ведь у нее нет денег, а он уже на пороге долговой тюрьмы!
Однако, уходя. Генри оставил графа в состоянии некоторой тревоги, и на следующий день, когда Жизель сказала, что, как обычно, идет в бювет с Джулиусом Линдом, он пытливо спросил:
- Надеюсь, ты не начала привязываться к этому молодому негодяю?
- Привязываться? - изумленно переспросила Жизель.
- Вчера Генри показалось странным, что ты отказалась рассказывать нам, о чем вы говорили во время вашей прогулки в фаэтоне. Полагаю, сегодня днем он опять везет тебя за город?
Жизель немного помолчала, а потом призналась:
- Мне просто стало немного… неловко из-за того, что приходится столько лгать. Меня растили в убеждении, что лгать нехорошо. Моя няня говорила, что если слишком много лгать, то наверняка будешь гореть в адском пламени!
Граф рассмеялся.
- Обещаю, что приду тебя выручить или по крайней мере принесу чашку холодной воды. Это тебя немного успокоило? Жизель ничего на это не ответила. Когда она закончила перевязку, граф снова спросил:
- Ты сказала правду: тебе не дает покоя именно это?
- Сколько еще времени… я должна буду… продолжать это делать, милорд? - тихо спросила она.
- Столько, сколько будет необходимо, - ответил граф. - Но, полагаю, что, даже если ты спасешь Джулиуса от мисс Клаттербак, на ее месте появятся другие. Надо только надеяться, что он не сразу забудет полученный урок.
- Не уверена, что такой урок может что-то дать, - сказала Жизель. - Он только сильнее озлобится и будет ненавидеть вас еще больше, чем сейчас.
- Он меня ненавидит? - удивился граф. Жизель поняла, что была неосмотрительна. Однако ей казалось, что граф и сам должен был бы понять, насколько Джулиусу ненавистна мысль о том, что он зависит от щедрости кузена. Кроме того, то, что граф отказал ему в дальнейшей поддержке, когда Джулиус в последний раз обратился к нему, еще сильнее ухудшило положение.
Не получив от Жизели ответа, граф невесело засмеялся.
- Да, конечно, с моей стороны было глупостью предполагать, что Джулиус будет благодарен мне за то, что я для него делал.
- Может быть, он тоже считает, что благодеяние - лучшая награда для благодетеля, как говорится в Библии, - напомнила ему Жизель.
- Ты обращаешь против меня мои собственные аргументы? - притворно ужаснулся граф.
- Ваши слова показались мне довольно убедительными, ваша милость.
Тут он рассмеялся уже совсем по-другому. - Ты пытаешься меня пристыдить! - воскликнул он. - Но скажу тебе откровенно: у тебя ничего из этого не выйдет. Джулиус уже промотал целое состояние. Он превратил свою мать в нищенку. И если даже я сегодня дам ему несколько тысяч фунтов, завтра он уже начнет просить о новой сумме.
- Тогда где же решение? - внимательно посмотрела на него Жизель.
- Честно говоря, не знаю, - признался граф. - То, что мы делаем сейчас, - это только маневр, который должен помешать ему взять в жены весьма неподходящую женщину. Сейчас я не могу думать дальше той минуты, когда он предложит тебе свою руку и вместе с ней свои долги.
Позаботившись о том, чтобы у графа было под рукой все необходимое, Жизель собиралась уйти к себе, чтобы переодеться и надеть шляпку, когда вдруг сказала:
- Я чуть не забыла вам сказать: его светлость герцог Веллингтон собирается посетить вас в три часа дня, послезавтра. Известие принес его слуга.
- Герцог? - воскликнул граф. - Значит, он уже приехал?
- Да, неожиданно рано, - ответила Жизель. - Уверена, что это будет воспринято полковником Беркли и его организационным комитетом как настоящая катастрофа: ведь триумфальные арки еще не установлены и, наверное, приветственный адрес тоже еще не успели написать.
Граф расхохотался:
- Да, Фиц наверняка будет страшно раздосадован. Он говорил мне, что собирал несколько заседаний своего комитета, чтобы точно расписать все, что должно будет происходить.
- Но герцог Веллингтон все равно откроет новое помещение ассамблеи, - сказала Жизель.
- Да, от этого ему увильнуть не позволят, - улыбнулся граф. - И я буду с нетерпением ожидать его визита. Ну вот, теперь ты сможешь познакомиться с «бессмертным освободителем Европы»!
Жизель вся напряглась и сказала:
- Прошу извинить меня, милорд, но, как я вам уже говорила, у меня нет желания это делать.
- Ты это серьезно? - изумленно спросил граф. - Не могу поверить, чтобы кому-то не хотелось бы познакомиться с герцогом. В конце концов, ведь он же действительно избавил мир от Наполеона!
- Я не преуменьшаю его военных заслуг, - очень тихо проговорила Жизель, - но я не могу… и не хочу… знакомиться с ним… лично.
- Но почему? Почему?! - воскликнул граф. - У тебя должно быть какое-то серьезное объяснение такому отказу!
- Извините, но, я не могу вам его дать, - ответила Жизель. - Но говорю вам с полной определенностью: если вы пошлете за мной в тот момент, когда у вас будет герцог, я не приду. Она не стала дожидаться ответа своего нанимателя, а решительно покинула спальню, осторожно закрыв за собой дверь.
Некоторое время изумленный граф молчал, а потом тихо выругался. Он совершенно не мог понять, почему Жизель упорно отказывается от встречи с герцогом Веллингтоном или почему, если она считала причину своего отказа достаточно уважительной, девушка не пожелала сказать ему, в чем она заключается.
Все это было совершенно необъяснимо. И то, что граф очередной раз оказался не в состоянии понять причину странного поведения Жизели, вызвало в нем страшное раздражение, так что за ленчем он дулся, словно раздосадованный ребенок.
Однако если Жизель и понимала причину его дурного расположения духа, она делала вид, что это. не имеет к ней никакого отношения. Вместо этого она оживленно рассказывала о тех людях, которых видела в бювете этим утром, и о переполохе, который воцарился в городе из-за того, что герцог со своей герцогиней, двумя детьми и огромным количеством сопровождавших его слуг прибыли в Челтнем до того, как город успели украсить цветами и флагами. И фейерверки тоже были не готовы!
Рассказ Жизели вскоре подтвердил капитан Генри Сомеркот, который зашел к графу Линдерсту вскоре после того, как Жизель уехала в фаэтоне Джулиуса. Он живописно обрисовал графу картину переполоха, который вызвал преждевременный приезд герцога.
- Полковник в ярости обрушился на меня, - сказал Генри. - Но я-то ведь не виноват! Старик сам сказал мне, что приедет двадцатого. Откуда мне было знать, что он потом передумает и приедет восемнадцатого?
- Фиц быстро остынет, - утешил его граф. - И, кстати, благодаря этой неожиданности он будет слишком занят, чтобы вмешиваться в мои дела.
- А как он вмешивался? - поинтересовался Генри.
- Вчера он научил Жизель играть в экарте.
- Боже правый! Надеюсь, она не проиграла!
- Нет, она выиграла десять гиней. Но ей не следует играть в азартные игры: ведь Джулиус будет ожидать, что она станет делать высокие ставки!
- Да, конечно, - согласился капитан Сомеркот. - Не могу понять, как это полковник мог сделать такую, глупость. Обычно он действует осмотрительно и не совершает ошибок.
- Ну на этот раз он ее совершил, по моему глубокому убеждению, - проворчал граф, - и когда я его увижу, то непременно ему об этом скажу.
- Это очень на него непохоже, - еще раз сказал Генри. - Я слышал, что он был просто великолепен, когда играл с Гримальди, Королем шутов. Мне об этом рассказывал Джордж Байрон, который гостил в тот момент в замке Беркли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Однако, уходя. Генри оставил графа в состоянии некоторой тревоги, и на следующий день, когда Жизель сказала, что, как обычно, идет в бювет с Джулиусом Линдом, он пытливо спросил:
- Надеюсь, ты не начала привязываться к этому молодому негодяю?
- Привязываться? - изумленно переспросила Жизель.
- Вчера Генри показалось странным, что ты отказалась рассказывать нам, о чем вы говорили во время вашей прогулки в фаэтоне. Полагаю, сегодня днем он опять везет тебя за город?
Жизель немного помолчала, а потом призналась:
- Мне просто стало немного… неловко из-за того, что приходится столько лгать. Меня растили в убеждении, что лгать нехорошо. Моя няня говорила, что если слишком много лгать, то наверняка будешь гореть в адском пламени!
Граф рассмеялся.
- Обещаю, что приду тебя выручить или по крайней мере принесу чашку холодной воды. Это тебя немного успокоило? Жизель ничего на это не ответила. Когда она закончила перевязку, граф снова спросил:
- Ты сказала правду: тебе не дает покоя именно это?
- Сколько еще времени… я должна буду… продолжать это делать, милорд? - тихо спросила она.
- Столько, сколько будет необходимо, - ответил граф. - Но, полагаю, что, даже если ты спасешь Джулиуса от мисс Клаттербак, на ее месте появятся другие. Надо только надеяться, что он не сразу забудет полученный урок.
- Не уверена, что такой урок может что-то дать, - сказала Жизель. - Он только сильнее озлобится и будет ненавидеть вас еще больше, чем сейчас.
- Он меня ненавидит? - удивился граф. Жизель поняла, что была неосмотрительна. Однако ей казалось, что граф и сам должен был бы понять, насколько Джулиусу ненавистна мысль о том, что он зависит от щедрости кузена. Кроме того, то, что граф отказал ему в дальнейшей поддержке, когда Джулиус в последний раз обратился к нему, еще сильнее ухудшило положение.
Не получив от Жизели ответа, граф невесело засмеялся.
- Да, конечно, с моей стороны было глупостью предполагать, что Джулиус будет благодарен мне за то, что я для него делал.
- Может быть, он тоже считает, что благодеяние - лучшая награда для благодетеля, как говорится в Библии, - напомнила ему Жизель.
- Ты обращаешь против меня мои собственные аргументы? - притворно ужаснулся граф.
- Ваши слова показались мне довольно убедительными, ваша милость.
Тут он рассмеялся уже совсем по-другому. - Ты пытаешься меня пристыдить! - воскликнул он. - Но скажу тебе откровенно: у тебя ничего из этого не выйдет. Джулиус уже промотал целое состояние. Он превратил свою мать в нищенку. И если даже я сегодня дам ему несколько тысяч фунтов, завтра он уже начнет просить о новой сумме.
- Тогда где же решение? - внимательно посмотрела на него Жизель.
- Честно говоря, не знаю, - признался граф. - То, что мы делаем сейчас, - это только маневр, который должен помешать ему взять в жены весьма неподходящую женщину. Сейчас я не могу думать дальше той минуты, когда он предложит тебе свою руку и вместе с ней свои долги.
Позаботившись о том, чтобы у графа было под рукой все необходимое, Жизель собиралась уйти к себе, чтобы переодеться и надеть шляпку, когда вдруг сказала:
- Я чуть не забыла вам сказать: его светлость герцог Веллингтон собирается посетить вас в три часа дня, послезавтра. Известие принес его слуга.
- Герцог? - воскликнул граф. - Значит, он уже приехал?
- Да, неожиданно рано, - ответила Жизель. - Уверена, что это будет воспринято полковником Беркли и его организационным комитетом как настоящая катастрофа: ведь триумфальные арки еще не установлены и, наверное, приветственный адрес тоже еще не успели написать.
Граф расхохотался:
- Да, Фиц наверняка будет страшно раздосадован. Он говорил мне, что собирал несколько заседаний своего комитета, чтобы точно расписать все, что должно будет происходить.
- Но герцог Веллингтон все равно откроет новое помещение ассамблеи, - сказала Жизель.
- Да, от этого ему увильнуть не позволят, - улыбнулся граф. - И я буду с нетерпением ожидать его визита. Ну вот, теперь ты сможешь познакомиться с «бессмертным освободителем Европы»!
Жизель вся напряглась и сказала:
- Прошу извинить меня, милорд, но, как я вам уже говорила, у меня нет желания это делать.
- Ты это серьезно? - изумленно спросил граф. - Не могу поверить, чтобы кому-то не хотелось бы познакомиться с герцогом. В конце концов, ведь он же действительно избавил мир от Наполеона!
- Я не преуменьшаю его военных заслуг, - очень тихо проговорила Жизель, - но я не могу… и не хочу… знакомиться с ним… лично.
- Но почему? Почему?! - воскликнул граф. - У тебя должно быть какое-то серьезное объяснение такому отказу!
- Извините, но, я не могу вам его дать, - ответила Жизель. - Но говорю вам с полной определенностью: если вы пошлете за мной в тот момент, когда у вас будет герцог, я не приду. Она не стала дожидаться ответа своего нанимателя, а решительно покинула спальню, осторожно закрыв за собой дверь.
Некоторое время изумленный граф молчал, а потом тихо выругался. Он совершенно не мог понять, почему Жизель упорно отказывается от встречи с герцогом Веллингтоном или почему, если она считала причину своего отказа достаточно уважительной, девушка не пожелала сказать ему, в чем она заключается.
Все это было совершенно необъяснимо. И то, что граф очередной раз оказался не в состоянии понять причину странного поведения Жизели, вызвало в нем страшное раздражение, так что за ленчем он дулся, словно раздосадованный ребенок.
Однако если Жизель и понимала причину его дурного расположения духа, она делала вид, что это. не имеет к ней никакого отношения. Вместо этого она оживленно рассказывала о тех людях, которых видела в бювете этим утром, и о переполохе, который воцарился в городе из-за того, что герцог со своей герцогиней, двумя детьми и огромным количеством сопровождавших его слуг прибыли в Челтнем до того, как город успели украсить цветами и флагами. И фейерверки тоже были не готовы!
Рассказ Жизели вскоре подтвердил капитан Генри Сомеркот, который зашел к графу Линдерсту вскоре после того, как Жизель уехала в фаэтоне Джулиуса. Он живописно обрисовал графу картину переполоха, который вызвал преждевременный приезд герцога.
- Полковник в ярости обрушился на меня, - сказал Генри. - Но я-то ведь не виноват! Старик сам сказал мне, что приедет двадцатого. Откуда мне было знать, что он потом передумает и приедет восемнадцатого?
- Фиц быстро остынет, - утешил его граф. - И, кстати, благодаря этой неожиданности он будет слишком занят, чтобы вмешиваться в мои дела.
- А как он вмешивался? - поинтересовался Генри.
- Вчера он научил Жизель играть в экарте.
- Боже правый! Надеюсь, она не проиграла!
- Нет, она выиграла десять гиней. Но ей не следует играть в азартные игры: ведь Джулиус будет ожидать, что она станет делать высокие ставки!
- Да, конечно, - согласился капитан Сомеркот. - Не могу понять, как это полковник мог сделать такую, глупость. Обычно он действует осмотрительно и не совершает ошибок.
- Ну на этот раз он ее совершил, по моему глубокому убеждению, - проворчал граф, - и когда я его увижу, то непременно ему об этом скажу.
- Это очень на него непохоже, - еще раз сказал Генри. - Я слышал, что он был просто великолепен, когда играл с Гримальди, Королем шутов. Мне об этом рассказывал Джордж Байрон, который гостил в тот момент в замке Беркли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42