». Именно так и сказала!
Потом уж было не до зоопарка. И мы все вернулись. Она мне даже ни словечка не сказала всю дорогу… Сидит, хмурая и злая такая, ужас!
Дорс облегченно вздохнула:
– Хорошо! Молодец! Она ничего не заметила?
– Не-а! Ты этого и ждала, да?
– Да, ты молодчина, Рейч. Спасибо тебе. А теперь отправляйся в свою комнату и постарайся забыть обо всем, что услышал. Договорились?
Как только дверь за ним закрылась, Дорс повернулась к Селдону.
– Очень любопытные подробности… Очень часто в истории Трантора дочери наследовали отцовский или материнский титул. Никого и никогда это обстоятельство не смущало… Были и Императрицы! Почему же на Вие такая реакция?! Удивительно!
– Что тебя удивляет, Дорс? Давно ли мы были на Микогене? Вспомни их отношение к женщине!
– Ты прав, конечно. Но там – исключительный случай. В других районах женщины доминируют. В большей части секторов царит политическое равноправие полов. И если чаще лидерами становятся мужчины, то только потому, что женщин больше волнует проблема продолжения рода. Предназначение женщин – материнство!
– Как обстоят дела здесь, на Вие?
– На сколько я знаю – так же. Рашель не испытывала сомнений, принимая власть от отца. Ее отец нисколько не побоялся передать бразды правления в руки дочери. Вполне естественно, что она не ожидала такой реакции со стороны общества. Она в ярости!
– Ты довольна?
– Естественно. Это, наверняка, заслуга Хьюммена!
– Ты так думаешь?
– Да, – решительно заявила Дорс.
– Знаешь, я тоже склоняюсь к такому мнению.
Глава 89
Утром десятого дня Хари Селдон проснулся от громкого сигнала в дверь и высокого, срывающегося крика Рейча:
– Мистер! Мистер Селдон! Война!
Селдон стряхнул с себя остатки сна и вскочил с постели. Его немного трясло. (Он давно обратил внимание, что на Вие любят располагать жилища с холодной стороны).
Селдон распахнул дверь. Рейч ворвался в комнату возбужденный, с широко распахнутыми глазами:
– Мистер Селдон, они захватили Мэнниха, старого Мэра! Они…
– Кто они, Рейч?!
– Императорская армия. Они высадились этой ночью! Везде полно их ионолетов! Сейчас в новостях показывают. В комнате миссис. Она говорит: «Не буди, не буди!», а я решил, что вам интересно будет!
– Молодец! Все правильно, – Селдон наскоро умылся и поспешил в комнату Дорс.
Она была одета и внимательно следила за экраном. На экране, за небольшим письменным столом, сидел мужчина. Слева на его груди была видна императорская эмблема. С другой стороны от стола стояли два вооруженных охранника, тоже с эмблемами. Офицер за столом говорил:
– … под контролем его Императорского Величества. Мэр Мэнних невредим, и хорошо себя чувствует. Он полностью сохраняет за собой полномочия Мэра, опираясь на дружеские императорские войска. Через несколько минут мы передадим его обращение к народу. Мэр призывает всех к спокойствию. Он призывает сложить оружие.
Потом передавали другие сообщения, в которых так или иначе говорилось о том же.
Перечислялись районы, которые заняли императорские силы и подавили очаги сопротивления. Показывали улицы с марширующими солдатами.
Дорс воскликнула:
– Блестящая операция! Практически никакого кровопролития!
Потом, как и было обещано, на экране появился Мэр Мэнних IV. Он стоял выпрямившись. На экране никого рядом не было. Очевидно, охрана осталась за камерой. Он был стар, но крепок, держался с большим достоинством. Старик избегал глазами камеры и говорил, тяжело выдавливая из себя каждое слово. Как и было обещано, Мэр призвал всех повстанцев сложить оружие, не развязывать кровопролития и не наносить вреда Сектору. Не вызывать гнев Императора. Призвал к сотрудничеству с Клеоном и высказал пожелания и надежды на его долгое царствование.
– И ни слова о Рашели… – удивился Селдон. – Словно дочь никогда не существовала!
– Ты заметил, никто не упомянул о ней? А здесь, в резиденции, не появился ни один солдат. Очевидно, они абсолютно уверены в том, что при попытке бегства в другие сектора Трантора – участь Рашели определена заранее!
– Это еще неизвестно! – раздался уверенный голос. – Но здесь я, пока, в безопасности.
Вошла Рашель, Она была одета к выходу и совершенно спокойна. Даже улыбалась, правда, это была не радостная улыбка – скорее, холодная гримаса, обнажившая зубы. Все трое напряженно смотрели на Рашель.
Селдону пришла в голову мысль: где ее слуги? Должно быть, они позорно бежали и бросили свою повелительницу при первых же признаках опалы?!
Сухо заговорила Дорс:
– Я вижу, мадам Мэр, ваши надежды рухнули. Вас, судя по всему, – опередили.
– Меня не опередили! Меня – предали… Моих офицеров подговорили и, против всякой логики и исторического опыта – они отказались сражаться за женщину на престоле. Они выбрали сторону своего старого владыки… Они поступили вероломно, отдав своего предводителя в руки Императора. Они лишили его возможности возглавить сопротивление.
Рашель огляделась в поисках кресла, устало опустилась в него и проговорила:
– Теперь Император потопит нас в крови. Его нужно остановить!
– Я думаю, – возразила Дорс, – Император не станет прибегать к бессмысленному кровопролитию. Утешьте себя этим, мадам Мэр!
Рашель, казалось, не слышала сказанного.
– Усилия стольких лет уничтожены за одну ночь! – она склонилась в кресле, подавленная, постаревшая на двадцать лет.
Дорс продолжила:
– Вряд ли это произошло в течение одной ночи! На подкуп офицеров, если это имело место, конечно, – потребовалось значительное время!
– Да! Демерзель оказался мастером своего дела… Я недооценивала его… Как ему удалось?! Непостижимо! Не знаю – угрозами, взятками, правдоподобными аргументами? Чем?! Он – великий мастер тайных интриг и обмана, я должна была предвидеть…
После долгого молчания она продолжила:
– Если бы он выступил открыто – не было бы никаких проблем… Мы разбили бы любую армию… Он подорвал наше общество изнутри. Кто же мог предположить, что клятве в преданности и верности можно так быстро изменить! Невероятно!
Селдон, со свойственным ему рационализмом, возразил:
– Я полагал, что войска присягали на верность и преданность вашему отцу!
– Чепуха! – возбужденно ответила Рашель. – Когда отец передал власть мне, он, тем самым, передал и все полномочия и клятву, которую давали ему! В нашей истории сколько угодно подобных прецедентов! Мои офицеры прекрасно знали это, но предпочли забыть! Мой пол – всего лишь жалкий предлог для них. Они просто дрожали от страха из-за боязни императорской мести, которая бы последовала…
Они трепетали от страха лишиться обещанных наград за измену – которые, если я правильно оцениваю Демерзеля, – они все равно не получат.
Она резко повернулась к Селдону.
– Императору нужны вы! Демерзель обрушился на Сектор из-за вас!
Селдон недоумевал:
– Из-за меня?!
– Не прикидывайтесь дураком! Я тоже хотела воспользоваться вами как… как инструментом! – она тяжело вздохнула. – И все-таки, у меня остались верные люди. Сержант!
На пороге бесшумно появился сержант Эммер Тайлус. Одет он был щеголевато, а длинные светлые усы сержанта были закручены по-боевому.
– Мадам Мэр, – его мощная фигура склонилась в почтительном поклоне.
Он был по-прежнему невозмутим, верен и спокоен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Потом уж было не до зоопарка. И мы все вернулись. Она мне даже ни словечка не сказала всю дорогу… Сидит, хмурая и злая такая, ужас!
Дорс облегченно вздохнула:
– Хорошо! Молодец! Она ничего не заметила?
– Не-а! Ты этого и ждала, да?
– Да, ты молодчина, Рейч. Спасибо тебе. А теперь отправляйся в свою комнату и постарайся забыть обо всем, что услышал. Договорились?
Как только дверь за ним закрылась, Дорс повернулась к Селдону.
– Очень любопытные подробности… Очень часто в истории Трантора дочери наследовали отцовский или материнский титул. Никого и никогда это обстоятельство не смущало… Были и Императрицы! Почему же на Вие такая реакция?! Удивительно!
– Что тебя удивляет, Дорс? Давно ли мы были на Микогене? Вспомни их отношение к женщине!
– Ты прав, конечно. Но там – исключительный случай. В других районах женщины доминируют. В большей части секторов царит политическое равноправие полов. И если чаще лидерами становятся мужчины, то только потому, что женщин больше волнует проблема продолжения рода. Предназначение женщин – материнство!
– Как обстоят дела здесь, на Вие?
– На сколько я знаю – так же. Рашель не испытывала сомнений, принимая власть от отца. Ее отец нисколько не побоялся передать бразды правления в руки дочери. Вполне естественно, что она не ожидала такой реакции со стороны общества. Она в ярости!
– Ты довольна?
– Естественно. Это, наверняка, заслуга Хьюммена!
– Ты так думаешь?
– Да, – решительно заявила Дорс.
– Знаешь, я тоже склоняюсь к такому мнению.
Глава 89
Утром десятого дня Хари Селдон проснулся от громкого сигнала в дверь и высокого, срывающегося крика Рейча:
– Мистер! Мистер Селдон! Война!
Селдон стряхнул с себя остатки сна и вскочил с постели. Его немного трясло. (Он давно обратил внимание, что на Вие любят располагать жилища с холодной стороны).
Селдон распахнул дверь. Рейч ворвался в комнату возбужденный, с широко распахнутыми глазами:
– Мистер Селдон, они захватили Мэнниха, старого Мэра! Они…
– Кто они, Рейч?!
– Императорская армия. Они высадились этой ночью! Везде полно их ионолетов! Сейчас в новостях показывают. В комнате миссис. Она говорит: «Не буди, не буди!», а я решил, что вам интересно будет!
– Молодец! Все правильно, – Селдон наскоро умылся и поспешил в комнату Дорс.
Она была одета и внимательно следила за экраном. На экране, за небольшим письменным столом, сидел мужчина. Слева на его груди была видна императорская эмблема. С другой стороны от стола стояли два вооруженных охранника, тоже с эмблемами. Офицер за столом говорил:
– … под контролем его Императорского Величества. Мэр Мэнних невредим, и хорошо себя чувствует. Он полностью сохраняет за собой полномочия Мэра, опираясь на дружеские императорские войска. Через несколько минут мы передадим его обращение к народу. Мэр призывает всех к спокойствию. Он призывает сложить оружие.
Потом передавали другие сообщения, в которых так или иначе говорилось о том же.
Перечислялись районы, которые заняли императорские силы и подавили очаги сопротивления. Показывали улицы с марширующими солдатами.
Дорс воскликнула:
– Блестящая операция! Практически никакого кровопролития!
Потом, как и было обещано, на экране появился Мэр Мэнних IV. Он стоял выпрямившись. На экране никого рядом не было. Очевидно, охрана осталась за камерой. Он был стар, но крепок, держался с большим достоинством. Старик избегал глазами камеры и говорил, тяжело выдавливая из себя каждое слово. Как и было обещано, Мэр призвал всех повстанцев сложить оружие, не развязывать кровопролития и не наносить вреда Сектору. Не вызывать гнев Императора. Призвал к сотрудничеству с Клеоном и высказал пожелания и надежды на его долгое царствование.
– И ни слова о Рашели… – удивился Селдон. – Словно дочь никогда не существовала!
– Ты заметил, никто не упомянул о ней? А здесь, в резиденции, не появился ни один солдат. Очевидно, они абсолютно уверены в том, что при попытке бегства в другие сектора Трантора – участь Рашели определена заранее!
– Это еще неизвестно! – раздался уверенный голос. – Но здесь я, пока, в безопасности.
Вошла Рашель, Она была одета к выходу и совершенно спокойна. Даже улыбалась, правда, это была не радостная улыбка – скорее, холодная гримаса, обнажившая зубы. Все трое напряженно смотрели на Рашель.
Селдону пришла в голову мысль: где ее слуги? Должно быть, они позорно бежали и бросили свою повелительницу при первых же признаках опалы?!
Сухо заговорила Дорс:
– Я вижу, мадам Мэр, ваши надежды рухнули. Вас, судя по всему, – опередили.
– Меня не опередили! Меня – предали… Моих офицеров подговорили и, против всякой логики и исторического опыта – они отказались сражаться за женщину на престоле. Они выбрали сторону своего старого владыки… Они поступили вероломно, отдав своего предводителя в руки Императора. Они лишили его возможности возглавить сопротивление.
Рашель огляделась в поисках кресла, устало опустилась в него и проговорила:
– Теперь Император потопит нас в крови. Его нужно остановить!
– Я думаю, – возразила Дорс, – Император не станет прибегать к бессмысленному кровопролитию. Утешьте себя этим, мадам Мэр!
Рашель, казалось, не слышала сказанного.
– Усилия стольких лет уничтожены за одну ночь! – она склонилась в кресле, подавленная, постаревшая на двадцать лет.
Дорс продолжила:
– Вряд ли это произошло в течение одной ночи! На подкуп офицеров, если это имело место, конечно, – потребовалось значительное время!
– Да! Демерзель оказался мастером своего дела… Я недооценивала его… Как ему удалось?! Непостижимо! Не знаю – угрозами, взятками, правдоподобными аргументами? Чем?! Он – великий мастер тайных интриг и обмана, я должна была предвидеть…
После долгого молчания она продолжила:
– Если бы он выступил открыто – не было бы никаких проблем… Мы разбили бы любую армию… Он подорвал наше общество изнутри. Кто же мог предположить, что клятве в преданности и верности можно так быстро изменить! Невероятно!
Селдон, со свойственным ему рационализмом, возразил:
– Я полагал, что войска присягали на верность и преданность вашему отцу!
– Чепуха! – возбужденно ответила Рашель. – Когда отец передал власть мне, он, тем самым, передал и все полномочия и клятву, которую давали ему! В нашей истории сколько угодно подобных прецедентов! Мои офицеры прекрасно знали это, но предпочли забыть! Мой пол – всего лишь жалкий предлог для них. Они просто дрожали от страха из-за боязни императорской мести, которая бы последовала…
Они трепетали от страха лишиться обещанных наград за измену – которые, если я правильно оцениваю Демерзеля, – они все равно не получат.
Она резко повернулась к Селдону.
– Императору нужны вы! Демерзель обрушился на Сектор из-за вас!
Селдон недоумевал:
– Из-за меня?!
– Не прикидывайтесь дураком! Я тоже хотела воспользоваться вами как… как инструментом! – она тяжело вздохнула. – И все-таки, у меня остались верные люди. Сержант!
На пороге бесшумно появился сержант Эммер Тайлус. Одет он был щеголевато, а длинные светлые усы сержанта были закручены по-боевому.
– Мадам Мэр, – его мощная фигура склонилась в почтительном поклоне.
Он был по-прежнему невозмутим, верен и спокоен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97