а затем появилось что-то новое и незнакомое. В звуковых
терминах это было бы похоже на жужжание пчел в улье.
- Что это? - Удивленно спросил я.
- Разве ты не догадываешься, Дэвид - это люди. Множес-
тво людей... Таких же, как мы...
Я понял, что она права, и начал внимательно слушать,
но тут меня ударило возбуждение Петры, и я вынужден был
защититься.
Мы уже были над самой землей и смотрели на приближаю-
щийся город.
- Я начинаю верить, что все это на самом деле, - ска-
зал я Розалинде. - И ты никогда не была со мной такой.
Она повернулась ко мне. Это было лицо второй, внутрен-
ней Розалинды, улыбающееся и со сверкающими глазами. Броня
спала, она пустила меня внутрь. Она была как раскрывшийся
цветок.
- Теперь, Дэвид... - Начала она.
Но тут мы пошатнулись и схватились за головы. Каза-
лось, что даже пол начал проваливаться от волны возбуждения
Петры.
Со всех сторон донеслись удивленные и негодующие
мысли.
- Простите, - сказала Петра экипажу и всему городу, -
но это так интересно.
- На этот раз, дорогая, мы простим тебя, - сказала ей
Розалинда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61