Рядом шел пожилой человек с седыми бакенбардами. Он нещадно колотил лошадей и ругался.
Чуть выше, за поворотом дороги, отдыхали двое. Один из них, коренастый и плотный, починял развалившуюся обувь. Другой, длинный и рыжий, лежа на траве, смотрел в небо.
— Нет, мистер Серджев, меня все-таки интересуют эти газетные сообщения.
— Опять вы об этих репортерских измышлениях! Газетам мало материала о европейской войне! Вместо того чтобы раскрыть истинную сущность этой кровавой бойни, они для развлечения и возбуждения читателей выдумывают басни о страшных огненных облаках.
— Однако ведь Билль клялся, что сам видел такое облако, когда шел по старой просеке.
— Бросьте! Билль всегда пьян.
— Нет! Что же это может быть: выброшенный из вулкана пепел или шаровая молния? — упрямо спрашивал рыжий.
— Откуда я знаю! Вы славный парень, Джимс, но у вас есть два существенных недостатка. Вы ничего не умеете делать и чересчур много расспрашиваете. Вы не похожи на американца.
— Да, я англичанин, мистер Серджев. Оба мы с вами здесь иностранцы. Но неужели вы ничего не слышали об облаке? Ведь вы давно околачиваетесь в этих местах.
— Да, но скоро уйду. Началась война. Надо бороться.
— На чьей стороне? — живо спросил Джимс, незаметно взглянув на своего товарища.
— Против обеих сторон, — сказал Серджев, надевая башмак.
— Мистер Серджев, — Джимс закинул руки за голову, — вот вы, вероятно, революционер… Мне, конечно, нет до этого никакого дела. — Джимс сплюнул. — Но скажите: вы не встречались в этих местах с неким Ирландцем, не имеющим другого имени? Он тоже мечтает о революции, об освобождении Ирландии.
Серджев подозрительно посмотрел на своего товарища.
— Я пойду, — сказал он, поднимаясь, — есть хочется.
— Куда? — зевнул Джимс. — Да, недурно бы закусить.
— В Пенсильванию. На уголь. В рабочие районы.
— Нет, я остаюсь. Я хочу еще побыть в этих местах.
Серджев встал. Он был молод и коренаст.
Из-за поворота показалась телега с цистерной. Возница остановил лошадей, сунул в колеса палку, чтобы повозка не скатилась вниз, и сказал сиплым голосом:
— Пусть кошка научится плавать, если я когда-нибудь еще предприму сухопутный рейс! Даже в бурю против ветра я берусь двигаться быстрее… — Посмотрев на рыжего, он добавил: — Пусть проглочу я морского ежа, если вы не англичанин!
Джимс повернулся, чтобы лучше разглядеть говорившего. Увидев странную повозку, он тотчас же сел.
— Хэлло, сэр! Как вы поживаете? Не хотите ли поболтать? Куда вы везете эту игрушку?
— Этот бочонок? К черту в лапы, сэр! Вот что, парни, я моряк, но плаваю нынче по суше и хочу нанять вас обоих на работу. Мои лошади очень устали, а ехать далеко… Если же я опоздаю, то сумасшедший Ирландец переломает мне все шпангоуты.
Слово «ирландец» подбросило Джимса в воздух.
— Конечно, конечно! Мы поможем вам. Мы рабочие с лесозаготовок, ищем работу. И если вы хорошо заплатите…
— Заплачу, если вы согласитесь проглотить язык. Понятно?
— Конечно, сэр! — воскликнул Джимс, словно собственный язык был его любимым лакомством.
— Чего вы радуетесь? Напали на след, что ли? — сердито спросил Серджев.
— Бросьте ваши подозрения! Я просто рад, что мы нашли работу. Ведь небось жрать-то и вы хотите? — скороговоркой буркнул Джимс.
Серджев сплюнул.
— Итак, вы — наш босс! — поклонился Джимс вознице. — Не угостите ли чем-нибудь новых пристяжных?
— Угощу, но не раньше, чем пришвартуемся у берега горного озера. Придется, парни, вам до вечера потопать.
— Это нам не привыкать! Эй, Серджев, беритесь за колесо, вы, босс, за другое, а я буду тянуть лошадь.
— А не лучше ли вам тянуть бочонок, а не лошадей? — сердито заметил босс. — Беритесь-ка оба за колеса, получите по полтора доллара.
Джимс с необычайным рвением ухватился за колесо. Серджев после минутного колебания взялся за другое. Моряк взмахнул бичом, выругался, лошади рванули, и телега со скрипом тронулась.
Медленно ползли мимо скалы и деревья. Жара, казалось, усилилась вдвое. Ноги скользили по гладким камням. Колеса подпрыгивали на ухабах и выбоинах дороги.
Возница не переставал ругаться. Лошади были в мыле. Джимс хрипло дышал. Серджев изумленно поглядывал на своего случайного товарища. Никогда он не видел, чтобы тот так старался.
Медленно тянулись бесконечные часы утомительного подъема. Люди едва волочили ноги. Моряк не давал передохнуть.
Наконец между стволами сосен что-то блеснуло.
— Вода! — заорал Джимс.
— Пришвартоваться! — скомандовал моряк. — Здесь переночуем.
Обессиленный Джимс упал на траву. Пот струился по его красному лицу.
— Жарко, — согласился босс, принимаясь распрягать лошадей.
Серджев подкладывал камни под колеса телеги и всовывал палки между спицами.
Сквозь поредевшие сосны теперь было видно озеро. Деревья спускались к нему амфитеатром. Озеро было странно разделено на две половины. Одна его часть, покрытая тенью, казалась темным бархатом, в то время как другая — ярким шелком.
Серджев с интересом рассматривал этот уголок, не нанесенный, быть может, ни на одну географическую карту.
— Итак, босс, выкладывайте, что в вашем бочонке?
— Эге! Не иначе, как вы думаете, что он полон рома!
Джимс сделал неопределенное движение, выражавшее и любопытство и безразличие.
— Так слушайте, соотечественник! Пусть обрасту я водорослями, если в этом бочонке не самый отвратительный в мире газ, за которым мне пришлось сделать не одну тысячу миль по Тихому океану… — Моряк раздул огонь. — Кстати, джентльмены, вы никогда не слышали об острове Аренида?
— Нет, сэр!
— Так запомните это слово на всю жизнь! Аренида! И пусть три года я не буду пить рома, если проболтаюсь о тех страхах, которых там натерпелся.
— Но что это за остров Аренида, сэр? — спросил преисполненный любопытства Джимс.
— Его нет ни на одной карте. Говорят, в прошлом году на него наткнулся один пьяный капитан, который клялся последней каплей джина, что прежде на этом месте никакого острова не было.
— Что же это за остров? Какая на нем растительность?
— Какая там растительность! Там нет ничего! Разве это остров? Это просто кончик трубы, через которую черти проветривают свое помещение.
Серджев, нехотя прислушивавшийся к словам старого моряка, внезапно насторожился. Движение его не ускользнуло от глаз Джимса. Вскочив на ноги, он стал смотреть в том же направлении, что и его товарищ.
— Что такое? — закричал Джимс. — Что это за странная фигура? Здесь такая жара, что не знаешь, куда деться, а к нам идет человек в плаще, да еще с зонтиком!
— Но самое интересное, Джимс, у него на ногах, — сказал Серджев.
— На ногах? Правда! Никогда в жизни не видел такой обуви.
— Этот род обуви, дорогой Джимс, носят только в одной стране.
— Эй, что там за человек, одетый словно в штормовую погоду?
Странный человек приближался. Непромокаемый плащ с капюшоном развевался на его неуклюжей высокой фигуре. Привлекшая внимание Серджева обувь поблескивала на солнце.
— Ведь на нем галоши! Настоящие русские галоши! — шепнул Серджев.
— Русский? — воскликнул Джимс.
Человек в галошах подошел к путникам вплотную и вежливо снял шляпу.
Вместе с зонтиком под мышкой у него был зажат какой-то небольшой предмет.
— Добрый вечер, джентльмены! Если я не ошибаюсь, вы приняли решение остановиться здесь надолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Чуть выше, за поворотом дороги, отдыхали двое. Один из них, коренастый и плотный, починял развалившуюся обувь. Другой, длинный и рыжий, лежа на траве, смотрел в небо.
— Нет, мистер Серджев, меня все-таки интересуют эти газетные сообщения.
— Опять вы об этих репортерских измышлениях! Газетам мало материала о европейской войне! Вместо того чтобы раскрыть истинную сущность этой кровавой бойни, они для развлечения и возбуждения читателей выдумывают басни о страшных огненных облаках.
— Однако ведь Билль клялся, что сам видел такое облако, когда шел по старой просеке.
— Бросьте! Билль всегда пьян.
— Нет! Что же это может быть: выброшенный из вулкана пепел или шаровая молния? — упрямо спрашивал рыжий.
— Откуда я знаю! Вы славный парень, Джимс, но у вас есть два существенных недостатка. Вы ничего не умеете делать и чересчур много расспрашиваете. Вы не похожи на американца.
— Да, я англичанин, мистер Серджев. Оба мы с вами здесь иностранцы. Но неужели вы ничего не слышали об облаке? Ведь вы давно околачиваетесь в этих местах.
— Да, но скоро уйду. Началась война. Надо бороться.
— На чьей стороне? — живо спросил Джимс, незаметно взглянув на своего товарища.
— Против обеих сторон, — сказал Серджев, надевая башмак.
— Мистер Серджев, — Джимс закинул руки за голову, — вот вы, вероятно, революционер… Мне, конечно, нет до этого никакого дела. — Джимс сплюнул. — Но скажите: вы не встречались в этих местах с неким Ирландцем, не имеющим другого имени? Он тоже мечтает о революции, об освобождении Ирландии.
Серджев подозрительно посмотрел на своего товарища.
— Я пойду, — сказал он, поднимаясь, — есть хочется.
— Куда? — зевнул Джимс. — Да, недурно бы закусить.
— В Пенсильванию. На уголь. В рабочие районы.
— Нет, я остаюсь. Я хочу еще побыть в этих местах.
Серджев встал. Он был молод и коренаст.
Из-за поворота показалась телега с цистерной. Возница остановил лошадей, сунул в колеса палку, чтобы повозка не скатилась вниз, и сказал сиплым голосом:
— Пусть кошка научится плавать, если я когда-нибудь еще предприму сухопутный рейс! Даже в бурю против ветра я берусь двигаться быстрее… — Посмотрев на рыжего, он добавил: — Пусть проглочу я морского ежа, если вы не англичанин!
Джимс повернулся, чтобы лучше разглядеть говорившего. Увидев странную повозку, он тотчас же сел.
— Хэлло, сэр! Как вы поживаете? Не хотите ли поболтать? Куда вы везете эту игрушку?
— Этот бочонок? К черту в лапы, сэр! Вот что, парни, я моряк, но плаваю нынче по суше и хочу нанять вас обоих на работу. Мои лошади очень устали, а ехать далеко… Если же я опоздаю, то сумасшедший Ирландец переломает мне все шпангоуты.
Слово «ирландец» подбросило Джимса в воздух.
— Конечно, конечно! Мы поможем вам. Мы рабочие с лесозаготовок, ищем работу. И если вы хорошо заплатите…
— Заплачу, если вы согласитесь проглотить язык. Понятно?
— Конечно, сэр! — воскликнул Джимс, словно собственный язык был его любимым лакомством.
— Чего вы радуетесь? Напали на след, что ли? — сердито спросил Серджев.
— Бросьте ваши подозрения! Я просто рад, что мы нашли работу. Ведь небось жрать-то и вы хотите? — скороговоркой буркнул Джимс.
Серджев сплюнул.
— Итак, вы — наш босс! — поклонился Джимс вознице. — Не угостите ли чем-нибудь новых пристяжных?
— Угощу, но не раньше, чем пришвартуемся у берега горного озера. Придется, парни, вам до вечера потопать.
— Это нам не привыкать! Эй, Серджев, беритесь за колесо, вы, босс, за другое, а я буду тянуть лошадь.
— А не лучше ли вам тянуть бочонок, а не лошадей? — сердито заметил босс. — Беритесь-ка оба за колеса, получите по полтора доллара.
Джимс с необычайным рвением ухватился за колесо. Серджев после минутного колебания взялся за другое. Моряк взмахнул бичом, выругался, лошади рванули, и телега со скрипом тронулась.
Медленно ползли мимо скалы и деревья. Жара, казалось, усилилась вдвое. Ноги скользили по гладким камням. Колеса подпрыгивали на ухабах и выбоинах дороги.
Возница не переставал ругаться. Лошади были в мыле. Джимс хрипло дышал. Серджев изумленно поглядывал на своего случайного товарища. Никогда он не видел, чтобы тот так старался.
Медленно тянулись бесконечные часы утомительного подъема. Люди едва волочили ноги. Моряк не давал передохнуть.
Наконец между стволами сосен что-то блеснуло.
— Вода! — заорал Джимс.
— Пришвартоваться! — скомандовал моряк. — Здесь переночуем.
Обессиленный Джимс упал на траву. Пот струился по его красному лицу.
— Жарко, — согласился босс, принимаясь распрягать лошадей.
Серджев подкладывал камни под колеса телеги и всовывал палки между спицами.
Сквозь поредевшие сосны теперь было видно озеро. Деревья спускались к нему амфитеатром. Озеро было странно разделено на две половины. Одна его часть, покрытая тенью, казалась темным бархатом, в то время как другая — ярким шелком.
Серджев с интересом рассматривал этот уголок, не нанесенный, быть может, ни на одну географическую карту.
— Итак, босс, выкладывайте, что в вашем бочонке?
— Эге! Не иначе, как вы думаете, что он полон рома!
Джимс сделал неопределенное движение, выражавшее и любопытство и безразличие.
— Так слушайте, соотечественник! Пусть обрасту я водорослями, если в этом бочонке не самый отвратительный в мире газ, за которым мне пришлось сделать не одну тысячу миль по Тихому океану… — Моряк раздул огонь. — Кстати, джентльмены, вы никогда не слышали об острове Аренида?
— Нет, сэр!
— Так запомните это слово на всю жизнь! Аренида! И пусть три года я не буду пить рома, если проболтаюсь о тех страхах, которых там натерпелся.
— Но что это за остров Аренида, сэр? — спросил преисполненный любопытства Джимс.
— Его нет ни на одной карте. Говорят, в прошлом году на него наткнулся один пьяный капитан, который клялся последней каплей джина, что прежде на этом месте никакого острова не было.
— Что же это за остров? Какая на нем растительность?
— Какая там растительность! Там нет ничего! Разве это остров? Это просто кончик трубы, через которую черти проветривают свое помещение.
Серджев, нехотя прислушивавшийся к словам старого моряка, внезапно насторожился. Движение его не ускользнуло от глаз Джимса. Вскочив на ноги, он стал смотреть в том же направлении, что и его товарищ.
— Что такое? — закричал Джимс. — Что это за странная фигура? Здесь такая жара, что не знаешь, куда деться, а к нам идет человек в плаще, да еще с зонтиком!
— Но самое интересное, Джимс, у него на ногах, — сказал Серджев.
— На ногах? Правда! Никогда в жизни не видел такой обуви.
— Этот род обуви, дорогой Джимс, носят только в одной стране.
— Эй, что там за человек, одетый словно в штормовую погоду?
Странный человек приближался. Непромокаемый плащ с капюшоном развевался на его неуклюжей высокой фигуре. Привлекшая внимание Серджева обувь поблескивала на солнце.
— Ведь на нем галоши! Настоящие русские галоши! — шепнул Серджев.
— Русский? — воскликнул Джимс.
Человек в галошах подошел к путникам вплотную и вежливо снял шляпу.
Вместе с зонтиком под мышкой у него был зажат какой-то небольшой предмет.
— Добрый вечер, джентльмены! Если я не ошибаюсь, вы приняли решение остановиться здесь надолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129