Прежде чем лечь рядом с Ребеккой, он погасил свет. Дэвид никогда к ней не прикасался, но сегодня он казался еще более отчужденным, более молчаливым.
– Дэвид? – вновь заговорила Ребекка. Это был тот самый вопрос, который она боялась задать. Леди таких вопросов не задают. А Ребекке к тому же было страшно получить ответ на него.
– Да? – напряженно отозвался он.
– Леди Шерер была твоей любовницей? – Ребекке не верилось, что она смогла произнести эти слова. Она отдала бы все на свете, лишь бы взять их обратно. Она просто не подумала о последствиях своего поступка.
Наступило короткое молчание.
– А почему тебе пришло в голову, что она ею была? – спросил он.
– Я не думаю, что Джордж Шерер испытывает к тебе благодарность, он просто ненавидит тебя. И я уверена, что он также ненавидит свою жену. Ты и Синтия ни разу не взглянули друг на друга и не обмолвились ни единым словом.
– Таким образом, – сказал Дэвид, – сэр Джордж специально свел нас вместе, чтобы поиздеваться над нашей прошлой ошибкой? Причем в твоем присутствии?
– Да, – печально сказала она. – Прости, Дэвид. Мне не нужно было спрашивать тебя об этом. Это не мое дело. Все это случилось до нашей свадьбы.
– Ну а если бы это произошло после венчания, то была бы какая-нибудь разница? – резко спросил он.
– Да, – ответила она. – О да, Дэвид. Неверность – самый ужасный грех, если это случается во время брака. Я не могу представить себе что-нибудь в большей степени годное для того, чтобы один из супругов почувствовал бы себя нелюбимым, ни на что не годным. Я бы в этом случае…
– И что бы ты в этом случае?..
– Полагаю, что я бы в этом случае просто захотела умереть, – сказала она. – Хотя это, возможно, глупое преувеличение. И тем не менее я хотела бы умереть, Если бы ты поступил так по отношению ко мне. Если бы Джу…
– Если бы Джулиан поступил так по отношению к тебе, – закончил он за нее.
– Мне не надо было начинать этот разговор, – промолвила она. – Мне хотелось бы, Дэвид, чтобы Шереры вообще не приезжали. А тебе было бы ужасно плохо, если бы ты опять увидел Синтию и был бы вынужден встретиться лицом к лицу с ее мужем? – Ребекка глубоко вздохнула. – А она красивая.
Дэвид резко повернулся на своей стороне кровати, чтобы лечь лицом к жене. Его лицо было хорошо видно в танцующем отблеске пламени из камина. Дэвид явно пытался сдержать гнев.
– Ребекка, – сказал он, – копание в прошлом никакой пользы не принесет. Только страдания для нас обоих. Только напряженность, которая совсем не подходит для начала нашей семейной жизни. Я женился на тебе. Я взял на себя по отношению к тебе определенные обязательства. Равно как и ты по отношению ко мне. Я вижу, что с того момента ты изо всех сил стараешься следовать этим обязательствам. Я поступаю так же. И буду делать это и впредь. Давай договоримся оставить прошлое там, где ему и положено быть. Давай?.. Прошу тебя. Я больше не позволю этим людям появляться здесь.
Его слова немного успокоили Ребекку. Он сохраняет верность их браку. Она убедилась, что это именно так. Когда Дэвид женился, он расстался со своим прошлым. Он изменился. Это отрадно. Дэвид ей, может быть, всегда нравился бы, если бы не охватывающие его порой вспышки жестокости – и глубокая скрытность. Она, вероятно, могла бы даже влюбиться в него. Хотя нет – это было бы, конечно, невозможно. Ведь она полюбила Джулиана.
– Да, – согласилась она. – То, как ты вел себя в прошлом, Дэвид, меня не касается. Главное – чтобы ты был мне хорошим мужем. Я хотела бы… – Ребекка вздохнула. – Я хотела бы только, чтобы память можно было отключать по желанию. Я попытаюсь… Я больше не стану задавать тебе подобных вопросов.
И тогда Дэвид сделал то, на что не решался до сих пор. Он протянул руку и легко прикоснулся к припухшему животу жены – знаку ее беременности.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.
– Хорошо, – ответила она. – Очень хорошо, Дэвид. Во мне так много энергии, что я хотела бы обежать все наше поместье.
– Лучше этого не делай, – сказал он. – Если только не хочешь получить самую крепкую в твоей жизни словесную порку.
Она закрыла глаза, надеясь, что он не уберет руку. Но он ее убрал.
Копание в прошлом может принести только страдания. И внесет напряженность в их семейную жизнь. Но может ли это произойти в результате положительного ответа на ее бестактный вопрос? Если она уже знает о случае с Флорой, то разве новость о романе Дэвида с леди Шерер может что-либо значительно изменить?
Или, быть может, Джордж Шерер имел в виду нечто совсем другое? И русский солдат, и Джулиан погибли от раны в сердце. Нет! Между этими событиями нет никакой связи. Никакой.
«Напряженность, которая совсем не подходит для начала нашей семейной жизни». Да, не подходит. Но это же не означает, что семейная жизнь невозможна. Рождество было окрашено счастьем. Это было всего лишь несколько дней назад. Брак их, однако, не относится к разряду тех, которые могли бы выдержать сильную напряженность. Связывающая их цепь с самого начала была слишком хрупкой.
Дэвид прав. Пусть прошлое остается там, где ему положено быть. Но тогда и она права. По желанию прошлое забыть нельзя. Особенно если не знаешь, что содержит это прошлое.
* * *
Как только Дэвид в холодном поту сел в постели, он понял, что ему приснился совсем иной сон. И гораздо более кошмарный. К прежнему кошмару Дэвид уже привык и научился довольно быстро приходить в себя после вынужденного пробуждения. Этот же был совсем новый.
В ногах кровати стоял Джулиан. Господи, это было так реально! Он действительно стоял там.
– Дэйв, – сказал Джулиан с очаровательной улыбкой, – ты лучше расскажи ей обо всем, старина. Ты думаешь, что она никогда не узнает? Ей расскажет Шерер. Непременно расскажет, Дэйв. Назло мне, потому что он не смог убить меня сам. И назло тебе, потому что ты стал свидетелем его унижения. Он расскажет ей. Лучше признайся ей сам. Но не говори Ребекке о Синтии и обо мне. Это и тогда не имело значения, а Ребекке правда о нашем романе причинит боль. Ты же не расскажешь ей об этом?
Боже милостивый! Ни ненависти к Дэвиду. Ни обвинений. Ни ярости, вызванной тем, что тот женился на Ребекке и лежит вместе с ней в постели. Джулиан излучал лишь очарование и нежелание сделать достоянием других свои маленькие слабости. Все было так дьявольски реально. Будто Джулиан на самом деле стоял там.
Дэвид оглянулся через плечо. Ребекка глядела на него. Несмотря на темноту, он видел ее глаза. После того раза она боялась вторгаться в его кошмары.
– Прости меня, – сказал Дэвид. – Я разбудил тебя.
Он пристально смотрел на нее сверху вниз. «Я убил Джулиана». Три слова. Он попробовал вообразить, будто уже произнес их. Он рискнул представить себе реакцию Ребекки. Он попытался почувствовать, что освободился от своего бремени и оно теперь легло на плечи жены. Он знал, что никогда не скажет эти слова вслух. Даже если бы он смог убедить себя, что было бы правильно пойти на это – и ради нее, и ради себя, – он все равно не смог бы так поступить. Потому что, произнеси он эти три слова, потребовались бы дальнейшие объяснения. Ей было бы больно узнать правду о Джулиане. Это сказал во сне сам Джулиан.
Больно?.. Да это просто убило бы ее. Как призналась Ребекка, в подобном случае она захотела бы умереть. Она захотела бы умереть, даже если бы верность по отношению к ней нарушил Дэвид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Дэвид? – вновь заговорила Ребекка. Это был тот самый вопрос, который она боялась задать. Леди таких вопросов не задают. А Ребекке к тому же было страшно получить ответ на него.
– Да? – напряженно отозвался он.
– Леди Шерер была твоей любовницей? – Ребекке не верилось, что она смогла произнести эти слова. Она отдала бы все на свете, лишь бы взять их обратно. Она просто не подумала о последствиях своего поступка.
Наступило короткое молчание.
– А почему тебе пришло в голову, что она ею была? – спросил он.
– Я не думаю, что Джордж Шерер испытывает к тебе благодарность, он просто ненавидит тебя. И я уверена, что он также ненавидит свою жену. Ты и Синтия ни разу не взглянули друг на друга и не обмолвились ни единым словом.
– Таким образом, – сказал Дэвид, – сэр Джордж специально свел нас вместе, чтобы поиздеваться над нашей прошлой ошибкой? Причем в твоем присутствии?
– Да, – печально сказала она. – Прости, Дэвид. Мне не нужно было спрашивать тебя об этом. Это не мое дело. Все это случилось до нашей свадьбы.
– Ну а если бы это произошло после венчания, то была бы какая-нибудь разница? – резко спросил он.
– Да, – ответила она. – О да, Дэвид. Неверность – самый ужасный грех, если это случается во время брака. Я не могу представить себе что-нибудь в большей степени годное для того, чтобы один из супругов почувствовал бы себя нелюбимым, ни на что не годным. Я бы в этом случае…
– И что бы ты в этом случае?..
– Полагаю, что я бы в этом случае просто захотела умереть, – сказала она. – Хотя это, возможно, глупое преувеличение. И тем не менее я хотела бы умереть, Если бы ты поступил так по отношению ко мне. Если бы Джу…
– Если бы Джулиан поступил так по отношению к тебе, – закончил он за нее.
– Мне не надо было начинать этот разговор, – промолвила она. – Мне хотелось бы, Дэвид, чтобы Шереры вообще не приезжали. А тебе было бы ужасно плохо, если бы ты опять увидел Синтию и был бы вынужден встретиться лицом к лицу с ее мужем? – Ребекка глубоко вздохнула. – А она красивая.
Дэвид резко повернулся на своей стороне кровати, чтобы лечь лицом к жене. Его лицо было хорошо видно в танцующем отблеске пламени из камина. Дэвид явно пытался сдержать гнев.
– Ребекка, – сказал он, – копание в прошлом никакой пользы не принесет. Только страдания для нас обоих. Только напряженность, которая совсем не подходит для начала нашей семейной жизни. Я женился на тебе. Я взял на себя по отношению к тебе определенные обязательства. Равно как и ты по отношению ко мне. Я вижу, что с того момента ты изо всех сил стараешься следовать этим обязательствам. Я поступаю так же. И буду делать это и впредь. Давай договоримся оставить прошлое там, где ему и положено быть. Давай?.. Прошу тебя. Я больше не позволю этим людям появляться здесь.
Его слова немного успокоили Ребекку. Он сохраняет верность их браку. Она убедилась, что это именно так. Когда Дэвид женился, он расстался со своим прошлым. Он изменился. Это отрадно. Дэвид ей, может быть, всегда нравился бы, если бы не охватывающие его порой вспышки жестокости – и глубокая скрытность. Она, вероятно, могла бы даже влюбиться в него. Хотя нет – это было бы, конечно, невозможно. Ведь она полюбила Джулиана.
– Да, – согласилась она. – То, как ты вел себя в прошлом, Дэвид, меня не касается. Главное – чтобы ты был мне хорошим мужем. Я хотела бы… – Ребекка вздохнула. – Я хотела бы только, чтобы память можно было отключать по желанию. Я попытаюсь… Я больше не стану задавать тебе подобных вопросов.
И тогда Дэвид сделал то, на что не решался до сих пор. Он протянул руку и легко прикоснулся к припухшему животу жены – знаку ее беременности.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.
– Хорошо, – ответила она. – Очень хорошо, Дэвид. Во мне так много энергии, что я хотела бы обежать все наше поместье.
– Лучше этого не делай, – сказал он. – Если только не хочешь получить самую крепкую в твоей жизни словесную порку.
Она закрыла глаза, надеясь, что он не уберет руку. Но он ее убрал.
Копание в прошлом может принести только страдания. И внесет напряженность в их семейную жизнь. Но может ли это произойти в результате положительного ответа на ее бестактный вопрос? Если она уже знает о случае с Флорой, то разве новость о романе Дэвида с леди Шерер может что-либо значительно изменить?
Или, быть может, Джордж Шерер имел в виду нечто совсем другое? И русский солдат, и Джулиан погибли от раны в сердце. Нет! Между этими событиями нет никакой связи. Никакой.
«Напряженность, которая совсем не подходит для начала нашей семейной жизни». Да, не подходит. Но это же не означает, что семейная жизнь невозможна. Рождество было окрашено счастьем. Это было всего лишь несколько дней назад. Брак их, однако, не относится к разряду тех, которые могли бы выдержать сильную напряженность. Связывающая их цепь с самого начала была слишком хрупкой.
Дэвид прав. Пусть прошлое остается там, где ему положено быть. Но тогда и она права. По желанию прошлое забыть нельзя. Особенно если не знаешь, что содержит это прошлое.
* * *
Как только Дэвид в холодном поту сел в постели, он понял, что ему приснился совсем иной сон. И гораздо более кошмарный. К прежнему кошмару Дэвид уже привык и научился довольно быстро приходить в себя после вынужденного пробуждения. Этот же был совсем новый.
В ногах кровати стоял Джулиан. Господи, это было так реально! Он действительно стоял там.
– Дэйв, – сказал Джулиан с очаровательной улыбкой, – ты лучше расскажи ей обо всем, старина. Ты думаешь, что она никогда не узнает? Ей расскажет Шерер. Непременно расскажет, Дэйв. Назло мне, потому что он не смог убить меня сам. И назло тебе, потому что ты стал свидетелем его унижения. Он расскажет ей. Лучше признайся ей сам. Но не говори Ребекке о Синтии и обо мне. Это и тогда не имело значения, а Ребекке правда о нашем романе причинит боль. Ты же не расскажешь ей об этом?
Боже милостивый! Ни ненависти к Дэвиду. Ни обвинений. Ни ярости, вызванной тем, что тот женился на Ребекке и лежит вместе с ней в постели. Джулиан излучал лишь очарование и нежелание сделать достоянием других свои маленькие слабости. Все было так дьявольски реально. Будто Джулиан на самом деле стоял там.
Дэвид оглянулся через плечо. Ребекка глядела на него. Несмотря на темноту, он видел ее глаза. После того раза она боялась вторгаться в его кошмары.
– Прости меня, – сказал Дэвид. – Я разбудил тебя.
Он пристально смотрел на нее сверху вниз. «Я убил Джулиана». Три слова. Он попробовал вообразить, будто уже произнес их. Он рискнул представить себе реакцию Ребекки. Он попытался почувствовать, что освободился от своего бремени и оно теперь легло на плечи жены. Он знал, что никогда не скажет эти слова вслух. Даже если бы он смог убедить себя, что было бы правильно пойти на это – и ради нее, и ради себя, – он все равно не смог бы так поступить. Потому что, произнеси он эти три слова, потребовались бы дальнейшие объяснения. Ей было бы больно узнать правду о Джулиане. Это сказал во сне сам Джулиан.
Больно?.. Да это просто убило бы ее. Как призналась Ребекка, в подобном случае она захотела бы умереть. Она захотела бы умереть, даже если бы верность по отношению к ней нарушил Дэвид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109