).
** Доктору Джону не приходилось видеть ребенка в последнее время? (фр.)
Конечно, никто в доме не знал это лучше, чем она сама.
- Я ухожу, pour faire quelques courses en fiacre*, - продолжала она, заеду и к доктору Джону и пошлю его к Жоржетте. Хочу, чтобы он сегодня же вечером посмотрел ее: у ребенка горят щеки и пульс частый. Принять его придется вам, меня ведь не будет дома.
______________
* Найму фиакр и поеду по некоторым делам (фр.).
На самом деле девочка уже выздоравливала, ей просто было жарко в этот знойный июльский день, и врач с лекарствами был ей нужен не больше, чем священник и соборование. Кроме того, мадам редко, как она выражалась, "ездила по делам" вечерами, и уж тем более никогда не уходила из дому, если предстоял визит доктора Джона. Все поступки мадам в тот вечер указывали на какой-то умысел с ее стороны - это было очевидно, но тревожило меня мало. "Ха-ха! Мадам, - посмеивался Веселый нищий131, - ваш острый ум и находчивость повернули не в ту сторону".
Она отбыла, надев дорогую шаль и изящную chapeau vert tendre*. Этот оттенок был бы несколько рискован для менее свежего и яркого лица, но ее не портил. Я гадала, каковы ее намерения: действительно ли она пошлет сюда доктора Джона и придет ли он - ведь он, может быть, занят.
______________
* Шляпу светло-зеленого цвета (фр.).
Мадам поручила мне следить, чтобы Жоржетта не уснула до прихода врача, поэтому у меня появилось много дел - я рассказывала девочке сказки, приспосабливая их язык к ее возможностям. Я любила Жоржетту - она была чутким и нежным ребенком - и получала удовольствие, когда держала ее на коленях или носила по комнате. В тот вечер она попросила меня положить голову к ней на подушку и даже обняла меня ручками за шею. Ее объятие и движение, которым она прильнула ко мне щекой, чуть не вызвали у меня слезы от чувства щемящей нежности. Этот дом не изобиловал добрыми чувствами, поэтому чистая капля любви из такого кристального источника казалась столь отрадной, что проникала глубоко в душу, покоряла сердце и на глаза навертывались слезы.
Прошло полчаса или час, и Жоржетта сонно пролепетала, что хочет спать. "А ты и будешь спать, - подумала я, - malgre maman et medecin*, если они не появятся в ближайшие десять минут".
______________
* Несмотря на маму и доктора (фр.).
Но тут звякнул колокольчик, и лестница задрожала под невероятно стремительными шагами. Розина ввела доктора Джона в комнату и с бесцеремонностью, свойственной не только ей, но и всем служанкам в Виллете, осталась послушать, о чем он будет говорить. В присутствии мадам благоговейный страх перед ней заставил бы Розину отправиться в свои владения, состоящие из прихожей и комнатки, но меня, других учителей и пансионерок она просто не замечала. Она стояла, изящная, нарядная и развязная, засунув руки в карманы пестрого передничка, и без тени страха или смущения рассматривала доктора Джона, как если бы это был не живой человек, а картина.
- Le marmot n'a rien, n'est ce pas?* - сказала она, дернув подбородком в сторону Жоржетты.
______________
* У девчушки ничего нет, конечно? (фр.)
- Pas beaucoup*, - ответил доктор, быстро выписывая какое-то безобидное лекарство.
______________
* Ничего серьезного (фр.).
- Eh, bien!* - продолжала Розина, подойдя к нему совсем близко, когда он отложил карандаш. - А как шкатулка? Вы нашли ее? Мосье исчез вчера, как coup-devent**, я не успела даже спросить его.
______________
* Ну что ж! (фр.)
** Порыв ветра (фр.).
- Да, нашел.
- Кто же бросил ее? - не успокаивалась Розина, непринужденно спрашивая о том, что и я могла бы узнать, если бы набралась смелости задать этот вопрос: как легко иным дойти до цели, недостижимой для других.
- Это, пожалуй, останется в тайне, - ответил доктор Джон коротко, но без тени высокомерия - очевидно, он полностью постиг особенности характера Розины, да и вообще гризеток.
- Mais, enfin*, - настаивала она, нисколько не смущаясь, - раз мосье бросился искать ее, значит, он знал, что шкатулка упала, как же он проведал об этом?
______________
* Но ведь (фр.).
- Я осматривал больного мальчика в соседнем коллеже, - сказал он, - и заметил, как шкатулка выпала из окна его комнаты, вот я и отправился поднять ее.
Как просто все объяснилось! В записке упоминалось, что в тот момент врач смотрел "Густава".
- Ah ca! - не преминула заметить Розина, - il n'y a donc rien la-dessous: pas de mystere, pas d'amourette, par exemple?*
______________
* Ах, вот что! значит, тут ничего не кроется - ни секрета, ни любовной интрижки? (фр.)
- Pas plus que sur ma main*, - проговорил доктор и протянул раскрытую ладонь.
______________
* Не больше, чем у меня на ладони (фр.).
- Quel dommage! - отозвалась Розина. - Et moi - a qui tout cela commencait a donner des idees*.
______________
* Как жаль! А у меня-то как раз начали складываться некоторые предположения (фр.).
- Vraiment! Vous en etes a vos frais*, - последовал невозмутимый ответ.
______________
* Неужели? Значит, вы потерпели на этом убыток (фр.).
Розина надула губки. Доктор не мог сдержать смеха, увидев ее гримаску. Когда он смеялся, у него на лице появлялось особенно доброе и мягкое выражение. Я заметила, что рука доктора потянулась к карману.
- Сколько раз вы открывали мне дверь за последний месяц? - спросил он.
- Мосье следовало бы вести счет самому, - с готовностью ответила Розина.
- Будто мне больше нечего делать! - насмешливо отозвался он, но я увидела, что он дает ей золотую монету, которую она приняла без церемоний, после чего полетела открывать парадную дверь, где колокольчик звонил каждые пять минут, так как наступило время, когда за приходящими ученицами присылали из дому слуг.
Читателю не следует думать о Розине слишком дурно - по существу, она не была плохой, а просто не понимала, как позорно хватать все, что дают, и какое бесстыдство - трещать как сорока, обращаясь к благороднейшему из христиан.
Из вышеприведенного эпизода мне удалось узнать кое-что не связанное с ларцом, а именно, что сердце доктора Джона разбито не по вине розового, муслинового или серого платья и не из-за передника с кармашками - эти наряды были явно столь же непричастны к его страданиям, сколь и голубая кофточка Жоржетты. Что ж, тем лучше. Но кто же виновница? Что лежит в основе всей этой истории? Каковы ее источники и как ее объяснить? Кое-что прояснилось, но как много еще оставалось нераскрытым!
"Впрочем, - сказала я себе, - это не твое дело", и, отведя взор от лица, на которое я невольно смотрела вопросительным взглядом, я отвернулась к окну, выходившему в сад. Между тем доктор Джон, стоявший у кровати, медленно натягивал перчатки и наблюдал за своей маленькой пациенткой, которая, засыпая, смежила веки и приоткрыла розовые губки. Я ожидала, что он уйдет, быстро поклонившись, как обычно, и пробормотав "до свидания". Он уже взял шляпу, когда я, подняв глаза на высокие дома, окаймляющие сад, заметила, что решетку на упомянутом выше окне осторожно приоткрыли, затем в отверстие просунулась рука, махавшая белым платочком. Не знаю, поступил ли из невидимой для меня части нашего дома ответ на этот сигнал, но тотчас же из окна вылетело что-то легкое и белое - несомненно, записка номер два.
- Посмотрите! - помимо воли воскликнула я.
- Куда? - взволнованно отозвался доктор Джон и шагнул к окну. - Что это?
- Опять то же самое, - ответила я. - Махнули платочком и что-то бросили. - И я указала на окно, которое теперь уже закрылось и имело лицемерно невинный вид.
- Немедленно спуститесь вниз, поднимите это и принесите сюда, мгновенно распорядился он, добавив:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
** Доктору Джону не приходилось видеть ребенка в последнее время? (фр.)
Конечно, никто в доме не знал это лучше, чем она сама.
- Я ухожу, pour faire quelques courses en fiacre*, - продолжала она, заеду и к доктору Джону и пошлю его к Жоржетте. Хочу, чтобы он сегодня же вечером посмотрел ее: у ребенка горят щеки и пульс частый. Принять его придется вам, меня ведь не будет дома.
______________
* Найму фиакр и поеду по некоторым делам (фр.).
На самом деле девочка уже выздоравливала, ей просто было жарко в этот знойный июльский день, и врач с лекарствами был ей нужен не больше, чем священник и соборование. Кроме того, мадам редко, как она выражалась, "ездила по делам" вечерами, и уж тем более никогда не уходила из дому, если предстоял визит доктора Джона. Все поступки мадам в тот вечер указывали на какой-то умысел с ее стороны - это было очевидно, но тревожило меня мало. "Ха-ха! Мадам, - посмеивался Веселый нищий131, - ваш острый ум и находчивость повернули не в ту сторону".
Она отбыла, надев дорогую шаль и изящную chapeau vert tendre*. Этот оттенок был бы несколько рискован для менее свежего и яркого лица, но ее не портил. Я гадала, каковы ее намерения: действительно ли она пошлет сюда доктора Джона и придет ли он - ведь он, может быть, занят.
______________
* Шляпу светло-зеленого цвета (фр.).
Мадам поручила мне следить, чтобы Жоржетта не уснула до прихода врача, поэтому у меня появилось много дел - я рассказывала девочке сказки, приспосабливая их язык к ее возможностям. Я любила Жоржетту - она была чутким и нежным ребенком - и получала удовольствие, когда держала ее на коленях или носила по комнате. В тот вечер она попросила меня положить голову к ней на подушку и даже обняла меня ручками за шею. Ее объятие и движение, которым она прильнула ко мне щекой, чуть не вызвали у меня слезы от чувства щемящей нежности. Этот дом не изобиловал добрыми чувствами, поэтому чистая капля любви из такого кристального источника казалась столь отрадной, что проникала глубоко в душу, покоряла сердце и на глаза навертывались слезы.
Прошло полчаса или час, и Жоржетта сонно пролепетала, что хочет спать. "А ты и будешь спать, - подумала я, - malgre maman et medecin*, если они не появятся в ближайшие десять минут".
______________
* Несмотря на маму и доктора (фр.).
Но тут звякнул колокольчик, и лестница задрожала под невероятно стремительными шагами. Розина ввела доктора Джона в комнату и с бесцеремонностью, свойственной не только ей, но и всем служанкам в Виллете, осталась послушать, о чем он будет говорить. В присутствии мадам благоговейный страх перед ней заставил бы Розину отправиться в свои владения, состоящие из прихожей и комнатки, но меня, других учителей и пансионерок она просто не замечала. Она стояла, изящная, нарядная и развязная, засунув руки в карманы пестрого передничка, и без тени страха или смущения рассматривала доктора Джона, как если бы это был не живой человек, а картина.
- Le marmot n'a rien, n'est ce pas?* - сказала она, дернув подбородком в сторону Жоржетты.
______________
* У девчушки ничего нет, конечно? (фр.)
- Pas beaucoup*, - ответил доктор, быстро выписывая какое-то безобидное лекарство.
______________
* Ничего серьезного (фр.).
- Eh, bien!* - продолжала Розина, подойдя к нему совсем близко, когда он отложил карандаш. - А как шкатулка? Вы нашли ее? Мосье исчез вчера, как coup-devent**, я не успела даже спросить его.
______________
* Ну что ж! (фр.)
** Порыв ветра (фр.).
- Да, нашел.
- Кто же бросил ее? - не успокаивалась Розина, непринужденно спрашивая о том, что и я могла бы узнать, если бы набралась смелости задать этот вопрос: как легко иным дойти до цели, недостижимой для других.
- Это, пожалуй, останется в тайне, - ответил доктор Джон коротко, но без тени высокомерия - очевидно, он полностью постиг особенности характера Розины, да и вообще гризеток.
- Mais, enfin*, - настаивала она, нисколько не смущаясь, - раз мосье бросился искать ее, значит, он знал, что шкатулка упала, как же он проведал об этом?
______________
* Но ведь (фр.).
- Я осматривал больного мальчика в соседнем коллеже, - сказал он, - и заметил, как шкатулка выпала из окна его комнаты, вот я и отправился поднять ее.
Как просто все объяснилось! В записке упоминалось, что в тот момент врач смотрел "Густава".
- Ah ca! - не преминула заметить Розина, - il n'y a donc rien la-dessous: pas de mystere, pas d'amourette, par exemple?*
______________
* Ах, вот что! значит, тут ничего не кроется - ни секрета, ни любовной интрижки? (фр.)
- Pas plus que sur ma main*, - проговорил доктор и протянул раскрытую ладонь.
______________
* Не больше, чем у меня на ладони (фр.).
- Quel dommage! - отозвалась Розина. - Et moi - a qui tout cela commencait a donner des idees*.
______________
* Как жаль! А у меня-то как раз начали складываться некоторые предположения (фр.).
- Vraiment! Vous en etes a vos frais*, - последовал невозмутимый ответ.
______________
* Неужели? Значит, вы потерпели на этом убыток (фр.).
Розина надула губки. Доктор не мог сдержать смеха, увидев ее гримаску. Когда он смеялся, у него на лице появлялось особенно доброе и мягкое выражение. Я заметила, что рука доктора потянулась к карману.
- Сколько раз вы открывали мне дверь за последний месяц? - спросил он.
- Мосье следовало бы вести счет самому, - с готовностью ответила Розина.
- Будто мне больше нечего делать! - насмешливо отозвался он, но я увидела, что он дает ей золотую монету, которую она приняла без церемоний, после чего полетела открывать парадную дверь, где колокольчик звонил каждые пять минут, так как наступило время, когда за приходящими ученицами присылали из дому слуг.
Читателю не следует думать о Розине слишком дурно - по существу, она не была плохой, а просто не понимала, как позорно хватать все, что дают, и какое бесстыдство - трещать как сорока, обращаясь к благороднейшему из христиан.
Из вышеприведенного эпизода мне удалось узнать кое-что не связанное с ларцом, а именно, что сердце доктора Джона разбито не по вине розового, муслинового или серого платья и не из-за передника с кармашками - эти наряды были явно столь же непричастны к его страданиям, сколь и голубая кофточка Жоржетты. Что ж, тем лучше. Но кто же виновница? Что лежит в основе всей этой истории? Каковы ее источники и как ее объяснить? Кое-что прояснилось, но как много еще оставалось нераскрытым!
"Впрочем, - сказала я себе, - это не твое дело", и, отведя взор от лица, на которое я невольно смотрела вопросительным взглядом, я отвернулась к окну, выходившему в сад. Между тем доктор Джон, стоявший у кровати, медленно натягивал перчатки и наблюдал за своей маленькой пациенткой, которая, засыпая, смежила веки и приоткрыла розовые губки. Я ожидала, что он уйдет, быстро поклонившись, как обычно, и пробормотав "до свидания". Он уже взял шляпу, когда я, подняв глаза на высокие дома, окаймляющие сад, заметила, что решетку на упомянутом выше окне осторожно приоткрыли, затем в отверстие просунулась рука, махавшая белым платочком. Не знаю, поступил ли из невидимой для меня части нашего дома ответ на этот сигнал, но тотчас же из окна вылетело что-то легкое и белое - несомненно, записка номер два.
- Посмотрите! - помимо воли воскликнула я.
- Куда? - взволнованно отозвался доктор Джон и шагнул к окну. - Что это?
- Опять то же самое, - ответила я. - Махнули платочком и что-то бросили. - И я указала на окно, которое теперь уже закрылось и имело лицемерно невинный вид.
- Немедленно спуститесь вниз, поднимите это и принесите сюда, мгновенно распорядился он, добавив:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152