По выражению лица собеседника девушка решила, что он не поверил ей, и добавила:
- Поинтересуйтесь, сколько земельных банков закрыли свои двери в прошлом году, а если вы поговорите с вашими фермерами-арендаторами, а не с наемными сельскохозяйственными рабочими, вы узнаете, как отчаянно они борются за выживание.
Граф затих на мгновение. Подумав, он сказал:
- Мне казалось, молодые леди вашего возраста слишком заняты танцами, чтобы знать о подобных проблемах.
- Но ничто не мешает нам смотреть и видеть, так же, как и слушать и слышать, - парировала Кармела. - Но вернемся к теме. Ваша светлость может поинтересоваться положением солдат, раненных и искалеченных на войне, и узнать, как им живется в стране, которая не дает даже пенсии после увольнения из армии, и, очевидно, ожидает, будто они смогут прожить подаянием на улицах.
Ее возмущали страдания людей, которые она видела даже в Хантингдоншире и о которых читала в газетах, поэтому она говорила резко и уверенно.
Граф с удовольствием отметил, как хороша его кузина со сверкающими в гневе глазами.
Он взглянул на принца, надеясь, что тот не только слушает девушку, но и восхищается ею, но увидел, как Фредерик, глядя вниз в свою тарелку, рассеянно крошит кусочек хлеба.
- Что вас так волнует, сударь? - поинтересовался граф.
Принц очнулся, словно только что мысленно блуждал где-то совсем далеко. И после паузы он ответил:
- Я задумался, раз подобное происходит в такой богатой и преуспевающей стране вроде Англии, то что же творится В Хорнгельштейне?
Воцарилась тишина. Кармела поняла, о чем подумал граф, Ответ на этот вопрос казался совсем простым. Скоро принц получит в свое распоряжение состояние леди Фелисити и сможет потратить его на нужды своего королевства.
Тема становилась опасной для обсуждения, и девушка заторопилась отвлечь собеседников:
- Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном для его королевского высочества. Мне кажется, ему следовало бы в это время года отправиться в Лондон и посетить вечера, устраиваемые принцем-регентом в Карлтон-хаусе.
- Вам доводилось бывать на этих приемах? - поинтересовался принц.
Кармела отрицательно покачала головой.
- В этом году я должна была быть представленной королеве в Букингемском дворце, если бы моя бабушка не умерла.
- Вы, вероятно, сильно расстроились.
- Гораздо тяжелее было потерять бабушку, она была замечательным человеком.
Кармела из-под ресниц бросила взгляд на графа и вызывающе добавила:
- Ее отличал острый ум и яркая индивидуальность, слишком яркая для семейства Гэйлов! Они, однако, так никогда и не узнают, сколько потеряли из-за ее отсутствия в течение всех этих лет после ее отъезда.
- Но вам вряд ли следует обвинять лично меня во всей той истории, - удивленно заметил граф.
- Бабушка всегда утверждала: Гэйлы упрямы, догматичны и очень неохотно признают чужую точку зрения, отличную от их собственной.
Граф рассмеялся.
- Надо полагать, вы придерживаетесь такого же мнения и обо мне?
- Я не рискнула бы показаться невежливой по отношению к гостеприимному хозяину дома и обвинить его в подобных недостатках, - сказала Кармела, притворно потупив глазки. - Но, несомненно, вы - истинный Гэйл!
- Но и вы тоже, - отразил ее выпад он.
- В семье не без урода.
- Это вы о себе? - спросил он с вызовом. - Я бы подобрал для вас более лестные характеристики.
- И я тоже, - вмешался в их перепалку принц. - Вы очень красивы, леди Фелисити, полагаю, мужчины наперебой и не раз говорили вам об этом.
Его слова звучали слишком ординарно, чтобы свидетельствовать об искренних чувствах, и Кармела, глядя на него, понимала - сердце принца холодно к ней, хотя он и восхищается ею.
Она вдруг обратила внимание и на другое. Часто принц, казалось, был весь поглощен беседой и даже произносил комплименты в ее адрес, но какая-то часть его души витала где-то вдали. Кармела твердо решила выяснить, права ли она.
Возможность представилась после обеда, когда мужчины присоединились к ней в гостиной, и почти в тот же миг графа куда-то вызвали.
Вошел дворецкий и на ухо сказал графу что-то важное.
Граф поднялся, пробормотав свои извинения, и последовал за слугой из комнаты.
- Интересно, что случилось? - заметила Кармела.
- Разве это имеет значение? - спросил принц.
- Держа в руке бокал бренди, он присел около нее на диване и сказал:
- Теперь я могу поговорить с вами. Иногда мне кажется, что наш хозяин, само собой, замечательный человек, слишком уж опекает нас с вами.
- Но нам нечего сказать друг другу такого, о чем графу не следовало бы знать.
- Это не совсем так, - возразил принц. - Я предпочел бы поговорить с вами наедине, леди Фелисити, мне очень сложно проявлять свои чувства на глазах у публики.
Кармела быстро отвела взгляд.
- Давайте оставим эту тему, - попросила она. - Мы только… мы совсем недавно познакомились, ваше королевское высочество… И как вы, безусловно, понимаете… мне хотелось бы остаться вашим другом… но речь не может идти Об ином… между нами.
Она говорила неуверенно, с особой осторожностью подбирая слова, и после некоторой паузы принц поинтересовался:
- Но вы знаете, что ваш опекун согласился на мой брак с вами?
- Да, он сказал мне об этом, но я ответила ему, что я не выйду замуж за человека, пока не полюблю его.
Принц поставил свой бокал на маленький столик около дивана и наклонился вперед, чтобы взять руку Кармелы в свои ладони. Она сжалась от его прикосновения.
- Вы нужны мне и моей стране.
- То есть вы хотите сказать, - заметила Кармела, - вы нуждаетесь в моем… состоянии, дабы восстановить разрушения, причиненные войной.
Она не хотела оскорблять принца и торопливо добавила:
- Это - очень большая честь для меня, что ваше высочество пожелал жениться на мне… Но я - обыкновенная английская девушка, и я хочу выйти замуж за кого-то, кого полюблю, и кто… полюбит меня.
- А вы не допускаете, что вы полюбите меня со временем, когда мы лучше познакомимся друг с другом? - спросил принц.
- Теоретически это возможно, - согласилась Кармела, - но я не могу избавиться от мысли (пусть ваше высочество простит меня, если я ошибаюсь), ваше сердце отдано другой.
Она отважилась рискнуть, и это был большой риск. Тем не менее Кармела почти не сомневалась в своей правоте.
Принц слишком часто впадал в задумчивость, вероятно, из-за кого-то, кто находился вдали от него.
Услышав ее слова, он оживился. Вместо того чтобы отдернуть руки в порыве гнева, он крепко сжал ее, будто признаваясь, как сильно он нуждается в ее поддержке.
- Но как вы догадались? - горячо спросил он.
- Я лишь почувствовала, что вы думаете о ком-то, - ответила она, - та женщина слишком много значит для вас.
Принц глубоко вздохнул.
- Вы - как это говорят… вы - ясновидящая!
- Значит я права?
Он кивнул в знак согласия.
- И вы, в силу каких-то обстоятельств, не можете на ней жениться? - осторожно поинтересовалась Кармела.
Принц снова вздохнул.
- Мне бы так этого хотелось, - признался он, - но, по правде говоря, я - трус.
- Трус? - засомневалась Кармела.
Его пальцы, казалось, вновь вцепились в ее ладонь, словно черпая в этом силы для признания.
Наконец он выговорил:
- Она для меня - все в этом мире! Но она - француженка!
Они оба помолчали немного. Затем Кармела сказала:
- Я понимаю. Ваша страна сильно пострадала от Наполеона Бонапарта, ваши подданные неохотно примут принцессу французского происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34