— Get in! — закричал лейтенант, встал и пошел к рефриджерейтору.
Вошел Мак-Кой — чистенький, остроносый, и встал у входа.
— Он заговорил, лейтенант, — сообщил Мак-Кой. — Хочет говорить с вами.
— Приведи, — лейтенант свернул головку еще одной бутылке.
Мак-Кой, выходя, с завистью покосился на бутылку пива. «Не сейчас, потерпишь, — подумал Тэйлор. — Исполнительный Мак-Кой, в свою очередь, станет, без сомнения, лейтенантом и будет пить на дежурстве пиво, что в любом случае противоречит уставу. Ебаный Мак-Кой, ебаная Розика, отказавшаяся явиться, и ебаный мир! Ебаная Розика. Она становится все привередливей. Ведь была же она здесь два раза…»
Мак-Кой и Джонсон ввели неизвестного. Шел он сам. Так как было ясно, что в руки правосудия неизвестный никогда не попадет, то били его, не прибегая ни к каким предосторожностям, в области, указанной Тэйлором, — по голове. Физиономия неизвестного на протяжении телефонного разговора лейтенанта Тэйлора с Розикой постарела на десяток лет. Старик с затекшим от побоев лицом стоял перед лейтенантом. Белок левого глаза затек кровью. Из-за левого уха, из негустых волос, медленная, сползала вниз по щеке густая кровь. Лейтенант Тэйлор, схватив со стола полотенце, бросил его в неизвестного.
— Оботрись.
Неизвестный, неловко поймав полотенце у себя на груди, стал осторожно промокать лицо.
— Садись.
Лейтенант толкнул металлический стул ногой, и стул рывком достиг колена Джонсона, и тот уже переправил стул к неизвестному. Сняв полотенце с лица, неизвестный осторожно сел. Лейтенант Тэйлор уселся тоже, но не на другой стул, а на стол.
— Я слушаю.
— Я хотел бы поговорить с вами наедине, — неизвестный покосился на «убийц».
— Выйдите, парни, мы потолкуем с маньяком, — насмешливо приказал лейтенант. Мак-Кой и Джонсон тихо, как ангелы, вышли.
— Ну? — буднично промычал Тэйлор, глотая очередную порцию пива, на сей раз прямо из бутылки.
— Меня зовут Лукьянов. Ипполит Лукьянов.
— Этого еще только не хватало, — Тэйлор соскочил со стола. — Ты русский гражданин? — Он теперь с любопытством смотрел на Ипполита. Может быть, он один из людей Петрова?
— Нет. Гражданин Соединенных Штатов Америки.
— Это уже лучше. — Лицо Тэйлора потеряло обеспокоенное выражение и разгладилось. Отступив от арестованного, он уселся на стол. — Что же ты, Лукьянов, делал на территории взлетно-посадочной площадки Департмента Демографии Соединенных Штатов Америки?
— Хотел убить Секретаря Департмента Демографии Соединенных Штатов Америки, — в тон Тэйлору спокойно ответил назвавшийся Лукьяновым.
— Дурак, — комментировал лейтенант. — Не убил и попался.
— Дурак, — согласился Лукьянов.
— Меня не интересуют причины, на основании которых ты решился на эту необыкновенно глупую акцию, — лейтенант поболтал ногою в черном ботинке, свешивающейся со стола, — этого от тебя станут добиваться другие, и я тебе советую найти достаточно веские причины, если у тебя их нет, не то я тебе не завидую. Мне ты скажи, как ты оказался у вертолета, каким образом ты проник на территорию. Меня это очень интересует. Так случилось, что я — ответственен за охрану этой территории. Дежурный офицер.
Лукьянов внимательно обшарил ничем не примечательное лицо лейтенанта и отметил про себя, что Тэйлор напоминает ему одного из его героев, Тэда Шоу — лейтенанта полиции. К Тэду Шоу автор испытывал в свое время определенную симпатию, выразившуюся в том, что он написал о Тэде несколько книг. И дежурный лейтенант на столе, несмотря на то, что это ему Лукьянов был обязан сотрясением мозга и болью в левой половине черепа, также показался ему вполне симпатичным животным. Не очень высокого роста животным, потому предпочитающим сидеть на столе. Плохо, что они встретились на территории Департмента Демографии.
— Я вошел в здание вместе с русскими, смешался с ними, — Ипполит отнял от головы полотенце, кровь все еще обильно сочилась из раны.
— Bullshit! — комментировал лейтенант. — Их было семь человек на двух машинах. «Бульдоги» всегда прекрасно знают и количество, и состав участников пьесы. И мы знали, что их будет семь: босс Валентайн Петров, его советник мистер Гуревич и пять «бульдогов». Брось, как там тебя — Лук… сочинять. Говори правду. Что, впрочем, все равно не убережет тебя от Большой Беды…
— Я знаю, — устало кивнул Лукьянов. — Но я говорю правду, лейтенант. Я действительно смешался с русскими в тот момент, когда к четверым из первой бронемашины присоединились трое из второй. И тотчас же по лестнице спустились ваши официальные лица встретить русских. Вот в этот момент я и вошел в группу. Вместе с вашими «бульдогами», лейтенант, на месте оказалось около пятнадцати человек или больше, и все мы вкатились в дверь Департмента.
— Я не заведую «бульдогами», — отметил Тэйлор гордо, — я не полицейский — я ответственен за military protection Департмента Демографии.
То, что рассказывал ему этот Лук, было, однако, занятно, хотя на первый взгляд и неправдоподобно.
— И что же, никто не поинтересовался, кто ты такой, ни о чем тебя не спросил, Лук?
— Один из ваших, когда я уже был в здании и отделился от группы, спросил меня, куда я иду, и я ответил ему длинной фразой по-русски, а потом исковерканной и короткой английской.
— Остроумно, Лук… А что же спросил тебя «один из наших»? И прежде всего — он был в униформе и в берете или же в стандартном сером костюме «бульдога» а ля Дженкинс?..
— В униформе. Ваш парень, лейтенант.
— Да. Жаль, — заметил лейтенант и соскочил со стола. — И что же ты ответил моему парню по-английски, остроумный Лук?
— Лук-яноф. Я сказал ему, что ищу туалет.
— Нормально, — согласился лейтенант.
Русский визитер имеет право посетить туалет даже и в Департменте Демографии. Находчивый Янов Лук. Тэйлор прошелся по офису, зашел за спину сумасшедшего, явившегося с музейным оружием убивать Дженкинса.
— Ты можешь опознать парня, который галантно разрешил тебе воспользоваться нужником, Лук?
— Не уверен. Может быть.
— Хорошо. Вернемся к началу. Где ты был, Лук, когда подъехали русская черепаха и другая их машина?
— Я шел по Восемьдесят второй улице и, заметив автомобили, решил рискнуть — пересек Пятую авеню чуть сзади второй машины. Я присоединился к толпе в момент, когда все они — три группы — соприкоснулись и слились в одну.
— Я понял. Вся эта биология — сливание групп, как клеток под микроскопом, — могла быть видна сверху, из окна Департмента по Close Sircut TV, где сидят мои люди, но они тебя не заметили, я им устрою… Блядь, вот что делает, Лук, oversecurity! Слишком много секьюрити тоже плохо. Русские понадеялись, что внешний обзор держат хозяева — люди Дженкинса, поэтому они выполняли только часть их инструкции — заслоняли тело босса стеной. «Бульдоги» Дженкинса, так как сам Дженкинс был в здании, перенесли свое внимание на Кэмпбэлла, который вышел встречать русских. Мои люди были озабочены только покоем в общей группе «бульдогов» и officials двух стран. Мои люди по инструкции должны вмешаться только в случае странных движений и агрессивных действий… — Тэйлор остановился. — Мои люди виноваты, Лук. Хуево!
— Я понимаю, — виновато уронил Лукьянов.
— Он понимает — а мне что, легче от этого? — возмутился лейтенант. — И почему тебя никто не остановил с поста на углу Восемьдесят второй улицы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60