«Постановление Политбюро по вопросам ОГПУ
10 июля 1931 г.
(тт. Молотов, Сталин, Ворошилов, Андреев, Орджоникидзе)
1) Никого из коммунистов, работающих в органах ОГПУ или вне этих органов, как в центре, так и на местах, не арестовывать без ведома и согласия ЦК ВКП(б).
2) Никого из специалистов (инженерно-технический персонал, военные, агрономы, врачи и т.п.) не арестовывать без согласия соответствующего наркома (союзного или республиканского), в случае же разногласия вопрос переносить в ЦК ВКП(б).
3) Граждан, арестованных по обвинению в политическом преступлении, не держать без допроса более, чем две недели, и под следствием более, чем три месяца, после чего дело должно быть ликвидировано либо передачей суду, либо самостоятельным решением Коллегии ОГПУ.
4) Все приговоры о высшей мере наказания, выносимые коллегией ОГПУ, вносить на утверждение ЦК ВКП(б)».
Судя по этому постановлению, оно призвано было ограничить репрессивные возможности ОГПУ и поставить эту организацию под контроль партии. А это свидетельствует о том, что ОГПУ стало превращаться в орган, в значительной мере независимый от партии и в чем-то даже конкурирующий с ней.
Случай со снятием Уборевича и некоторые ограничения властных возможностей ОГПУ раскрывают, по нашему мнению, один очень важный «секрет» сталинского управления страной, созданной им системы. Он старался держать в состоянии «динамического равновесия» такие важные государственные структуры как партия, армия, органы госбезопасности, а также руководство промышленностью и местными органами власти.
У каждой из этих структур были свои интересы, порой трудно совместимые с интересами других структур и общества в целом. Более того, отдельные группы в руководстве партией, армией, органами госбезопасности могли совершить переворот и захватить власть. Требовалось наладить систему взаимного подчинения, а рычаги управления держать в своих руках.
О том, что опасность переворотов была не мнимой, а реальной, говорить не приходится. Положение в стране было чревато народными восстаниями и гражданской войной, а курс государственного развития определял прежде всего Сталин. Многим должно было казаться, что если «убрать Сталина», дела пойдут на лад. Это совершенно закономерное мнение (никто же не мог знать, что будет происходить в скором времени, как изменится ситуация в стране). Поэтому и формирование оппозиционных групп было вполне оправдано.
Другое дело, как их официально именовали. Например, такое клише: «Антипартийная контрреволюционная группировка». Ясно, что контрреволюции не могло быть уже хотя бы потому, что революция давно завершилась. Вдобавок речь обычно шла не о тех, кто выступал против партии как таковой, а лишь против ее генеральной линии. Так что это были по сути антисталинские блоки, заговоры.
О том, что в руководстве СССР существовали силы, противостоящие сталинскому курсу, с нескрываемой радостью констатировал «Бюллетень оппозиции», орган троцкистов:
«Из Московского сообщения. (В последнюю минуту)
24 и 25 ноября арестованы Наркомснаб РСФСР Эйсмонт, Завдортранспорт Толмачев, быв. Наркомзем А. Смирнов.
Смирнов, Эйсмонт и Толмачев обвиняются в том, что они якобы образовали тройку, ставящую себе целью создание организации для свержения Сталина…
Арестована также другая группа: Немченко, Гинзбург и др. по такому же обвинению…
Каменев сослан в Минусинск. Зиновьев — в Кустанай. Стэн — в Акмолинск. Слепков — в Тару. Рютин заключен в Челябинский изолятор. Смилге предложено покинуть Москву.
Наши связи и работа расширяются.
Москва, 6 декабря 1932 г.».
И на этот раз никаких страшных репрессий не было. Даже такой активнейший антисталинец как Рютин оставался в живых.
На следующий год в том же «Бюллетене» были опубликованы сообщения, утверждающие, что большинство партийцев или отвергают сталинскую позицию, или обуреваемы сомнениями:
«Можно смело утверждать, что из 10 партийцев — 8 разъедено сомнениями. В частных разговорах они говорят об этом, а на ячейках и конференциях все решения принимаются единогласно».
Была еще одна группа «непримиримой оппозиции», о которой в книге Н.В. Старикова сказано так:
«Антипартийная контрреволюционная группа правых Слепкова и др.» («бухаринская школа»)— по официальной сталинской версии, «контрреволюционная организация, раскрытая НКВД в 1932. Дело было организовано в окт. 1932 — апр. 1933, аресту подверглись 38 человек, большая часть которых являлась работниками и слушателями Института красной профессуры, учениками и последователями Н.И. Бухарина. Инкриминировалась „контрреволюция“ (контрреволюционная организация, пропаганда, агитация), подготовка к осуществлению террора. Дело проводилось с грубыми нарушениями законности, основными исполнителями являлись Ягода и Молчанов. По решению коллегии ОГПУ в апр. 1933 подсудимые были осуждены к различном срокам лишения свободы …»
Как видим, и тут вряд ли можно говорить о каких-либо ужасных репрессивных мерах. А ведь «Бюллетень оппозиции», приведенный выше, вполне определенно намекал на то, что Сталину надо бороться с большинством членов партии, применять массовые репрессии с целью запугивания недовольных или сомневающихся. Ничего подобного, однако, не последовало.
Но может быть, упомянутое дело было действительно «дутым», и его организовали органы госбезопасности то ли по наущению Сталина, то ли по инициативе желавших отличиться Ягоды и Молчанова?
Прежде всего еще раз подчеркнем: искусственно «состряпать» политическое дело, да так, чтобы оно не развалилось в процессе суда или на коллегии, — задача не из легких, а главное — опасная даже для исполнителей и вредная в идеологическом плане. Ведь если оно рассыпется, карать будут неумелых исполнителей. А демонстрировать, что в стране существуют серьезные оппозиционные группировки, совершенно не выгодно для руководства. Не случайно же о процессах против оппозиционеров сразу же оповещал «Бюллетень» Троцкого.
Снятие с постов крупных государственных деятелей, осуждение за призывы к свержению существующего строя показывают, что в данной стране существуют серьезные политические разногласия в руководстве и есть немало радикальных элементов, готовых оказывать активное сопротивление существующей власти. Вот почему на этом концентрировали свое внимание троцкисты и вообще враги Сталина, партии большевиков, советской власти.
Ну, а что касается «безвинности» представителей бухаринской школы, то на этот счет есть свидетельство А. Авторханова, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к Сталину. В книге «Технология власти» он привел разговор с одним из радикально настроенных представителей правой оппозиции, слушателем Института красной профессуры, который заявил:
«Государственный переворот не есть контрреволюция, это только чистка партии одним ударом от собственной подлости. Для этого не нужен и столичный гарнизон Бонапарта. Вполне достаточно одного кинжала советского Брута… Ни одна страна не богата такими Брутами, как наша. Только надо их разбудить».
Вновь и вновь встает вопрос: так почему же не удалось разбудить этих многочисленных Брутов? Почему не нашлось никого, кто решился бы избавить страну от тирана?
Согласно общей концепции Конквиста и ему подобных, причина в том, что подавляющая масса населения была либо запугана чудовищным террором, либо оболванена просталинской пропагандой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107