Ведомство Канариса также работало в тесном взаимодействии с венгерской, итальянской, румынской и болгарской разведками. Финскую разведку вообще можно было считать частью абвера – настолько она взаимодействовала с немцами, делясь с Берлином даже теми данными, которые немцы не запрашивали. А финская разведка была очень мощной.
Что касается намерений Сталина, то они мало у кого вызывали сомнение. Достаточно было взглянуть на карту со схематическим нанесением на нее даже примерной дислокации советских войск, как становилась совершенно очевидной их агрессивно-наступательная направленность.
Весь 1940-й год абвер внимательно наблюдал за перемещением советских войсковых группировок, стараясь главным образом не пропустить момента, когда вся эта гигантская орда получит приказ двинуться на запад. Полковник Лахузен по этому поводу говорил, что подобное наблюдение напоминало «слушанье тиканья часового механизма адской машины, когда не знаешь, на какое время поставлено взрывное устройство и не имеешь возможности ни его разрядить, ни куда-нибудь убежать. Знаешь, что взрыв будет обязательно, и он разнесет и тебя самого, и всю Европу. Единственным логичным выходом из положения было самому уничтожить эту мину, пока не сработал ее часовой механизм. Но для этого не было ни сил, ни средств в течение всего 1940 года.
Абвер имел данные, что в Москве ждут начала операции «Морской лев», чтобы начать наступление. Канарис даже знал, что сигналом к наступлению будет переданный всеми средствами военной связи условный сигнал «Гроза» .
О плане операции с одноименным названием немцы пока не знали, но было очевидно, что коль существует условный сигнал, то соответственно существует и план операций. А каково ее точное кодовое наименование, имело второстепенное значение.
Было также совершенно ясно, что ожидание десанта в Англию не будет длиться бесконечно. Рано или поздно Сталин поймет, что его водят за нос, и приурочит начало операции к какому-нибудь новому событию, скрытому пока в дымке динамичной и непредсказуемой истории.
Было не менее ясно, что если Сталин такое наступление начнет, то всех наличных сил вермахта, включая и все хилые силы ненадежных союзников Германии, не хватит, чтобы это наступление остановить.
Адмирал Канарис был одним из тех, кто понимал это еще в 1940 году. Прошедшие год и четыре месяца войны, хотя они и были отмечены большими и малыми триумфами германского оружия, фактически завершили процесс окружения Германии железным кольцом непримиримых врагов. «Садовый шланг» президента Рузвельта и поставленный им вопрос о «ленд-лизе» вместе с предстоящим снятием с России «морального эмбарго» на торговлю достаточно четко обозначил это стальное кольцо. Процесс окружения завершается, и где-то с середины будущего года начнется процесс уничтожения Германии.
И если все это неизбежно, то нужно по крайней мере, чтобы Германия была сокрушена Западом – Англией и США, а не Сталиным.
Тогда у нее и остальных стран Европы есть шансы возродиться на основе старой доброй европейской демократии. Захват же Европы Сталиным может породить катаклизм, способный вообще уничтожить цивилизацию в общечеловеческом понимании этого слова.
Выход был подсказан Канарису во время его очередной тайной поездки в Швецию. Гитлер должен нанести удар по Сталину. Ему нужно подсказать, что это не только его тайное желание, соответствующее теоретическим выкладкам о «жизненном пространстве для немецкого народа», так сочно изложенном в «Майн Кампф», но и единственное спасение .
Части, которые Сталин концентрирует на границе, расположены таким образом, что их легко уничтожить в ходе одной решительной операции, начатой при достижении тактической внезапности.
Это даст возможность отбросить Красную Армию за Днепр, а при удаче и дальше. Тяжелые бои вовлекут в эту операцию практически все силы вермахта, подготовив территорию Европы и Германии для достаточно легкого освобождения. В прошлую войну Германия капитулировала, оккупируя огромные территории своих противников: от Франции до Грузии. В эту войну можно разыграть еще более грандиозный сценарий, когда вермахт будет сражаться где-нибудь под Киевом или Смоленском (а при удаче – и под Москвой). Высадка на континенте и новое (как в 1918 году) стремительное наступление к франко-германской границе неизбежно приведет к падению гитлеровского режима, что немедленно создаст предпосылки для мирных переговоров. Затем настанет время заняться и Сталиным, чья страна, служившая в течение примерно пары лет ареной ожесточенных боев, будет обескровлена и нуждаться в срочной помощи. Нельзя исключить возможности падения сталинского режима, поскольку уничтожение столь крупных военных группировок на границе ему никогда не простят ни армия, ни народ. Все вместе эти события, если они станут реальностью, создадут предпосылки для принципиально нового мирового порядка, основанного на христианской идеологии и гражданских свободах. Идеология классовой и национальной нетерпимости, видимо, уйдет дальше на восток в страны Азии.
Возникал вопрос: а что, если русские вообще не будут сражаться, а начнут массами сдаваться в плен или разбегутся. Таких примеров было сколько угодно даже во время войны с Финляндией.
Если это произойдет на первом этапе, то ничего страшного. Даже напротив. Это позволит вермахту углубиться максимально далеко на русскую территорию. По мере продвижения вглубь территории немецкие линии коммуникаций будут опасно растягиваться, а сама конфигурация европейской части СССР в виде расширяющейся да восток воронки неизбежно приведет к замедлению движения, разрыву связей между различными подразделениями и в итоге – к остановке. Кроме того, Гитлера и его партийно-эсэсовскую свору очень легко подтолкнуть на проведение в жизнь ряда мероприятий в отношении местного населения, что повысит уровень сопротивления вооруженных сил и приведет, возможно, памятуя печальный опыт Наполеона, к народной войне в тылу вермахта, что усилит ожесточенность с обеих сторон.
Поэтому главным является подготовка возможного нанесения по русским внезапного ошеломляющего удара.
Это единственный шанс сохранить Европу и Германию от окончательного уничтожения.
Легко сказать – нанести по Красной Армии внезапный ошеломляющий удар. Весь план подвешен на невидимых тончайших волосках, обрыв каждого способен привести к крушению всего плана и к катастрофе. Незаметно развернуть вдоль границ потенциального противника (да еще почти втрое более сильного, чем ты сам) многомиллионную армию, да так, чтобы никто этого не заметил, – просто невозможно. И пытаться не следует этого делать – ничего не получится, даже не учитывая того факта, насколько глобальна и всепроникающа сталинская разведка. Хотя она до сих пор с большим удовольствием заглатывала дезинформацию, но никому не известно, сколько она еще намерена этим заниматься и что происходит с этой дезинформацией после того, как она ее переваривает?
Но существовала еще не менее важная проблема, которую необходимо было решить «с максимально возможной деликатностью», как выразился однажды Канарис в беседе с Остером.
Гитлер с каждым днем все яснее понимал, что у него просто нет другого выхода, как напасть на СССР.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
Что касается намерений Сталина, то они мало у кого вызывали сомнение. Достаточно было взглянуть на карту со схематическим нанесением на нее даже примерной дислокации советских войск, как становилась совершенно очевидной их агрессивно-наступательная направленность.
Весь 1940-й год абвер внимательно наблюдал за перемещением советских войсковых группировок, стараясь главным образом не пропустить момента, когда вся эта гигантская орда получит приказ двинуться на запад. Полковник Лахузен по этому поводу говорил, что подобное наблюдение напоминало «слушанье тиканья часового механизма адской машины, когда не знаешь, на какое время поставлено взрывное устройство и не имеешь возможности ни его разрядить, ни куда-нибудь убежать. Знаешь, что взрыв будет обязательно, и он разнесет и тебя самого, и всю Европу. Единственным логичным выходом из положения было самому уничтожить эту мину, пока не сработал ее часовой механизм. Но для этого не было ни сил, ни средств в течение всего 1940 года.
Абвер имел данные, что в Москве ждут начала операции «Морской лев», чтобы начать наступление. Канарис даже знал, что сигналом к наступлению будет переданный всеми средствами военной связи условный сигнал «Гроза» .
О плане операции с одноименным названием немцы пока не знали, но было очевидно, что коль существует условный сигнал, то соответственно существует и план операций. А каково ее точное кодовое наименование, имело второстепенное значение.
Было также совершенно ясно, что ожидание десанта в Англию не будет длиться бесконечно. Рано или поздно Сталин поймет, что его водят за нос, и приурочит начало операции к какому-нибудь новому событию, скрытому пока в дымке динамичной и непредсказуемой истории.
Было не менее ясно, что если Сталин такое наступление начнет, то всех наличных сил вермахта, включая и все хилые силы ненадежных союзников Германии, не хватит, чтобы это наступление остановить.
Адмирал Канарис был одним из тех, кто понимал это еще в 1940 году. Прошедшие год и четыре месяца войны, хотя они и были отмечены большими и малыми триумфами германского оружия, фактически завершили процесс окружения Германии железным кольцом непримиримых врагов. «Садовый шланг» президента Рузвельта и поставленный им вопрос о «ленд-лизе» вместе с предстоящим снятием с России «морального эмбарго» на торговлю достаточно четко обозначил это стальное кольцо. Процесс окружения завершается, и где-то с середины будущего года начнется процесс уничтожения Германии.
И если все это неизбежно, то нужно по крайней мере, чтобы Германия была сокрушена Западом – Англией и США, а не Сталиным.
Тогда у нее и остальных стран Европы есть шансы возродиться на основе старой доброй европейской демократии. Захват же Европы Сталиным может породить катаклизм, способный вообще уничтожить цивилизацию в общечеловеческом понимании этого слова.
Выход был подсказан Канарису во время его очередной тайной поездки в Швецию. Гитлер должен нанести удар по Сталину. Ему нужно подсказать, что это не только его тайное желание, соответствующее теоретическим выкладкам о «жизненном пространстве для немецкого народа», так сочно изложенном в «Майн Кампф», но и единственное спасение .
Части, которые Сталин концентрирует на границе, расположены таким образом, что их легко уничтожить в ходе одной решительной операции, начатой при достижении тактической внезапности.
Это даст возможность отбросить Красную Армию за Днепр, а при удаче и дальше. Тяжелые бои вовлекут в эту операцию практически все силы вермахта, подготовив территорию Европы и Германии для достаточно легкого освобождения. В прошлую войну Германия капитулировала, оккупируя огромные территории своих противников: от Франции до Грузии. В эту войну можно разыграть еще более грандиозный сценарий, когда вермахт будет сражаться где-нибудь под Киевом или Смоленском (а при удаче – и под Москвой). Высадка на континенте и новое (как в 1918 году) стремительное наступление к франко-германской границе неизбежно приведет к падению гитлеровского режима, что немедленно создаст предпосылки для мирных переговоров. Затем настанет время заняться и Сталиным, чья страна, служившая в течение примерно пары лет ареной ожесточенных боев, будет обескровлена и нуждаться в срочной помощи. Нельзя исключить возможности падения сталинского режима, поскольку уничтожение столь крупных военных группировок на границе ему никогда не простят ни армия, ни народ. Все вместе эти события, если они станут реальностью, создадут предпосылки для принципиально нового мирового порядка, основанного на христианской идеологии и гражданских свободах. Идеология классовой и национальной нетерпимости, видимо, уйдет дальше на восток в страны Азии.
Возникал вопрос: а что, если русские вообще не будут сражаться, а начнут массами сдаваться в плен или разбегутся. Таких примеров было сколько угодно даже во время войны с Финляндией.
Если это произойдет на первом этапе, то ничего страшного. Даже напротив. Это позволит вермахту углубиться максимально далеко на русскую территорию. По мере продвижения вглубь территории немецкие линии коммуникаций будут опасно растягиваться, а сама конфигурация европейской части СССР в виде расширяющейся да восток воронки неизбежно приведет к замедлению движения, разрыву связей между различными подразделениями и в итоге – к остановке. Кроме того, Гитлера и его партийно-эсэсовскую свору очень легко подтолкнуть на проведение в жизнь ряда мероприятий в отношении местного населения, что повысит уровень сопротивления вооруженных сил и приведет, возможно, памятуя печальный опыт Наполеона, к народной войне в тылу вермахта, что усилит ожесточенность с обеих сторон.
Поэтому главным является подготовка возможного нанесения по русским внезапного ошеломляющего удара.
Это единственный шанс сохранить Европу и Германию от окончательного уничтожения.
Легко сказать – нанести по Красной Армии внезапный ошеломляющий удар. Весь план подвешен на невидимых тончайших волосках, обрыв каждого способен привести к крушению всего плана и к катастрофе. Незаметно развернуть вдоль границ потенциального противника (да еще почти втрое более сильного, чем ты сам) многомиллионную армию, да так, чтобы никто этого не заметил, – просто невозможно. И пытаться не следует этого делать – ничего не получится, даже не учитывая того факта, насколько глобальна и всепроникающа сталинская разведка. Хотя она до сих пор с большим удовольствием заглатывала дезинформацию, но никому не известно, сколько она еще намерена этим заниматься и что происходит с этой дезинформацией после того, как она ее переваривает?
Но существовала еще не менее важная проблема, которую необходимо было решить «с максимально возможной деликатностью», как выразился однажды Канарис в беседе с Остером.
Гитлер с каждым днем все яснее понимал, что у него просто нет другого выхода, как напасть на СССР.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184