Как говорится, след в след.
И все-таки, он, конечно же не чувствовал спокойствия. Никитин был практически уверен, что исполнителем акции будет «Отмороженный», Иван Марьев. Он был опасный противник. И действовать с ним нужно было наверняка.
Нужно было дать Марьеву шанс, «подставиться», сделать вид, что в одном месте система дала сбой, что не все до конца продумано. С тем, чтобы Иван додумал за Никитина и встал именно там, где Никитин оставит ему место.
Такое место Никитин оставил на Красной площади. Не давая возможности для нападения сверху – крыша пассажа, единственная, с которой Белоглазова можно было достать на площади, была под постоянным контролем его людей, – Никитин оставил площадь свободной от противоогневых заслонов из своих людей. Марьев не мог сможет не обратить на это внимание. Фактически, это была единственная возможность приблизиться к Белоглазову на расстояние выстрела.
Оттуда Никитин и ждал «Отмороженного».
Встреча Белоглазова с избирателями центрального района Москвы была намечена на пятницу.
В среду во второй половине дня Иван в полной своей экипировке, то есть в одежде, не стесняющей движения, но хорошо скрывающей присутствие на его теле двух пистолетов и ножа, появился в пассаже. Народу как всегда было очень много, на это, собственно, Иван и рассчитывал.
Он направился по торговым залам к техническому входу в магазин, туда, где слышался лязг грузового лифта, ленивый мат грузчиков и уборщиц, нагромождение пустой тары и прочего мусора. Это была как бы граница, до которой доходили покупатели, но за нее не переступали, так как делать им там было нечего. Дальше начинались «производственные помещения».
Иван заранее разведал, что именно на этой границе стоят мусорные контейнеры, в которые собирается мусор и из торговых залов, и из внутренних недр магазина.
Поймать минуту, когда никого не окажется рядом и нырнуть в один из контейнеров, оказалось проще, чем Иван себе представлял. Контейнеры стояли очень далеко от того конца пассажа, который выходил на место намеченного убийства Белоглазова, но Ивана это ни сколько не смущало.
Шум магазина и людской галдеж действовали усыпляюще. Иван устроился поудобнее в картонном мусоре, насколько это было возможно, и моментально заснул. Мимо ходили люди, продолжали какие-то свои разговоры, занимались своими делами, но Иван спал спокойно, не боясь выдать себя храпом. Иван вообще никогда не храпел. Это он проверял специально.
Проснулся Иван от тишины.
Он посмотрел на светящиеся стрелки своих часов.
Среда только что закончилась, и начинался четверг.
Иван осторожно поднял крышку, выбрался из контейнера, стараясь не шуметь. Он заранее проверил, что собаки для ночной охраны внутренних помещений не используются, только сигнализация и сторожа. Но шуметь все равно не стоило, любой шорох в пустом магазине хоть и не метался эхом, поскольку стены были заставлены витринами и товаром, но слышно его было все же очень далеко.
Внимательно следя за тем, не покажется ли в поле зрения кто-то из сторожей, Иван прошел в середину огромного помещения магазина и без особого труда разыскал то, что собирался найти, приглядев еще накануне. Это был киоск гравера с заросшим пылью прилавком, едва просматривавшимся сквозь волнистое стекло и внушительным непропорциональном замком на тоненькой дверце.
Опираясь на стоящие рядом стеллажи, Иван подтянулся вверх и через барьер стенок киоска бесшумно перепрыгнул вниз.
Здесь ему предстояло провести еще сутки. Гуляя по магазину, Иван выспросил, что гравер не работает уже недели три. Это было как раз то, что Ивану надо. Существовала, конечно, вероятность, что пропавший гравер появится именно завтра. Но примерно столь же большая, как вероятность того, что когда вы наклонитесь завязывать шнурки ботинок, в вашу задницу попадет метеорит.
В киоске сидеть было труднее, чем в контейнере, поскольку он частично просматривался снаружи и Ивану приходилось постоянно следить днем, что рука или нога не вылезли из «мертвой зоны».
День он провел, прислушиваясь к бессмысленной болтовне продавщиц, и абсолютно ни о чем не думая.
Лишь одна фраза привлекла его внимание в разговоре болтливых девчонок, торгующих галантереей.
– Завтра, говорят, полдня работать не будем. Белоглазов приедет. Будет с нами встречаться.
– Ну ты сказала! С нами! Да че ему с нами делать-то. Чай не валютные. Он на нас и не взглянет.
– Ну ты дура, Катьк, – непроходимая. Год в Москве живешь, а все такая же тупая. Он с народом будет встречаться. А может и с нами. А то почему ж еще мы работать-то не будем?
Дальше Иван не слушал.
Все шло по намеченному плану. Остальное его не интересовало.
Во второй половине дня магазин закрыли. Девчонки-продавщицы обрадовались и убежали.
Иван сосредоточился, поскольку знал, что наступает самая ответственная часть операции.
Перед закрытием мимо киоска прошли чьи-то осторожные шаги. На секунду человек задержался, тронул рукой висящий на дверке замок, – Иван слышал как он тихо стукнулся о дверку, – и так же осторожно зашагал дальше.
Иван усмехнулся.
Разве можно узнать заранее, где притаилась смерть? Весь этот осмотр магазина представлялся Ивану весьма наивным мероприятием. Здесь можно было спрятать весь спецвзвод, в котором Иван когда-то служил, искать его неделю, но так и не найти. А уж одного Ивана найти в Петровском пассаже – это просто невозможно. Какая там иголка – еще труднее.
Ночью он выбирался из своего убежища с удвоенной осторожностью, поскольку знал, что охрана магазина должна быть усилена уже сегодня. По крайней мере так должно было быть. Он сделал бы именно так. Может быть, он и перестраховывается немного, но это лучше, чем неожиданно напороться на охранника.
На этот раз его интересовал торговый зал, выходящий окнами на улицу 25-го Октября. Третий от угла с проездом Сапунова. В нем в единственном Иван приглядел удобное место для того чтобы спрятаться еще на одну ночь.
Удобным местом, по его понятиям, был неработающий промышленный холодильник, стоящий напротив окна. Иван открыл его и убедился, что там достаточно сухо, чтобы не бояться, что его оружие отсыреет.
Довольно вонючий запах из немытого холодильника, в котором хранились не так давно молочные продукты, Ивана не смущал.
Запахи его вообще не смущали. Никакие.
Иван не опасался, что кто-то полезет завтра утром в неработающий холодильник. Кому и что может в нем понадобится, когда магазин не работает? Никому и ничего.
Но на всякой случай Иван предусмотрел небольшую систему внутреннего запора, поскольку изнутри в холодильнике закрыться было нельзя – никаких запоров не было. Он прицепил к наружным петлям дверки две тонких стальных полоски, которые пропустил внутрь, в камеру холодильника. Теперь при попытке открыть дверь снаружи, ее можно было удержать рукой изнутри.
Впрочем Иван не думал, что ему придется это делать. Скорее всего все будут увлечены приближающейся встречей с Белоглазовым, о рабочих делах никто и не вспомнит.
Спать он не стал, что бы не расслаблять своего общего состояния. Он сидел ни о чем не думая, ничего не вспоминая.
Его мозг застыл в режиме ожидания, готовый активно включиться в работу в каждое мгновение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46