Майк и эскимосы
легко, как старых знакомых, узнавали "в лицо" волков своего района, причем
эскимосы (но не Майк) были о них столь высокого мнения, что и в мыслях не
допускали убить волка или причинить ему какой-нибудь вред. Эскимосы хорошо
знали не только Георга и Ангелину, но и остальных членов их семейства -
место же, где находится их логово, известно охотникам свыше сорока, а то и
пятидесяти лет, на протяжении которых многие поколения волков выращивали
там свое потомство.
Поначалу меня совершенно сбивала с толку одна особенность,
относящаяся к организации волчьей семьи. Во время прежних посещений логова
я видел там трех взрослых волков. После того как я установил постоянное
наблюдение за логовищем, мне вновь довелось несколько раз видеть "лишнего"
волка. Он представлял абсолютную загадку, так как в то время мне казалось,
что нормальная волчья семья состоит из самца, самки и детенышей. Я еще не
успел в достаточной степени проникнуть в волчий мир, мне и в голову не
могла прийти возможность существования у них извечного треугольника.
Третий волк, кем бы он ни был, внешностью и характером отличался от
Георга-он был ниже ростом, менее подвижен и энергичен, с серым чепраком на
белой шкуре. Едва я увидел его играющим с волчатами, как тотчас окрестил
"дядюшкой Альбертом".
Шестое утро моего бодрствования выдалось ясным и солнечным. Ангелина
с потомством не приминула воспользоваться хорошей погодой. С восходом
солнца (в три часа утра)вся компания перебралась из логовища на ближайший
песчаный холмик. Там волчата принялись обрабатывать мать с таким
энтузиазмом, который любую женщину непременно довел бы до истерики.
Правда, они хотели есть, но и резвость била в них ключом. Двое волчат
пытались оторвать материнский хвост, они рвали и драли его с такой
яростью, что шерсть летела клочьями - двое других делали все, что только
могли, чтобы оставить мать без уха.
Около часа Ангелина героически терпела пытку, затем, вся
взъерошенная, попробовала защищаться: села на собственный хвост и спрятала
истерзанную голову между лапами. Но где - накинулись на ее ноги, по одному
на каждую. Моим глазам предстало жалостное зрелище: Ангелина, словно
шаман, отгоняющий злых духов, изо всех сил пыталась одновременно прикрыть
лапы, хвост и голову.
Наконец волчица не выдержала. Она отпрыгнула в сторону от своих
мучителей и убежала на высокую песчаную гряду за логовищем. Четверо волчат
весело помчались за ней, и тут Ангелина издала своеобразный крик.
Проблема общения волков между собой впоследствии чрезвычайно меня
интересовала, но в данном случае я еще находился под влиянием широко
распространенного заблуждения, что ни у одного живого существа, кроме
человека, не существует развитой системы звуков для связи между собой.
Пронзительному и тоскливому вою Ангелины трудно было дать определенное
толкование. И все же я уловил в нем мольбу и почувствовал невольное
сострадание секунды после ее cri decoeur, раньше чем налетела банда
волчат, появился спаситель.
Им оказался тот самый, третий волк, он спал в ямке, вырытой в песке
на южном склоне оза в том месте, где насыпь уходит под воду залива. Я и не
подозревал, что он там, пока волк не поднял голову. Вскочив на ноги и
отряхнувшись он рысью пустился наперерез волчатам, которых отделяла от
матери последняя ступень склона. С захватывающим интересом следил и за
тем, как он своим плечом опрокинул ближайшего волчонка на спину и спустил
его в низ по откосу, легонько куснул другого за толстенький задок и погнал
их всех к тому месту, которое, как мне удалось выяснить позднее, служило
волкам площадкой для игр.
Не решаюсь вложить человеческую речь в уста волка, но все
происходившее затем было настолько красноречиво, словно он сказал: "Если
хотите потренироваться, ребята, то вот он я-ваш волк!".
И в самом деле, в течение последующего часа он с таким азартом
возился с волчатами, будто сам был одним из них. Игры часто менялись,
многие очень напоминали игры ребятишек, например пятнашки, которые
особенно полюбились волчатам, причем Альберт всегда "водил". Прыгая,
катаясь и носясь между волчатами, он умудрялся никогда не выскакивать за
пределы детской площадки, но при этом задал малышам такую гонку, что они
выдохлись.
Альберт мельком глянул на них, кинул быстрый взгляд на гребень
эскера, где спокойно отдыхала Ангелина, бросился на землю посреди усталых
волчат и перевернулся на спину, как бы приглашая малышей потренироваться в
нанесении увечий. Волчата не заставили себя просить. Один за другим они
поднимались и шли в бой. На сей раз воодушевление было полным, запрещенных
приемов не существовало-во всяком случае, для них.
Волчата пытались задушить Альберта, но их маленькие, хоть и острые
зубки не могли справиться с густой шерстью на груди старого волка.
Охваченный приступом детского садизма, один волчонок повернулся задом к
лежащему и принялся лапами швырять ему в морду тучи песка. Другие
подпрыгивали вверх, насколько позволяли их маленькие, кривые лапки, и с
глухим ударом шлепались на незащищенное брюхо Альберта. В промежутках
между прыжками они пытались жевать любую уязвимую часть тела волка, какая
только попадалась им на зубы.
Меня заинтересовало, сколько же он в состоянии выдержать. Очевидно,
волк оказался чрезвычайно выносливым, во всяком случае, он дождался, пока
волчата в полном изнеможении не свалились в крепком сне. Только тогда он
поднялся и отошел от них, шагая осторожно, чтобы не наступить на маленькие
тельца, раскинувшиеся на песке. Но и после этого он не вернулся в свою
уютную постель (хотя, несомненно, заслужил отдых после нелегкой ночной
охоты). Он уселся на краю детской площадки, задремал, как дремлют волки, и
часто поглядывал на спящих-тут ли они, не грозит ли им опасность.
Его подлинное место в волчьей семье по-прежнему оставалось
загадочным, но стой поры в моих глазах он стал "добрым старым дядюшкой
Альбертом".
10
Прошло несколько недель с начала полевых наблюдений, а я по-прежнему
был далек от решения краеугольной проблемы: чем же питаются волки? А ведь
это моя основная задача, так как получение ответа, нужного моим
нанимателям, являлось, в сущности, целью экспедиции.
Карибу - единственные крупные травоядные, которые в значительном
количестве встречаются в арктической тундре. В прошлом они были здесь так
же многочисленны, как некогда бизоны в прериях, но за последние три-четыре
десятилетия их поголовье катастрофически сократилось. По данным различных
правительственных учреждений, полученным от охотников, трапперов и
торговцев, главной причиной постепенного исчезновения карибу является их
уничтожение волками. Поэтому деятелям министерства вкупе с учеными,
организовавшими эту экспедицию, представлялось наиболее безопасным
произвести на месте исследование взаимоотношения волк - олень. В
результате предполагалось получить неопровежимые научные доказательства
виновности волков, достаточные для широкой кампании по их истреблению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
легко, как старых знакомых, узнавали "в лицо" волков своего района, причем
эскимосы (но не Майк) были о них столь высокого мнения, что и в мыслях не
допускали убить волка или причинить ему какой-нибудь вред. Эскимосы хорошо
знали не только Георга и Ангелину, но и остальных членов их семейства -
место же, где находится их логово, известно охотникам свыше сорока, а то и
пятидесяти лет, на протяжении которых многие поколения волков выращивали
там свое потомство.
Поначалу меня совершенно сбивала с толку одна особенность,
относящаяся к организации волчьей семьи. Во время прежних посещений логова
я видел там трех взрослых волков. После того как я установил постоянное
наблюдение за логовищем, мне вновь довелось несколько раз видеть "лишнего"
волка. Он представлял абсолютную загадку, так как в то время мне казалось,
что нормальная волчья семья состоит из самца, самки и детенышей. Я еще не
успел в достаточной степени проникнуть в волчий мир, мне и в голову не
могла прийти возможность существования у них извечного треугольника.
Третий волк, кем бы он ни был, внешностью и характером отличался от
Георга-он был ниже ростом, менее подвижен и энергичен, с серым чепраком на
белой шкуре. Едва я увидел его играющим с волчатами, как тотчас окрестил
"дядюшкой Альбертом".
Шестое утро моего бодрствования выдалось ясным и солнечным. Ангелина
с потомством не приминула воспользоваться хорошей погодой. С восходом
солнца (в три часа утра)вся компания перебралась из логовища на ближайший
песчаный холмик. Там волчата принялись обрабатывать мать с таким
энтузиазмом, который любую женщину непременно довел бы до истерики.
Правда, они хотели есть, но и резвость била в них ключом. Двое волчат
пытались оторвать материнский хвост, они рвали и драли его с такой
яростью, что шерсть летела клочьями - двое других делали все, что только
могли, чтобы оставить мать без уха.
Около часа Ангелина героически терпела пытку, затем, вся
взъерошенная, попробовала защищаться: села на собственный хвост и спрятала
истерзанную голову между лапами. Но где - накинулись на ее ноги, по одному
на каждую. Моим глазам предстало жалостное зрелище: Ангелина, словно
шаман, отгоняющий злых духов, изо всех сил пыталась одновременно прикрыть
лапы, хвост и голову.
Наконец волчица не выдержала. Она отпрыгнула в сторону от своих
мучителей и убежала на высокую песчаную гряду за логовищем. Четверо волчат
весело помчались за ней, и тут Ангелина издала своеобразный крик.
Проблема общения волков между собой впоследствии чрезвычайно меня
интересовала, но в данном случае я еще находился под влиянием широко
распространенного заблуждения, что ни у одного живого существа, кроме
человека, не существует развитой системы звуков для связи между собой.
Пронзительному и тоскливому вою Ангелины трудно было дать определенное
толкование. И все же я уловил в нем мольбу и почувствовал невольное
сострадание секунды после ее cri decoeur, раньше чем налетела банда
волчат, появился спаситель.
Им оказался тот самый, третий волк, он спал в ямке, вырытой в песке
на южном склоне оза в том месте, где насыпь уходит под воду залива. Я и не
подозревал, что он там, пока волк не поднял голову. Вскочив на ноги и
отряхнувшись он рысью пустился наперерез волчатам, которых отделяла от
матери последняя ступень склона. С захватывающим интересом следил и за
тем, как он своим плечом опрокинул ближайшего волчонка на спину и спустил
его в низ по откосу, легонько куснул другого за толстенький задок и погнал
их всех к тому месту, которое, как мне удалось выяснить позднее, служило
волкам площадкой для игр.
Не решаюсь вложить человеческую речь в уста волка, но все
происходившее затем было настолько красноречиво, словно он сказал: "Если
хотите потренироваться, ребята, то вот он я-ваш волк!".
И в самом деле, в течение последующего часа он с таким азартом
возился с волчатами, будто сам был одним из них. Игры часто менялись,
многие очень напоминали игры ребятишек, например пятнашки, которые
особенно полюбились волчатам, причем Альберт всегда "водил". Прыгая,
катаясь и носясь между волчатами, он умудрялся никогда не выскакивать за
пределы детской площадки, но при этом задал малышам такую гонку, что они
выдохлись.
Альберт мельком глянул на них, кинул быстрый взгляд на гребень
эскера, где спокойно отдыхала Ангелина, бросился на землю посреди усталых
волчат и перевернулся на спину, как бы приглашая малышей потренироваться в
нанесении увечий. Волчата не заставили себя просить. Один за другим они
поднимались и шли в бой. На сей раз воодушевление было полным, запрещенных
приемов не существовало-во всяком случае, для них.
Волчата пытались задушить Альберта, но их маленькие, хоть и острые
зубки не могли справиться с густой шерстью на груди старого волка.
Охваченный приступом детского садизма, один волчонок повернулся задом к
лежащему и принялся лапами швырять ему в морду тучи песка. Другие
подпрыгивали вверх, насколько позволяли их маленькие, кривые лапки, и с
глухим ударом шлепались на незащищенное брюхо Альберта. В промежутках
между прыжками они пытались жевать любую уязвимую часть тела волка, какая
только попадалась им на зубы.
Меня заинтересовало, сколько же он в состоянии выдержать. Очевидно,
волк оказался чрезвычайно выносливым, во всяком случае, он дождался, пока
волчата в полном изнеможении не свалились в крепком сне. Только тогда он
поднялся и отошел от них, шагая осторожно, чтобы не наступить на маленькие
тельца, раскинувшиеся на песке. Но и после этого он не вернулся в свою
уютную постель (хотя, несомненно, заслужил отдых после нелегкой ночной
охоты). Он уселся на краю детской площадки, задремал, как дремлют волки, и
часто поглядывал на спящих-тут ли они, не грозит ли им опасность.
Его подлинное место в волчьей семье по-прежнему оставалось
загадочным, но стой поры в моих глазах он стал "добрым старым дядюшкой
Альбертом".
10
Прошло несколько недель с начала полевых наблюдений, а я по-прежнему
был далек от решения краеугольной проблемы: чем же питаются волки? А ведь
это моя основная задача, так как получение ответа, нужного моим
нанимателям, являлось, в сущности, целью экспедиции.
Карибу - единственные крупные травоядные, которые в значительном
количестве встречаются в арктической тундре. В прошлом они были здесь так
же многочисленны, как некогда бизоны в прериях, но за последние три-четыре
десятилетия их поголовье катастрофически сократилось. По данным различных
правительственных учреждений, полученным от охотников, трапперов и
торговцев, главной причиной постепенного исчезновения карибу является их
уничтожение волками. Поэтому деятелям министерства вкупе с учеными,
организовавшими эту экспедицию, представлялось наиболее безопасным
произвести на месте исследование взаимоотношения волк - олень. В
результате предполагалось получить неопровежимые научные доказательства
виновности волков, достаточные для широкой кампании по их истреблению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36