Вскоре я решил, что в данном случае не
может идти никакой речи о каком-то вмешательстве пугающих
псевдовоспоминаний. Так уж ли странно было то, что некий местный
таинственный культ избрал в качестве одного из своих атрибутов и символов
столь уникальный головной убор, являвшийся близким и понятным для всех его
последователей хотя бы по той простой причине, что был составной частью
обнаруженного здешними жителями клада?
Вскоре на тротуарах по обеим сторонам площади появились тощие фигуры
моложавого и довольно отталкивающего вида мужчин, которые шли как по-
одиночке, так и группами по двое-трое. На нижних этажах некоторых из
полуразвалившихся домов кое-где располагались маленькие магазинчики с
выцветшими, едва читаемыми вывесками, а кроме того из окон автобуса я
разглядел пару припаркованных к тротуару грузовиков, С каждой минутой шум
падающей воды становился все отчетливее и громче, пока я наконец не увидел
сооруженную прямо по ходу нашего движения довольно глубокую запруду, через
которую был перекинут широкий мост с металлическими перилами, упиравшийся
противоположным своим концом в просторную площадь. Проезжая по мосту, я
вертел головой, стараясь запечатлеть картину по обе стороны от запруды, и
увидел несколько фабричных построек, расположившихся на самом краю поросшего
травой, а кое-где и осыпавшегося обрыва. Далеко внизу бушевало море воды,
извергаемое по меньшей мере тремя грандиозными потоками водосброса. В этом
месте шум стоял просто оглушающий. Перебравшись на противоположную сторону
реки, мы въехали на полукруглую площадь остановились у стоявшего по правую
руку от нас высокого, увенчанного куполом здания с остатками желтоватой
краски на фасаде и потертой вывеской, возвещавшей о том, что это и есть
Джилмэн-хауз.
Я с немалым облегчением вышел из автобуса и сразу же понес свой чемодан
к стойке портье, размещавшейся в глубине изрядно потрепанного вестибюля
гостиницы, На глаза мне попался всего лишь один-единственный человек - это
был довольно пожилой мужчина, лишенный признаков того, что я уже начал про
себя называть "иннсмаутской внешностью", - но я решил не расспрашивать его
пока ни о чем из того, что так волновало и тревожило меня все это время,
поскольку, как подсказывала мне моя память, именно в этой гостинице, по
слухам, не раз происходили весьма странные вещи. Вместо. этого я вышел на
площадь и внимательным, оценивающим взглядом окинул открывшуюся передо мной
панораму.
С одной стороны вымощенного булыжником пространства тянулась полоска
реки; другая была заполнена вереницей стоявших полукругом кирпичных домов с
покосившимися крышами, относившихся примерно к периоду 1800 года. От площади
отходило несколько улиц, тянувшихся на юго-восток, юг и юго-запад. Лампы на
фонарях были маленькие и явно маломощные, однако я не стал предаваться
унынию, вспомнив, что намерен покинуть этот город еще до наступления
темноты, хотя луна, по-видимому, обещала быть довольно яркой, Все здания
здесь пребывали в довольно сносном состоянии, причем примерно в дюжине из
них размещались работавшие в данный час магазинчики: в одном располагалась
бакалейная лавка, в других - унылого вида крохотный ресторан, аптека,
небольшая база оптовой торговли рыбой, рядом еще одна, а в самом дальнем,
восточном углу площади, у реки, размещался офис единственного в городе
промышленного предприятия - золотоочистной компании Марша. Я заметил
примерно с десяток людей и четыре или пять легковых автомобилей и
грузовиков, беспорядочно разбросанных по всей площади. Без лишних слов было
ясно, что именно здесь находится центр деловой активности и социальной жизни
Иннсмаута. Где-то вдали в восточном направлении просматривалось водное
пространство гавани, на фоне которой возвышались останки некогда
величественных и прекрасных георгианских колоколен. Взглянув в сторону
противоположного берега реки, я увидел белую башню, венчавшую то, что, как
мне показалось, и было фабрикой Марша.
По какой-то причине я решил начать свое знакомство с городом именно с
бакалейной лавки, владельцы которой, как мне показалось, не были коренными
жителями Иннсмаута. В ней я застал одного паренька лет семнадцати и с
удовлетворением обнаружил, что он отличается достаточной смекалкой и
приветливостью, что сулило мне получение самой необходимой информации, как
говорится, из первых рук. Как я вскоре обнаружил, он и сам был очень
расположен к тому, чтобы поговорить, и потому я достаточно быстро выяснил,
что ему осточертел и этот постоянный рыбный запах, и все эти замкнутые,
угрюмые жители города. Разговор с любым приезжим был для него сущим
удовольствием. Сам он был родом из Эркхама, а здесь жил с одной семьей,
прибывшей из Ипсвича, но при первой же возможности был готов уехать отсюда
куда глаза глядят. Его родным очень не нравилось то, что он работает в
Иннсмауте, однако руководство компании, которой принадлежит этот магазин,
решило направить его именно сюда, а ему никак не хотелось терять эту работу.
По его словам, в Иннсмауте нет ни публичной библиотеки, ни торговой
палаты, а мне он порекомендовал просто походить по городу и самому все
осмотреть. Улица, по которой я приехал на эту площадь, называлась
Федерал-стрит; к западу от нее располагались старинные обители первых
жителей города - Брод-, Вашинггон-, Лафайет- и Адаме-стрит, - тогда как к
востоку, в сторону побережья, начинались сплошные трущобы. Именно в этих
трущобах - на Мэйн-стрит - я наткнулся на старые георгианские церкви, но
все они были уже давно покинуты прихожанами. По его словам, находясь в этих
кварталах, лучше не привлекать к себе внимания, особенно к северу от реки,
поскольку люди там довольно угрюмые и даже злобные. Кстати, несколько
заезжих путешественников исчезли именно в том районе.
Определенные зоны города считались чуть ли не запретной территорией. В
частности, не рекомендовалось подолгу прохаживаться поблизости от фабрики
Марша, возле действующих церквей или около того самого здания с колоннами на
Нью-Черч Грин, где расположен сам "Орден Дэгона". Церкви это довольно
необычные, поскольку не поддерживают абсолютно никаких контактов с другими
аналогичными религиозными учреждениями страны и в своей деятельности
используют самые что ни на есть причудливые и странные церемонии и одеяния.
Вера их определенно построена на ереси и таинственных обрядах, якобы
способных обеспечить чудодейственную трансформацию, ведущую к своего рода
телесному бессмертию на этой земле. Духовный наставник молодого бакалейщика
- доктор Уоллес из методистской церкви в Эшбери - настоятельно
рекомендовал ему не посещать ни одну из подобных церквей в. Иннсмауте.
Что же до местных жителей, то он и сам толком ничего о них не знает.
Они очень скрытные и нелюдимые, вроде зверей, что живут в берлогах, и едва
ли кто-нибудь знает что-то конкретное о том, как они проводят время, когда
не заняты своей беспорядочно организованной рыбалкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
может идти никакой речи о каком-то вмешательстве пугающих
псевдовоспоминаний. Так уж ли странно было то, что некий местный
таинственный культ избрал в качестве одного из своих атрибутов и символов
столь уникальный головной убор, являвшийся близким и понятным для всех его
последователей хотя бы по той простой причине, что был составной частью
обнаруженного здешними жителями клада?
Вскоре на тротуарах по обеим сторонам площади появились тощие фигуры
моложавого и довольно отталкивающего вида мужчин, которые шли как по-
одиночке, так и группами по двое-трое. На нижних этажах некоторых из
полуразвалившихся домов кое-где располагались маленькие магазинчики с
выцветшими, едва читаемыми вывесками, а кроме того из окон автобуса я
разглядел пару припаркованных к тротуару грузовиков, С каждой минутой шум
падающей воды становился все отчетливее и громче, пока я наконец не увидел
сооруженную прямо по ходу нашего движения довольно глубокую запруду, через
которую был перекинут широкий мост с металлическими перилами, упиравшийся
противоположным своим концом в просторную площадь. Проезжая по мосту, я
вертел головой, стараясь запечатлеть картину по обе стороны от запруды, и
увидел несколько фабричных построек, расположившихся на самом краю поросшего
травой, а кое-где и осыпавшегося обрыва. Далеко внизу бушевало море воды,
извергаемое по меньшей мере тремя грандиозными потоками водосброса. В этом
месте шум стоял просто оглушающий. Перебравшись на противоположную сторону
реки, мы въехали на полукруглую площадь остановились у стоявшего по правую
руку от нас высокого, увенчанного куполом здания с остатками желтоватой
краски на фасаде и потертой вывеской, возвещавшей о том, что это и есть
Джилмэн-хауз.
Я с немалым облегчением вышел из автобуса и сразу же понес свой чемодан
к стойке портье, размещавшейся в глубине изрядно потрепанного вестибюля
гостиницы, На глаза мне попался всего лишь один-единственный человек - это
был довольно пожилой мужчина, лишенный признаков того, что я уже начал про
себя называть "иннсмаутской внешностью", - но я решил не расспрашивать его
пока ни о чем из того, что так волновало и тревожило меня все это время,
поскольку, как подсказывала мне моя память, именно в этой гостинице, по
слухам, не раз происходили весьма странные вещи. Вместо. этого я вышел на
площадь и внимательным, оценивающим взглядом окинул открывшуюся передо мной
панораму.
С одной стороны вымощенного булыжником пространства тянулась полоска
реки; другая была заполнена вереницей стоявших полукругом кирпичных домов с
покосившимися крышами, относившихся примерно к периоду 1800 года. От площади
отходило несколько улиц, тянувшихся на юго-восток, юг и юго-запад. Лампы на
фонарях были маленькие и явно маломощные, однако я не стал предаваться
унынию, вспомнив, что намерен покинуть этот город еще до наступления
темноты, хотя луна, по-видимому, обещала быть довольно яркой, Все здания
здесь пребывали в довольно сносном состоянии, причем примерно в дюжине из
них размещались работавшие в данный час магазинчики: в одном располагалась
бакалейная лавка, в других - унылого вида крохотный ресторан, аптека,
небольшая база оптовой торговли рыбой, рядом еще одна, а в самом дальнем,
восточном углу площади, у реки, размещался офис единственного в городе
промышленного предприятия - золотоочистной компании Марша. Я заметил
примерно с десяток людей и четыре или пять легковых автомобилей и
грузовиков, беспорядочно разбросанных по всей площади. Без лишних слов было
ясно, что именно здесь находится центр деловой активности и социальной жизни
Иннсмаута. Где-то вдали в восточном направлении просматривалось водное
пространство гавани, на фоне которой возвышались останки некогда
величественных и прекрасных георгианских колоколен. Взглянув в сторону
противоположного берега реки, я увидел белую башню, венчавшую то, что, как
мне показалось, и было фабрикой Марша.
По какой-то причине я решил начать свое знакомство с городом именно с
бакалейной лавки, владельцы которой, как мне показалось, не были коренными
жителями Иннсмаута. В ней я застал одного паренька лет семнадцати и с
удовлетворением обнаружил, что он отличается достаточной смекалкой и
приветливостью, что сулило мне получение самой необходимой информации, как
говорится, из первых рук. Как я вскоре обнаружил, он и сам был очень
расположен к тому, чтобы поговорить, и потому я достаточно быстро выяснил,
что ему осточертел и этот постоянный рыбный запах, и все эти замкнутые,
угрюмые жители города. Разговор с любым приезжим был для него сущим
удовольствием. Сам он был родом из Эркхама, а здесь жил с одной семьей,
прибывшей из Ипсвича, но при первой же возможности был готов уехать отсюда
куда глаза глядят. Его родным очень не нравилось то, что он работает в
Иннсмауте, однако руководство компании, которой принадлежит этот магазин,
решило направить его именно сюда, а ему никак не хотелось терять эту работу.
По его словам, в Иннсмауте нет ни публичной библиотеки, ни торговой
палаты, а мне он порекомендовал просто походить по городу и самому все
осмотреть. Улица, по которой я приехал на эту площадь, называлась
Федерал-стрит; к западу от нее располагались старинные обители первых
жителей города - Брод-, Вашинггон-, Лафайет- и Адаме-стрит, - тогда как к
востоку, в сторону побережья, начинались сплошные трущобы. Именно в этих
трущобах - на Мэйн-стрит - я наткнулся на старые георгианские церкви, но
все они были уже давно покинуты прихожанами. По его словам, находясь в этих
кварталах, лучше не привлекать к себе внимания, особенно к северу от реки,
поскольку люди там довольно угрюмые и даже злобные. Кстати, несколько
заезжих путешественников исчезли именно в том районе.
Определенные зоны города считались чуть ли не запретной территорией. В
частности, не рекомендовалось подолгу прохаживаться поблизости от фабрики
Марша, возле действующих церквей или около того самого здания с колоннами на
Нью-Черч Грин, где расположен сам "Орден Дэгона". Церкви это довольно
необычные, поскольку не поддерживают абсолютно никаких контактов с другими
аналогичными религиозными учреждениями страны и в своей деятельности
используют самые что ни на есть причудливые и странные церемонии и одеяния.
Вера их определенно построена на ереси и таинственных обрядах, якобы
способных обеспечить чудодейственную трансформацию, ведущую к своего рода
телесному бессмертию на этой земле. Духовный наставник молодого бакалейщика
- доктор Уоллес из методистской церкви в Эшбери - настоятельно
рекомендовал ему не посещать ни одну из подобных церквей в. Иннсмауте.
Что же до местных жителей, то он и сам толком ничего о них не знает.
Они очень скрытные и нелюдимые, вроде зверей, что живут в берлогах, и едва
ли кто-нибудь знает что-то конкретное о том, как они проводят время, когда
не заняты своей беспорядочно организованной рыбалкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29