Я знаю, что вы учитесь в актерском училище. Представляю вас на сцене. Знаете, как говорят на Востоке? «Была она подобна ветви ивы… росистой ветви…»
– Что?
– … Росистой ветви. Как красиво сказано, как поэтично!
– Боже, какой иронист! В самом деле вы весь в окаянствах.
– Весь? О, не убивайте чад своих… – часть тридцать третьего стиха семнадцатой главы Корана. Не убивайте, Нинель, в моих словах нет ни капли иронии.
– Тогда вы просто шизик. К тому же сильно поддавший. За что вас, интересно, выперли из университета?
– Насчет поддавшего шизика – вполне оклеветан. Я пьян от жизни. Насчет выперли – объяснение следующее: благодарение Аллаху, что не посадили.
– Вас? Такого невинного романтического мальчика? За что?
– На втором курсе мы с Романом Билибиным организовали общество единения мусульманства с православием, Корана с Библией. Меня вытурили с треском. За национализм. Билибин сам ушел, не дожидаясь, пока в шею дадут. Проявил ко мне солидарность. Он здесь. Вон, посмотрите. Пьет у стола водку, дубина с бородой. Бывший танкист, ныне – шофер.
– А на кой черт вам это общество было нужно?
– Вы прекрасны, Нинель, но наивны, как пышный цветок, внутри которого червь…
– Что-о?
– Червь незнания, о царица сердца моего, я повинно склоняю перед вами голову! Но слушайте… будущее человечества – это братство Востока и Запада, Азии и России в первую очередь. После четырех тысяч войн, через которые прошло человечество, и бритому ежу ясно стало, что войны – это ненависть друг к другу вер и религий, а Бог-то ведь один. У людей должна быть единая общечеловеческая совесть. У вас ведь не две совести?
– А если?
– Под одной мышкой два арбуза не унесешь.
– Вы бредите, Эльдар. Вы за единообразие во всем? Кошмар!
– Ничего подобного, о повелительница небесных гурий. Библия, Коран, Талмуд и Махабхарате – главные религиозные источники земли – в угоду нелюдям искаженно переписаны с единого космического свода законов о людском братстве.
– Какой забавный парень! Зачем же искажены Библия и Коран?
– Знайте, что в угоду нелюдям корыстно искажены десять основных заповедей.
– Не понимаю – зачем?
– Ради власти, дабы завладеть имуществом ближнего и дальнего.
– А кто исказил, забавный вы националист?
– Те, кто прислуживал правителям народов. Бесы земли. Лукавцы. Фарисеи и книжники.
– И вы, наверное, тоже книжник, судя по заумности…
– Я? Книжник? «Разве не видят они?» – часть двадцать седьмого стиха тридцать второй главы Корана. О, как вы меня обижаете, благоуханная роза души моей! Моя профессия – бээс, повелительница души моей.
– Бээс? Что такое бээс?
– Бывший студент.
– Смешной парень, просто прелесть. Интересно, на что же вы живете? За проповедь ведь у нас не платят. Наша страна атеистов, по-моему.
– Я продаю голубей, несравненная. Делать нечего, надо работать. Кто не работает, тот не кушает.
– А-а, значит, вы из банды Кирюшкина? С вами опасно иметь дело, хотя вы и бывшие студенты. Страсть Люды понять невозможно.
– Как вы сказали – «из банды»? Неужели вы так сказали? Прискорбно и преобидно слышать ваше невежество. «О люди, нуждайтесь вы в Боге Господе»… – часть шестнадцатого стиха тридцать пятой главы Корана. Предосадно и даже преоскорбительно ваше мнение о настоящих фронтовиках. Какой нечестивец вложил в ваши сахарные уста слово «банда»? Таких, как Кирюшкин, – единицы. Я люблю этого человека…
– Вы что – педик, что ли? Смешно!
– Прелестницам я прощаю оскорбления и не называю их блудницами из Содома и Гоморры. Почему вы сказали «банда»?
– Не сжимайте мою руку, мне больно! Отпустите, вы мне пальцы сжали, как клещами!
– Почему вы сказали «банда»? Кто вас надоумил? От этого слова пахнет доносом и милицией.
– Оставьте меня, вы плохо танцуете, я не желаю с вами!.. Перестаньте сжимать мне руку! Вы с ума сошли. Я терпеть не могу мужскую грубость!
– Извиняюсь за злоключение, царица Савская, я стыжусь за себя. Но ответьте мне – кто вас надоумил произнести гадкое слово «банда»? Кто именно? Когда конкретно, бесподобная радость очей моих?
– Какая глупость! Это – допрос? Оставьте меня в покое! Пустите! Я закричу сейчас! Я устрою скандал! Вы садист!
– Скандал? На здоровье… но вы мне не ответили. Запомните: «И какою мерою мерите, такой и вам будет мерить», – сказал в Нагорной проповеди Христос. Вы читали Библию?
– Нет! И не хочу! Пустите меня, иначе… я ударю, несчастный мусульманин!
– Ударяйте, я краснею за вас. Грешен: я против непротивления. И договоримся: кричите, что я садист, я буду реветь, как голодный осел, что вы мужеженщина из публичного дома Калигулы. Так почему вы произнесли слово «банда»?
– Пустите меня, дурак!
Она выговорила это, раздувая ноздри чуткого носа, широко раскрывая завесу ресниц, в ожесточенных глазах ее была пепельная мгла. Вырываясь черной извивающейся змейкой, откидывая назад голову, отчего некрасиво выгнулось белое нежное горло, она толкнула Эльдара в грудь и, стуча высокими каблуками, отбежала к дивану, где сидел Александр, порывисто опустилась рядом с ним, обдав запахом приторных духов, потрясла рукой, сжимая и разжимая пальцы, жалобно проговорила:
– Защитите меня, пожалуйста, от этого шизика, я не хочу с ним танцевать, он мне чуть руку не сломал!.. – И, взмахивая неестественно длинными ресницами, попросила с капризной и вместе умоляющей гримасой: – Дайте хоть глоток вина отпить, а то у меня голова разболелась от грубости этого длинноволосого пророка!
– Вы не хотите подойти к столу? Я сейчас принесу вам вина, – сказал Александр. – Вас звать Нинель?
– Я не хочу ждать. Да, меня звать Нинель. А вас Александр, кажется?
В первую минуту Александр подумал, что в этой пестрой компании никто не стесняется ни в действиях, ни в словах, но привычно заставляя себя не удивляться, протянул ей стакан с вином, не удерживаясь, чтобы сказать:
– Вы здорово напылили. Наговорили Эльдару оскорбительные вещи. Я бы не смог стерпеть.
– А что бы вы сделали? Возьмите свой стакан. Какое-то противное кислое вино. Вы его пьете вместо водки? Так что бы вы сделали, хотелось бы знать?
– Взял бы вас за руку, вывел в середину танцующих и как следует шлепнул по попе… Простите, по тому месту, где спина теряет благородное название.
– Попробовали бы только! Я отвесила бы вам пощечину!
– Ну, это не самое страшное. Что такое ваша пощечина – комариный укус? Когда при бомбежке на голову обрушиваются глыбы земли – это дело другое.
– Опять о войне? Как надоело!
– Мне тоже.
– Вот как? А я думала, что вы сидите тут как военный Чайльд Гарольд…
Она замолчала, потому что к дивану подошел Эльдар, застыл в покорной позе, затем нижайше поклонился, так что волосы свесились вдоль худых щек, произнес не то серьезно, не то иронически молитвенной скороговоркой:
– Извините, извините, на равнинах моей души взросло дерево скорби. Я был грешен…
– Добрые люди, честной народ, праведные христиане и правоверные! Что он тут делает? В чем кается? – раздался громкий, резковатый голос, и невысокий парень с коричневой бородкой вокруг веселого красноватого лица, изъеденного ожогами, как оспой, приблизился от стола к Эльдару и погладил его по затылку. – На каком основании отбиваешь поклоны, грешник? Дилетант! Верхогляд! Головной резонер!
Александр понял, что это был Билибин, друг Эльдара, с которым они учились и не доучились в университете;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Что?
– … Росистой ветви. Как красиво сказано, как поэтично!
– Боже, какой иронист! В самом деле вы весь в окаянствах.
– Весь? О, не убивайте чад своих… – часть тридцать третьего стиха семнадцатой главы Корана. Не убивайте, Нинель, в моих словах нет ни капли иронии.
– Тогда вы просто шизик. К тому же сильно поддавший. За что вас, интересно, выперли из университета?
– Насчет поддавшего шизика – вполне оклеветан. Я пьян от жизни. Насчет выперли – объяснение следующее: благодарение Аллаху, что не посадили.
– Вас? Такого невинного романтического мальчика? За что?
– На втором курсе мы с Романом Билибиным организовали общество единения мусульманства с православием, Корана с Библией. Меня вытурили с треском. За национализм. Билибин сам ушел, не дожидаясь, пока в шею дадут. Проявил ко мне солидарность. Он здесь. Вон, посмотрите. Пьет у стола водку, дубина с бородой. Бывший танкист, ныне – шофер.
– А на кой черт вам это общество было нужно?
– Вы прекрасны, Нинель, но наивны, как пышный цветок, внутри которого червь…
– Что-о?
– Червь незнания, о царица сердца моего, я повинно склоняю перед вами голову! Но слушайте… будущее человечества – это братство Востока и Запада, Азии и России в первую очередь. После четырех тысяч войн, через которые прошло человечество, и бритому ежу ясно стало, что войны – это ненависть друг к другу вер и религий, а Бог-то ведь один. У людей должна быть единая общечеловеческая совесть. У вас ведь не две совести?
– А если?
– Под одной мышкой два арбуза не унесешь.
– Вы бредите, Эльдар. Вы за единообразие во всем? Кошмар!
– Ничего подобного, о повелительница небесных гурий. Библия, Коран, Талмуд и Махабхарате – главные религиозные источники земли – в угоду нелюдям искаженно переписаны с единого космического свода законов о людском братстве.
– Какой забавный парень! Зачем же искажены Библия и Коран?
– Знайте, что в угоду нелюдям корыстно искажены десять основных заповедей.
– Не понимаю – зачем?
– Ради власти, дабы завладеть имуществом ближнего и дальнего.
– А кто исказил, забавный вы националист?
– Те, кто прислуживал правителям народов. Бесы земли. Лукавцы. Фарисеи и книжники.
– И вы, наверное, тоже книжник, судя по заумности…
– Я? Книжник? «Разве не видят они?» – часть двадцать седьмого стиха тридцать второй главы Корана. О, как вы меня обижаете, благоуханная роза души моей! Моя профессия – бээс, повелительница души моей.
– Бээс? Что такое бээс?
– Бывший студент.
– Смешной парень, просто прелесть. Интересно, на что же вы живете? За проповедь ведь у нас не платят. Наша страна атеистов, по-моему.
– Я продаю голубей, несравненная. Делать нечего, надо работать. Кто не работает, тот не кушает.
– А-а, значит, вы из банды Кирюшкина? С вами опасно иметь дело, хотя вы и бывшие студенты. Страсть Люды понять невозможно.
– Как вы сказали – «из банды»? Неужели вы так сказали? Прискорбно и преобидно слышать ваше невежество. «О люди, нуждайтесь вы в Боге Господе»… – часть шестнадцатого стиха тридцать пятой главы Корана. Предосадно и даже преоскорбительно ваше мнение о настоящих фронтовиках. Какой нечестивец вложил в ваши сахарные уста слово «банда»? Таких, как Кирюшкин, – единицы. Я люблю этого человека…
– Вы что – педик, что ли? Смешно!
– Прелестницам я прощаю оскорбления и не называю их блудницами из Содома и Гоморры. Почему вы сказали «банда»?
– Не сжимайте мою руку, мне больно! Отпустите, вы мне пальцы сжали, как клещами!
– Почему вы сказали «банда»? Кто вас надоумил? От этого слова пахнет доносом и милицией.
– Оставьте меня, вы плохо танцуете, я не желаю с вами!.. Перестаньте сжимать мне руку! Вы с ума сошли. Я терпеть не могу мужскую грубость!
– Извиняюсь за злоключение, царица Савская, я стыжусь за себя. Но ответьте мне – кто вас надоумил произнести гадкое слово «банда»? Кто именно? Когда конкретно, бесподобная радость очей моих?
– Какая глупость! Это – допрос? Оставьте меня в покое! Пустите! Я закричу сейчас! Я устрою скандал! Вы садист!
– Скандал? На здоровье… но вы мне не ответили. Запомните: «И какою мерою мерите, такой и вам будет мерить», – сказал в Нагорной проповеди Христос. Вы читали Библию?
– Нет! И не хочу! Пустите меня, иначе… я ударю, несчастный мусульманин!
– Ударяйте, я краснею за вас. Грешен: я против непротивления. И договоримся: кричите, что я садист, я буду реветь, как голодный осел, что вы мужеженщина из публичного дома Калигулы. Так почему вы произнесли слово «банда»?
– Пустите меня, дурак!
Она выговорила это, раздувая ноздри чуткого носа, широко раскрывая завесу ресниц, в ожесточенных глазах ее была пепельная мгла. Вырываясь черной извивающейся змейкой, откидывая назад голову, отчего некрасиво выгнулось белое нежное горло, она толкнула Эльдара в грудь и, стуча высокими каблуками, отбежала к дивану, где сидел Александр, порывисто опустилась рядом с ним, обдав запахом приторных духов, потрясла рукой, сжимая и разжимая пальцы, жалобно проговорила:
– Защитите меня, пожалуйста, от этого шизика, я не хочу с ним танцевать, он мне чуть руку не сломал!.. – И, взмахивая неестественно длинными ресницами, попросила с капризной и вместе умоляющей гримасой: – Дайте хоть глоток вина отпить, а то у меня голова разболелась от грубости этого длинноволосого пророка!
– Вы не хотите подойти к столу? Я сейчас принесу вам вина, – сказал Александр. – Вас звать Нинель?
– Я не хочу ждать. Да, меня звать Нинель. А вас Александр, кажется?
В первую минуту Александр подумал, что в этой пестрой компании никто не стесняется ни в действиях, ни в словах, но привычно заставляя себя не удивляться, протянул ей стакан с вином, не удерживаясь, чтобы сказать:
– Вы здорово напылили. Наговорили Эльдару оскорбительные вещи. Я бы не смог стерпеть.
– А что бы вы сделали? Возьмите свой стакан. Какое-то противное кислое вино. Вы его пьете вместо водки? Так что бы вы сделали, хотелось бы знать?
– Взял бы вас за руку, вывел в середину танцующих и как следует шлепнул по попе… Простите, по тому месту, где спина теряет благородное название.
– Попробовали бы только! Я отвесила бы вам пощечину!
– Ну, это не самое страшное. Что такое ваша пощечина – комариный укус? Когда при бомбежке на голову обрушиваются глыбы земли – это дело другое.
– Опять о войне? Как надоело!
– Мне тоже.
– Вот как? А я думала, что вы сидите тут как военный Чайльд Гарольд…
Она замолчала, потому что к дивану подошел Эльдар, застыл в покорной позе, затем нижайше поклонился, так что волосы свесились вдоль худых щек, произнес не то серьезно, не то иронически молитвенной скороговоркой:
– Извините, извините, на равнинах моей души взросло дерево скорби. Я был грешен…
– Добрые люди, честной народ, праведные христиане и правоверные! Что он тут делает? В чем кается? – раздался громкий, резковатый голос, и невысокий парень с коричневой бородкой вокруг веселого красноватого лица, изъеденного ожогами, как оспой, приблизился от стола к Эльдару и погладил его по затылку. – На каком основании отбиваешь поклоны, грешник? Дилетант! Верхогляд! Головной резонер!
Александр понял, что это был Билибин, друг Эльдара, с которым они учились и не доучились в университете;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90