Правда, любимая? Некоторые жены это чувствуют, леди Тэвисток. Это, понимаете ли, входит в их плоть и кровь.
– Вам посчастливилось, что ваш муж выжил, – произнесла Ребекка, улыбнувшись Синтии Шерер. – Какое же облегчение это, вероятно, вам принесло!
– Благодаря вашему мужу, – подчеркнул сэр Джордж и поднял бокал с вином. – Моя жена ему обязана тем, что я спасся. Мы должны, моя любимая, выпить за майора Тэвистока. Вы к нам присоединитесь, леди Тэвисток?
Ребекка подняла свой бокал и улыбнулась Дэвиду.
– Он утверждает, что спасать жизнь в битве – это, дескать, обычное дело, – сообщила она.
– В нем говорит скромность, леди Тэвисток, – промолвил, рассмеявшись, сэр Джордж. – Ваш муж слишком уж скромен. Тот удар саблей повредил мне правую руку – свой шрам я унесу с собой в могилу, – а еще доля секунды, и она пронзила бы мне грудь. Ваш муж прострелил мерзавцу сердце. Когда тот упал на землю, то был уже мертв. Мне никогда не приходилось видеть столь точного попадания.
– Полагаю, что наши дамы предпочли бы более веселую тему для беседы, – заметил Дэвид.
– Вы видите, леди Тэвисток, он опять проявляет скромность, – сказал, смеясь, сэр Джордж. – Майор конфузится, когда его называют героем. Синтия никогда не перестает восхвалять его. Ведь это правда, любовь моя? Давайте выпьем в его честь.
Когда все подняли бокалы и осушили их, Дэвид так и не оторвал взгляда от своей тарелки.
Ребекке не понравился сэр Джордж Шерер, причем с самого начала. Она, однако, не понимала почему. И теперь ее не покидало это чувство. Он был весел и дружествен и неизменно возвращал беседу к темам, которые так интересовали ее. Дэвид спас ему жизнь, и сэр Джордж был исполнен благодарности к нему. Но было еще что-то…
Видимо, виной всему была атмосфера какой-то недоговоренности. Будто бы трое из присутствовавших были посвящены в некую тайну, неведомую Ребекке. Конечно, она как бы чувствовала себя посторонней, посколвку троих из них объединяли чуждые ей общие переживания и воспоминания. Похоже, дело было именно в этом. Но не только в этом…
Дэвид и леди Шерер говорили мало. Они не глядели друг на друга и не обращались друг к другу. Ребекка наконец это поняла, когда они все направились в гостиную пить кофе. Но все это время у них было мало шансов для общения. Сэр Джордж Шерер был человеком, который любил задавать тон в разговоре. Остальным же приходилось довольствоваться преимущественно ответами на его реплики.
Очевидно, именно из-за этого сэр Джордж и не нравился Ребекке. Осознав это, она испытала некоторое потрясение. Он, оказывается, не нравится даже своей собственной жене. Трудно испытывать симпатию к человеку, который относится к собеседникам, как к публике на спектакле. Не как к личностям, которых следует понять и выслушать, а как к безликой аудитории. Сэр Джордж Шерер оказался ярким примером подобного отношения к людям.
Да, дело обстояло именно так. Ребекка почувствовала облегчение, проанализировав ситуацию и поняв, что же портит сегодняшний вечер, что омрачает общение. Она была рада, когда ей пришлось пройтись по гостиной вместе с леди Шерер и выразить восхищение выставленным в ней фарфором, а также обсудить такую чисто женскую проблему, как моды.
Но все вскоре вернулось на круги своя.
– Как замечательно, любовь моя, что ты так легко завязываешь дружеские отношения, – сказал сэр Джордж своей жене. Он вместе с Дэвидом вошел в комнату вслед за дамами. – Моя жена, леди Тэвисток, с другими дамами довольно застенчива. Может быть, потому, что ее отец занимается торговлей, хотя я не один раз пытался убедить ее, что мне известны случаи, доказывающие, что в наши дни это обстоятельство не имеет решительно никакого значения. Или, возможно, все дело в том, что она провела так много лет в окружении мужчин? Иногда мне кажется, что Синтии легче общаться с мужчинами, чем с женщинами.
«Он к тому же еще и вульгарен, – подумала Ребекка – Свою последнюю фразу он мог бы сформулировать и по-иному. Будь он истинный джентльмен, то тщательнее выбирал бы слова».
– Мы решили, что кринолины. – глупая мода, – как бы невзначай заметила Ребекка. – Мы полагаем, что если бы это зависело от нас, то мы вернулись бы в начало восемнадцатого века, в эпоху Регентства во Франции, и носили бы модные в ту пору восхитительные свободные и удобные платья.
Сэр Джордж захихикал.
– Леди очень любят обсуждать моды, – твердо, сказала Ребекка прежде, чем тот успел вновь разразиться речью. – Правда же, леди Шерер?
– Вы можете называть мою жену просто Синтия, – сказал сэр Джордж. – В эти дни нам хотелось бь встречаться с вами почаще.
– Мы приехали на очень короткое время, – пояснил Дэвид. – Вскоре мы возвращаемся в Стэдвелл.
– Стэдвелл, – повторил вслед за ними сэр Джордж. – Это в Глостершире?
Дэвид кивнул.
– Отец Синтии живет в городе Глостер, – сказ сэр Джордж. От его дома рукой подать до кафедрального собора. А ведь мы его часто посещаем. В один из наших приездов в Глостер мы обязательно заглянем вам в гости.
– Вы встретите сердечный прием, – сказала Peбекка, улыбнувшись леди Шерер.
– Благодарю вас, – заметила та. – Но мы бывает там не так уж часто.
Сэр Джордж ухмыльнулся:
– Теперь вы понимаете, майор, как жены выставляют нас лгунами?
* * *
Ребекка почувствовала большое облегчение, когда они с Дэвидом наконец оказались в экипаже и отправились домой. Она подумала, что с ее стороны было ошибкой надеяться, будто она узнает новые подробности о неизвестном ей периоде жизни Джулиана. Было ошибкой и проявлять любопытство в отношении героизма Дэвида, коль скоро он сам не хотел говорить на эту тему. «Проведенный вечер удачным не назовешь», – решила она.
Но теперь, когда все завершилось, Ребекка все-таки подумала о забавной стороне визита. Она хотела повернуться к Дэвиду и вместе с ним посмеяться над странным характером сэра Джорджа Шерера. Ребекка собиралась спросить мужа, не приходилось ли ему когда-либо жалеть, что он спас тому жизнь. Но, повернув голову, чтобы получше рассмотреть Дэвида в темноте внутри экипажа, она поняла, что подобная шутка была бы проявлением дурного тона. Возможно, Дэвид вообще не воспринял бы ее слова как шутку. Он выглядел довольно мрачным.
И опять она почувствовала прежнюю атмосферу, хотя они уже не были в доме на Портмэн-Плейс. Ту самую трудно определимую атмосферу, которая породила в ней беспокойство. И потому она не упомянула ни единым словом вечер, проведенный у Шереров. Большую часть пути по лондонским улицам они провели в молчании.
– Я хочу, Ребекка, чтобы все завтрашнее утро ты пролежала в постели, – спокойно сказал Дэвид, когда они уже приближались к дому. – После полудня мы отправимся в Стэдвелл.
– Завтра? – спросила она. – А я-то полагала, что мы не уедем до пятницы.
– Мне бы хотелось, чтобы ты была дома, – ответил он. – Там ты сможешь отдохнуть по-настоящему. Здесь уже больше нет смысла оставаться.
– Завтра вечером к нам на обед собирались прийти Хорас и Дениза, – напомнила она.
– Я им пошлю извинения, – сказал он. – Они поймут. Ведь они осведомлены о твоем состоянии. Мы едем домой завтра после полудня, когда ты как следует отдохнешь.
– Хорошо, Дэвид. Все в порядке, – согласилась она. Ребекка почувствовала огромное облегчение. Внезапно она захотела очутиться дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Вам посчастливилось, что ваш муж выжил, – произнесла Ребекка, улыбнувшись Синтии Шерер. – Какое же облегчение это, вероятно, вам принесло!
– Благодаря вашему мужу, – подчеркнул сэр Джордж и поднял бокал с вином. – Моя жена ему обязана тем, что я спасся. Мы должны, моя любимая, выпить за майора Тэвистока. Вы к нам присоединитесь, леди Тэвисток?
Ребекка подняла свой бокал и улыбнулась Дэвиду.
– Он утверждает, что спасать жизнь в битве – это, дескать, обычное дело, – сообщила она.
– В нем говорит скромность, леди Тэвисток, – промолвил, рассмеявшись, сэр Джордж. – Ваш муж слишком уж скромен. Тот удар саблей повредил мне правую руку – свой шрам я унесу с собой в могилу, – а еще доля секунды, и она пронзила бы мне грудь. Ваш муж прострелил мерзавцу сердце. Когда тот упал на землю, то был уже мертв. Мне никогда не приходилось видеть столь точного попадания.
– Полагаю, что наши дамы предпочли бы более веселую тему для беседы, – заметил Дэвид.
– Вы видите, леди Тэвисток, он опять проявляет скромность, – сказал, смеясь, сэр Джордж. – Майор конфузится, когда его называют героем. Синтия никогда не перестает восхвалять его. Ведь это правда, любовь моя? Давайте выпьем в его честь.
Когда все подняли бокалы и осушили их, Дэвид так и не оторвал взгляда от своей тарелки.
Ребекке не понравился сэр Джордж Шерер, причем с самого начала. Она, однако, не понимала почему. И теперь ее не покидало это чувство. Он был весел и дружествен и неизменно возвращал беседу к темам, которые так интересовали ее. Дэвид спас ему жизнь, и сэр Джордж был исполнен благодарности к нему. Но было еще что-то…
Видимо, виной всему была атмосфера какой-то недоговоренности. Будто бы трое из присутствовавших были посвящены в некую тайну, неведомую Ребекке. Конечно, она как бы чувствовала себя посторонней, посколвку троих из них объединяли чуждые ей общие переживания и воспоминания. Похоже, дело было именно в этом. Но не только в этом…
Дэвид и леди Шерер говорили мало. Они не глядели друг на друга и не обращались друг к другу. Ребекка наконец это поняла, когда они все направились в гостиную пить кофе. Но все это время у них было мало шансов для общения. Сэр Джордж Шерер был человеком, который любил задавать тон в разговоре. Остальным же приходилось довольствоваться преимущественно ответами на его реплики.
Очевидно, именно из-за этого сэр Джордж и не нравился Ребекке. Осознав это, она испытала некоторое потрясение. Он, оказывается, не нравится даже своей собственной жене. Трудно испытывать симпатию к человеку, который относится к собеседникам, как к публике на спектакле. Не как к личностям, которых следует понять и выслушать, а как к безликой аудитории. Сэр Джордж Шерер оказался ярким примером подобного отношения к людям.
Да, дело обстояло именно так. Ребекка почувствовала облегчение, проанализировав ситуацию и поняв, что же портит сегодняшний вечер, что омрачает общение. Она была рада, когда ей пришлось пройтись по гостиной вместе с леди Шерер и выразить восхищение выставленным в ней фарфором, а также обсудить такую чисто женскую проблему, как моды.
Но все вскоре вернулось на круги своя.
– Как замечательно, любовь моя, что ты так легко завязываешь дружеские отношения, – сказал сэр Джордж своей жене. Он вместе с Дэвидом вошел в комнату вслед за дамами. – Моя жена, леди Тэвисток, с другими дамами довольно застенчива. Может быть, потому, что ее отец занимается торговлей, хотя я не один раз пытался убедить ее, что мне известны случаи, доказывающие, что в наши дни это обстоятельство не имеет решительно никакого значения. Или, возможно, все дело в том, что она провела так много лет в окружении мужчин? Иногда мне кажется, что Синтии легче общаться с мужчинами, чем с женщинами.
«Он к тому же еще и вульгарен, – подумала Ребекка – Свою последнюю фразу он мог бы сформулировать и по-иному. Будь он истинный джентльмен, то тщательнее выбирал бы слова».
– Мы решили, что кринолины. – глупая мода, – как бы невзначай заметила Ребекка. – Мы полагаем, что если бы это зависело от нас, то мы вернулись бы в начало восемнадцатого века, в эпоху Регентства во Франции, и носили бы модные в ту пору восхитительные свободные и удобные платья.
Сэр Джордж захихикал.
– Леди очень любят обсуждать моды, – твердо, сказала Ребекка прежде, чем тот успел вновь разразиться речью. – Правда же, леди Шерер?
– Вы можете называть мою жену просто Синтия, – сказал сэр Джордж. – В эти дни нам хотелось бь встречаться с вами почаще.
– Мы приехали на очень короткое время, – пояснил Дэвид. – Вскоре мы возвращаемся в Стэдвелл.
– Стэдвелл, – повторил вслед за ними сэр Джордж. – Это в Глостершире?
Дэвид кивнул.
– Отец Синтии живет в городе Глостер, – сказ сэр Джордж. От его дома рукой подать до кафедрального собора. А ведь мы его часто посещаем. В один из наших приездов в Глостер мы обязательно заглянем вам в гости.
– Вы встретите сердечный прием, – сказала Peбекка, улыбнувшись леди Шерер.
– Благодарю вас, – заметила та. – Но мы бывает там не так уж часто.
Сэр Джордж ухмыльнулся:
– Теперь вы понимаете, майор, как жены выставляют нас лгунами?
* * *
Ребекка почувствовала большое облегчение, когда они с Дэвидом наконец оказались в экипаже и отправились домой. Она подумала, что с ее стороны было ошибкой надеяться, будто она узнает новые подробности о неизвестном ей периоде жизни Джулиана. Было ошибкой и проявлять любопытство в отношении героизма Дэвида, коль скоро он сам не хотел говорить на эту тему. «Проведенный вечер удачным не назовешь», – решила она.
Но теперь, когда все завершилось, Ребекка все-таки подумала о забавной стороне визита. Она хотела повернуться к Дэвиду и вместе с ним посмеяться над странным характером сэра Джорджа Шерера. Ребекка собиралась спросить мужа, не приходилось ли ему когда-либо жалеть, что он спас тому жизнь. Но, повернув голову, чтобы получше рассмотреть Дэвида в темноте внутри экипажа, она поняла, что подобная шутка была бы проявлением дурного тона. Возможно, Дэвид вообще не воспринял бы ее слова как шутку. Он выглядел довольно мрачным.
И опять она почувствовала прежнюю атмосферу, хотя они уже не были в доме на Портмэн-Плейс. Ту самую трудно определимую атмосферу, которая породила в ней беспокойство. И потому она не упомянула ни единым словом вечер, проведенный у Шереров. Большую часть пути по лондонским улицам они провели в молчании.
– Я хочу, Ребекка, чтобы все завтрашнее утро ты пролежала в постели, – спокойно сказал Дэвид, когда они уже приближались к дому. – После полудня мы отправимся в Стэдвелл.
– Завтра? – спросила она. – А я-то полагала, что мы не уедем до пятницы.
– Мне бы хотелось, чтобы ты была дома, – ответил он. – Там ты сможешь отдохнуть по-настоящему. Здесь уже больше нет смысла оставаться.
– Завтра вечером к нам на обед собирались прийти Хорас и Дениза, – напомнила она.
– Я им пошлю извинения, – сказал он. – Они поймут. Ведь они осведомлены о твоем состоянии. Мы едем домой завтра после полудня, когда ты как следует отдохнешь.
– Хорошо, Дэвид. Все в порядке, – согласилась она. Ребекка почувствовала огромное облегчение. Внезапно она захотела очутиться дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109