Ведь такая долго не протянет, как думаешь?
— Кто её знает… Старушка резвая, трещит без умолку.
— Мне без разницы, пусть трещит. Фелиция тоже трещит. Не скажу, что без умолку, но уж если начнёт, до вечера не остановится. А мне хоть бы хны, даже лучше, ужин человеку отломится, а Сильвия, ну та толстуха, скажу тебе, готовит — пальчики оближешь! И всегда прошибается, не может рассчитать, вечно у неё остаётся жратва, мне и на руку. Пока Фелиция трещит, они из-за стола не встанут, и тут только не зевать. Нет, говорю тебе, жить можно, я не жалуюсь…
За пивком Мартинек готов был просидеть остаток дня и даже часть ночи, но у Яцека имелся следующий вызов, да и узнал уже, что хотел. Доротка, кажется, свободна, во всяком случае с этим хухриком её ничто не связывает, общее представление об этом бабском семействе тоже сложилось. И Яцек, распростившись, покинул бар, а Мартинек ещё остался чуток посидеть, приканчивая четвёртую дармовую кружку.
И никто из них даже и подумать не мог, что невинный разговор очень скоро станет ключевым номером программы…
* * *
Все три сестры и их племянница ещё сидели за столом, когда приезжая гостья удалилась в ванную на втором этаже. Доротка успела узнать, что в любой момент можно отказаться от забронированного номера в «Форуме», который за сутки был заранее оплачен. Одной проблемой меньше. Зато возникло множество других. Ну, например, с вещами крёстной. Три громадных чемодана и две гигантские сумки не удалось распаковать, дом сестёр Вуйчинских оказался слишком мал для ручного багажа американки. У бедной Доротки, выделенной в помощь бабульке, руки опустились. Оказавшись между Фелицией и Вандой, она почувствовала — больше не выдержит или покончит с собой, или надо бежать из этого дома, куда глаза глядят. Бежать было решительно некуда, и девушка обречённо спустилась в гостиную.
За столом обсуждали приезжую.
— Ну, вылитая гильдия! — мстительно уверяла Сильвия. — Или как её там… Был такой фильм, на «г». Гиена, гарпия, гнида? Гильда…
— Не Гильда, идиотка, а «Джильда», — поправила младшенькую Фелиция, — действительно, был такой фильм с Ритой Хайворт, и очень хорошо, что она такая тощая, не дай Бог, была бы на тебя похожа — и вовсе бы не поместилась у нас.
— Может, ей у нас не понравится, и она съедет в гостиницу? — высказала робкую надежду Меланья.
— Никуда она не съедет, — разочаровала тёток Доротка, усаживаясь за стол, и мрачно пояснила: — По дороге призналась, что мечтает пожить в семье, в тёплой семейной обстановке и родственном уюте. А если и купит со временем дом или квартиру, то непременно поблизости от нас.
— Так и сказала? — спросила Фелиция.
— Чай бы заварила, — приказала Сильвия, по-прежнему исходя стихийной неприязнью к костлявой американской кретинке. — А я начну кормить её клёцками. И макаронами… Пока не села, завари чай, говорю!
Демонстративно с грохотом отодвинув стул, бедная Доротка встала. Могли бы хоть ненадолго оставить её в покое, дать передохнуть! Как же, дождёшься от этих гарпий. Пришлось собрать стаканы на поднос и отправляться в кухню. Вдогонку донёсся гневный окрик Фелиции.
— Почему не отвечаешь? Ишь, нос дерёт!
— Я же только что сказала — по дороге призналась, — огрызнулась Доротка. — А вы, а вы… Да хоть перерубите меня топором на две половины, чтобы ноги отправились в кухню за чаем, а верхняя половина осталась отвечать, — толку не будет.
Огрызнулась вполголоса, никто не услышал. И все время пребывания в кухне ворчала, чтобы облегчить душу, — ну просто невыносимо!
— Похоже, огрызается! — удовлетворённо отозвалась Меланья, прислушиваясь. — Ишь, разошлась, аж искры летят! — И приветствовала появившуюся в гостиной племянницу с подносом:
— А принцесса надеялась, вот приедет богатая бабушка из Америки и все за неё сделает? Немножко постараться ниже нашего достоинства?
Доротка позволила себе пожать плечами. Немного помогло сознание того, что вот сейчас она тёткам подпортит настроение. И садясь за стол, небрежно бросила:
— А лучше всего пристроить к нашему дому две комнаты с отдельной ванной, тогда бабуля проживёт с нами до самой смерти. Так сказала. — И, глядя на Фелицию, веско повторила специально для неё: — Так пани Ванда сказала сама, пока мы ехали из аэропорта. И повторила несколько раз. Потому что тогда будет кому за ней ухаживать, ибо вы все такие добрые и ласковые. И заботливые, и внимательные. А ей одной уже трудно жить, она слишком стара, а нанимать прислугу нынче дорого, ей это не по карману. Так сказала! И она считает, что достроить дом обойдётся дешевле, чем снимать отдельную квартиру и платить служанке. Вот и надеется вас уговорить, чтобы сразу и приступали. Её халаты тут жутко мнутся, а развесить как следует — места мало.
За столом воцарилось молчание.
— Придуриваешься? — сурово поинтересовалась Фелиция.
— Отнюдь, просто повторяю, что слышала.
— Мало того, что скелет, так она ещё и псих! — с ужасом произнесла Сильвия.
— Говорю вам, все её богатство… — презрительно начала Меланья.
Фелиция сухо перебила сестру:
— Если память мне не изменяет, о богатстве говорил и нотариус. — И обратилась к Доротке: — А может, ты что перепутала? Где она собирается пристраивать комнаты?
— Ничего я не перепутала. На первом этаже. Чтобы поближе к семейному очагу.
Меланья захихикала:
— Если Мартинек сразу же примется за работу…
— …так сожрёт два дворца, не только две комнаты! — разъярилась Сильвия. — Вы что, спятили все? Как можно говорить об этом всерьёз?
Фелиция не слушала сестру.
— А кто должен платить за постройку её комнат? — допытывалась она.
— Не говорила. Наверное, вы все втроём.
— Ну уж с меня она и копейки не получит! — продолжала свирепствовать Сильвия.
— Во всяком случае, не сказала, что заплатит вам, — уточнила Доротка.
— А вообще она хоть какой-то вопрос задала? — полюбопытствовала Меланья.
Доротка вежливо удовлетворило её любопытство.
— И даже много вопросов. Но ответить мне не удалось ни на один, хотя я честно пыталась. И вообще, я не уверена, не стоит ли она сейчас за дверью и не подслушивает ли…
Доротка уже давно отказалась от первоначального намерения оградить приезжую бабулю от тёток, встретить её и наедине предупредить. Даже мелькнула безумная мысль, что скорее надо предупредить тёток и их оградить. Впрочем, обе стороны хороши, стоят друг друга. Пожалуйста, пусть единоборствуют, только бы ей, Доротке, не оказаться между ними. Роль буфера ей не улыбалась.
Фелиция как раз придумала нечто подобное.
— Не стоит, — информировала она, выглянув за дверь. — А поскольку она приехала к тебе, вот ты и займись ею. Ведь все началось с того, что она велела отыскать Кристину. Кристина — твоя мать. И все говорит о том, что ты станешь её наследницей.
— Да нет же! — отчаянно запротестовала Доротка. — Из того, что бабуля говорила, следует — её наследницами станете вы все!
— Вот не знаю, написала ли она уже завещание…
Меланья подбросила щепок в огонь.
— Головой ручаюсь — не написала! Такие, как она, только болтают, а завещаний страсть как не любят.
Фелиция гнула своё:
— Даже если и написала, может его изменить, если ей не понравится. Так что очень советую тебе подумать.
— Да не нужно мне никакого наследства! — отбивалась Доротка.
— Как же, так тебе и поверили?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Кто её знает… Старушка резвая, трещит без умолку.
— Мне без разницы, пусть трещит. Фелиция тоже трещит. Не скажу, что без умолку, но уж если начнёт, до вечера не остановится. А мне хоть бы хны, даже лучше, ужин человеку отломится, а Сильвия, ну та толстуха, скажу тебе, готовит — пальчики оближешь! И всегда прошибается, не может рассчитать, вечно у неё остаётся жратва, мне и на руку. Пока Фелиция трещит, они из-за стола не встанут, и тут только не зевать. Нет, говорю тебе, жить можно, я не жалуюсь…
За пивком Мартинек готов был просидеть остаток дня и даже часть ночи, но у Яцека имелся следующий вызов, да и узнал уже, что хотел. Доротка, кажется, свободна, во всяком случае с этим хухриком её ничто не связывает, общее представление об этом бабском семействе тоже сложилось. И Яцек, распростившись, покинул бар, а Мартинек ещё остался чуток посидеть, приканчивая четвёртую дармовую кружку.
И никто из них даже и подумать не мог, что невинный разговор очень скоро станет ключевым номером программы…
* * *
Все три сестры и их племянница ещё сидели за столом, когда приезжая гостья удалилась в ванную на втором этаже. Доротка успела узнать, что в любой момент можно отказаться от забронированного номера в «Форуме», который за сутки был заранее оплачен. Одной проблемой меньше. Зато возникло множество других. Ну, например, с вещами крёстной. Три громадных чемодана и две гигантские сумки не удалось распаковать, дом сестёр Вуйчинских оказался слишком мал для ручного багажа американки. У бедной Доротки, выделенной в помощь бабульке, руки опустились. Оказавшись между Фелицией и Вандой, она почувствовала — больше не выдержит или покончит с собой, или надо бежать из этого дома, куда глаза глядят. Бежать было решительно некуда, и девушка обречённо спустилась в гостиную.
За столом обсуждали приезжую.
— Ну, вылитая гильдия! — мстительно уверяла Сильвия. — Или как её там… Был такой фильм, на «г». Гиена, гарпия, гнида? Гильда…
— Не Гильда, идиотка, а «Джильда», — поправила младшенькую Фелиция, — действительно, был такой фильм с Ритой Хайворт, и очень хорошо, что она такая тощая, не дай Бог, была бы на тебя похожа — и вовсе бы не поместилась у нас.
— Может, ей у нас не понравится, и она съедет в гостиницу? — высказала робкую надежду Меланья.
— Никуда она не съедет, — разочаровала тёток Доротка, усаживаясь за стол, и мрачно пояснила: — По дороге призналась, что мечтает пожить в семье, в тёплой семейной обстановке и родственном уюте. А если и купит со временем дом или квартиру, то непременно поблизости от нас.
— Так и сказала? — спросила Фелиция.
— Чай бы заварила, — приказала Сильвия, по-прежнему исходя стихийной неприязнью к костлявой американской кретинке. — А я начну кормить её клёцками. И макаронами… Пока не села, завари чай, говорю!
Демонстративно с грохотом отодвинув стул, бедная Доротка встала. Могли бы хоть ненадолго оставить её в покое, дать передохнуть! Как же, дождёшься от этих гарпий. Пришлось собрать стаканы на поднос и отправляться в кухню. Вдогонку донёсся гневный окрик Фелиции.
— Почему не отвечаешь? Ишь, нос дерёт!
— Я же только что сказала — по дороге призналась, — огрызнулась Доротка. — А вы, а вы… Да хоть перерубите меня топором на две половины, чтобы ноги отправились в кухню за чаем, а верхняя половина осталась отвечать, — толку не будет.
Огрызнулась вполголоса, никто не услышал. И все время пребывания в кухне ворчала, чтобы облегчить душу, — ну просто невыносимо!
— Похоже, огрызается! — удовлетворённо отозвалась Меланья, прислушиваясь. — Ишь, разошлась, аж искры летят! — И приветствовала появившуюся в гостиной племянницу с подносом:
— А принцесса надеялась, вот приедет богатая бабушка из Америки и все за неё сделает? Немножко постараться ниже нашего достоинства?
Доротка позволила себе пожать плечами. Немного помогло сознание того, что вот сейчас она тёткам подпортит настроение. И садясь за стол, небрежно бросила:
— А лучше всего пристроить к нашему дому две комнаты с отдельной ванной, тогда бабуля проживёт с нами до самой смерти. Так сказала. — И, глядя на Фелицию, веско повторила специально для неё: — Так пани Ванда сказала сама, пока мы ехали из аэропорта. И повторила несколько раз. Потому что тогда будет кому за ней ухаживать, ибо вы все такие добрые и ласковые. И заботливые, и внимательные. А ей одной уже трудно жить, она слишком стара, а нанимать прислугу нынче дорого, ей это не по карману. Так сказала! И она считает, что достроить дом обойдётся дешевле, чем снимать отдельную квартиру и платить служанке. Вот и надеется вас уговорить, чтобы сразу и приступали. Её халаты тут жутко мнутся, а развесить как следует — места мало.
За столом воцарилось молчание.
— Придуриваешься? — сурово поинтересовалась Фелиция.
— Отнюдь, просто повторяю, что слышала.
— Мало того, что скелет, так она ещё и псих! — с ужасом произнесла Сильвия.
— Говорю вам, все её богатство… — презрительно начала Меланья.
Фелиция сухо перебила сестру:
— Если память мне не изменяет, о богатстве говорил и нотариус. — И обратилась к Доротке: — А может, ты что перепутала? Где она собирается пристраивать комнаты?
— Ничего я не перепутала. На первом этаже. Чтобы поближе к семейному очагу.
Меланья захихикала:
— Если Мартинек сразу же примется за работу…
— …так сожрёт два дворца, не только две комнаты! — разъярилась Сильвия. — Вы что, спятили все? Как можно говорить об этом всерьёз?
Фелиция не слушала сестру.
— А кто должен платить за постройку её комнат? — допытывалась она.
— Не говорила. Наверное, вы все втроём.
— Ну уж с меня она и копейки не получит! — продолжала свирепствовать Сильвия.
— Во всяком случае, не сказала, что заплатит вам, — уточнила Доротка.
— А вообще она хоть какой-то вопрос задала? — полюбопытствовала Меланья.
Доротка вежливо удовлетворило её любопытство.
— И даже много вопросов. Но ответить мне не удалось ни на один, хотя я честно пыталась. И вообще, я не уверена, не стоит ли она сейчас за дверью и не подслушивает ли…
Доротка уже давно отказалась от первоначального намерения оградить приезжую бабулю от тёток, встретить её и наедине предупредить. Даже мелькнула безумная мысль, что скорее надо предупредить тёток и их оградить. Впрочем, обе стороны хороши, стоят друг друга. Пожалуйста, пусть единоборствуют, только бы ей, Доротке, не оказаться между ними. Роль буфера ей не улыбалась.
Фелиция как раз придумала нечто подобное.
— Не стоит, — информировала она, выглянув за дверь. — А поскольку она приехала к тебе, вот ты и займись ею. Ведь все началось с того, что она велела отыскать Кристину. Кристина — твоя мать. И все говорит о том, что ты станешь её наследницей.
— Да нет же! — отчаянно запротестовала Доротка. — Из того, что бабуля говорила, следует — её наследницами станете вы все!
— Вот не знаю, написала ли она уже завещание…
Меланья подбросила щепок в огонь.
— Головой ручаюсь — не написала! Такие, как она, только болтают, а завещаний страсть как не любят.
Фелиция гнула своё:
— Даже если и написала, может его изменить, если ей не понравится. Так что очень советую тебе подумать.
— Да не нужно мне никакого наследства! — отбивалась Доротка.
— Как же, так тебе и поверили?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93