Мог хотя бы отчитаться за них.
Прошло уже столько лет, и он, естественно, забыл ее. А с какой стати он должен помнить о ней? Ведь они были детьми. И как глупо с ее стороны чего-то ждать…
В конце концов, он мог жениться! Она взбила подушку. Ну конечно… Что, если он женился?
Тревэллион… Какое звучное имя. Но что такое имя? Само по себе оно ничего не значит до тех пор, пока ты не заставишь его зазвучать. Точно так же и человек представляет собою только то, чем он смог стать в жизни. Но имя Тревэллион все же звучит, потому что многое означает для тех, кто его произносит.
Грита вспомнила про свои акции. Они принадлежат какой-то калифорнийской компании. Быть может, эта компания действует и здесь и она, Грита, уже стала совладелицей какого-то прииска?
Тревэллион пошел домой окольным путем и прежде, чем войти в устье туннеля, проверил, на месте ли нитка, которую он нарочно натянул перед уходом. Нитка оказалась по-прежнему натянутой. Он отпер дверь и вошел в хижину. В печке еще теплились угольки. Подбросив в очаг поленьев и поворошив угли, Вэл присел на край койки, чтобы стянуть сапоги.
До чего же она красивая!.. И замечательная актриса, хотя, быть может, не самая лучшая из всех, кого он видел. Но у нее свой стиль игры, своя манера двигаться по сцене, говорить.
Тревэллион проверил револьвер — он делал это ежедневно перед тем, как лечь спать, — и положил его на стул у изголовья. Сапоги он тоже поставил рядом. Привычка оставлять одежду под рукой появилась у него после землетрясения 1857 года, которое он пережил в стране индейцев племени техачапи.
Ваггонер… Может, пора встретиться с ним один на один? Ведь он входил в ту банду убийц и совсем недавно пытался уничтожить его. А теперь вот следит за ней. Но откуда ему известно, что она была там? Ваггонер и понятия не имел, что в кустах пряталась маленькая девочка.
Вдруг в дверь резко постучали. Тревэллион приподнялся на локте, протянув руку за оружием.
— Кто там?
Это оказался Тэпли.
— Не хотел беспокоить тебя, но, похоже, утром в суде будет разборка. Билл Стюарт привлек к суду одного из дружков Сэма Брауна, и теперь Сэм грозится вышвырнуть всех присяжных из города. Боюсь, Биллу одному не справиться.
— Хорошо, я приду.
Сэм Браун… Только его еще не хватало. Тревэллион повернулся на бок и закрыл глаза. Он хорошо знал Билла Стюарта и не сомневался, что тот не нуждается в чьей-либо помощи, даже если имеет дело с самим Сэмом Брауном.
Глава 39
Утром Тревэллион седлал черного мула, когда явился Тэпли.
— Джим присоединится к нам в городе, а кое-кто из парней уже поехал туда вчера вечером.
— Они что же, хотят учинить то же, что в Генуе?
— Вот именно. Сэм Браун во всю глотку орал, что приведет своих людей и разделается с судом присяжных.
Ледбеттер ждал их возле кондитерской. Он вскочил в седло, и они поскакали из Вирджиния-Сити вниз по склону. Утро выдалось холодное, на ясном небе еще сияли звезды. Дорогой никто не разговаривал, наконец Тэпли первым нарушил молчание:
— А что делать нам, Трев?
— Стюарт сам разберется с Брауном, а если кто-нибудь попробует вмешаться, остановим их. Слепите за толпой.
— Стюарт не робкого десятка, он и самому черту обвинение предъявит, — сказал Ледбеттер. — Ростом выше шести футов и весит около двухсот фунтов. Окончил Йельский университет и сразу попал на прииски Калифорнии, а народ там — сами знаете какой. Когда эта территория станет штатом, он будет лучшим кандидатом на роль сенатора или губернатора.
Когда они подъехали, в здании суда яблоку негде было упасть. Протиснувшись в зал, приятели стали возле стены, у противоположной двери, откуда они могли следить за происходящим. Сэм Браун нарочно занял место в первом ряду и устрашающе зыркал на присяжных. При появлении Тревэллиона и его друзей один из бандитов толкнул в бок соседа, и оба повернули голову в их сторону.
Вэл заложил большой палец за пояс в нескольких дюймах от висевшей на нем кобуры. Он не удостоил взглядом людей Брауна, хотя понимал, что те наблюдают за ним.
Председательствовал судья Кредлбо. Он не любил Сэма Брауна и нисколько не боялся его. Правда, кое-кого из присяжных Сэму все же удалось запугать своими обещаниями разогнать суд. Обычно, готовясь к драке, Сэм заплетал в косички свои длинные бакенбарды и связывал их на подбородке, чтобы защитить горло от ножа. Так он поступил и на этот раз.
Внезапно он встал. Но каковы бы ни были его намерения, ему так и не удалось их осуществить. Билл Стюарт, выступавший в роли обвинителя, мгновенно подскочил к нему, держа в каждой руке по стволу 44-го калибра, и громко крикнул:
— Руки вверх, Браун!
Застигнутый врасплох и пораженный, бандит повиновался.
— Заберите у него оружие! — приказал Стюарт судебному приставу.
Браун, далеко не глупец, понимал: сделай он одно-единственное движение, и Стюарт застрелит его на месте. Он стоял неподвижно, пока тот не указал револьвером на отдельное сиденье.
— Займи место свидетеля!
Когда тот сел, Стюарт подошел к нему.
— Сэм, ты, помнится, хвастал, что придешь в суд и освободишь своего приятеля. Ты божился, что собственными руками вышибешь дух из присяжных и выйдешь отсюда вместе со своим дружком. — Стюарт поднял Библию. — Известно ли тебе, Сэм, что это такое?
— Библия, — пробурчал Сэм.
— Правильно, это Библия. А что такое Библия? — Стюарт наклонился к Брауну. — Библия, Сэм, это Слово Божье! — Последние слова он произнес громогласно, потом резко повернулся и обратился к судебному приставу: — Так пусть он поклянется говорить правду и ничего, кроме правды! — Отступив назад, Стюарт ждал, пока закончится церемония принесения клятвы. — Сэм, ты поклялся говорить правду, и только правду, — продолжил он. — Ты поклялся Словом Божьим! Всемогущий наблюдает за нами, и, так же как и ты, Он знает правду. Ты поклялся говорить правду, какой бы она ни была. — Стюарт помолчал, потом, смягчив тон, спросил: — Сэм, ты когда-нибудь убивал?
Браун рассмеялся и, оглядев зал, произнес:
— Ну убивал.
— Сколько человек ты убил, Сэм? Только помни, ты поклялся говорить правду.
— Ну, человек шестнадцать, наверное. Точно не помню.
— Шестнадцать человек. Довольно много, не так ли? Вряд ли найдется кто-нибудь, кто убил столько же. Как думаешь?
— Да, Пил, которого прозвали «вождем», и половины не угрохал.
— Я полагаю, Сэм, что ты убил больше, чем кто-либо другой. Вот взять хотя бы того человека, которого ты недавно зарезал охотничьим ножом в салуне. Припоминаешь?
Сэм гордо огляделся.
— Ну припоминаю. И что такого? Для меня это сущий пустяк.
— Догадываюсь. Для тебя это так же просто, как передвигать ноги. Я давно понял, что ты опасный человек.
Стюарт сделал паузу, потом снова спросил:
— Интересно, какой нож имел тот человек, которому ты перерезал горло?
— Нож?! Да у него и ножа-то не… — Тут главарь банды осекся и начал беспокойно озираться по сторонам. — Откуда мне знать, какой у него нож!
— Сэм, не забывай — ты дал клятву. Теперь отвечай на вопрос. С неделю назад я видел, как ты вышел из своего дома, но тут же вернулся и улизнул через заднюю дверь. Почему?
— Почему?! Вы же сами видели, так чего же спрашиваете? Здоровенный черный котище перебежал мне дорогу, вот почему!
— Разумеется, Сэм, я видел это и понимаю, что надо быть полным идиотом, чтобы искушать судьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Прошло уже столько лет, и он, естественно, забыл ее. А с какой стати он должен помнить о ней? Ведь они были детьми. И как глупо с ее стороны чего-то ждать…
В конце концов, он мог жениться! Она взбила подушку. Ну конечно… Что, если он женился?
Тревэллион… Какое звучное имя. Но что такое имя? Само по себе оно ничего не значит до тех пор, пока ты не заставишь его зазвучать. Точно так же и человек представляет собою только то, чем он смог стать в жизни. Но имя Тревэллион все же звучит, потому что многое означает для тех, кто его произносит.
Грита вспомнила про свои акции. Они принадлежат какой-то калифорнийской компании. Быть может, эта компания действует и здесь и она, Грита, уже стала совладелицей какого-то прииска?
Тревэллион пошел домой окольным путем и прежде, чем войти в устье туннеля, проверил, на месте ли нитка, которую он нарочно натянул перед уходом. Нитка оказалась по-прежнему натянутой. Он отпер дверь и вошел в хижину. В печке еще теплились угольки. Подбросив в очаг поленьев и поворошив угли, Вэл присел на край койки, чтобы стянуть сапоги.
До чего же она красивая!.. И замечательная актриса, хотя, быть может, не самая лучшая из всех, кого он видел. Но у нее свой стиль игры, своя манера двигаться по сцене, говорить.
Тревэллион проверил револьвер — он делал это ежедневно перед тем, как лечь спать, — и положил его на стул у изголовья. Сапоги он тоже поставил рядом. Привычка оставлять одежду под рукой появилась у него после землетрясения 1857 года, которое он пережил в стране индейцев племени техачапи.
Ваггонер… Может, пора встретиться с ним один на один? Ведь он входил в ту банду убийц и совсем недавно пытался уничтожить его. А теперь вот следит за ней. Но откуда ему известно, что она была там? Ваггонер и понятия не имел, что в кустах пряталась маленькая девочка.
Вдруг в дверь резко постучали. Тревэллион приподнялся на локте, протянув руку за оружием.
— Кто там?
Это оказался Тэпли.
— Не хотел беспокоить тебя, но, похоже, утром в суде будет разборка. Билл Стюарт привлек к суду одного из дружков Сэма Брауна, и теперь Сэм грозится вышвырнуть всех присяжных из города. Боюсь, Биллу одному не справиться.
— Хорошо, я приду.
Сэм Браун… Только его еще не хватало. Тревэллион повернулся на бок и закрыл глаза. Он хорошо знал Билла Стюарта и не сомневался, что тот не нуждается в чьей-либо помощи, даже если имеет дело с самим Сэмом Брауном.
Глава 39
Утром Тревэллион седлал черного мула, когда явился Тэпли.
— Джим присоединится к нам в городе, а кое-кто из парней уже поехал туда вчера вечером.
— Они что же, хотят учинить то же, что в Генуе?
— Вот именно. Сэм Браун во всю глотку орал, что приведет своих людей и разделается с судом присяжных.
Ледбеттер ждал их возле кондитерской. Он вскочил в седло, и они поскакали из Вирджиния-Сити вниз по склону. Утро выдалось холодное, на ясном небе еще сияли звезды. Дорогой никто не разговаривал, наконец Тэпли первым нарушил молчание:
— А что делать нам, Трев?
— Стюарт сам разберется с Брауном, а если кто-нибудь попробует вмешаться, остановим их. Слепите за толпой.
— Стюарт не робкого десятка, он и самому черту обвинение предъявит, — сказал Ледбеттер. — Ростом выше шести футов и весит около двухсот фунтов. Окончил Йельский университет и сразу попал на прииски Калифорнии, а народ там — сами знаете какой. Когда эта территория станет штатом, он будет лучшим кандидатом на роль сенатора или губернатора.
Когда они подъехали, в здании суда яблоку негде было упасть. Протиснувшись в зал, приятели стали возле стены, у противоположной двери, откуда они могли следить за происходящим. Сэм Браун нарочно занял место в первом ряду и устрашающе зыркал на присяжных. При появлении Тревэллиона и его друзей один из бандитов толкнул в бок соседа, и оба повернули голову в их сторону.
Вэл заложил большой палец за пояс в нескольких дюймах от висевшей на нем кобуры. Он не удостоил взглядом людей Брауна, хотя понимал, что те наблюдают за ним.
Председательствовал судья Кредлбо. Он не любил Сэма Брауна и нисколько не боялся его. Правда, кое-кого из присяжных Сэму все же удалось запугать своими обещаниями разогнать суд. Обычно, готовясь к драке, Сэм заплетал в косички свои длинные бакенбарды и связывал их на подбородке, чтобы защитить горло от ножа. Так он поступил и на этот раз.
Внезапно он встал. Но каковы бы ни были его намерения, ему так и не удалось их осуществить. Билл Стюарт, выступавший в роли обвинителя, мгновенно подскочил к нему, держа в каждой руке по стволу 44-го калибра, и громко крикнул:
— Руки вверх, Браун!
Застигнутый врасплох и пораженный, бандит повиновался.
— Заберите у него оружие! — приказал Стюарт судебному приставу.
Браун, далеко не глупец, понимал: сделай он одно-единственное движение, и Стюарт застрелит его на месте. Он стоял неподвижно, пока тот не указал револьвером на отдельное сиденье.
— Займи место свидетеля!
Когда тот сел, Стюарт подошел к нему.
— Сэм, ты, помнится, хвастал, что придешь в суд и освободишь своего приятеля. Ты божился, что собственными руками вышибешь дух из присяжных и выйдешь отсюда вместе со своим дружком. — Стюарт поднял Библию. — Известно ли тебе, Сэм, что это такое?
— Библия, — пробурчал Сэм.
— Правильно, это Библия. А что такое Библия? — Стюарт наклонился к Брауну. — Библия, Сэм, это Слово Божье! — Последние слова он произнес громогласно, потом резко повернулся и обратился к судебному приставу: — Так пусть он поклянется говорить правду и ничего, кроме правды! — Отступив назад, Стюарт ждал, пока закончится церемония принесения клятвы. — Сэм, ты поклялся говорить правду, и только правду, — продолжил он. — Ты поклялся Словом Божьим! Всемогущий наблюдает за нами, и, так же как и ты, Он знает правду. Ты поклялся говорить правду, какой бы она ни была. — Стюарт помолчал, потом, смягчив тон, спросил: — Сэм, ты когда-нибудь убивал?
Браун рассмеялся и, оглядев зал, произнес:
— Ну убивал.
— Сколько человек ты убил, Сэм? Только помни, ты поклялся говорить правду.
— Ну, человек шестнадцать, наверное. Точно не помню.
— Шестнадцать человек. Довольно много, не так ли? Вряд ли найдется кто-нибудь, кто убил столько же. Как думаешь?
— Да, Пил, которого прозвали «вождем», и половины не угрохал.
— Я полагаю, Сэм, что ты убил больше, чем кто-либо другой. Вот взять хотя бы того человека, которого ты недавно зарезал охотничьим ножом в салуне. Припоминаешь?
Сэм гордо огляделся.
— Ну припоминаю. И что такого? Для меня это сущий пустяк.
— Догадываюсь. Для тебя это так же просто, как передвигать ноги. Я давно понял, что ты опасный человек.
Стюарт сделал паузу, потом снова спросил:
— Интересно, какой нож имел тот человек, которому ты перерезал горло?
— Нож?! Да у него и ножа-то не… — Тут главарь банды осекся и начал беспокойно озираться по сторонам. — Откуда мне знать, какой у него нож!
— Сэм, не забывай — ты дал клятву. Теперь отвечай на вопрос. С неделю назад я видел, как ты вышел из своего дома, но тут же вернулся и улизнул через заднюю дверь. Почему?
— Почему?! Вы же сами видели, так чего же спрашиваете? Здоровенный черный котище перебежал мне дорогу, вот почему!
— Разумеется, Сэм, я видел это и понимаю, что надо быть полным идиотом, чтобы искушать судьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103