Все-таки есть вполне реальный способ уменьшить угрозу залпового выброса. Он, этот способ уже опробован нами при герметизации первого отсека затонувшей атомной подводной лодки «Комсомолец». Суть его в том, что по специальной трубе, спущенной о борта надводного судна, закачивается жидкий бетон внутрь корпуса затонувшего объекта. Раствор заполняет все промежутки, между химическими боеприпасами и превращает корабль, в прочнейший железобетонный монолит, из которого не просочится ни одна капля иприта или другого яда. Такая уникальная технология разработана российскими учеными. Мы готовы применить свой опыт на практике, если международное сообщество возьмется всерьез решать проблему затопленного химического оружия, если мировая общественность осознает, наконец, всю реальность угрозы из-под воды для себя и наших потомков.
Осторожно: ипритовые медузы!
На кинокадрах, снятых российскими экологами под водой, я видел дно Балтийского моря в одном из районов, где захоронено трофейного химического оружия. Воистину, выжженная земля, абиотичный грунт, как говорят биологи, - ни травинки, ни икринки… Лишь борозды, оставленные тралами рыбаков да лунки-кратеры в тех местах, Гед прорывались из-под слоя песка и ила ядовитые газы из проржавевших бомб.
Могильник. Мертвая вода. Лунный ландшафт… Но на Луне нет иприта.
Где-то здесь затаились «жгучие медузы» - желатинизированные сгустки иприта в оболочках из тиодигликоля. Другое ОВ - адамсит - покрывает грунт в виде твердого осадка, нерастворимого в воде. «Жгучие медузы» жалят со дна Балтики и Белого моря беспощадно и далеко: намного поколений вперед. Для тех, кто отмахивается от этой угрозы напомню слова из инструкции «Боевые газы» времен первой мировой войны: «Участь смельчаков, считавших, что газа бояться нечего, всегда была одинакова - смерть!»
Вольно или невольно мы нанесли мощнейших химический удар по океану. Чем-то он ответит? Кто сеет ветер, пожинает бурю. Что же пожнет тот, кто рассеял яд посреди моря?
И почему-то кажется не случайным, что великий знаток и защитник океанов Жак Ив Кусто умер в год, когда исполнилось ровно полвека массированного вторжения боевой химии в морскую среду, когда она стала предельно опасной.
Кто же это все сотворил? Мы, англичане, немцы, американцы… Надо было обладать экологическим сознанием питекантропа, чтобы топить яд у населенных берегов. А впрочем, тогда, в 45-ом, и слова-то такого не знали - "экология". Да, не знали. Но ведь знали же вековую житейскую мудрость: не плюй в колодец, пригодится воды напиться. Не трави море, пригодиться рыбой запастится.
Но ведь топили и в пятидесятые, и в шестидесятые, и в семидесятые годы, когда вовсю уже шумели "зеленые" и экологи всех стран били тревогу.
Ни одна великая держава не подтверждает своих захоронений в море после 1947 года. Но разве шило в мешке утаишь? Разве утаишь иприт в море?
Три года слово "иприт" не сходило с газетных полос:
"Известия" /23.10.90: "Скагеррак: зловещая находка" - швед Бьорн Окарлунд обнаружил в проливе Скагеррак на глубине 200 метров остатки боевых судов фашистской Германии. В их трюмах снаряды и авиабомбы с фосгеном, табуном, ипритом…"
"Смена"/14.03.92/: "Балтийский могильник". Вице-мэр Санкт-Петербурга получил данные о нахождении 34 тысяч, тонн химических боеприпасов, затопленных у о. Борнхольм и вблизи Лиепаи»
"Час пик" /21.07.93г./: "Экспедиция на кладбище состоится?"
«Председатель комитета по конвенциональным проблемам химического и биологического оружия А.Д. Кунцевич заявил, что после 1889 года ни СССР, ни Россия затоплений химоружия в Балтийском море не производила".
"Вечерний Петербург"/II. 06.93/ "Иприту не хотите ли?"
"По сообщению партии "зеленых" стала известна новая точка захоронения химического оружия недалеко от Кронштадта."
Так или иначе, газетные страсти утихли. Иприт и ныне там.
Впрочем, чтобы ознакомиться с этим замечательным продуктом цивилизации, не обязательно ехать к поморам или на берега Балтики. Достаточно заглянуть в нижегородский город Дзержинск. Именно здесь многие годы производилось советское химическое оружие. Там тоже есть свое «Белое море» - так с мрачным юмором называют дзержинцы водоем, который официально именуется шлаконакопителем ПО «Оргстекло» (бывший завод №148 по производству химического оружия). В отличие от настоящего Белого моря здесь не выживают даже простейшие бактерии. Экологи считают этот пруд самым ядовитым местом во всей России.
Чудовищно был отравлен воздух над родиной ипритовых бомб пока «Оргстекло» еще действовало. Одно время военно-химическое предприятие стравливало избыток хлора через 50-метровую кирпичную трубу завода «Капролактан». Жителям окрестного села Огумново можно выдавать удостоверения ветеранов химических атак или ветеранов подразделений особого риска. Городская среда была отравлена до такой степени, что экологически опасные вещества образовывались даже при сжигании осенних листьев. Еще горше участь тех, кто ковал «химический меч».
«На иприте» трудились с 15, а то и с 14 лет, - свидетельствует местный летописец, - рабочих рук в военное время не хватало. Взрывы цехов, вызванные поспешной работой без ремонтов и возникавшие вследствие этого массовые отравления, отсутствие даже самых элементарных защитных средств были обычным явлением. Не удивительно, что почти все работники спецпроизводств… стали профессиональными больными».
Председатель правления Российского мутагенного общества - есть и такое! - Валентин Тарасов:
- По своей вредоносности таких веществ, как иприт в природе немного. Он и канцероген, и мутаген. Поражения генных структур - хромосом - происходит без пороговых величин. Любая ненулевая концентрация иприта - опасна.
Да, есть данные, что иприт в морской воде гидролизуется. Но продукты этого гидролиза, нетоксичные сами по себе, попадая в живой организм, в биосреду, становятся канцерогенами и мутагенами.
Если действие обычных токсикантов - обратимо, организм может вывести их из себя, излечиться, то особь, отравленная ипритом, может прервать действие мутагена только двумя способами: или отказ от продолжения потомства, или прекращением собственного существования.
- То есть - либо стерилизация, либо - смерть?!
- Да, вопрос стоит именно так. Мутированный сперматозоид передает свое генетическое увечье оплодотворенной им яйцеклетке. У будущего ребенка в с е к л е т к и будут нести следы мутации. Став отцом или матерью этот ребенок корреспондирует свою мутацию в общий генофонд своей популяции. На базе множественных мутаций возникает рак. Ведь злокачественная опухоль - это бесконтрольное программное деление клеток, вызванное вторжением в механизм редупликации, то есть деления, какого-либо ксенобиотика, в частности, молекул иприта.
Это доказала еще в 1961 году английская ученая Шарлота Ауэрбах: иприт поражает в живой клетке прежде всего носителей наследственной информации - хромосомы.
В 1940 году моей маме, тогда еще студентке 1-го медицинского института Евгении Соколовой предложили «добровольно» испытать на себе действие боевого отравляющего вещества. На предплечье ей нанесли каплю иприта, а потом следили за действием кожно-нарывного ОВ. Результаты зарисовали для плакатов ОСОАВИАХИМа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Осторожно: ипритовые медузы!
На кинокадрах, снятых российскими экологами под водой, я видел дно Балтийского моря в одном из районов, где захоронено трофейного химического оружия. Воистину, выжженная земля, абиотичный грунт, как говорят биологи, - ни травинки, ни икринки… Лишь борозды, оставленные тралами рыбаков да лунки-кратеры в тех местах, Гед прорывались из-под слоя песка и ила ядовитые газы из проржавевших бомб.
Могильник. Мертвая вода. Лунный ландшафт… Но на Луне нет иприта.
Где-то здесь затаились «жгучие медузы» - желатинизированные сгустки иприта в оболочках из тиодигликоля. Другое ОВ - адамсит - покрывает грунт в виде твердого осадка, нерастворимого в воде. «Жгучие медузы» жалят со дна Балтики и Белого моря беспощадно и далеко: намного поколений вперед. Для тех, кто отмахивается от этой угрозы напомню слова из инструкции «Боевые газы» времен первой мировой войны: «Участь смельчаков, считавших, что газа бояться нечего, всегда была одинакова - смерть!»
Вольно или невольно мы нанесли мощнейших химический удар по океану. Чем-то он ответит? Кто сеет ветер, пожинает бурю. Что же пожнет тот, кто рассеял яд посреди моря?
И почему-то кажется не случайным, что великий знаток и защитник океанов Жак Ив Кусто умер в год, когда исполнилось ровно полвека массированного вторжения боевой химии в морскую среду, когда она стала предельно опасной.
Кто же это все сотворил? Мы, англичане, немцы, американцы… Надо было обладать экологическим сознанием питекантропа, чтобы топить яд у населенных берегов. А впрочем, тогда, в 45-ом, и слова-то такого не знали - "экология". Да, не знали. Но ведь знали же вековую житейскую мудрость: не плюй в колодец, пригодится воды напиться. Не трави море, пригодиться рыбой запастится.
Но ведь топили и в пятидесятые, и в шестидесятые, и в семидесятые годы, когда вовсю уже шумели "зеленые" и экологи всех стран били тревогу.
Ни одна великая держава не подтверждает своих захоронений в море после 1947 года. Но разве шило в мешке утаишь? Разве утаишь иприт в море?
Три года слово "иприт" не сходило с газетных полос:
"Известия" /23.10.90: "Скагеррак: зловещая находка" - швед Бьорн Окарлунд обнаружил в проливе Скагеррак на глубине 200 метров остатки боевых судов фашистской Германии. В их трюмах снаряды и авиабомбы с фосгеном, табуном, ипритом…"
"Смена"/14.03.92/: "Балтийский могильник". Вице-мэр Санкт-Петербурга получил данные о нахождении 34 тысяч, тонн химических боеприпасов, затопленных у о. Борнхольм и вблизи Лиепаи»
"Час пик" /21.07.93г./: "Экспедиция на кладбище состоится?"
«Председатель комитета по конвенциональным проблемам химического и биологического оружия А.Д. Кунцевич заявил, что после 1889 года ни СССР, ни Россия затоплений химоружия в Балтийском море не производила".
"Вечерний Петербург"/II. 06.93/ "Иприту не хотите ли?"
"По сообщению партии "зеленых" стала известна новая точка захоронения химического оружия недалеко от Кронштадта."
Так или иначе, газетные страсти утихли. Иприт и ныне там.
Впрочем, чтобы ознакомиться с этим замечательным продуктом цивилизации, не обязательно ехать к поморам или на берега Балтики. Достаточно заглянуть в нижегородский город Дзержинск. Именно здесь многие годы производилось советское химическое оружие. Там тоже есть свое «Белое море» - так с мрачным юмором называют дзержинцы водоем, который официально именуется шлаконакопителем ПО «Оргстекло» (бывший завод №148 по производству химического оружия). В отличие от настоящего Белого моря здесь не выживают даже простейшие бактерии. Экологи считают этот пруд самым ядовитым местом во всей России.
Чудовищно был отравлен воздух над родиной ипритовых бомб пока «Оргстекло» еще действовало. Одно время военно-химическое предприятие стравливало избыток хлора через 50-метровую кирпичную трубу завода «Капролактан». Жителям окрестного села Огумново можно выдавать удостоверения ветеранов химических атак или ветеранов подразделений особого риска. Городская среда была отравлена до такой степени, что экологически опасные вещества образовывались даже при сжигании осенних листьев. Еще горше участь тех, кто ковал «химический меч».
«На иприте» трудились с 15, а то и с 14 лет, - свидетельствует местный летописец, - рабочих рук в военное время не хватало. Взрывы цехов, вызванные поспешной работой без ремонтов и возникавшие вследствие этого массовые отравления, отсутствие даже самых элементарных защитных средств были обычным явлением. Не удивительно, что почти все работники спецпроизводств… стали профессиональными больными».
Председатель правления Российского мутагенного общества - есть и такое! - Валентин Тарасов:
- По своей вредоносности таких веществ, как иприт в природе немного. Он и канцероген, и мутаген. Поражения генных структур - хромосом - происходит без пороговых величин. Любая ненулевая концентрация иприта - опасна.
Да, есть данные, что иприт в морской воде гидролизуется. Но продукты этого гидролиза, нетоксичные сами по себе, попадая в живой организм, в биосреду, становятся канцерогенами и мутагенами.
Если действие обычных токсикантов - обратимо, организм может вывести их из себя, излечиться, то особь, отравленная ипритом, может прервать действие мутагена только двумя способами: или отказ от продолжения потомства, или прекращением собственного существования.
- То есть - либо стерилизация, либо - смерть?!
- Да, вопрос стоит именно так. Мутированный сперматозоид передает свое генетическое увечье оплодотворенной им яйцеклетке. У будущего ребенка в с е к л е т к и будут нести следы мутации. Став отцом или матерью этот ребенок корреспондирует свою мутацию в общий генофонд своей популяции. На базе множественных мутаций возникает рак. Ведь злокачественная опухоль - это бесконтрольное программное деление клеток, вызванное вторжением в механизм редупликации, то есть деления, какого-либо ксенобиотика, в частности, молекул иприта.
Это доказала еще в 1961 году английская ученая Шарлота Ауэрбах: иприт поражает в живой клетке прежде всего носителей наследственной информации - хромосомы.
В 1940 году моей маме, тогда еще студентке 1-го медицинского института Евгении Соколовой предложили «добровольно» испытать на себе действие боевого отравляющего вещества. На предплечье ей нанесли каплю иприта, а потом следили за действием кожно-нарывного ОВ. Результаты зарисовали для плакатов ОСОАВИАХИМа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88