Брезентовое каноэ отвязали от фюзеляжа и вновь до отказа накачали цилиндр
амортизатора.
Увидев содержимое каноэ, летчик бросил на меня укоризненный взгляд.
- Не совсем честно, а? - спросил он. - Ну ладно, предположим, что вам
без этого не обойтись. Хорошенький подвесок, ничего не скажешь! Как-нибудь
осенью вернусь за вами, если эта старая колымага не развалится. Не
унывайте! Вокруг полно эскимосов - они в любое время доставят вас в
Черчилль.
- Большое спасибо, - смиренно пролепетал я. - Но не можете ли вы
сказать, где я все-таки нахожусь - мне это понадобится для отчета.
- Весьма сожалею. Сам не очень-то уверен. Скажем, примерно в пятистах
километрах к северо-западу от Черчилля. Достаточная точность? Но как бы то
ни было, карты этих мест не существует... Счастливо!
Дверца кабины захлопнулась. Моторы взревели во всю мощь, как им и
положено, самолет запрыгал по заслугам, нехотя поднялся и исчез в хмуром
небе.

4
Я огляделся и увидел вокруг промерзшие холмы - их вершины были
закрыты тучами, увидел широкую полосу торосистого льда и раскинувшуюся за
долиной волнистую тундру, пустынную, без единого деревца. Да, кажется, я и
впрямь попал в самую настоящую страну волков. Мне даже померещилось
множество волчьих глаз, которые настороженно следят за мной. Я зарылся в
гору багажа, отыскал револьвер и постарался критически оценить создавшееся
положение.
Оно было не из блестящих. Правда, мне - это бесспорно - удалось
проникнуть в самое сердце Киватинской тундры. Кроме того, создано даже
некоторое подобие базы, хотя ее местоположение - на льду озера, вдали от
берега - оставляет желать лучшего. Как бы то ни было, до сих пор я строго
придерживался инструкции. Однако следующий пункт оперативного приказа явно
противоречил реальным возможностям: 3, разд. С, п. iv.
Немедленно по организации постоянной базы вам надлежит, используя
водные пути, отправиться на каноэ в широкий объезд окружающей территории с
целью общего ознакомления и сбора достаточных статистических сведений о
численности Canis lupus и области их распространения, а также для
установления непосредственного контакта с изучаемым объектом...
Я и рад бы действовать согласно инструкции, но толстый лед под ногами
вынуждал отложить плавание на каноэ по крайней мере на несколько недель,
а, возможно, и навсегда. К тому же, лишенный других средств транспорта, я
просто не знал, как начать перевозку целой груды снаряжения на твердую
землю. Что же касается "установления контакта с объектом изучения", то
сейчас я вообще не ставил перед собой этой задачи, если только сами волки
не проявят инициативы.
Как быть? Ведь инструкция составлялась специально для меня после
консультации с Метеорологической службой. Там клятвенно заверили мое
начальство, что к намеченному сроку моего прибытия в центральную тундру
озера и реки "обычно" очищаются ото льда.
Еще в Оттаве я твердо усвоил правило: никогда не оспаривать сведений,
исходящих от других отделов; ведь если полевые работы срываются из-за
неверной информации, то виноватым все равно оказывается полевой работник.
В создавшемся положении оставался только один выход: несмотря на
обескураживающий ответ на мою первую радиограмму, просить новых указаний
из Оттавы.
Я мгновенно распаковал портативную радиостанцию и водрузил ее на
штабель ящиков. Должен признаться, что раньше у меня как-то не хватало
времени, чтобы ознакомиться с аппаратурой. Поэтому сейчас, перелистав
приложенное руководство, я несколько растерялся: меня снабдили моделью,
предназначенной для лесников, радиус ее действия в нормальных условиях не
превышал тридцати километров. Тем не менее я присоединил батареи, поднял
антенну и, согласно наставлению, принялся вертеть ручки и нажимать кнопки,
словом - вышел в эфир.
По причинам, известным лишь министерству транспорта, которое выдает
разрешения на переносные рации такого типа, мои позывные были "Дэзи Мей".
Несколько часов кряду несчастная Дэзи посылала отчаянные призывы в
темнеющее полярное небо, но - ни шепота в ответ. Я уж совсем было
согласился с приведенной в наставлении весьма скептической оценкой рации и
собирался прекратить бесплодные попытки, как вдруг уловил слабый
человеческий голос, едва слышный сквозь свист и треск в наушниках.
Поспешно настроившись на волну, я с трудом разобрал несколько испанских
слов.
Я понимаю, что мое дальнейшее повествование может вызвать
недоверчивую улыбку читателей, но так как я сам абсолютно не смыслю в
радиотехнике, то мне остается лишь привести объяснение, данное позднее
одним экспертом. Добавлю также, что ни один рядовой биолог, и я в том
числе, ни за что не сумел бы выдумать такой истории. Техническая сторона
вопроса сводилась к загадочному явлению, известному по названием "прыжок
волны": в результате определенного сочетания атмосферных условий
маломощные радиостанции (особенно на Севере) иногда осуществляют связь на
очень большое расстояние. Моя установка побила все рекорды. Станция,
которую я поймал, принадлежала радиолюбителю в Перу.
Его английский язык был не лучше моего испанского, и прошло немало
времени, прежде чем мы начали понимать друг друга. Но и после этого он
остался при убеждении, что с ним говорят откуда-то неподалеку, с Огненной
Земли. Я совершенно вымотался, пока наконец столковался с перуанцем. Он
записал основной смысл моего сообщения и обещал переслать его в Оттаву по
обычным каналам связи. Памятуя недавнее суровое предупреждение, я свел
свое послание к десяти словам, которые были неправильно поняты в Перу и в
довершение основательно перевраны при переводе. Во всяком случае, их
оказалось вполне достаточно, чтобы, как мне стало известно впоследствии,
вызвать переполох в официальных кругах.
Телеграмма пришла из Южной Америки и поэтому поступила не в мое
министерство, а в министерство иностранных дел. Там лишь установили, что
депеша, по-видимому, передана с Огненной Земли и, кажется, зашифрована.
Срочно запросили министерство обороны, в котором никак не могли
расшифровать код или хотя бы собрать какие-нибудь сведения о таинственном
канадском агенте, засланном в район мыса Горн.
Клубок распутался совершенно случайно. Несколько недель спустя один
из заместителей министра иностранных дел, завтракая с высокопоставленным
чиновником из моего министерства, рассказал ему нашумевшую историю и
случайно упомянул, что загадочная депеша подписана каким-то ВАРЛЕЕМ
МОНФЭТОМ.
С похвальной (хотя почти необъяснимой) проницательностью сановник
признал меня наиболее вероятным автором радиограммы. Однако возникла
новая, еще более волнующая загадка: кто разрешил мне отправиться на
Огненную Землю? В результате полетели срочные радиограммы, адресованные
мне через канадского консула в Чили, с требованием немедленно прислать
объяснения в Оттаву. Ни одно из этих предписаний до меня не дошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36