В это темное место на глобусе человеческой психики не
заходил еще ни один первооткрыватель, ни один отважный ученый не
поднял над ним черное знамя науки, ни один естествоиспытатель не
смог составить его карту или перейти его вброд с тем, чтобы познать
его глубину. Лишь заблудившиеся путники время от времени отчаянными
криками возвещают о том, что есть еще ломы на свете. Когда из
темного леса жизни доносится вопль попавшего в этот плен,
заботливые мамы, склонившиеся над колыбельками, успокаивают
младенцев, говоря им:
- Торчи не так круто, детка, а то придут крюки и возьмут тебя!
Тогда ребенок перестает плакать, пытаясь представить себе эти
загадочные крюки, и мирно засыпает за этим бессмысленным занятием.
Маловеры и еретики говорят, что ломы - вовсе не река, не чащоба, а
всего-навсего лужа, в которую успешно падают обдолбанные
путешественники по жизни. Пусть их! У каждого века были свои
убедительные доводы, предназначенные для маловеров. Думаю, этих
доводов хватает и теперь, а достойные люди, не слушая болтовни
маловеров, лежат себе в лужах, простите - бродят в
возвышенно-таинственной чащобе, испуская веселые крики. Последуем
же за ними, проследим их запутанные пути.
Итак, вернемся к нашим героям. Прошло не так много времени,
и Снупи вновь стал способен воспринимать происходящее. И только
было он пустился в нечленораздельные объяснения, только было он
начал заваливать Винкля плохо понятной информацией о музыкальной
стороне леса, как что-то засвиристело в листве над ними, и на мох
упал медный начищенный самовар. Еще не успев удивиться этому, Уинки
почувствовал довольно ощутимый удар по голове. С плеча его
скатилось велосипедное колесо, в самом центре которого находился
внимательно смотревший на Винкля глаз. Снупи неожиданно быстро
среагировал, и, вскричав что-то, потащил Уинки из опасного места.
Следом продолжали катиться разнообразные и странные предметы:
швейная машинка на семи колесах с надписью "Ищу зонтик", светящаяся
буква "С", которую с натугой тащили два привязанных к ней карлика,
пронзительно свистящие черепашки, прыгающие кубики и прочая
многоногая, шумящая, расползающаяся во все стороны нечисть.
- Господи, ломы-то какие, - сказал Снупи, утащив Винкля достаточно
далеко от извергающегося дерева. - Сигареты вот у меня чуть было не
рымпельцировались.
Слегка ошалевший Уинки ничего не стал возражать, и продолжал
следовать за Снупи, боязливо поглядывая на близлежащие деревья.
- Да, - спохватился вдруг Снупи, - так ты знаешь, куда мы идем?
Когда Уинки выразил свою неосведомленность об истинном пункте их
назначения, Снупи с жалостью посмотрел на него, и, остановившись,
торжественно заявил:
- В ФАН-КЛУБ МИСТЕРА КРЮКА И ЕГО ПСИХОДЕЛИЧЕСКОЙ ВОДОНАПОРНОЙ
БАШНИ!
Из кустов высунулась чья-то рука, помахала в воздухе двумя
поднятыми пальцами и сонно упала обратно.
- Да, - снова сказал Снупи, явно наслаждаясь возможностью привлечь
в ряды поклонников мистера КРЮКА нового человека, - именно туда, к
поклонникам наикрутейшей команды вселенной! Тогда Уинки допустил
еще одну неосторожность, чуть было не ставшую для него роковой:
- А что это за команда? - спросил он.
Снупи остановился. Снупи раскрыл рот. Снупи позеленел, завращал
выпученными глазами и перестал дышать. Потом медленно и осторожно
скосил один глаз на Винкля, и лицо его стало постепенно принимать
осмысленно-радостное выражение.
Потом он сказал:
- Что?
Лес замер. Все жители и мирно гуляющие обитатели замерли на одной
ноге,, не успев опустить вторую на твердую землю. Снупи со все
более и более расплывающейся на лице улыбкой закричал:
- Что-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о?!
Уинки упал на мох, зажав уши руками. С деревьев посыпалась
разноцветая листва. Один ствол метрах в десяти от них покачнулся и
замер в положении, опровергающем все законы физики. Такого крика с
тех пор, как рассеяный третьим словом повелителя Акстер
провозгласил начало великой битвы Цефиаков, никто не слышал. Но
тогда это кричала страшная армия воителей, непреклонных бойцов,
закованная с ног до головы в горделиво блестевшие самовары и
вооруженная мечами-самопилами в комплекте с испорченными точилками
для карандашей. А здесь... Уинки, все еще лежа, опасливо отнял руку
от уха и прислушался.
Вроде все было тихо. Птицы и лягушки снова начали квакать и петь.
Гуляющие возобновили свою прогулку, и упавшее дерево вернулось на
свое место. Только из большой стеклянной банки высунулась усатая
голова и спросила:
- Что за дела?
- Этот человек не знает мистера КРЮКА и ПСИХОДЕЛИЧЕСКУЮ
ВОДОНАПОРНУЮ БАШНЮ! - объяснил пришедший в себя Снупи с блаженной
улыбкой на лице. - Теперь я веду его в наш клуб.
- Крутота! - весело откликнулась голова и снова скрылась в банке.
Снупи схватил Уинки за руку, поднял его на ноги, и, бормоча
"пойдем, пойдем", поволок его вперед.
Глава четвертая
Первое, что бросилось ему в глаза - огромный яркий плакат на
противоположной стене, гласящий в три цвета:
К У З Н Е Ч И К И О Ш И З Е Л И
Сия странная надпись сопровождалась изображением женской ноги, из
которой выезжал мотоцикл. Чуть ниже, под гнилым бревном, на котором
люминисцентной краской было выведено: "Топ всего попа",
красовалась грифельная доска с этим топом:
1. Кам он, мистер Юкс СЮПРИМ ПСИХОДЕЛИК ЛАЖА
2. Прикид, прикид НИШТЯКИ
3. Чаво ты Смотрешь? ВЕЛИКАЯ ЧУГУННАЯ НАКОВАЛЬНЯ
4. Бэби, я обторчался в черняк СУПЕРФАК
5. Ан-А-Кон-Да-По-Видло THE КРЕСТЬЯНЕ
Придя в себя от накатившихся на него волн гама и дыма, Уинки
попытался врубиться в обстановку. Крутая торчальня, она же Фан-клуб
мистера Крюка и Психоделической Водонапорной Башни, представлялась
огромной и прокуренной до основания. Там и сям висели плакаты,
призывающие заниматься разнообразными странными делами и сообщавшие
о малопредставимых вещах. Под ними сидели, курили, говорили и
молчали волосатые люди неконформистского толка, каковой выражался
преимущественно в надевании на себя вещей, для этого явно не
приспособленных, и в отказе от буржуазной привычки хотя бы изредка
мыться, а также в убеждении, что табачный дым лучше воздуха, а
алкогольные напитки - лучше воды.
Пока Уинки озирался кругом, Снупи, пробормотав что-то, исчез в
клубах табачного дыма. Неожиданно из беспорядочного скопления тел
вылетел человек, одетый в весьма живописную рыболовную сеть, после
чего скопление разразилось ревом то ли восхищения, то ли
возмущения. Рыболов подскочил к Уинки и, протянув вперед руку,
спросил:
- Что это за дерево, о молодой леопард, которое я ласкал,
возвращаясь?
- Советую спросить у Бретона, - скромно сказал Уинки, вспомнив
детство.
- О, Бретон, - простонал человек, все еще протягивая руку, и,
продолжая стонать, выскочил на улицу, придерживая волочащийся за
ним шлейф. Сразу же после этого к Уинки подошел очень мрачный,
очень худой юноша с ведром на голове и предложил продать ему набор
игл, годящийся для стереомашины с любым количеством голов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17