Лишь немного поколебавшись, граф заговорил с удивлением в голосе, постаравшись придать своим словам естественность:
- Боюсь, я не понимаю вас, ваша светлость. Безотносительно того, какие чувства леди Луиза и я испытывали в отношении друг друга, я и предположить не могу, что вы приняли бы капитана без гроша в кармане, едва сводящего концы с концами, в качестве зятя.
Подобного ответа герцог, очевидно, не ожидал услышать, и лишь после длительной паузы спросил:
- Вы хотите сказать, вы женились прежде, чем унаследовали титул вашего дяди?
- Мой дядя и его сын погибли на третьей неделе марта.
- Но в оглашении говорится насчет семейного траура.
- Единственный брат моей жены погиб в Индии в прошлом году.
В комнате снова воцарилось молчание.
Затем герцог, словно растерявшись, повернулся к дочери.
Враждебность исчезла и из ее глаз, и она уже совсем иначе смотрела на графа.
- Но почему же вы не подождали? - спросила она еле слышным, прерывистым шепотом.
- Но откуда мне было знать, как мог я вообще предположить, - театрально взмахнув руками, воскликнул граф, - что мой дядя и его единственный сын погибнут так нелепо, так трагично?
Возникла многозначительная пауза.
- В сложившейся ситуации, - тщательно подбирая слова, заговорил герцог, - мне следует принести извинения за свои не правильные суждения о вас.
- Может быть, выпьете что-нибудь освежающее? - предложил граф. - Ведь вы прибыли из Лондона?
- Мы заехали к вам по пути. Мы собираемся погостить у сэра Фрэнсиса Дашвуда в Высоком Уикомбе, - объяснил герцог.
- Я не видел его уже несколько лет, - заметил граф, дабы поддержать беседу, - но надеюсь, теперь я смогу возобновить знакомство с ним.
Пока они разговаривали, Луиза прошла в глубь залы и устроилась на диване около камина, уставленного цветами.
Она оглядывалась вокруг, и граф догадывался, какие чувства обуревают ею. То наверняка была смесь злости и зависти, поскольку ей не удалось воспользоваться шансом и стать хозяйкой Рок-Хауса, как она того страстно желала.
Нетрудно было догадаться, что, как только она узнала, какое важное положение приобрел он в обществе, не говоря уже о его состоянии, она твердо решила сделать его своим мужем, о чем вовсе и не помышляла в дни их первых встреч.
Поэтому она, вероятно, очень усердно старалась, убеждая герцога действовать подобным образом.
Ни одному отцу не доставляет удовольствия принуждать кого бы то ни было вступать в брак с его дочерью, и графу было чрезвычайно любопытно, сколько правды об их близости в Виндзорском замке поведала Луиза герцогу.
Тем не менее его собственный план сработал именно так, как он на то и надеялся.
Факт его женитьбы якобы в то время, когда он ничего не представлял собой с точки зрения положения в обществе, должен был полностью подорвать позицию герцога в данном щекотливом деле. Луиза же могла теперь лишь, если она того желала, представить Рокбрука в роли влюбленного поклонника, утратившего всякую возможность удовлетворить свою страсть.
Но тут, словно ею вновь овладели подозрения, Луиза внезапно спросила:
- Но если вы были бедны, как вы говорите, почему вообще вы позволили себе жениться?
Граф ожидал этого вопроса и приготовил ответ заранее.
- Моя жена выросла в семье военных и привыкла справляться с хозяйством, не имея больших средств, - объяснил он. - У нее есть собственный небольшой доход и дом неподалеку отсюда, где мы и жили бы, когда я уезжал бы из полка.
Все его объяснения звучали более чем правдоподобно, и герцог примирительно сказал:
- Конечно, если ваша жена всегда жила по соседству, вы знали ее много лет.
В эту минуту, словно спеша хозяину на помощь, в комнату вошел дворецкий в сопровождении лакея, несущего поднос с бокалами и серебряное ведерко со льдом, в котором покоилась открытая бутылка шампанского, и графу не пришлось больше громоздить ложь.
Герцог с заметным удовольствием взял бокал.
- Я непременно должен выпить за ваше здоровье, Рокбрук, - сказал он, - и я надеюсь, что смогу иметь удовольствие познакомиться с вашей женой.
- Я уверен, для нее будет честь встретиться с вами, ваша светлость, - ответил граф, - но поскольку она довольно застенчива, я думаю, скорее всего мы отложим ваше знакомство с ней до другого случая.
Герцог был достаточно опытным в светских делах человеком, чтобы понять графа. Не стоило вынуждать леди Луизу и новоиспеченную графиню сталкиваться друг с другом.
- Что ж, вы, несомненно, правы, да и мы не можем оставаться у вас долго, - согласился герцог.
Однако он успел осушить еще несколько бокалов шампанского и обрести блаженно-миролюбивое состояние духа, прежде чем граф проводил их к карете и, стоя на лестнице, подождал, пока они скроются из виду.
Луиза задержала его руку в своей, когда они прощались, и ее взгляд заставил его насторожиться.
Выражение ее глаз слишком ясно поведало ему о ее страсти к нему, отнюдь не исчерпавшей себя. Потерпев неудачу сейчас, не сумев поймать его врасплох, она, несомненно, попытается вновь заманить его в свои сети, но уже иным способом, не так, как сделала это при первой их встрече.
Но по мере того, как карета удалялась все дальше от дома, граф с чувством невыразимого облегчения все четче осознавал - эта женщина ему больше не грозит. Страхи, мучившие его так долго, исчезли подобно туману под лучами утреннего солнца.
Он был свободен! Свободен от Луизы и ее чудовищной испепеляющей страсти! Свободен от всего этого ужаса, связанного с предполагаемой женитьбой на женщине, которую он ненавидел и презирал! Улыбаясь, он вернулся в холл.
- Попросите ее сиятельство присоединиться ко мне в салоне, - сказал он дворецкому и вернулся в заполненную цветами комнату, чтобы налить себе еще шампанского.
Прежде чем выпить, он поднял бокал в символическом тосте.
- За мое будущее счастье! - едва слышно произнес он, и ему показалось, что комната заполнилась ярким солнечным светом.
Поддавшись необъяснимому порыву уйти куда-нибудь, где она могла бы остаться одна и подумать, Пурилла упорно пробиралась сквозь заросли кустарника. Джейсон следовал за ней по пятам.
Выходя из салона, она услышала, еще не успев закрыть за собой дверь, слова герцога:
- Вы, Рокбрук, по моему мнению, чрезвычайно дурно обошлись с моей дочерью, и я требую от вас объяснения.
Тон герцога, так же как и его слова, заставили ее сердце сжаться от страха, и она замерла, придерживая дверь и не давая ей закрыться полностью.
Она слышала ответ графа. Теперь его слова разрешили наконец постоянно мучившую ее все это время загадку, почему же он женился на ней и почему он скрывал ото всех точную дату их венчания.
Теперь она знала все, и, хотя ей казалось немыслимым его желание избавиться от такой красивой и изысканной женщины, как леди Луиза, она поняла, что их брак был для него всего лишь спасительным решением проблемы.
Он совсем не любил ее, хотя она и пыталась убедить себя в обратном.
«Я стала для него просто наименьшим из двух зол», - думала она, шагая.
Она не замечала ни лиловой, ни белой сирени, ни жасмина, аромат которого заполнял воздух, ни цветов миндального дерева, столь же недолговечных, хрупких и нежных, как румянец на ее юном лице.
«Но разве я могла знать… разве могла предположить, что только это и требовалась ему от меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35