Сердце у Сьюзен бешено забилось.
– Что он сказал?
Дэбби презрительно фыркнула:
– Велел передать тебе привет. Он вообще-то умеет разговаривать по-человечески? Мужички у паба и то складнее выражаются.
Но для Сьюзен, в ее положении затворницы, и эта весточка стала счастьем. Радости не было границ – словно она получила письмо на десяти страницах. Он ее не бросил, а ведь знал о ней самое худшее! И все-таки хотел видеть! Она чувствовала, как сердце колотится у нее в груди. Во что бы то ни стало ей надо вырваться отсюда, вернуться к нормальной жизни.
– Он паршивец, и, если у тебя что-нибудь с ним будет, Сью, ты об этом пожалеешь. Если папа узнает, дело может дойти до убийства, сама знаешь. Откажись от него.
Сьюзен посмотрела в лицо сестре. Оно было замазано густым слоем тонального крема, а ресницы слиплись от дешевой туши, из-за чего она выглядела гораздо старше своих лет. Да и говорила она как взрослая женщина, а не как юное существо.
– Как он выглядел?
Дэбби презрительно скривила ротик:
– Ну, по его виду не могу сказать, чтобы он сходил по тебе с ума. Ты это хотела выведать?
Сьюзен знала, что Дэбби всегда раздражала Барри, и теперь пожалела об этом. Если бы он относился к Дэбби иначе, сестричка могла бы стать их связной. Но это было неосуществимо, и Сьюзен заметно приуныла.
– Нет, все-таки, как он выглядел? Симпатичный?
Дэбби решила сжалиться над сестрой. Улыбнувшись, она сказала:
– Да, ничего себе. Но послушай, Сью, он говорит, что сидел у бабушки в комнате, когда все случилось, и, если это правда, папаша всех поубивает. Если он там и вправду был, почему Айви про это молчит?
Сьюзен возвела глаза к потолку:
– А ты как думаешь? Потому что он ей нравится. Она считает его красивым. Если бы папаша узнал, ты только вообрази, что он сделал бы со старой коровой!
Они засмеялись. Выходило, что внешность Барри для Айви была важнее любви к сыночку, которого она, по ее утверждению, просто обожала.
– Все равно, Сью, имей в виду, что папа не обрадуется, если все узнает.
– Плевать. Меня тошнит при одной мысли о нем.
В ее словах было столько горечи, что Дэбби некоторое время не знала, что сказать. Девочки посмотрели друг другу в глаза.
– Между прочим, может, он вовсе не твой отец. Пусть хоть это тебя немного утешает.
Дэбби первый раз рискнула высказать вслух эту догадку, и Сьюзен была благодарна ей за такие слова.
– А если не он мой отец, тогда кто?
Дэбби тихонько засмеялась:
– С нашей мамой, которая давно сбилась со счета своим хахалям, мне кажется, ответа на этот вопрос мы не получим никогда.
Девочки захихикали. В этот момент зазвонил телефон, и Дэбби выскочила из комнаты. Она ждала звонка. Теперь, когда отец стал настоящим гангстером, в их доме появился телефон. Все соседи ходили к ним звонить. Мало того, соседи дали номер всем своим родственникам, которые звонили, если у них что-нибудь случалось, например если кто-нибудь рожал или умирал. Сьюзен относилась к этому с насмешкой.
Дэбби, наоборот, чувствовала себя королевой среди подростков своей улицы. Она с важным видом, надменно подняв брови и изогнув стан, милостиво раздавала номер телефона кому хотела. С ее точки зрения, это придавало ей веса в глазах остальных ребят.
Сьюзен услышала, как открылась входная дверь, и вздохнула. Пришел домой Джоуи. Ничего хорошего ей это не предвещало. Джоуи вернулся в прескверном настроении. На него навалились серьезные неприятности. Это было видно по тому, как он вошел в дом, как закрыл за собой дверь и какой злобный взгляд кинул на свою старшую дочь, уютно свернувшуюся калачиком в кресле у маленького столика и щебетавшую с дружком по телефону.
Несомненно, в последнее время он много пил. Кроме того, он продул кучу денег на бегах. Достаточно сказать, что при первом же взгляде на отца Дэбби сразу поняла, что пора заканчивать разговор. Это подсказала ей умная половина головы, другая же, глупая, настаивала на том, что лучше еще поболтать с Дэйвом, который, судя по всему, послал Линду куда подальше и поэтому звонил ей. Дэйв пытался уговорить ее вернуться в паб. Она уже решила, что пойдет туда, но женский инстинкт подсказывал, чтобы сначала Дэйв как следует ее попросил.
Если у отца неприятности, это его проблема, она тут ни при чем.
– Слезай с долбаного телефона, мне должны звонить по важному делу!
Дэбби закрыла трубку рукой и зашептала отцу:
– Еще две минутки, пап, и я закончу.
Снова приложив трубку к уху, она продолжила беседу.
Джоуи смотрел на свою дочь. В его воспаленном от алкоголя мозгу при виде ее ярко накрашенного лица и платья в обтяжку возник другой образ. Двадцать лет назад в кресле вот так же могла сидеть Джун. Эта мысль почему-то разозлила Джоуи. Его раздражало то, что Дэбби походила на мать. Вообще сегодня его все раздражало.
– Отвали от телефона, Дэб, а то я расшибу его о твою голову.
Вырвав трубку у дочери из рук, он швырнул ее на рычаг. Дэбби вскочила с кресла и закричала:
– Черт возьми, ты соображаешь, что делаешь? Я же разговариваю с человеком!
Она не боялась отца, он всегда ей все прощал. Подняв трубку, она начала набирать номер. Джоуи вырвал телефон из ее рук и шваркнул его о стену. Осколки разбитого аппарата разлетелись по полу. Дэбби в изумлении округлила глаза и крикнула:
– Очень умно с твоей стороны! Теперь ни у тебя, ни у меня и ни у кого не будет телефона.
Рывком стащив пальто с вешалки, она начала одеваться.
– Куда это вы собрались, мадам?
Джоуи говорил тихо, но в его голосе звучала явная угроза. Однако Дэбби была слишком разгневана, чтобы поостеречься.
– Гулять. А ты про что подумал?
Джоуи шагнул к ней.
– Ты никуда не пойдешь, леди, слышишь? И ты должна разговаривать со мной уважительно! Я твой отец, а не какой-то уличный мальчишка.
– Отвяжись, пап, ты пьян.
Ее пренебрежительный ответ как острый нож пронзил его замутненное сознание. Но в этот момент в коридор вышла разбуженная перепалкой Джун.
– Что тут происходит?
Джоуи воззрился на нее. Она выглядела ужасно. Ее макияж размазался по лицу, одежда была засаленная, неопрятная.
– Что происходит, Джун? Я тебе объясню. Твоя дочь разговаривает со мной, как с куском дерьма. Интересно, у кого она этому научилась, черт ее возьми? Случайно, не от тебя? Или, может, от той жирной потаскухи, что валяется у себя в комнате?
Схватив Дэбби, он швырнул ее к матери и вытолкал их обеих в гостиную.
– Ты, – указал он на Дэбби, – никуда не пойдешь. И ты, леди, – указал он на жену, – тоже никуда не пойдешь. Кто я такой в этом гребаном доме, а? Я добытчик, зарабатываю вам на хлеб, кормлю и одеваю всю семейку, включая свою мамашу. А вы, две мерзавки, кладете на меня с прибором, как будто я какая-нибудь шестерка из местных. Нет уж, с меня хватит.
Джоуи орал во всю глотку, его лицо налилось кровью. Он был в такой ярости, что, казалось, попадись ему под руку все силы королевской полиции, он разнес бы их в пух и прах. Ему выпал настолько неудачный денек, что любой на его месте расстроился бы, а семейка, ради которой он так трудился и которую совсем неплохо обеспечивал, положила на него хрен.
Сегодня он продул не только свои кровные, но и те деньги, что были даны ему для дела и которые предстояло вернуть.
В итоге он лишился трех тысяч фунтов, и теперь у него не оставалось никаких возможностей расплатиться с Дэви Дэвидсоном, а тот ждал денег сегодня же вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112