– спросила она, широко раскрыв глаза. – Ты допускал, чтобы его пороли вместо тебя?
Джулиан усмехнулся.
– Дейв сам хотел этого, – сказал он. – Братец всегда был сильнее меня. При одной мысли о розге я обычно дрожал. Дэйв же и во время порки никогда не издавал ни звука.
– И все же ты не прекращал озорничать, зная, что вместо тебя накажут Дэвида.
– О, Бекка, – сказал он, смеясь и похлопывая ее по ладони, – мы же были просто детьми. Дети глупы и часто шалят. Все детство сплошь из этого и состоит.
– Отец был всегда строгим, – сказала она. – Но он никогда не был жесток. Он прибегал к розгам лишь в случае проступков, которые считал особенно серьезными. Так было, например, когда дочерей садовника летом заперли на несколько часов в сарай. Он за это время нагрелся на солнце, чуть ли не раскалился…
– Я тогда о них совсем забыл. – Он рассмеялся. – Они там, кажется, чуть живьем не зажарились?
– А котята, которых отобрали у кошки?..
– Я собирался вернуть их обратно. И тоже забыл, у меня в те дни была отвратительная память. Но ведь они не сдохли. Хотя один, кажется, был на грани. Нед вынуждена была несколько дней кормить его с рук до тех пор, пока снова не стало возможно вернуть его маме-кошке. Не правда ли, я был в то время отвратительным ребенком?
– А я была аккуратной и не в меру щепетильной девочкой, – сказала Ребекка. – Все эти инциденты постепенно привили мне искреннюю антипатию к Дэвиду.
– Бедный Дэвид, – заметил Джулиан. – Я думаю, что одно время он увлекался тобой, но ты не хотела иметь с ним никакого дела.
И она тоже увлекалась им, но ее совесть и моральные принципы заставили ее подавить в себе это чувство. Она тогда твердо сказала себе, что Дэвид не заслуживает ее уважения. И тогда она перенесла свою любовь на Джулиана, отвергнув Дэвида, которого и его и ее родители прочили ей в мужья.
Она вышла замуж за Джулиана, хотя вполне могла бы стать женой Дэвида.
– Итак, – сказала Ребекка, – он еще поступил по привычке, когда Флора забеременела. Он взял вину на себя. Он все еще боялся, что отец отвернется от тебя?
– Нет, – ответил Джулиан. – Я должен признать, Бекка, что на этот раз я сам умолял об этом Дэвида и пресмыкался перед ним. Я боялся, что, узнав о случившемся, ты потеряешь душевное равновесие. Я слишком сильно любил тебя, чтобы это позволить. И к тому же, если бы ты посчитала необходимым отменить свадьбу, то это вызвало бы ужасный скандал. И тебе пришлось бы страдать гораздо сильнее.
– А ты не предположил, что я имею право знать об этом? – спросила она. – Право самой решить, хочу ли я все-таки выйти за тебя замуж?
– Твоя любовь не выдержала бы подобного испытания, Бекка, – сказал он, – и ты бы вытолкала меня в шею за нарушение обещаний.
– А как Дэвид? Он не думал, что я вправе все знать? – спросила она. – А отец?
– О Боже, – воскликнул Джулиан. – Отец не знал. Если бы ему все стало известно, то это обернулось бы страшными неприятностями.
– Значит, даже отец считал его виновным в этой низости? – сказала она. – Бедный Дэвид. Должно быть, ему было трудно сдержаться и не начать оправдываться передо мной. Он, видимо, тоже опасался, как бы я не потеряла душевное равновесие. Ты хоть обещал ему, что подобная вещь никогда больше не повторится?
– Такое обещание, Бекка, дать было очень легко.
– И ты выдержал его?
– Конечно, я выдержал его, – ответил он, сжимая ее ладонь. – Конечно, Бекка, я его выполнил. У меня нет никого, кроме тебя. Я люблю только тебя.
Они подошли к дальнему концу озера, где из воды поднимались камыши. В этом году они росли гуще. Здесь место больше походило на болото, чем на озеро.
Но вокруг была все та же дикая красота, которой восхищалась Луиза.
«Как трудно, – думала Ребекка, – заново привыкать к тому, кто падает с пьедестала». Она всегда считала Джулиана близким к совершенству. Обаятельный, просто лучезарный мальчик в годы ее юности был для ее кумиром. Он, естественно, заслуживал ее любви, и Ребекка, будучи разумной девушкой, влюбилась в него, влюбилась глубоко. Она всегда была неспособна делать что-либо вполсилы и, по-видимому, осталась такой и по сегодняшний день. А в ту пору любовь к Джулиану просто захлестнула ее.
Но оказывается, именно Джулиан совершал все эти проступки, порой довольно жестокие. Это он, оказывается, поступил столь низко по отношению к Флоре. Ричард – сын Джулиана. Все это время Флора горевала. Она даже не могла показать ребенка его настоящему отцу. А ведь она жила с сыном на территории поместья Крейборн. Сын был зачат всего лишь за несколько месяцев до свадьбы Джулиана с Ребеккой. Флора была беременна во время подготовки их свадебной церемонии.
Ребекка решила, что Джулиан убедил Флору переспать с ним, пообещав на ней жениться. Он, несомненно, говорил ей, что любит ее. Ребекка не верила, что Флора поступила бы так, если бы не была уверена, что он ответит на ее любовь.
В конечном счете Джулиан оказался совершенно обычным человеком, причем весьма не праведным, а вовсе не блистательным героем. У Ребекки было сейчас тяжело на душе.
И все же она смогла полюбить Дэвида, которого считала виновным в безобразных поступках, не зная всей правды. Она полюбила его, несмотря на то что у самого Дэвида на совести прегрешения куда более худшие. В Крыму у него был роман с замужней дамой, а потом Дэвид стрелял в Джулиана, который пытался вмешаться в его неизбежное столкновение с оскорбленным мужем. Ребекка все-таки любила Дэвида, несмотря на то что ои признал себя убийцей Джулиана. Хорошо еще, что смерть Джулиана оказалась мнимой…
Ну что ж, тем более нет никаких оснований для того, чтобы любовь Ребекки к Джулиану исчезла из-за того, что он признался в некоторых слабостях. Да, выяснилось, что в детстве он был озорным, беспечным, порой жестоким мальчиком. Да, он совратил и бросил Флору, и потом его, несомненно, долгие годы мучила совесть. Но кто такая Ребекка, чтобы взять на себя роль судьи? Ведь Флора и сама, быть может, в этом деле вела себя отнюдь не безупречно. Весьма маловероятно, что Джулиан взял ее силой.
Для того чтобы ненавидеть и презирать Джулиана, нет никаких причин. Ребекка безгранично любила его с самого начала – как только способна любить девушка. А потом вышла за него замуж. Она все еще любит его. Она испытывает к нему глубокую нежность. Если бы она и сейчас постаралась, то, видимо, ее любовь вновь обрела бы прежнюю силу. Возможно, Ребекка полюбила бы его, как только способна любить женщина. Так, как она полюбила Дэвида. Но, едва подумав об этом, Ребекка поняла, что этого никогда не случится.
Дэвид когда-то уверял ее, что для создания крепкой семьи достаточно и обычной душевной привязанности. Да, но ведь она ощущает сильнейшую привязанность к Джулиану. Даже если бы не было ничего другого, то привязанность была и остается. И ее будет достаточно,
– Ты испытываешь ко мне отвращение, Бекка? – нарушил Джулиан затянувшееся молчание. – Ты ненавидишь меня?
– Нет, конечно же, нет, – ответила она. – Нам всем свойственны ошибки. Мы все порой совершаем проступки, о которых потом отчаянно сожалеем. И временами кажется, что ничего нельзя исправить. Но надо стараться. Надо жить дальше. И не мне тебя судить. Мне и самой есть в чем себя упрекать и винить.
– Тебе, Бекка? – сказал Джулиан. – Да ты просто ангел. – Он наклонил голову и быстро поцеловал ее в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Джулиан усмехнулся.
– Дейв сам хотел этого, – сказал он. – Братец всегда был сильнее меня. При одной мысли о розге я обычно дрожал. Дэйв же и во время порки никогда не издавал ни звука.
– И все же ты не прекращал озорничать, зная, что вместо тебя накажут Дэвида.
– О, Бекка, – сказал он, смеясь и похлопывая ее по ладони, – мы же были просто детьми. Дети глупы и часто шалят. Все детство сплошь из этого и состоит.
– Отец был всегда строгим, – сказала она. – Но он никогда не был жесток. Он прибегал к розгам лишь в случае проступков, которые считал особенно серьезными. Так было, например, когда дочерей садовника летом заперли на несколько часов в сарай. Он за это время нагрелся на солнце, чуть ли не раскалился…
– Я тогда о них совсем забыл. – Он рассмеялся. – Они там, кажется, чуть живьем не зажарились?
– А котята, которых отобрали у кошки?..
– Я собирался вернуть их обратно. И тоже забыл, у меня в те дни была отвратительная память. Но ведь они не сдохли. Хотя один, кажется, был на грани. Нед вынуждена была несколько дней кормить его с рук до тех пор, пока снова не стало возможно вернуть его маме-кошке. Не правда ли, я был в то время отвратительным ребенком?
– А я была аккуратной и не в меру щепетильной девочкой, – сказала Ребекка. – Все эти инциденты постепенно привили мне искреннюю антипатию к Дэвиду.
– Бедный Дэвид, – заметил Джулиан. – Я думаю, что одно время он увлекался тобой, но ты не хотела иметь с ним никакого дела.
И она тоже увлекалась им, но ее совесть и моральные принципы заставили ее подавить в себе это чувство. Она тогда твердо сказала себе, что Дэвид не заслуживает ее уважения. И тогда она перенесла свою любовь на Джулиана, отвергнув Дэвида, которого и его и ее родители прочили ей в мужья.
Она вышла замуж за Джулиана, хотя вполне могла бы стать женой Дэвида.
– Итак, – сказала Ребекка, – он еще поступил по привычке, когда Флора забеременела. Он взял вину на себя. Он все еще боялся, что отец отвернется от тебя?
– Нет, – ответил Джулиан. – Я должен признать, Бекка, что на этот раз я сам умолял об этом Дэвида и пресмыкался перед ним. Я боялся, что, узнав о случившемся, ты потеряешь душевное равновесие. Я слишком сильно любил тебя, чтобы это позволить. И к тому же, если бы ты посчитала необходимым отменить свадьбу, то это вызвало бы ужасный скандал. И тебе пришлось бы страдать гораздо сильнее.
– А ты не предположил, что я имею право знать об этом? – спросила она. – Право самой решить, хочу ли я все-таки выйти за тебя замуж?
– Твоя любовь не выдержала бы подобного испытания, Бекка, – сказал он, – и ты бы вытолкала меня в шею за нарушение обещаний.
– А как Дэвид? Он не думал, что я вправе все знать? – спросила она. – А отец?
– О Боже, – воскликнул Джулиан. – Отец не знал. Если бы ему все стало известно, то это обернулось бы страшными неприятностями.
– Значит, даже отец считал его виновным в этой низости? – сказала она. – Бедный Дэвид. Должно быть, ему было трудно сдержаться и не начать оправдываться передо мной. Он, видимо, тоже опасался, как бы я не потеряла душевное равновесие. Ты хоть обещал ему, что подобная вещь никогда больше не повторится?
– Такое обещание, Бекка, дать было очень легко.
– И ты выдержал его?
– Конечно, я выдержал его, – ответил он, сжимая ее ладонь. – Конечно, Бекка, я его выполнил. У меня нет никого, кроме тебя. Я люблю только тебя.
Они подошли к дальнему концу озера, где из воды поднимались камыши. В этом году они росли гуще. Здесь место больше походило на болото, чем на озеро.
Но вокруг была все та же дикая красота, которой восхищалась Луиза.
«Как трудно, – думала Ребекка, – заново привыкать к тому, кто падает с пьедестала». Она всегда считала Джулиана близким к совершенству. Обаятельный, просто лучезарный мальчик в годы ее юности был для ее кумиром. Он, естественно, заслуживал ее любви, и Ребекка, будучи разумной девушкой, влюбилась в него, влюбилась глубоко. Она всегда была неспособна делать что-либо вполсилы и, по-видимому, осталась такой и по сегодняшний день. А в ту пору любовь к Джулиану просто захлестнула ее.
Но оказывается, именно Джулиан совершал все эти проступки, порой довольно жестокие. Это он, оказывается, поступил столь низко по отношению к Флоре. Ричард – сын Джулиана. Все это время Флора горевала. Она даже не могла показать ребенка его настоящему отцу. А ведь она жила с сыном на территории поместья Крейборн. Сын был зачат всего лишь за несколько месяцев до свадьбы Джулиана с Ребеккой. Флора была беременна во время подготовки их свадебной церемонии.
Ребекка решила, что Джулиан убедил Флору переспать с ним, пообещав на ней жениться. Он, несомненно, говорил ей, что любит ее. Ребекка не верила, что Флора поступила бы так, если бы не была уверена, что он ответит на ее любовь.
В конечном счете Джулиан оказался совершенно обычным человеком, причем весьма не праведным, а вовсе не блистательным героем. У Ребекки было сейчас тяжело на душе.
И все же она смогла полюбить Дэвида, которого считала виновным в безобразных поступках, не зная всей правды. Она полюбила его, несмотря на то что у самого Дэвида на совести прегрешения куда более худшие. В Крыму у него был роман с замужней дамой, а потом Дэвид стрелял в Джулиана, который пытался вмешаться в его неизбежное столкновение с оскорбленным мужем. Ребекка все-таки любила Дэвида, несмотря на то что ои признал себя убийцей Джулиана. Хорошо еще, что смерть Джулиана оказалась мнимой…
Ну что ж, тем более нет никаких оснований для того, чтобы любовь Ребекки к Джулиану исчезла из-за того, что он признался в некоторых слабостях. Да, выяснилось, что в детстве он был озорным, беспечным, порой жестоким мальчиком. Да, он совратил и бросил Флору, и потом его, несомненно, долгие годы мучила совесть. Но кто такая Ребекка, чтобы взять на себя роль судьи? Ведь Флора и сама, быть может, в этом деле вела себя отнюдь не безупречно. Весьма маловероятно, что Джулиан взял ее силой.
Для того чтобы ненавидеть и презирать Джулиана, нет никаких причин. Ребекка безгранично любила его с самого начала – как только способна любить девушка. А потом вышла за него замуж. Она все еще любит его. Она испытывает к нему глубокую нежность. Если бы она и сейчас постаралась, то, видимо, ее любовь вновь обрела бы прежнюю силу. Возможно, Ребекка полюбила бы его, как только способна любить женщина. Так, как она полюбила Дэвида. Но, едва подумав об этом, Ребекка поняла, что этого никогда не случится.
Дэвид когда-то уверял ее, что для создания крепкой семьи достаточно и обычной душевной привязанности. Да, но ведь она ощущает сильнейшую привязанность к Джулиану. Даже если бы не было ничего другого, то привязанность была и остается. И ее будет достаточно,
– Ты испытываешь ко мне отвращение, Бекка? – нарушил Джулиан затянувшееся молчание. – Ты ненавидишь меня?
– Нет, конечно же, нет, – ответила она. – Нам всем свойственны ошибки. Мы все порой совершаем проступки, о которых потом отчаянно сожалеем. И временами кажется, что ничего нельзя исправить. Но надо стараться. Надо жить дальше. И не мне тебя судить. Мне и самой есть в чем себя упрекать и винить.
– Тебе, Бекка? – сказал Джулиан. – Да ты просто ангел. – Он наклонил голову и быстро поцеловал ее в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109