Уходили ночью, предварительно уничтожив все следы своего пребывания возле дороги. Уходили тяжело. У кого-то разбарабанило поцарапанную о случайную колючку ногу, у кого-то загноилась кожа под разорванными мозолями, кого-то мучило ураганное расстройство желудка. Здоровых не осталось.
Шли в максимально быстром темпе. Не потому, что спешили. Потому, что шли домой.
Полчаса шагом.
Десять минут отдых.
И снова полчаса шагом…
В известной точке подобрали брошенные цинки, которые, как показалось, чуть не вдвое прибавили в весе.
К болоту вышли в полдень.
— Ныряем с ходу? Или ждем завтрашнего утра?
— Ныряем…
Теперь им было и проще и труднее. Проще, потому что они знали, что трясина не бесконечна. Труднее, потому что уже не могли надеяться на легкий путь.
— Ерунда, два дня купаний — и дома!
— Сплюнь.
— Да брось ты.
Лучше бы они сплюнули. И обошли то болото стороной…
— Справа. Триста градусов.
— Вижу родимую.
Удар мачете поперек извивающегося тела.
— Справа. Двести пятьдесят.
— Уже заметил…
Двигались медленно, с трудом нащупывая подошвами ускользающее дно, еле продираясь сквозь переплетение полузатопленных стволов.
— Может, перекурим?
— Дойдем до острова — перекурим.
— Прямо сто девяносто.
— Заметил.
— Слева двести…
— А, черт!
— Что такое? Что случилось?
— Кажется, зацепила! Тварь ползучая! Идущий впереди лейтенант рубанул мачете убегающую от него змею. Но было уже поздно.
— Куда?
— В руку. Выше локтя. Главное дело, ведь я ее увидел. Хотел прикончить. А она первая…
— Ладно. Молчи…
Бойцы осмотрелись вокруг. Положить пострадавшего товарища, чтобы оказать ему помощь, было некуда. Кругом была грязь и вода.
— Сомкнись! — скомандовал один из них. Бойцы придвинулись, встали плечо к плечу и подняли пострадавшего на согнутые в локтях руки.
Командир вытянул из ножен штык-нож и взрезал рукав.
— Вот сволочь! Сквозь куртку прокусила.
— Радуйся, может, не все тебе досталось. Может, часть яда на ткань пролилась.
На коже темнели две маленькие аккуратные дырочки. Через которые вошла смерть.
— Дайте жгут.
Кто-то выдернул из штанов поясной ремень. Руку перетянули возле самого плеча. Мгновение посомневавшись, командир приблизил к ране штык-нож.
— Потерпишь?
— Потерплю. Валяй.
Командир воткнул острие ножа в место укуса и прокрутил его, расширяя рану. Потом стал высасывать кровь, сплевывая ее в воду.
— Ты, лейтенант, оказывается, вурдалак, — попытался пошутить пострадавший. — Ты, лейтенант… — И замолк, откинувшись головой назад.
Из аптечки вытащили противозмеиную сыворотку.
— Куда ее ставить-то?
— Куда угодно.
Шприц-тюбик вкололи прямо сквозь одежду. Пострадавший на это уже никак не отреагировал.
— Как же это вышло-то? Как получилось?..
— Рубите носилки, — распорядился командир. На две жерди бросили маскхалат, полы затянули наверх и положили на них пострадавшего.
— И-и, взяли!
Носилки разом подняли и поставили на плечи.
— Пошли?
— Пошли.
Все вместе. С левой. Чтобы не качались носилки. Маленький отряд бойцов спецназа, словно маленький корабль, везущий бесценный груз, плыл в чавкающей топи тропического болота. Плыл к берегу. К родной пристани, обещавшей спасение.
Глава 10
— Поздно, — сказал капитан.
— Что поздно?
— Все поздно. Ему уже никто не поможет.
— Как так?
— Так. Вы труп несли. Весь день труп несли.
— Вы уверены?
Капитан только пожал плечами. Как будто он мертвеца от живого человека отличить не может. Как будто он мало их на своем веку видел.
— Несите его пока в склад. А я начальству доложу.
Лейтенанта отнесли в склад. Где недавно брали, и он брал, вещевое довольствие.
К полудню над плацем завис вертолет.
— Быстро они, — сказал капитан. — Боятся, что он на такой жаре долго не пролежит.
— Кто не пролежит?
— Покойник. Затухнуть покойник может. А им его в «вертушке» везти. В которой потом самим летать. Ладно. Тащите его поближе к плацу. И застегнитесь на всякий случай. Не ровен час по этому делу начальство сюда прилетит. Зачем мне лишние неприятности…
Лейтенанты застегнулись. И пошли за телом. Из вертолета выпрыгнул уже известный лейтенантам подполковник. И еще один офицер с петлицами военврача.
— Где он? — спросил военврач.
— Вон там лежит, — показал капитан.
— Давно?
— Больше суток.
— Поди, уже плохой?
— Да нет. Еще терпит…
Это говорили об их товарище. С которым они вместе уходили на задание. А позавчера ели из одной банки тушенку. И шутили.
От вертолета подходил подполковник.
— Строиться! — скомандовал капитан. Лейтенанты подравняли носочки.
— Товарищ подполковник, за время вашего отсутствия в подразделении никаких происшествий не случилось, — отрапортовал капитан.
— А это? — показал подполковник в сторону, куда пошел военврач. — Ладно, иди, капитан. Иди. Мне с ребятами поговорить надо.
— Вольно. Разойдись, — скомандовал капитан и ушел.
Лейтенанты не разошлись. Так и остались стоять. Строем.
— Я все понимаю, ребята. Но это служба, — сказал подполковник. — А в ней всякое случается. В том числе и такое. Вы мне что-то хотите сказать?
— Товарищ подполковник, мы ваше задание выполнили, — совсем не по уставу доложил Кузнецов.
— Да знаю я, знаю.
— Машина прошла семнадцатого в шестнадцать пятьдесят.
— В пятьдесят три… — поправил подполковник.
— Так точно. В пятьдесят три… А откуда вы…?
— В общем, так, ребята. За выполненное задание вам от лица командования благодарность. А остальное все потом. Потом. — И, махнув рукой, пошел назад к вертолету.
— Давайте, бойцы, грузите тело на борт. Чего встали, — поторопил подошедший военврач.
Лейтенанты подняли носилки и втолкнули их в салон вертолета. И даже попрощаться забыли. Второпях.
— Отойдите. Отойдите от винта! Пока вам башки не поотшибало, — крикнул пилот.
И вертолет поднялся в воздух.
Лейтенанты пошли в столовую и долго и без вкуса ели суп. И второе.
— Интересно, откуда он узнал, что пятьдесят три? — сам себя спросил Кузнецов.
— Земля слухом полнится…
— Да проще все, земляки. Не в единственном числе мы были. Они, прежде чем нас посылать, покумекали и решили, что такое задание одним только новичкам доверять нельзя. И подстраховались. Послали в дополнение к нам испытанную группу. Вернее, нас в дополнение, на всякий случай. А их дело делать.
— Что же мы никого не заметили?
— Потому и не заметили, что не искали. Думали, одни трудимся.
— Да не может такого быть, чтобы мы их не заметили! И лотом, зачем начальству двойным составом рисковать?
— А может, это дело было особенное. Государственной важности. Которое нельзя срывать.
— Ну да, великое дело — машина, прошедшая по шоссе.
— Мы же не знаем, с какой целью она там прошла. Именно в это время. И не знаем, кто там сидел…
— Неспроста это. Голову на отсечение даю.
— Копейка — цена твоей голове, — сказал капитан, допивавший за соседним столиком свой компот.
— Почему это?
— Потому что одна копейка. В базарный день. Не было никакой второй группы. И третьей не было. И вообще ничего не было. Одни вы по джунглям ползали.
— А откуда же подполковник узнал…
— Откуда узнал? Откуда узнал? Дурни вы, ребята. И пацаны еще. Сопливые. Как ему было не знать, когда джип пройдет по шоссе, если он в нем сидел.
— Кто он?
— Он — подполковник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77