Не прямыми словами — кодом. Вот только каким?
— «Жду завтра на ланч», — хохотнул Тим и скомандовал своим:
— Поехали!
Кассету он вынул из камеры и уложил в свой чемоданчик. Си-Джи хотел было попросить, чтобы Тим оставил
Кассету здесь, в сейфе, но не хватило душевных сил, что ли. Он уже поглядывал на часы: через десять минут наступало время сбора команды, отвечающей за продажи запасных частей по всему миру — в том числе, разумеется, и в Германии. Эта страна как была проклятым болотом, в котором вязли и тонули любые усилия, так и оставалась, — «мерседесы» становились все дешевле, а роскошные при-бамбасы, которыми «Джи Си* снабжала свои тележки, консервативным немцам были ни к чему. Клем хмыкнул, потрогал зачем-то карандаши в стакане — кому они нужны, эти карандаши, непонятно…
В это же время Нелл, выносившая во двор мусор, услышала отчаянные собачьи вопли. Вой доносился из гаража, в котором с раннего утра угнездился Умник, — отчаянные тоненькие жалобы, совершенно щенячьи. Понятное дело Нелл немедля рванула дверь гаража и в свете сильных ламп, пылающих, как обычно, под потолком, увидела Лойера, распластавшегося на полу — все четыре лапы в стороны — косым Андреевским крестом… К спине несчастного пса был приторочен ярко-голубой рюкзачок — Нелл мимолетно подумала, что у Берта все-таки бездна вкуса: рюкзачок идеально подходил по цвету к пышной рыжей шубе Лойера.
— Так-так, — провозгласила Нелл, — теперь ты принялся истязать невинное животное, мало тебе меня! Совсем рехнулся?
Умник сидел на корточках, наблюдая собачьи мучения. Лойер, завидев кормилицу-хозяйку, взвыл совершенно уже отчаянно. Он явно пытался встать на лапы, но никак не получалось — лапы разъезжались по сухому шершавому полу, как по льду, пес и приподняться не мог. Наконец он отчаянным движением подобрал конечности и замер, умоляюще глядя на людей — перекатывал свои янтарные очи то на одного, то на другого.
— Ни хрена не получается, — угрюмо констатировал Умник. — Обидно… Работа вся псу под хвост.
— Это ты пес паршивый! — Нелл дала ему пинка в толстую задницу. — Что ты с ним делаешь? Для того его и купил, садист?
— Для чего ж еще? — нагло спросил Умник.
Пес снова выпростал лапы, и тут Нелл увидела, что лапы эти в черных башмачках, вроде как резиновых. Умник же поднял какую-то штучку, похожую на пулътик управления телевизором, нажал на кнопку — и пес сию же секунду вскочил на лапы и стал отряхиваться с такой энергией, что рюкзачок на его спине замотался из стороны в сторону. Нелл растерянно села на табурет, наблюдая, как Умник освобождает собаку от голубой вещички и башмаков — Лойер охотно подставлял лапы.
— Ни хрена не получается, — повторил Умник. — Хоть плачь.
— Заплачешь ты, как же, — сказала Нелл. — Жди…
И внезапно Умник вдохновился: быстро надел голубой рюкзачок на собственную шею, подумал секунду, сел в свое рабочее кресло на колесиках, наклонив голову, выбрал кнопку на пультике и нажал.
Что-то тихо прожужжало; Нелл как будто увидела марево какое-то или облачко прозрачное, окутавшее Умника. То ли увидела, то ли ей показалось, а Умник, взявшись свободной ручищей за край стола, начал подниматься с сиденья. И представьте себе, ничего из этого не вышло, только ноги скользили по полу, и все. Лойер затявкал. Умник тогда взглянул на Нелл, ухмыльнулся, вывернулся вдруг из кресла и — ужас! — всею тяжестью грохнулся на пол.
Нелл подскочила к нему — Умник все еще ухмылялся, — попыталась приподнять его голову, но обнаружила, что не может за нее взяться — голова была словно в невидимом шлеме, твердом, немного упругом и чуть тепловатом.
— У-умничек! — взвизгнула Нелл. — Ушибся?!
— Не визжи, ты же не собака, — отчетливо проговорил Умник. Он вдруг извернулся, нашел ногой тумбу стола и оттолкнулся от нее — по-видимому, изо всех сил, потому что просколъзнл по полу как по льду и с грохотом врезался в газонокосилку у задней стены,
Косилка рухнула ему на голову. Он отпихнул ее, неуклюже нащупал кнопку на своей машинке и с пыхтением поднялся.
— Ну, каково?
— Долбаный идиот! — от всего сердца провозгласила Нелл — руки в боки, грудь выкачена, как у валькирии, — Долбаный кдиот! Покажи харю!
На толстой усатой ирландской харе не было никаких следов ущерба, хотя Нелл сама видела, как стальное водило косилки угодило ее мужику аккурат в основательный ирландский нос. Она протянула руку, чтобы проверить, — Умник с досадой отвел эту сочувственную руку и пробормотал:
— Блаженны нищие духом… И тут закурлыкал телефон.
Амалия сидела на дополнительном наблюдательном посту, недавно учрежденном ею, с немалыми трудностями, в том самом угловом доме таинственного богатея. Пост был удобен тем, что отсюда были видны и гараж, и задняя сторона дома, и часть улицы, прилегающая к парадному крыльцу, но главное, отсюда можно было пробежать к заднему крыльцу или гаражу, не будучи замеченной с улицы, из-за живой изгороди. Амалия видела, как Нелл прошла в гараж, с удовольствием ухмыльнулась, представив себе физиономию господина Эйвона — она уже изучила его повадки, его хамское, по правде говоря, обращение с женой, но тут ее отвлек от приятных мыслей вызов шефа: Мабен звонил с новыми инструкциями — можно сказать, с новым боевым расписанием.
С сего дня в распоряжение Амалии поступала мобильная группа, в задачи коей входило сопровождение объекта — плотное сопровождение, куда бы он ни отправился: на завод, в университет, в аэропорт… Было приказано сопровождать господина Эйвона во всех авиаперелетах, причем в Нью-Йорке — если он туда полетит — охранников будет ждать подсмена с оружием. Три человека, В обязанности Амалии по-прежнему не входило сопровождение объекта, кроме особых случаев — на ее личное усмотрение… Впрочем, командир мобильной группы «Корона» уже получил все необходимые инструкции. Далее, ей предписывалось не пропускать никого в дом без предварительного выяснения: желает ли хозяин принять гостя, нет ли у пришельца оружия и так далее. С этой целью Амалии, как самой смышленой и осведомленной из команды, желательно занять пост в доме, однако же, если с этим будут трудности, пусть поместит туда Джека. И — еще раз, это очень важно — никуда не отпускать объект без нянек, повторяю, не отпускать без нянек ни при каких обстоятельствах. Кодовая кличка нянек — Корона. «Передаю по буквам… Вам сегодня доставят пистолет с резиновыми пулями, так не забудьте, что на десяти футах эти пульки убивают», — наставлял господин Мабен занудным голосом, и Амалия, как всегда, представила себе его бугристую физиономию, и взгляд исподлобья, и групповой портрет семейства на его рабочем столе. Мадам, куча детей, собака и кошка.
Впрочем, он мог быть сейчас где угодно. Амалия могла с крошечного карманного телефончика связываться со своими тремя постами, с офисом охраны в Детройте и с аналогичным аппаратом Мабена — где бы шеф ни находился.
Так вот, едва Мабен успел пробормотать «У меня все», как мобильный пост в дальнем конце улицы доложил, что здоровенный «олдсмобиль» люксового класса едет подозрительно медленно в их сторону — точно, точно! — водитель смотрит на номера домов — внимание! — и за ним еще один «олдс» — с охраной, по-видимому…
Амалия выскочила из задней двери богатейского дома, на ходу отдавая команды обоим постам у окон,
Джек спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— «Жду завтра на ланч», — хохотнул Тим и скомандовал своим:
— Поехали!
Кассету он вынул из камеры и уложил в свой чемоданчик. Си-Джи хотел было попросить, чтобы Тим оставил
Кассету здесь, в сейфе, но не хватило душевных сил, что ли. Он уже поглядывал на часы: через десять минут наступало время сбора команды, отвечающей за продажи запасных частей по всему миру — в том числе, разумеется, и в Германии. Эта страна как была проклятым болотом, в котором вязли и тонули любые усилия, так и оставалась, — «мерседесы» становились все дешевле, а роскошные при-бамбасы, которыми «Джи Си* снабжала свои тележки, консервативным немцам были ни к чему. Клем хмыкнул, потрогал зачем-то карандаши в стакане — кому они нужны, эти карандаши, непонятно…
В это же время Нелл, выносившая во двор мусор, услышала отчаянные собачьи вопли. Вой доносился из гаража, в котором с раннего утра угнездился Умник, — отчаянные тоненькие жалобы, совершенно щенячьи. Понятное дело Нелл немедля рванула дверь гаража и в свете сильных ламп, пылающих, как обычно, под потолком, увидела Лойера, распластавшегося на полу — все четыре лапы в стороны — косым Андреевским крестом… К спине несчастного пса был приторочен ярко-голубой рюкзачок — Нелл мимолетно подумала, что у Берта все-таки бездна вкуса: рюкзачок идеально подходил по цвету к пышной рыжей шубе Лойера.
— Так-так, — провозгласила Нелл, — теперь ты принялся истязать невинное животное, мало тебе меня! Совсем рехнулся?
Умник сидел на корточках, наблюдая собачьи мучения. Лойер, завидев кормилицу-хозяйку, взвыл совершенно уже отчаянно. Он явно пытался встать на лапы, но никак не получалось — лапы разъезжались по сухому шершавому полу, как по льду, пес и приподняться не мог. Наконец он отчаянным движением подобрал конечности и замер, умоляюще глядя на людей — перекатывал свои янтарные очи то на одного, то на другого.
— Ни хрена не получается, — угрюмо констатировал Умник. — Обидно… Работа вся псу под хвост.
— Это ты пес паршивый! — Нелл дала ему пинка в толстую задницу. — Что ты с ним делаешь? Для того его и купил, садист?
— Для чего ж еще? — нагло спросил Умник.
Пес снова выпростал лапы, и тут Нелл увидела, что лапы эти в черных башмачках, вроде как резиновых. Умник же поднял какую-то штучку, похожую на пулътик управления телевизором, нажал на кнопку — и пес сию же секунду вскочил на лапы и стал отряхиваться с такой энергией, что рюкзачок на его спине замотался из стороны в сторону. Нелл растерянно села на табурет, наблюдая, как Умник освобождает собаку от голубой вещички и башмаков — Лойер охотно подставлял лапы.
— Ни хрена не получается, — повторил Умник. — Хоть плачь.
— Заплачешь ты, как же, — сказала Нелл. — Жди…
И внезапно Умник вдохновился: быстро надел голубой рюкзачок на собственную шею, подумал секунду, сел в свое рабочее кресло на колесиках, наклонив голову, выбрал кнопку на пультике и нажал.
Что-то тихо прожужжало; Нелл как будто увидела марево какое-то или облачко прозрачное, окутавшее Умника. То ли увидела, то ли ей показалось, а Умник, взявшись свободной ручищей за край стола, начал подниматься с сиденья. И представьте себе, ничего из этого не вышло, только ноги скользили по полу, и все. Лойер затявкал. Умник тогда взглянул на Нелл, ухмыльнулся, вывернулся вдруг из кресла и — ужас! — всею тяжестью грохнулся на пол.
Нелл подскочила к нему — Умник все еще ухмылялся, — попыталась приподнять его голову, но обнаружила, что не может за нее взяться — голова была словно в невидимом шлеме, твердом, немного упругом и чуть тепловатом.
— У-умничек! — взвизгнула Нелл. — Ушибся?!
— Не визжи, ты же не собака, — отчетливо проговорил Умник. Он вдруг извернулся, нашел ногой тумбу стола и оттолкнулся от нее — по-видимому, изо всех сил, потому что просколъзнл по полу как по льду и с грохотом врезался в газонокосилку у задней стены,
Косилка рухнула ему на голову. Он отпихнул ее, неуклюже нащупал кнопку на своей машинке и с пыхтением поднялся.
— Ну, каково?
— Долбаный идиот! — от всего сердца провозгласила Нелл — руки в боки, грудь выкачена, как у валькирии, — Долбаный кдиот! Покажи харю!
На толстой усатой ирландской харе не было никаких следов ущерба, хотя Нелл сама видела, как стальное водило косилки угодило ее мужику аккурат в основательный ирландский нос. Она протянула руку, чтобы проверить, — Умник с досадой отвел эту сочувственную руку и пробормотал:
— Блаженны нищие духом… И тут закурлыкал телефон.
Амалия сидела на дополнительном наблюдательном посту, недавно учрежденном ею, с немалыми трудностями, в том самом угловом доме таинственного богатея. Пост был удобен тем, что отсюда были видны и гараж, и задняя сторона дома, и часть улицы, прилегающая к парадному крыльцу, но главное, отсюда можно было пробежать к заднему крыльцу или гаражу, не будучи замеченной с улицы, из-за живой изгороди. Амалия видела, как Нелл прошла в гараж, с удовольствием ухмыльнулась, представив себе физиономию господина Эйвона — она уже изучила его повадки, его хамское, по правде говоря, обращение с женой, но тут ее отвлек от приятных мыслей вызов шефа: Мабен звонил с новыми инструкциями — можно сказать, с новым боевым расписанием.
С сего дня в распоряжение Амалии поступала мобильная группа, в задачи коей входило сопровождение объекта — плотное сопровождение, куда бы он ни отправился: на завод, в университет, в аэропорт… Было приказано сопровождать господина Эйвона во всех авиаперелетах, причем в Нью-Йорке — если он туда полетит — охранников будет ждать подсмена с оружием. Три человека, В обязанности Амалии по-прежнему не входило сопровождение объекта, кроме особых случаев — на ее личное усмотрение… Впрочем, командир мобильной группы «Корона» уже получил все необходимые инструкции. Далее, ей предписывалось не пропускать никого в дом без предварительного выяснения: желает ли хозяин принять гостя, нет ли у пришельца оружия и так далее. С этой целью Амалии, как самой смышленой и осведомленной из команды, желательно занять пост в доме, однако же, если с этим будут трудности, пусть поместит туда Джека. И — еще раз, это очень важно — никуда не отпускать объект без нянек, повторяю, не отпускать без нянек ни при каких обстоятельствах. Кодовая кличка нянек — Корона. «Передаю по буквам… Вам сегодня доставят пистолет с резиновыми пулями, так не забудьте, что на десяти футах эти пульки убивают», — наставлял господин Мабен занудным голосом, и Амалия, как всегда, представила себе его бугристую физиономию, и взгляд исподлобья, и групповой портрет семейства на его рабочем столе. Мадам, куча детей, собака и кошка.
Впрочем, он мог быть сейчас где угодно. Амалия могла с крошечного карманного телефончика связываться со своими тремя постами, с офисом охраны в Детройте и с аналогичным аппаратом Мабена — где бы шеф ни находился.
Так вот, едва Мабен успел пробормотать «У меня все», как мобильный пост в дальнем конце улицы доложил, что здоровенный «олдсмобиль» люксового класса едет подозрительно медленно в их сторону — точно, точно! — водитель смотрит на номера домов — внимание! — и за ним еще один «олдс» — с охраной, по-видимому…
Амалия выскочила из задней двери богатейского дома, на ходу отдавая команды обоим постам у окон,
Джек спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84